Осенью 2006 года менеджер Credit Suisse Патрис Лескодрон прилетел в Тбилиси на встречу со своим новым клиентом. Водитель отвез представителя швейцарского банка вместе с одним из его начальников в имеретинское село Чорвила на встречу с миллиардером Бидзиной Иванишвили. К тому времени будущий премьер-министр Грузии продал свои металлургические активы, включая Стойленский и Михайловский ГОКи, и долю в Импэксбанке, выручил за все примерно $2,7 млрд и вернулся в родную деревню. Он жил отшельником, щедро помогал землякам, собирал в личный зоопарк редких животных и птиц, в том числе пингвинов, а заодно отдавал распоряжения о покупке ценных бумаг, картин Пикассо и других знаменитых художников.
Лескодрон осторожно поинтересовался, планирует ли миллиардер оставаться клиентом Credit Suisse. Иванишвили ответил положительно. К этому моменту на его счете в швейцарском банке было несколько сотен миллионов долларов, инвестированных главным образом в три-четыре российские ценные бумаги (с кредитным плечом), — не самый интересный портфель из тех, что доставались в управление Лескодрону, хотя и вполне типичный для миллиардера с развивающегося рынка. Договорились они о том, что Иванишвили будет звонить Лескодрону напрямую и отдавать распоряжения о сделках на рынке. До начала 2007 года менеджер просто следовал указаниям своего клиента.
Иванишвили в то время серьезно увлекся игрой на фондовом рынке и считал себя специалистом. Еще в 2005 году он рассказывал Forbes, что практически все вырученные средства вложил в «голубые фишки». Больше всего — в акции «Газпрома» (одно время ему принадлежало около 1% акций компании) и Сбербанка. В портфеле были «ЛУКОЙЛ», РАО ЕЭС и «Вымпелком». Иванишвили внимательно изучал отчеты компаний, смотрел аналитические передачи «РБК-ТВ», больше всего доверял мнению биржевого обозревателя Степана Демуры и иногда следовал его советам.
И мнению Лескодрона он тоже доверял — в течение года швейцарец убедил Иванишвили в необходимости диверсификации портфеля и стал советовать покупать акции иностранных компаний. Постепенно миллиардер вошел во вкус и с гордостью рассказывал знакомым о своих успехах на зарубежных биржах.
Такая картина вырисовывается из материалов уголовного дела Патриса Лескодрона, с которыми удалось ознакомиться Forbes. Спустя почти 10 лет после первой встречи с грузинским миллиардером бывший менеджер Credit Suisse находится под стражей в Женеве и дает показания. Адвокаты Иванишвили, его бывшего партнера Виталия Малкина и еще двух клиентов Credit Suisse (их имена впервые удалось выяснить Forbes — Зураб Лысов и Сергей Егоров) периодически посещают допросы Лескодрона, которые ведет прокурор Женевы Ив Бертосса. Допросы начались в феврале 2016 года, только через три месяца после ареста Лескодрона, так как первым делом его поместили в тюремную психиатрическую лечебницу Curabilis (швейцарская газета Le Temps писала, что арестованный страдает от депрессии). Никакой страшной болезни врачи у него не обнаружили, и Лескодрона из больницы выписали.
Бертосса по швейцарскому законодательству не вправе комментировать детали следствия. По данным источника, знакомого с ходом расследования, уже выявлены множественные и систематические противоправные деяния Лескодрона — злоупотребление доверием клиентов, ненадлежащее выполнение должностных обязанностей, незаконное присвоение средств (арестованный переводил деньги клиентов на личные счета, вплоть до счетов своей жены), мошенничество, открытие счетов без ведома клиентов, торговые операции на рынке ценных бумаг без ведома клиентов со специально открытых субсчетов, растрата клиентских средств, завышение объемов торговых операций ради дополнительных комиссий, фальсификация документов и т. д.
Как Лескодрону удавалось обманывать участников списка Forbes и оставаться непойманным на протяжении стольких лет?
Финансовый пилотаж
Патрис Лескодрон родился в 1963 году. Школу окончил в Сен-Назаре, а в 1986 году получил диплом по менеджменту Высшей коммерческой школы Лиона. Переехал в Париж, до 1990 года делал карьеру в консалтинговых компаниях Peat Marwick (вошла в состав KPMG) и Ernst & Young, потом перешел в фармацевтическую дистрибьюторскую компанию OCP Repartition. А в 1994 году Лескодрон начал работать на производителя косметики Yves Rocher. В 1999 году его назначили генеральным директором ООО «Ив Роше Восток» и командировали в Москву, где он выучил русский.
Сотрудникам компании Лескодрон запомнился как очень уравновешенный и осторожный руководитель. Новый директор открыл первый офис французского бренда в России — до этого здесь существовало только юридическое лицо с небольшим количеством сотрудников, которые изредка встречались на собраниях во флагманском магазине на Тверской, 4. Делами фирмы директор занимался вплотную, лично все инспектировал, даже склады посещал.
В 2003 году он ненадолго возглавил российское подразделение французского дискаунтера Tati, который вскоре закрылся из-за банкротства материнской компании. Неизвестно, какими судьбами его после этого занесло в Credit Suisse, но момент для перехода в private banking Лескодрон выбрал правильно, считает знакомый с ним источник в швейцарских банковских кругах: «Тогда на развивающихся рынках все так бурно росло! А сколько в России к тому времени появилось людей с деньгами, которые в жизни даже не видели швейцарского банкира… Просто непаханое поле для работы».
Начинающий портфельный менеджер быстро освоился на новом месте. По мнению Райра Симоняна, бывшего председателя совета директоров UBS в России, это неудивительно: «В private banking часто идут люди из других отраслей, которые умеют хорошо общаться с клиентами. Потом такой человек может привлечь специалистов, которые непосредственно занимаются инвестиционными продуктами». Однако у Лескодрона, по словам его швейцарского знакомого, была к тому же светлая голова и отличное чутье.
Bloomberg в марте 2016 года сообщал, что через два года после начала работы в Credit Suisse Лескодрон управлял портфелем на $1,6 млрд. Самым крупным клиентом был Иванишвили — согласно материалам уголовного дела, максимальная стоимость его портфеля достигала $1 млрд. К 2010 году, по оценке источника Forbes, под управлением Лескодрона могли находиться средства как минимум двух десятков клиентов. В год он приносил банку не менее 30 млн швейцарских франков комиссий и должен был получать как минимум 1 млн в виде бонуса при годовой зарплате около 300 000 франков. После уплаты налогов у Патриса, как предполагает собеседник Forbes, оставалось порядка 800 000–900 000 швейцарских франков. Достаточный уровень дохода, чтобы владеть двумя домами в Женеве (об этом, по словам источника, знали коллеги Лескодрона) и играть на бирже на свои деньги.
Cобеседник Forbes рассказывает, что нередки случаи, когда портфельный управляющий открывает позицию на фондовом рынке в интересах клиента и добавляет к его миллионам свои сотни тысяч. Так бывает, например, когда менеджер видит хорошую рыночную возможность, но не может дозвониться до клиента: «Менеджер может перекинуть свои $200 000 на клиентский счет и отдать распоряжение трейдеру о покупке акций, скажем, на $50,2 млн. А потом предупредить трейдера, чтобы при закрытии этой позиции выручка от продажи акций, купленных на $200 000, была переведена не на клиентский счет, а на его собственный». Позже, дозвонившись до клиента, менеджер рассказывает ему о совершенной операции, и обычно это не вызывает протестов: такие сделки подтверждают уверенность портфельного управляющего в своих действиях, ведь он рискует и своими деньгами. Собеседник Forbes допускает, что Лескодрон совершал такие операции.
Вдобавок ко всему Лескодрон, по словам его знакомого, был чуть ли не единственным в подразделении private banking для России и СНГ, кто разбирался в торговле опционами на внебиржевом рынке. В стандартные инвестиционные стратегии Credit Suisse, которые банк предлагал клиентам по доверительным лицензиям, опционы как высокорисковые инструменты не входили.
«Работа Патриса на рынке — это реально был высший пилотаж. Поэтому, если у него были хорошие отношения с клиентами, те могли на него доверительных лицензий и не выписывать, а просто на словах сказать: я, мол, доверяю тому, как ты работаешь, — предполагает источник. — Наверное, в какой-то момент Патрис почувствовал, что схватил бога за бороду, и начал злоупотреблять этими практиками».
Лескодрон гусар летучих
Иванишвили и Малкин отказались дать комментарии для этой статьи. Но близкие к ним источники подтвердили Forbes, что отношения у миллиардеров с их портфельным менеджером действительно строились на доверии. В особенности, пожалуй, у Малкина, который только в 2010 году открыл свой family office и через него начал аудировать отчеты Credit Suisse. Аудит, по словам источника, регулярно выявлял необоснованно начисленные комиссии, которые Credit Suisse после вмешательства советников Малкина исправно ему возвращал. До этого Малкин, ставший клиентом Credit Suisse примерно в 2005 году, не мог даже представить себе, что западный банк способен ставить свои интересы выше клиентских.
Иванишвили в начале 2016 года рассказывал Forbes, что четыре года назад, заняв пост премьер-министра Грузии, передал средства в доверительное управление Credit Suisse и дал Лескодрону общее задание по работе с его деньгами. Рекомендации сводились к консервативной инвестиционной стратегии — покупке надежных американских и европейских акций. Отчеты Лескодрона миллиардер лично не изучал — их просматривал его управляющий в Грузии. Он-то и заподозрил неладное, обнаружив осенью 2015‑го множество маржин-коллов по позициям, об открытии которых Лескодрон прежде не сообщал.
Согласно мартовской публикации Bloomberg, речь шла об акциях американской биотехнологической компании Raptor Pharmaceutical, которые Лескодрон активно предлагал своим клиентам с 2012 года. Иванишвили последовал этому совету наряду с другими клиентами и должен был остаться доволен — в 2013 году акции Raptor подорожали в два с половиной раза. Однако из текста внутреннего расследования Credit Suisse, с которым ознакомился Bloomberg, следует, что Лескодрон купил еще миллионы акций Raptor Pharmaceutical без согласования с клиентами на заемные средства, взятые в банке от их имени. В течение нескольких лет он фиксировал часть прибыли и вкладывал в Raptor все новые деньги. Эта пирамида рухнула 14 сентября 2015 года, когда Raptor сообщила о неудачных клинических испытаниях нового препарата от болезни печени у детей. Акции сразу подешевели на 37%. Убыток Иванишвили только по одной неизвестной ему сделке с бумагами Raptor составил $128 млн. Через несколько дней управляющий признался во всем коллегам из Credit Suisse, и банк в декабре подал на него жалобу в прокуратуру Женевы.
Лескодрон в ходе внутреннего расследования утверждал, что не получил личной прибыли на несогласованных операциях. Доказательств обратного Credit Suisse не нашел, но и исключать такого варианта развития событий не стал. Женевской прокуратуре, как выяснил Forbes, Лескодрон подробно рассказывает о том, как зарабатывал на обмане клиентов. С этой целью он, например, брал в банке маржинальные кредиты от лица своих клиентов, о чем они не знали, при этом часть полученных средств переводил лично себе.
Свои действия менеджер мотивировал желанием открыть собственный финансовый бизнес после ухода из Credit Suisse. Для этого он создавал офшорные компании, в том числе на имя жены, и переводил на их счета средства, похищенные у клиентов или заработанные на позициях, открытых без их ведома. Были у него и счета в европейских банках — Лескодрон признался, что рассчитывал со временем уплатить налоги со своих тайных накоплений.
Оценить, какой ущерб нанесли действия Лескодрона его клиентам, пока не представляется возможным — расследование продолжается. Иванишвили в разговоре с Forbes в начале 2016 года предполагал, что его потери могут составить более $100 млн. Бывший менеджер признал, что с 2012 по 2015 год вывел на свои счета примерно $15 млн от скрытых комиссий, а также учредил несколько фондов на деньги, выведенные из-под управления в Credit Suisse, — общая сумма в них составляла не менее €35 млн.
Банковские тайны
Знали ли в банке о махинациях Лескодрона, приносившего отличные комиссионные не только себе, но и работодателю? Forbes получил от Credit Suisse официальный комментарий: «Уволенный менеджер по работе с клиентами нарушил внутренние правила Credit Suisse и швейцарское законодательство, а также совершал уголовно наказуемые деяния в обход комплаенс-систем банка. Уволенный менеджер по работе с клиентами скрывал свои мошеннические действия от коллег, и, исходя из всех имеющихся у нас сведений, данная ситуация — исключительный случай в нашей практике. Credit Suisse придерживается подхода абсолютной нетерпимости к нарушениям как внутренних правил организации, так и законодательства стран, где мы ведем бизнес».
Сам Лескодрон так объяснял женевской прокуратуре свою неуловимость: один из его начальников сидел с ним в одной комнате, слышал его телефонные переговоры и поэтому мог догадаться о том, чем занимается Лескодрон. Однако он не обращал на это внимания, поскольку испытывал проблемы с алкоголем. Источник Forbes в банковских кругах и Райр Симонян сомневаются, что такое было возможно. Банкир считает, что речь может идти о Базиле Самарине, руководителе private banking по России и СНГ в 2006–2010 годах, с которым Лескодрон действительно некоторое время сидел в одной комнате, но тот мог разве что выпить коньяку в рабочее время, как и многие другие банкиры. «Тебя со всех сторон просвечивают, ты каждого своего клиента и каждую сделку ведешь с таким количеством людей, что это практически не может остаться незамеченным. Алкоголика не будут держать на работе», — подтверждает Симонян. Самарин на запрос Forbes не ответил.
Лескодрон был арестован в декабре 2015 года. Незадолго до этого, как стало известно Forbes, советник одного из пострадавших клиентов встречался с менеджером в банке. Это была ежегодная рутинная встреча, ничего особенного в поведении банкира не было. Вскоре после этого Лескодрон уволился, банк его увольнение не афишировал, но жалобу в прокуратуру на него подал первым — и причину тоже не называл. По мере того как пострадавшие клиенты обращались с жалобами в прокуратуру, Credit Suisse подавал апелляции против признания их участниками процесса (жалобщиками), чтобы не дать им ознакомиться с материалами дела. Причем на жалобы клиентов подавали апелляции как банк, так и Лескодрон. Источниками первых публикаций в Le Temps о деле Лескодрона были частные детективы и адвокат, нанятые двумя его российскими клиентами, близкими к «Газпрому».
Имена этих «российских предпринимателей, имеющих дела с газовым гигантом «Газпром» (цитата по Le Temps), в прессе до сих пор не появлялись. Как выяснил Forbes, в материалах дела среди клиентов Лескодрона фигурируют некие Егоров и Лысов. В СПАРК эти фамилии встречаются в списке учредителей московского ООО «Ухтагазстрой». Гендиректору компании Зурабу Лысову в 2002 году принадлежало 50% капитала, Сергею Егорову — 25%, сейчас доля каждого из них сократилась до 10%. Егоров также упоминается в СПАРК в качестве бывшего совладельца и/или руководителя шести компаний в Ухте и Усинске (Республика Коми), включая ООО «Севергазлес». Адвокаты Лысова и Егорова сообщили Forbes, что комментариев от их клиентов не будет.
Уроженец Ухты Сергей Егоров с 1993 по 2003 год был генеральным директором «Севергазлеса» — «внучки» «Газпрома», а затем пять лет работал гендиректором ЗАО «Севзаптрубопроводстрой» и руководил строительством части Северо-Европейского газопровода. В мартовской публикации Bloomberg говорилось, что Лескодрон оценивал совокупные активы двоих клиентов, близких к «Газпрому», не более чем в $200 млн. Но это были одни из первых клиентов, которых он привлек самостоятельно, при этом они всегда требовали высоких результатов от Лескодрона и не потерпели бы убытков. Между тем, как говорил в СМИ юрист Егорова и Лысова (имена своих клиентов он никогда не называл) Джорджио Кампа, в 2007–2008 годах их потери по акциям австрийской Meinl European Land составили не менее $17 млн. Тогда Лескодрон взял из прибыли от несогласованных с Иванишвили операций $60 млн и перечислил деньги требовательным клиентам. Они ничего не заметили, как и внутренние службы Credit Suisse, говорил он во время внутреннего расследования. В Meinl были вложены и десятки миллионов долларов Малкина — опять-таки без его ведома.
С Meinl в истории Лескодрона связано еще несколько примечательных поворотов. Как видно из материалов дела, в 2007 году он познакомился с Михаэлем Наги, менеджером этой компании, инвестировавшей в недвижимость, — Наги проводил в Credit Suisse презентацию ее акций. В июле 2007 года акции Meinl European Land резко упали (владелец Meinl Bank, наследник австрийской кофейной империи Юлиус Майнл был арестован через полтора года за обман инвесторов — его банк тайно скупал на рынке акции Meinl European Land, чтобы удержать их от падения, и скрывал свою аффилированность с компанией). Наги в 2008 году ушел из Meinl и основал в Вене инвестиционную компанию Centris Capital вместе с Моникой Мандл. При этом, согласно показаниям Лескодрона, Моника Мандл была знакома с его начальником Бабаком Дастмалчи, управляющим директором Credit Suisse по России, Центральной и Восточной Европе. В 2013–2015 годах Лескодрон вкладывал деньги пострадавших клиентов в хедж-фонды через этот Centris Capital, хотя мог и должен был делать это напрямую через Credit Suisse.
И снова Лескодрон и Credit Suisse
Недавно Лескодрон стал фигурантом еще одного дела, возбужденного во Франции несколько лет назад по иску того же Малкина. Тогда бывшего сенатора обманул Пьер Гротц, доверенное лицо Малкина в Люксембурге, — убедил его купить за €18,6 млн кусок земли на острове Корсика, где, как оказалось впоследствии, запрещено что-либо строить.
«Это красивый участок на море, и мне его продали как землю, на которой можно строить. Для этого было подделано письмо местного мэра, создан архитектурный проект и т. д., — рассказывал Малкин Forbes в 2013 году. — Он просто украл у меня деньги на покупку и еще большую сумму украл под предлогом развития этих земель».
Как выяснилось позже, платежи по сделке шли через того же Лескодрона, который не стал проверять, кому идут деньги. Следствие по этому делу идет во Франции, но теперь это не просто мошенничество, а мошенничество, совершенное группой лиц с последующим отмыванием украденных средств. Помимо Франции в расследовании участвуют Швейцария, Люксембург, Сан-Марино и Багамы.
По всем вопросам Credit Suisse ограничился официальным комментарием, приведенным выше. По мнению источника Forbes в швейцарских банковских кругах, Credit Suisse старается замять историю, чтобы сохранить лицо: «После того как в 2014 году банку пришлось выплатить в США штрафы на $2,6 млрд за помощь американским клиентам в уклонении от уплаты налогов, в Credit Suissе все дули на воду. А тут такое!» «Для банка это невероятный прокол, но время от времени они случаются у многих банков. Если ты совершил какую-то профессиональную ошибку, то из тебя можно вытянуть что угодно, — рассуждает Райр Симонян. — Это будет зависеть от степени агрессивности и профессионализма тех людей, которые пострадали, от их готовности нести судебные издержки и качества юридической поддержки».
Я, безусловно, им [Иванишвили и Малкину] сочувствую, но свои деньги в private banking никогда в жизни никому не отдавал, хотя меня много раз искушали портфельные менеджеры самых разных компаний. Личные деньги, которые мы в виде дивидендов или бонусов получали в течение многих лет, я храню на депозитах, причем в первоклассных банках. В Альфа-Банке — для жизни в России, в первоклассных западных банках — для жизни за пределами России. И все.
Я достаточно рискую своими деньгами, которые находятся в бизнесе, а теми деньгами, которые находятся за пределами бизнеса, я бы рисковать не хотел. Это деньги для личного потребления, и у меня нет желания следить еще и за тем, как портфельные менеджеры ими управляют.
Я не очень верю в эффективность больших компаний. Я хорошо представляю, как они работают, поскольку сам участник относительно большой структуры. Невозможно до конца контролировать деятельность младшего персонала, менеджеров, которые могут, безусловно, злоупотреблять доверием и клиентов, и работодателей.