Руководители нефтяных компаний написали президенту. Они попросили главу государства усмирить Минфин и не повышать налоги. Был среди авторов обращения и председатель правления «Газпром нефти» Александр Дюков – человек, чью работу часто не замечают, поскольку все внимание обычно приковано к Алексею Миллеру и «Газпрому».
«Ко» проследил путь Дюкова от инженера питерской заправочной компании и знакомого Владимира Путина до руководителя одной из крупнейших нефтяных корпораций в России.
Челом бьют
«Не отнимайте наши деньги» – вот краткое содержание письма нефтяников президенту от 24 сентября. Так руководители энергетических корпораций отреагировали на предложение Минфина изменить формулу расчета налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Глава ведомства Антон Силуанов призвал снять сливки с отрасли, получившей дополнительную прибыль от девальвации рубля. Министру финансов было важно усидеть на двух стульях – пополнить остро нуждающийся в средствах бюджет и не помешать выполнению обещания главы государства. Владимир Путин
в июне 2015 г. заверил бизнес, что налоги останутся не текущем уровне.
Минфин разработал элегантную схему: ставка НДПИ остается неизменной (президент держит свое слово), но к необлагаемому вычету в $15 от стоимости барреля нефти нужно применять не актуальный курс доллара, а пониженный. В результате фискального финта, а именно – использования в расчетах доллара по 44 руб. (средняя стоимость американской валюты в 2014 г. плюс инфляция), государство могло бы получить дополнительно 609 млрд руб.
Разумеется, компании не пожелали расставаться с деньгами. В письме Путину содержались апокалиптические сценарии экономического развития страны. Если руководство страны прислушается к Министерству финансов, уже в 2016 г. без работы останутся 1 млн россиян за счет снижения активности в смежных для «нефтянки» секторах – металлургии, машиностроении, бурении. Если наполнить бюджет сверхдоходами от девальвации, к 2025 г. отрасль недополучит инвестиций на 7 трлн руб. Если забрать у ТЭКа деньги, подорожает бензин, а часть предприятий обанкротится. Об этом и написали в Кремль топ-менеджеры «Роснефти», «ЛУКОЙЛа», «Сургутнефтегаза», «Башнефти», «Зарубежнефти», Независимой нефтяной компании.
Была в списке просителей и компания, обычно находящаяся в тени материнской корпорации, активно участвующей во внешней политике России. Ее глава обязан своему возвышению «лихим девяностым» и связям с мэрией Санкт-Петербурга, где тогда трудился будущий президент РФ. Речь о «Газпром нефти» и Александре Дюкове.
Под крылом Собчака
К концу XX века Северная Пальмира подарила России целую плеяду политических деятелей и управленцев. Из мутной воды питерского порта всплыли новые элиты. В те годы кресло мэра Санкт-Петербурга занимал Анатолию Собчаку. Его правой рукой был Владимир Путин
. Он занимался экономической деятельностью – в целом отвечал за связи с бизнесом. Будущий глава государства активно контактировал с предпринимателями, многие из них через несколько лет заняли высокое положение в государственной иерархии.
Карьера 24‑летнего выпускника Ленинградского кораблестроительного института Александра Дюкова началась в компании «Совэкс», принадлежавшей ныне покойному Дмитрию Скигину, который входил в окружение авторитетного бизнесмена Ильи Трабера по кличке Антиквар. Трабер много лет сопровождал Дюкова на пути к вершинам. В 1991 г. Александр Дюков стартовал с позиции инженера. Ныне «Совекс» входит в «Газпромнефть-аэро» и занимается заправкой самолетов в Пулково, как и в 1990‑е. По информации на 2013 г., выручка предприятия составляла почти 14 млрд руб.
В 1996 г. Александр Дюков переместился в ЗАО «Петербургский нефтяной терминал» (ЗАО «ПНТ») на пост финдиректора. Управляющие структуры терминала, как нетрудно догадаться, возглавлял Илья Трабер. Компания-трейдер Gunvor, сооснователем которой является Геннадий Тимченко (в интервью ТАСС 4 августа 2014 г. он напомнил, что знаком с Владимиром Путиным более 20 лет) торговала черным золотом и нефтепродуктами как раз через ПНТ.
Через два года Дюков поднялся до экономического директора ОАО «Морской порт Санкт-Петербург». Предприятие стратегически важно не только для Северной столицы, но и для всего Северо-Западного региона. Ежегодно через него проходит около 50 млн т груза. В 1999 г. Александр Дюков стал исполнять обязанности главы порта. Трабер же входил в правление организации. Примечательно, что глава «Газпрома» Алексей Миллер в то время был директором по развитию и инвестициям ОАО «Морской порт Санкт-Петербург» и подчинялся Дюкову. Стоить отметить, что в 1991–1996 гг. Миллер занимал пост зама Владимира Путина в комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга.
Важна еще одна структура, связанная с портом. В 1997 г. открылось ЗАО «Объединение банков, инвестирующих в порт» (ЗАО «ОБИП»). Де-факто оно управляло портовым комплексом. Организация объединяла не только банки, но и всех перечисленных выше людей. Руководил ОБИП Илья Трабер, а Алексей Миллер и Александр Дюков были уполномоченными представителями объединения. Там же юристом работал Михаил Сироткин – сейчас он глава департамента по управлению корпоративными затратами «Газпрома», а по совместительству – директор «КрасноярскГазпрома».
На рубеже девяностых и нулевых порт был «горячей точкой». В борьбу за сферы влияния включилась организованная преступность, и дело кончилось большой кровью. В 1997 г. снайпер убил Михаила Маневича, вице-губернатора Санкт-Петербурга и главу комитета по управлению городским имуществом. Он отвечал, в том числе, за приватизацию порта и предлагал сделать госпакет привилегированных акций предприятия (28,8%) голосующим. В том же году расстреляли гендиректора Северо-Западного речного пароходства Евгения Хохлова и его зама Николая Евстафьева. В 2001 г. убили совладельца Северо-Западного таможенного терминала Николая Шатило и гендиректора терминала Витольда Кайдановича.
2000‑й стал годом возвышения Путина и Дюкова. Первого избрали президентом России, второй вернулся в ПНТ и стал председателем совета директоров. Сегодня терминал – важная для региона узловая точка на экспортной магистрали. Через него можно гнать до 12,5 млн т нефти и нефтепродуктов в год. Руководство ПНТ привязало Александра Дюкова к нефти. Отныне и впредь он будет заниматься только черным золотом. А Илья Трабер незаметно покинул сцену, уехав в Испанию.
В 2003–2006 гг. Дюков возглавлял «Сибур» – крупнейший нефтехимический холдинг страны. Предприятием владел «Газпром» (51% акций). Актуальный состав основных акционеров выглядит так: 50,2% – у председателя правления «Новатэка» Леонида Михельсона, 21,3% принадлежит зампреду правления «Сибура» Кириллу Шамалову, 15,3% – у Геннадия Тимченко.
В 2006 г. топ-менеджмент «Газпрома» столкнулся с проблемой. Глава «Газпром нефти» Александр Рязанов хотел большей независимости и самостоятельности для своего предприятия. Непокорного руководителя отправили в отставку. С тех пор компанию к светлому будущему ведет Александр Дюков. В 2008 г. он добавил новую строчку в резюме, став президентом питерского футбольного клуба «Зенит», матчи которого так любит посещать Миллер.
Фамилия Трабера снова всплыла в связи с делами в Санкт-Петербурге в мае 2015 г. «Радио Свобода» опубликовало интервью с предпринимателем Максимом Фрейдзоном, но вскоре текст убрали с сайта с формулировкой «Публикация удалена по просьбе собеседника, опасающегося за свою безопасность». Фрейдзон утверждал, что Илья Трабер в 1990‑е тесно сотрудничал с тамбовской ОПГ и одновременно был связан с властями Петербурга.
Впрочем, Александра Дюкова кроме знакомства с Трабером, чья репутация весьма сомнительна, обвинить не в чем.
Два Абрамовича в Сибири
Не менее интересна и история самой «Газпром нефти». Компания возникла из вырванных у государства энергетических активов, прошла через жернова 1990‑х, столкнулась с ключевыми фигурами эпохи и превратилась в крупного игрока мирового масштаба.
Вначале была «Роснефть». В 1995 г. Борис Ельцин издал указ, согласно которому от «Роснефти» отчуждались Ноябрьские месторождения в Ямало-Ненецком автономном округе и Омский нефтеперерабатывающий завод.
Основанный в 1949 г. Омский НПЗ, по оценке многих специалистов, был и остается самым передовым и крупным предприятием такого типа в стране. В 2012 г. Всемирная ассоциация нефтеперерабатывающих компаний признала его лучшим НПЗ в РФ и странах СНГ. В 2014 г. он занял первое место в России по объему переработки с показателем 21,3 млн т сырья (+5,2% за год) при мощности в 21,4 млн тонн. Омский НПЗ выпускает дизельное и судовое топливо, бензин и авиационный керосин.
Месторождения нефти и Омский НПЗ слились в компанию «Сибнефть». В первые годы своего существования она добывала около 20 млн т нефти (примерно 7% от производства в стране) марки Siberian Light. За $100 млн структуры Бориса Березовского приватизировали корпорацию. Олигарх оставил присматривать за «Сибнефтью» своего соратника – Романа Абрамовича. С 1998 г. предприятие расширялось. Нефть стали добывать в Томской и Омской областях. Под контроль «Сибнефти» перешла «Славнефть» с месторождениями в Красноярском крае.
В 2001 г., уже находясь в Лондоне, Березовский рассказал, как сложно было взять «Сибнефть» под контроль. Ему не хватало нескольких десятков миллионов долларов, чтобы купить корпорацию. «Я поехал на Запад, встретился с господином Соросом в Америке, со многими бизнесменами в Европе и Японии, чтобы получить кредиты или предложение партнерства. Везде я слышал один и тот же ответ: «Мы не сможем дать ни одного доллара», – уточнил он. Бизнесмен пояснил, что потенциальные инвесторы оценивали риски работы в России как экстремально высокие. «Никто не осмеливался взять их на себя. Включая тех господ, которые позднее громче всех кричали о несправедливости приватизации. Мы взвалили на себя колоссальные риски, вложили в страну последние деньги», – говорил Березовский о покупке «Сибнефти». Правда, остается загадкой, как именно олигарх собрал недостающие деньги и была ли вообще у него нехватка средств. Спустя десять лет Роман Абрамович в Высоком суде Лондона заявил, что аукцион по приватизации «Сибнефти» был фикцией: Борис Березовский и его партнер Бадри Патаркацишвили договорились с другими участниками торгов и купили компанию по стартовой цене. $100 млн – сущие копейки, если учитывать, за какие деньги «Сибнефть» была потом продана государству.
В 2003 г. другой олигарх – Михаил Ходорковский – начал создавать крупнейшую в стране частную нефтяную компанию путем слияния ЮКОСа и «Сибнефти». Нефтяные запасы новой корпорации оценивались в 19,5 млрд баррелей (почти 20% от общероссийских резервов), уровень добычи – в 120 млн т (29% от производства нефти в РФ), капитализация – в $30 млрд. С такими показателями компания могла играть на одном поле с мировыми гигантами вроде BP или Royal Dutch Shell.
В октябре 2003 г. Ходорковского арестовали по делу о мошенничестве и неуплате налогов. Через пару лет «Сибнефть» вернулась под крыло государства. Millhouse Capital Романа Абрамовича продала «Газпрому» 75,7% акций корпорации за $13,1 млрд. В 2006 г. ее переименовали в «Газпром нефть». В апреле 2009 г. Алексей Миллер поставил подпись под соглашением о передаче 20% акций «Газпром нефти» от итальянской Eni «Газпрому». Сегодня материнская компания контролирует 95,68% бумаг дочерней структуры.
Судьба разбросала героев этой истории. Абрамович и Березовский отправились в Лондон. Первый – в статусе миллиардера, второй – изгоя. Ходорковский переехал в Краснокаменск, в исравительную колонию №10. А Дюков, показав себя надежным членом питерской команды, сел на трон «Газпром нефти».
Дешевый шельф
Современная «Газпром нефть» – энергетическая корпорация с запасами в 1,44 млрд т нефтяного эквивалента (входит в Топ‑20 мировых компаний по данному показателю). В 2014 г. она сумела добыть 66,3 млн т углеводородов (+6,4% за год), заняв 4‑е место в России по уровню производства. Чистая прибыль по итогам прошлого года равна 188,5 млрд руб. По данным на 9 октября, капитализация предприятия достигает 715,4 млрд руб. Для сравнения: рыночная стоимость «Газпрома» на ту же дату – 3,4 трлн руб., «Роснефти» – 2,8 трлн руб., «ЛУКОЙЛа» – 2 трлн руб., «Сургутнефтегаза» – 1,6 трлн руб.
У «Газпром нефти» длинные руки – она работает в Венесуэле (по соглашению с госкомпанией PdVSA), Ираке (30% в проекте «Бадра» – месторождении объемом 3 млрд баррелей), ей принадлежит 56,15% сербской компании NIS, через которую «Газпром нефть» выходит на рынки Венгрии, Румынии, Боснии и Герцеговины и даже Анголы.
Но больше всего руководство корпорации гордится освоением Арктического шельфа. 18 апреля 2014 г. на мировой рынок попала первая российская нефть сорта Arctic Oil с платформы на месторождении Приразломное. Команду на отгрузку Алексею Миллеру (именно он, а не Дюков присутствовал на платформе) дал лично Владимир Путин
из Ново‑Огарево. Объем первой поставки – 70 000 тонн. Пока что Приразломное – единственная точка в Арктике, где РФ добывает углеводороды. Запасы участка – около 70 млн т. «Несмотря на то, что «Газпром нефть» входит в группу «Газпром», компания работает вполне эффективно, – говорит партнер консалтинговой компании RusEnergy Михаил Крутихин. – При Дюкове принимаются вполне здравые инвестиционные решения. Нет, в отличие от «Газпрома», излишней политизированности. Алексей Миллер не менеджер «Газпрома», а почтальон между Кремлем, куда он доставляет некомпетентные отчеты, и улицей Наметкина, куда возвращается с такими же некомпетентными заданиями. Но он, по крайней мере, не мешает работать «Газпром нефти».
В Минэнерго ждут, что к 2035 г. добыча на шельфе вырастет в три раза, до 50 млн т в год. Текущая конфигурация выглядит следующим образом: 14 млн т дает Дальневосточный шельф, 2 млн т – шельф Южных морей, 1 млн т – Арктический шельф. Через 20 лет на Арктику придется 33 млн т в год, на Дальний Восток – 15 млн т, на Южные моря – те же 2 млн т. В этой программе «Газпром нефти» отведена роль флагмана. Хотя на освоение северных просторов претендует и «Роснефть».
Реализации планов российского правительства могут помешать международные санкции против Москвы, введенные Евросоюзом и США. Среди прочего, они запрещают поставки в РФ оборудования для шельфовой разработки. В черном списке находится и «Газпром нефть». Главный аналитик Промсвязьбанка Екатерина Крылова сообщила, что доля отечественных комплектующих на платформе «Приразломная» едва превышает 10%. Несмотря на это, предприятию удалось подстроиться под санкционные требования и найти альтернативных поставщиков. «Газпром нефть» осуществляет добычу на Приразломном в соответствии с графиком: за шесть месяцев 2015 г. компания добыла 300 000 т, а по итогам года рассчитывает довести показатель до 800 000 т, что на 200 000 т больше запланированного», – указывает она.
Но производство нефти на Приразломном началось еще до обмена санкциями, было бы странным ожидать, что месторождение консервируют после обострения геополитической ситуации. Еще один важный момент – первый российский опыт добычи топлива в Арктике сложно назвать высокотехнологичным. «Это не совсем тот арктический шельф, об освоении которого столько разговоров. Глубина моря в районе добычи – всего 19–20 м. Проект достаточно прост и дешев. На пике добычи себестоимость составит около $10 за баррель – это очень дешево по меркам любого шельфа», – рассказал «Ко» аналитик инвесткомпании «Велес капитал» Василий Танурков.
В будущем строительство новых платформ, бурение и выкачка с глубоководных участков потребуют более совершенных технологий. Конечно, процесс импортозамещения начался и в «нефтянке», но на его завершение уйдет как минимум несколько лет. Но даже при наличии современного оборудования ни одна компания не станет рисковать, вкладываясь в шельф при неблагоприятной конъюнктуре.
И еще один фактор – колебания цен на рынке. Стоимость нефти, обусловленная глобальным балансом спроса и предложения, остается низкой. «При текущем уровне цен на нефть реальное начало промышленной добычи в Арктике откладывается на неопределенный срок. Как раз будет время для самостоятельной разработки технологий. Другое дело, что проекты в любом случае будут крайне дорогими: для начала масштабной работы придется привлечь иностранных инвесторов», – подытожил Василий Танурков.
В этоге, платформа «Приразломная» может так и остаться витриной России на Арктическом шельфе, и продвинуться дальше будет крайне сложно из-за санкций и непривлекательных котировок. Еще один удар по проектам «Газпром нефти», да и остальных компаний ТЭКа нанесло само государство.
Сливки из нефти
Прошение на имя президента, в написании которого поучаствовал и Александр Дюков, подействовало. Но только отчасти. Правительство решило не использовать схему Минфина и отказалось применять к налоговому вычету сниженный курс доллара. В ведомстве Антона Силуанова не растерялись. Там предложили вторую идею: заморозить экспортную пошлину на нефть на уровне 42% в 2016 г. (она должна была снизиться до 36%). Положительный эффект для бюджета – около 200 млрд руб. 9 октября кабмин одобрил данную меру. Минфин все же снимет с отрасли сливки, хоть и не такие густые, как хотелось бы.
В начале октября Дюков в эфире телеканала «Россия 24» заявил, что заморозка экспортной пошлины негативно скажется не только на нефтяном секторе, но и на смежниках – производителях оборудования и промысловой химии, нефтесервисных компаниях, разработчиках программного обеспечения. «Самое неприятное, что это также отразится на поступлениях в бюджет. Прямые поступления от «нефтянки» в бюджет в первой половине 2016 г., может быть, и вырастут, но если говорить о конце 2016 г., а также о 2017‑м и 2018‑м, то бюджет получит меньше, чем если бы эти 200 млрд руб. остались в отрасли», – прокомментировал глава «Газпром нефти». По его мнению, Минфину уже через полгода придется выходить в правительство с аналогичной инициативой. «Это ситуация шахматного цугцванга, когда следующий ход только ухудшает ситуацию, прежде всего – для бюджета», – посетовал Дюков.
Представители «Газпром нефти» проигнорировали запрос «Ко» о работе предприятия в условиях санкций и замороженной пошлины. Директор аналитического департамента инвестиционной компании «Golden Hills-Капиталъ АМ» Михаил Крылов говорит, что дочка «Газпрома» экспортирует около 9 млн тонн нефти, и в случае отсрочки снижения пошлины компания недополучит 30 млрд руб. «В будущем «Газпром нефти» будет сложно удержать долю в российской добыче нефти без новых проектов, которые, в свою очередь, трудно реализовать под санкциями», – полагает он. Для «Газпром нефти» заморозка вывозной пошлины обойдется примерно в 5% EBITDA (в 2014 г. показатель был равен 342,6 млрд руб.), считает Василий Танурков. По оценке Екатерины Крыловой, компания потеряет до 2% EBITDA в 2016 г. «В случае реализации первого предложения Минфина корпорация лишилась бы около 14% EBITDA», – добавляет она. «Понятно, что бюджет страны нуждается в средствах, но в данном случае не стоит забывать, что нефтегазовая отрасль – один из ключевых источников его наполнения. И этот источник не безграничен. Хочется надеяться, что власти это понимают», – рассуждает ведущий эксперт УК «Финам менеждмент» Дмитрий Баранов.
Так или иначе, у нефтяников нет особого выбора. Сказали поделиться, значит, придется. Особо не помогает даже давнее знакомство с Путиным. Ничего личного, это просто дефицитный бюджет. И 47‑летнему Александру Дюкову, чья история уходит корнями в постперестроечный Санкт-Петербург и тесно связана с мэрией города, не остается ничего, кроме как взять под козырек. Ради этого его и ставили во главе «Газпром нефти» в 2006 г., убирая непокорного Александра Рязанова. Впрочем, подчинятся все – и Сечин, и Алекперов, и остальные подписавшие письмо президенту. Деньги государству нужны здесь и сейчас.