Занимающаяся производством нефтепромыслового оборудования ПК «Тюменские металлоконструкции» вновь привлекает внимание силовиков. Ранее ФНС и МВД уже изучали схему с обналичиванием средств с использованием банковских карт работников фирмы, а теперь временный управляющий организации сообщил о выявлении сомнительных сделок и признаков преднамеренного банкротства.
Кроме того, арбитражник в суде вскрыл вероятную связь партнера «Роснефти», «ЛУКОЙЛа» и других ВИНКов в Тюмени с целым парком дорогостоящих транспортных средств, потребовав обеспечительных мер. Эти факты особо примечательны на фоне требований на полмиллиарда рублей от ФНС, которая, по сути, приписывала ПК «Тюменские металлоконструкции» оперирование площадкой по минимизации налогов.
Сейчас в отношении фирмы арбитражем уже введена первая процедура банкротства – наблюдение, и как считают эксперты, ждать позитивного развития ситуации отнюдь не приходится. Пока за деньгами тюменских промышленников выстраиваются банкиры и партнеры, а сотни миллионов пытаются найти у «теневого руководителя», судя по всему, связанного со «Стройтрансгазом». Эксперты, в свою очередь, говорят о проблемах сервисов, однако в ситуации вокруг ПК «ТМК» это не проблема самой отрасли.
Участник ООО «Производственная компания «Тюменские металлоконструкции» (ПК «ТМК») Алексей Лямин подал в арбитраж иск о взыскании с Зубарева Анатолия Евгеньевича 422,3 млн рублей.
Уточним, речь, судя по всему, идет о бизнесмене, которого ФНС считала истинным руководителем тюменской фирмы. «<…> установлено, что за 2016-2018 годы со счетов ПК «ТМК» на счета подконтрольных поставщиков перечислено 402 млн <…>, а со счетов подконтрольных поставщиков на счета Зубарева А.Е.за указанный период – 401,9 млн <…> В свою очередь, работники <…> свидетельствуют, что фактическое руководство деятельностью ПК «ТМК» осуществлял Зубарев А.Е., в то время как формально руководителем <…> в проверяемый период не являлся», – следовало из материалов одной из проверок фискалов.
Как сообщала «Правда УрФО», речь, вероятно, идет об Анатолии Зубареве, который ранее числился среди совладельцев ПК «ТМК». Согласно «Контур.Фокус», он также значится участником таких компаний, как ООО «Персоналъ» (Санкт-Петербург), ООО «СтройГрупп» (Москва) и организации с примечательным названием АО «Стройтрансгаз» (Тюмень).
Напомним, тюменской компании фактически предъявили оперирование площадкой по минимизации налогов с формальным документооборотом и крупным обналом, которые стоили бюджету более сотни миллионов рублей.
«<…>оборот подконтрольных ПК «ТМК» лиц <…> направлен на создание формальных условий для получения неправомерной налоговой экономии, в том числе экономии ПК «ТМК». <…> направлен на «обналичивание» денежных средств <…> Фактически деятельность группы <…> представляет собой сформированную площадку по предоставлению услуг по минимизации налоговых обязательств для различных организаций, включая саму ПК «ТМК», – указывалось в документах. Как рассказывало издание, юристы «Тюменских металлоконструкций» пытались оспорить эти выводы, но разбирательства в суде проиграли.
Между тем ПК «ТМК» впоследствии вошла в процесс о финансовой несостоятельности – арбитраж ввел первую процедуру банкротства, наблюдение – в отношении компании.
Как выяснила «Правда УрФО», в итоге ФНС включила в реестр требований кредиторов тюменской фирмы претензии более чем на 550 млн рублей.
К прочему, временный управляющий ПК «ТМК» Шавкеров потребовал введения обеспечительных мер, связанных с рядом автомобилей, среди которых, например, Mercedes-Benz Е-200, Mercedes-Benz GLA 200, Mercedes GLS 350, Porsche Panamera 4, Porsche Cayenne, Infiniti QX50 и другая дорогостоящая техника.
«<…>у должника в настоящее время имеются транспортные средства, в период с 2019 по 2022 год им производились отчуждения транспортных средств физическим лицам, согласно заключению <…>, временным управляющим выявлены оспоримые сделки, а также признаки преднамеренного банкротства общества, у должника имеется существенная кредиторская задолженность (в реестр включены требования более чем на 600 млн руб.)», – указал суд, удовлетворив требования об обеспечительных мерах.
ПК «ТМК» специализируется на производстве нефтепромыслового оборудования, и на своем сайте (на текущий момент ресурс недоступен. – Прим. ред.) компания позиционировала себя как партнер российских и международных нефтяных и сервисных компаний.
Так, в одном из споров с ФНС представители организации указали: «Доходная часть ПК «ТМК» формируется только в Российской Федерации – в рамках производства и реализации нефтепромыслового оборудования в интересах отечественных предприятий («Газпром нефть», «ЛУКОЙЛ», «Газпром бурение», «НК «Роснефть», «Сургутнефтегаз» и других)».
Кроме того, отбиваясь от фискалов, промышленники ссылались на тяжелые экономические условия.
«В данный момент в связи с беспрецедентными действиями западных государств, направленными на дестабилизацию экономики РФ, ведение производственной деятельности в сфере производства промышленного оборудования является заведомо убыточным (стоимость приобретения продукции и комплектующих выросла на 60%, что лишает ранее заключенные контракты рентабельности)», – следовало из позиции фирмы, которая в итоге не смогла опротестовать претензии фискалов.
Согласно «Контур.Фокус», на конец 2021 года баланс фирмы составлял 660,7 млн, выручка – 812,7 млн, чистая прибыль – 24,4 млн рублей. Среднесписочная численность сотрудников, по данным ФНС, фиксировалась на уровне 111 человек.
Говоря о ситуации в секторе, федеральный аналитик, соучредитель московского центра исследований конъюнктуры нефтегазового рынка «ТЭК-Рейтинг» Александр Романихин отмечает, что сервисы, безусловно, столкнулись с серьезными проблемами, но ситуацию ПК «ТМК» нельзя назвать характерной для рынка.
«Есть целый список серьезных проблем: от отсутствия комплектующих, до кадровых проблем, – которые теперь становятся повсеместными. Но говорить, например, о массовых банкротствах не приходится. Нефтяники, в частности, поняли, что альтернативы у них и нет, а это сказывается на секторе. У «Тюменских металлоконструкций» была неплохая динамика, поэтому, скорее всего, проблемы связаны с внутренней жизнью компании, но это не система», – заключает эксперт.