Если персонифицировать этот спор, то он идет между бывшим акционером «Уралкалия» Анатолием Скуровым, который еще в 2012 году приобрел КМЗ, и Дмитрием Мазепиным, основным владельцем и председателем холдинга «Уралхим», который наряду со ставленником президента Белоруссии Александра Лукашенко Дмитрием Лобяком владеет 49% акций «Уралкалия» (подробнее о бизнесе Александра Лукашенко в Ресурсной Федерации мы писали ранее).
Анатолий Скуров — известный в технической отрасли ученый, кандидат наук, горный инженер, автор 41 патента и десятков научных публикаций. В годы СССР был в команде разработчиков одного из самых эффективных горнопроходческих комбайнов — ГПКС, на Копейском машзаводе работал с конца 70-х по середину 90-х годов, привлекаясь при этом на работу в федеральные ведомства (Росуголь и так далее).Дмитрий Мазепин закончил в Минске суворовское училище, в Москве — МГИМО (институт, где раздают дипломы детям богатых азиатских и кавказских кланов), а затем трудился на топовых позициях в сырьевых компаниях: «Тюменская нефтяная компания», ОАО «Нижневартовскнефтегаз», ОАО «Угольная компания «Кузбассуголь», Сибур и Уралхим. Не произойдет никакого срыва покровов, если упомянуть, что Мазепин, как и неуловимые банкиры-миллиардеры Хотины в Ресурсной Федерации тоже представляет интересы бизнеса белорусского фюрера Александра Лукашенко.
Напомним, в 2013 году Лукашенко нагло взял в заложники гендиректора «Уралкалия» Владислава Баумгертнера, которого обвинил в нанесении урона калийному картелю Белорусская калийная компания (БКК, помимо «Уралкалия» туда входил еще «Беларуськалий») и продержал его два месяца под арестом. Баумгертнера вынужден был за пару десятков миллионов долларов выкупать тогдашний основной акционер «Уралкалия» Сулейман Керимов, но незадачливому топ-менеджеру еще пришлось в РФ посидеть в СИЗО и под домашним арестом. Вся эта мрачная история происходила на фоне полной импотенции российских государственных структур — от спецслужб, МИД РФ и до администрации Владимира Путина . Которые просто не знали, как реагировать на происходящее.
Чтобы утихомирить хамство последнего диктатора Европы (тот как раз заявил, что Путин обещал ему передать под управление Калининградскую область, а сотрудники КГБ Белоруссии в Москве в октябре 2013 года открыто занимались попытками похищений менеджеров «Уралкалия»!), ему был выделен очередной миллиардный льготный кредит. А в самом «Уралкалии» пакет акций Керимова был выкуплен структурами россиянского бизнес-вундеркинда Михаила Прохорова (группа «Онэксим») и Дмитрием Мазепиным (ему кредит на это открыл Банк ВТБ. Если кто не знает, то 80% россиянского «частного» олигархического бизнеса ведется за счет кредитов государственных банков).
Нынешний конфликт, безусловно, не так эпичен. Он редкий пример противоречий между царящими в российской экономике динозаврами сырьевого бизнеса и забитыми, загнанными в нищету производителями сколько-нибудь наукоемкой, интеллектуалоемкой машиностроительной продукции. Причина проста — за последние четверть века в северной Евразии последняя отрасль (которая в целом и в СССР не блистала) вымерла почти полностью. Поэтому сейчас российские сырьевые компании закупают в основном импортное оборудование и с поставщиками вовсе даже не скандалят — иначе будет как в обожаемом советскими людьми фильме «Бриллиантовая рука»: «не купят, отключим воду». Разевать против них свои пасти россиянские сырьевые аллигаторы не могут.
Но даже с учетом всей этой «африки», расположенному в солнечной Челябинской области Копейскому машиностроительному заводу, ведущему историю с 1941 года (предприятие было заложено на мощностях эвакуированного Горловского машзавода и местного ремонтного предприятия), повезло. Еще при СССР КМЗ стал одним из ведущих в стране производителей горнопроходческого оборудования (комбайновые комплексы, погрузочные, буропогрузочные и врубовые машины, проходческо-очистные комбайны, самоходные буровые установки, обогатительное оборудование) для добычи каменного угля, калийной и каменной соли. После развала СССР Копейский машзавод оказался вообще практически монополистом по производству такой техники в уже новой РФ. Сейчас в России до 90% комбайнов на калийных рудниках и до 70% в угольных шахтах — это продукция КМЗ.
В 2007 году завод был приобретен компанией «Сильвинит» (владельцы — Петр Кондрашев и Анатолий Ломакин). В 2012 году предприятие приобрела компания «Сибуглемет» бизнесмена Анатолия Скурова, который после раздела активов «Сибуглемета» в настоящее время является основным владельцем КМЗ. Однако, назвать бизнес КМЗ в РФ высокодоходным и процветающим сложно, несмотря на зависимость от него ряда сырьевых компаний (того же «Уралкалия», например).
Судите сами. В 2011 году выручка завода по стандартам РСБУ составила 3,5 миллиарда рублей (около 100 миллионов долларов), а в 2014 году — 2,4 миллиарда рублей, в 2015 году — 3,3 миллиарда рублей (около 50 миллионов долларов, чистая прибыль — 337 миллионов рублей). То есть, видно, что улучшения финансовых показателей не произошло. По меркам того же «Уралкалия», выручка которого в 2015 году составила около 190 миллиардов рублей (почти 3 миллиарда долларов), КМЗ — сущий муравей.
Однако, без комбайнов и машин копейских машиностроителей (в 2013-2015 годах «Уралкалий» у предприятия закупил их на 1,9 миллиарда рублей, а всего с учетом ремонтов затраты составили около 3 миллиардов рублей) колониальные дегенераты не могут выкопать из земли ценное ископаемое и продать его за рубеж. Но отдавать свои изделия себе в убыток итак вовсе не жирующий завод Анатолия Скурова не может и поэтому, по данным «Уралкалия», цена на машины «Урал-20Р» в 2014 году выросла на 23,1% по сравнению с 2013 годом, в 2015 году — еще на 29,9%, а в 2016 году и вовсе подскочила сразу на 72,2%.
Прикормленные Мазепиным россиянские СМИ в один голос завыли, что всему виной якобы жадность машиностроителей. Вот надрывается «Деловая Трибуна»:
То есть, за эти годы цена машин выросла почти в три раза. Трехкратный рост себестоимости? Да нет, отделывать кабины комбайнов редкими породами дерева никто не стал. Все производится из тех же российских материалов на том же оборудовании, что и раньше. А вот в трехкратный рост аппетитов хозяев КМЗ поверить куда легче. С ремонтом и техобслуживанием техники ситуация еще хуже – подчас КМЗ завышает цену на запчасти в десять (!) раз по сравнению с себестоимостью, при этом качество работ оставляет желать лучшего. Итог известен – работать на таких условиях для «Уралкалия» равносильно закрытию производства. Поэтому многолетнее партнерство сегодня фактически развалилось – ремонты не производятся, а новая техника не поставляется.
Нежелание россиянских сырьевых олигархов вкладываться в защиту окружающей среды, инвестировать в инфраструктуру и производственные мощности давно стало общим местом, о котором и наш блог тоже упоминал. Мы уже приводили в пример богатейшую компанию «Норильский никель», которая ежегодно выводит на дивиденды от 2 до 4 миллиардов долларов, но у которой катастрофически нет сил и денег, чтобы прекратить травить Норильск выбросами диоксида серы или начать разработку месторождений в Забайкальском крае. На которые компания Потанина и Дерипаски униженно выпрашивает кредиты в Китае (и получает закономерный отказ)!
Аналогичная ситуация и с «Уралкалием». Компания с оборотом в 3-4 миллиарда долларов в год хнычет, что ежегодные закупки техники на Копейском машзаводе в объеме… 15-20 миллионов долларов при повышении цен на комбайны наносят ей такой ущерб, что «это равносильно закрытию производства». На кого рассчитан подобный бред? Тот же «Уралкалий» своим акционерам ежегодно платил (до 2014 года) в виде дивидендов сотни миллионов долларов (на защиту окружающей среды эта компания тратила в среднем около 1-1,5 миллионов долларов, просто для сравнения)!
Но дело даже не в этих цифрах. Крики ярости и боли менеджмента «Уралкалия» объясняются не только банальным жлобством, ведь гениальные управленцы и бенефециары загнали компанию в настоящую долговую яму. Как писали «Ведомости», «с марта прошлого года на выкуп 38,4% собственных акций «Уралкалий» потратил 3,9 млрд долларов. На конец I квартала долговая нагрузка «Уралкалия» была 2,85 EBITDA (чистый долг – 5,45 млрд долларов). Финансовый директор компании Антон Вищаненко предупреждал, что к июлю нагрузка может вырасти до предельной – 4 EBITDA. Весной «Уралкалий» открыл еще две кредитные линии в Сбербанке на 3,9 млрд, а также привлек синдицированный кредит на 1,2 млрд.долларов«.
Естественно, что при таком финансовом распиле и образовавшемся долге можно и «докопаться до мышей», то бишь закупок техники. Почему КМЗ повышает цены на свою продукцию? Ведь в РесФеде, как громко объявило правительство Дмитрия Медведева, идет «импортозамещение»! Как могут расти цены? А вот так.
Дело в том, что в РФ уцелевшее еще машиностроение существует весьма фрагментарно и локально. Поэтому для производства конечной продукции — мотора, станка, локомотива, самолета, горнопроходческого комбайна и так далее нужно закупать… массу импортных деталей! Никого ведь не удивляет, что в российском самолете «Суперджет» до 80% стоимости начинки приходится на импортные комплектующие. Долю импортных комплектующих в своих комбайнах КМЗ не раскрывает, но она явно там заметная, ибо в РФ не производится ни нужной по классу электроники, ни электротехники, например.
А как все мы помним, за последние 2 года во «встающей с колен» РФ национальная валюта — рубль, упала почти в два раза. Президент РФ Путин тогда внятно объяснил подданным, как это выгодно и замечательно.
Соответственно, машиностроители вынуждены были платить в два раза больше за комплектующие. Но это еще не все. На большинстве еще уцелевших российских машиностроительных заводах стоит практически полностью импортное оборудование, импортные производственные центры, импортные станки (ибо в РФ практически нет собственного подобного производства). В 2011-2015 годах РесФед импортировал в среднем на 1,5-2 миллиарда долларов такого промышленного оборудования (которым, например, оснащены многие военные заводы). Не стал исключением и Копейский машзавод. Вот фотография с сайта предприятия:
Если кто имеет трудности с прочтением надписей, то задумчивый уральский дядечка стоит рядом с производственным центром MORI SEIKI VL-553 II от японско-германской компании DMG Mori (DMG Mori Seiki AG — ее подразделение в Германии). Говоря по-простому, это вертикальный токарный станок с ЧПУ с опциями фрезеровки и сверления. Как не сложно догадаться, этот агрегат был куплен у германо-японских капиталистов не за православные рубли (в коих кремляне рекомендуют держать сбережения), а за бездуховные доллары. И сейчас для КМЗ закупки и обслуживание такого оборудования обходятся ровно в два раза дороже, чем до падения курса рубля.
Наконец, последний гвоздь в гроб слабоумных заявлений пропагандистов об импортозамещении — это безудержный рост цен внутри РФ. Так, рублевые цены на металл российских сталелитейных комбинатов и компаний в 2014-2015 годах выросли…почти на 30%. А в первом полугодии 2016 года они прибавили по ряду позиций еще 30-80%! Почему так? Потому что российская черная металлургия интегрирована в мировой рынок и ослабление рубля повысило привлекательность экспортных поставок. Терять маржу на продажах на внутреннем рынке металлурги не привыкли. Весной 2016 года в мире произошел скачок цен на черные металлы, и цены на внутреннем рынке также выросли. Но при этом никто не упрекает «стальных королей» Лисина, Мордашова, Абрамова, Рашникова и т.п. в «срыве импортозамещения»!
А вот в отношении КМЗ правительственная «Российская газета» гневно булькает: «Добыча калия в стране оказалась под угрозой из-за непомерных аппетитов поставщиков оборудования«. Обалдеть. Какие негодяи. Оцените пассаж:
Обострение отношений с некоторыми западными странами действительно помогло многим отраслям российской промышленности и сельского хозяйства. Это сегодня признают даже скептики. Однако, как показывает практика, некоторые участники рынка захотели не просто воспользоваться конъюнктурой и развить производство, но и заработать сверхприбыли на тех предприятиях, которые оказались в зависимом от них положении.
Попытки «Уралкалия» доказать в Федеральной антимонопольной службе неправомерность роста цен на комбайны и т.п. технику КМЗ потерпели закономерный крах — предприятие предоставило в ФАС полный перечень данных о росте себестоимости комплектующих, сырья, энергии, металла и т.п. Тут бы калийным олигархам следовало успокоиться и принять как данность тот факт, что в стране, окруженной «врагами» и развивающей слабоумное импортозамещение стоимость оборудования (равно как стоимость молока, металла, хлеба, мебели и т.п.) всегда будет расти. Это не говоря уже о том, что машиностроительному предприятию с инвестиционным циклом в 6-12 лет банально невозможно выжить в условиях коммерческого кредита с двухзначной ставкой! Но нет.
«Уралкалий» решил пойти в обход КМЗ и… отправить купленные на Копейском заводе комбайны «Урал-20Р» на ремонт в Чехию. Предполагается, что в этой стране их ремонтом и затем уже производством займется местная компания T Machinery. А сам «Уралкалий» готов якобы купить чешский завод, лишь бы не платить российским машиностроителям. В принципе, сырьевиков понять можно — им машиностроение в РФ вообще не нужно ни в каком виде. А если чехи сумеют скопировать российский комбайн, то затем на их закупках можно неплохо попилить бюджеты, выводя (практически легально) деньги на счета в европейских банках. Копейский машиностроительный завод таких услуг лихим менеджерам, разворовавшим «Уралкалий» в дымину, предоставить по понятным причинам не может.