Технологический прорыв
В ночь на пятницу, 31 марта, частная американская компания SpaceX впервые совершила успешный повторный запуск первой ступени ракеты-носителя Falcon 9. Ракету запустили с космодрома на мысе Канаверал (штат Флорида). Falcon 9 доставила на орбиту коммуникационный спутник SES-10, а через девять минут ее первая ступень, которая уже была в космосе в апреле прошлого года, приземлилась на морскую платформу Of Course I Still Love You в Атлантике.
Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков назвал такой результат «важным достижением» и отметил, что Москва внимательно следит за «технологическими прорывами во всем мире». Поздравил основателя SpaceX Илона Маска с повторным запуском ракеты Falcon 9 и российский вице-премьер Дмитрий Рогозин, а глава госкорпорации «Роскосмос» Игорь Комаров сказал, что достижения Маска не дают расслабиться. «Они, безусловно, заставляют нас работать», — сказал он.
SpaceX не собирается останавливаться на достигнутом и планирует произвести 27 коммерческих и гражданских пусков в нынешнем году.
Основные игроки
Еще четыре года назад рынок коммерческих космических запусков делили между собой фактически два игрока: Россия и Евросоюз. Доля США, Индии, Китая и Японии на нем была незначительной. Расклад сильно изменился с появлением на этом рынке американской частной компании SpaceХ, которая не только довольно быстро отвоевала себе место в «коммерческом космосе», но и смогла занять в нем лидирующую позицию.
Пусковые услуги — это вывод космических аппаратов на орбиту Земли. 90% этого рынка составляет запуск телекоммуникационных спутников, остальные 10% — это вывод экспериментальных космических аппаратов, спутников дистанционного зондирования Земли и т.д. Еще в 2014 году стоимость вывода спутника связи на геостационарную орбиту при помощи одноразовой ракеты-носителя «Протон-М» составляла около $90–100 млн (в зависимости от условий контракта). Цена запуска европейской Ariane 5 была примерно $180–200 млн (ракета выводит два спутника одним запуском).
В 2012 году SpaceX впервые провела коммерческий запуск ракеты-носителя Falcon 9. За три года компания совершила 20 удачных пусков, полная стоимость одного составляет $62 млн. В связи с этим в 2015 году, чтобы остаться на рынке, России пришлось снижать цену запуска «Протона» почти на треть, до $70 млн.
Демпинг на рынке
Первая ступень — одна из самых дорогостоящих частей в ракете (30–40% ее стоимости). Успешный повторный запуск Маск считает «революцией в космических полетах». По его расчетам, перезапуск использованных ракет позволит уменьшить затраты на последующие старты на 30%, или почти на $20 млн. Если эти оценки верны, то очередной виток демпинга на рынке космических запусков приведет к падению стоимости одного запуска до $40–45 млн.
Глава SpaceX не приводит реальной стоимости повторного запуска, парирует главный аналитик ГЛОНАСС Андрей Ионин. «Маск не сказал, сколько он затратил на проверку этой ступени и ее доработку перед повторным пуском», — подчеркнул аналитик. По его мнению, снижение затрат будет не таким огромным.
Снижение стоимости действительно вряд ли превысит отметку в 20%, что, впрочем, также существенно, считает член Российской академии космонавтики им. Циолковского Александр Железняков. Для России, у которой ракетная техника давно устарела, любое снижение себестоимости запуска — «выдающаяся вещь», отмечает руководитель Института космической политики Иван Моисеев.
Проблемы «Роскосмоса»
«Роскосмосу» снизить цену будет довольно сложно, согласны собеседники РБК в отрасли. «Дело и в устаревшем оборудовании, и в кадровых проблемах. Возможно, выбрана немного неправильная стратегия развития космической отрасли в нашей стране», — считает Железняков.
С учетом того, что «Роскосмос» планирует перейти к летным испытаниям космической ракеты с многоразовой первой ступенью только в 2031 году, пойти на снижение стоимости запусков госкорпорации будет сложно. Россия не только не догоняет, а сдает позиции, считают собеседники РБК. В итоге все идет к тому, что Маск переманивает у Москвы клиентов и фактически выталкивает ее с рынка пусковых услуг, отмечают они.
Россия довольно долго лидировала в этом сегменте, впервые уступив США и Китаю в 2016 году, подчеркнул Железняков. Он напомнил, что за прошлый год Россия совершила 18 удачных запусков (из них два — коммерческие), Штаты — 22 (половина — коммерческие), Китай — 21 (один коммерческий). Европа запускала свои ракеты 11 раз (все по коммерческому заказу, для двух запусков использовались российские ракеты-носители «Союз»).
«Сдача позиций» объясняется постоянным сокращением финансирования и падением репутации из-за неудачных пусков, отмечает академик.
Так, в июне 2016 года запуск «Протона» перенесли из-за проблем с наземной системой электрооборудования. В декабре пуск «Протона» отменили из-за обнаруженного мусора в двигателе ракеты, сообщал ТАСС.
В январе 2017 года все двигатели производства Воронежского механического завода для второй и третьей ступеней «Протона-М» были отозваны. Оказалось, что в них использовался припой без драгоценных металлов, не предусмотренный технологией. Сообщалось, что в двигателях также мог находиться мусор.
Потеря клиентов связана не столько со снижением надежности российских ракет, сколько следствием санкций, введенных в отношении российской ракетно-космической отрасли в 2014 году, считает Андрей Ионин. По его словам, на фоне противостояния между Москвой и Вашингтоном никто не хочет заключать «рискованные» контракты с Россией.
«Спутник стоит $150–300 млн. Он должен приносить прибыль. Допустим, за 15 лет принести миллиарды долларов. И никто не будет рисковать возможностью каких-то осложнений проекта из-за взаимоотношений между Россией и США», — сказал Ионин.
При этом бюджет «Роскосмоса» сейчас составляет порядка $3 млрд, а NASA — почти $18 млрд, добавил он. «Это больше космического бюджета всех остальных стран вместе взятых. Суммарный бюджет Китая, ЕС, России и Индии не дотягивает и до половины этой цифры», — подчеркнул Ионин. Половину же заказов Маска обеспечивает именно NASA, отметил аналитик.
Достижения SpaceX омрачают и без того печальную для России ситуацию, считает Иван Моисеев. «За последние несколько лет расклад поменялся таким образом, что Европа смогла сохранить свою долю на рынке коммерческих запусков, а вот Россия и США поменялись местами», — заключает он.