Владимир Путин
уведомил Центризбирком о своем выдвижении в президенты 27 декабря и с этого момента получил право вести предвыборную агитацию. Но многое из того, что он делал в течение всего 2017 года, имело прямое отношение как к избирательной кампании – 2018, так и к последнему (по крайней мере, по нынешней редакции Конституции) президентскому сроку Путина в целом.
Обновление кадров
Одним из самых заметных свершений Кремля во внутренней политике стала настоящая кадровая революция в регионах: с января по апрель Путин поменял девять губернаторов, в сентябре – октябре – еще 11. Причем это были хорошо подготовленные кампании с определенным сценарием, необходимым пиар-обеспечением и даже с попытками выстроить некую единую кадровую идеологию.
Первая серия отставок прошла под лозунгом замены «политических» губернаторов на молодых технократов, никогда не участвовавших в выборах, но имеющих богатый опыт управленческой работы в федеральных органах власти. В целом эта линия сохранилась и осенью, хотя в некоторых регионах с особенно сложными внутриэлитными раскладами молодым технократам Кремль предпочел опытных политиков: например, Красноярский край возглавил местный политический тяжеловес Александр Усс, а Дагестан – лидер думских единороссов Владимир Васильев.
В большинстве этих замен был очевидный предвыборный подтекст. С одной стороны, снимали губернаторов, насчет которых были сомнения в их способности провести выборы президента без лишних скандалов, но с нужным результатом. С другой – от снятия тех, в ком подобных сомнений не было, иногда воздерживались даже в тех случаях, когда речь шла о лидерах очень немолодых и совсем не технократах. Если верить результатам осенних губернаторских выборов, на которых зимне-весенние назначенцы получили по 70–80% голосов, избирателям выбор Путина понравился. Но долгосрочная стратегия этих перестановок в другом: они должны создать новую генерацию глав субъектов, которые, по выражению политолога Андрея Колядина, должны потерять статус «политического класса» и стать «директорами регионов». А тем, кто с такой перспективой не согласен, призван стать уроком приговор экс-министру Алексею Улюкаеву, продемонстрировавший, что неприкасаемых у нас нет.
Сирийский козырь
Две главные задачи – стратегическую и тактическую – Путин в 2017 г. решал и в Сирии. Правда, надежды Кремля на то, что совместная борьба с терроризмом поможет хотя бы частично прорвать посткрымскую западную изоляцию, развеялись еще в первый год кампании. Но задачу сохранить у власти режим Башара Асада и укрепить влияние России на Ближнем Востоке Путин выполнил, заложив неплохую основу для продолжения своего многополярного внешнеполитического курса на следующий президентский срок.
В то же время сирийская тема сыграла свою роль и в предвыборной кампании. С одной стороны, она поддерживала в глазах россиян имидж нашей страны как единственного настоящего борца с мировым терроризмом, а попутно укрепляла уверенность в силе нашей могучей армии. Что было совсем нелишним в условиях, когда воспоминания о самом громком военно-политическом успехе Москвы – возвращении Крыма – начали потихоньку выветриваться. С другой – объявление о выводе войск из Сирии на фоне развернутой Западом «олимпийской войны» против российских спортсменов позволило Путину предстать в образе миротворца. К тому же это решение вполне соответствовало ожиданиям большинства россиян, которым, по мнению социологов, при всем восхищении боевыми подвигами российских военных был непонятен истинный смысл сирийской операции. «Были опасения, что это станет вторым Афганистаном и что Россия может оказаться на пороге третьей мировой войны. Поэтому прекращение боевых действий будет восприниматься с облегчением», – говорил ранее «Ведомостям» директор «Левада-центра» Лев Гудков, напоминая, что осенью за прекращение операции в Сирии высказывалась почти половина опрошенных.
Новая угроза
Впрочем, не обошлось у Кремля в уходящем году и без предвыборных проколов. Так, организованные Алексеем Навальным 26 марта и 12 июня протестные акции не только всерьез напугали власти своим размахом, но и развеяли миф о том, что молодежь, рожденная при Путине, априори поддерживает действующую власть. «Давление новых поколений на политику и траекторию будущего страны существенно поменяло акценты и приоритеты работы Кремля с обществом и властную риторику», – констатирует политолог Дмитрий Бадовский.
Не сложилось пока у путинских помощников и с попытками найти главную идеологическую фишку кампании-2018: одно время считалось, что ею станет «образ будущего», но сейчас разговоры об этом поутихли. Наконец, нет полной ясности и с технической концепцией выборов. С одной стороны, слухи о пресловутой «формуле 70/70» (70% голосов за Путина при 70%-ной явке) в Кремле решительно опровергают, уверяя, что хотят провести образцово-честные выборы. С другой – появляющиеся время от времени в интернете видео- и аудиозаписи подтверждают, что местные чиновники скорее готовятся не к суперчистым выборам, а к традиционному выполнению плановых показателей.