Депутат Госдумы от ЛДПР и резидент «ЧВК Вагнер Центра» Василий Власов рассказал Daily Storm, как работает его приемная после обысков 24 июня. По его словам, оперативники только изъяли «определенную документацию». Никаких претензий в адрес парламентария от них не поступало. Власов также поведал о своих планах сотрудничать с Евгением Пригожиным после переезда основателя ЧВК в Белоруссию.
— 24 июня вы сообщили об обыске у вас в приемной. Как все прошло и каков статус этого дела на данный момент?
— В момент событий, которые происходили, мне позвонили из управы и сказали, что люди из определенных специальных служб хотели бы попасть в мою приемную. На что я сказал: «Без проблем, только давайте я сначала до нее доеду, мы зайдем, и я все покажу и расскажу». Коллеги дождались. Со своими помощниками, которые ведут прием, мы зашли вместе с ФСО.
Я все пояснил, что действительно на базе моей приемной депутата Госдумы в Москве мы каждый понедельник и среду проводили прием в ЧВК «Вагнер». Потому что достаточно много людей в своих обращениях изъявили желание туда вступить. Мы принимали людей, они заполняли анкету, и в конце недели отправлялся автобус из Москвы на полигон в Молькино, где проходила подготовка и сама процедура заключения контракта. Еще кто-то интересовался судьбой своих родственников, о которой не мог узнать по каким-то причинам, кто-то с предложениями приходил, по-разному. Но в основном те, кто интересовался условиями и заполнял анкеты.
Есть ссылка на закон о статусе депутата Госдумы касательно жилья, движимого и недвижимого имущества, личного и служебного автомобиля. Там целая процедура, потому что депутат Госдумы — лицо неприкосновенное. Но несмотря на это, я сразу сказал товарищам из структур, что мне скрывать нечего, и они с пониманием отнеслись. Поэтому, не дожидаясь каких-то разрешающих документов, я согласился совершенно спокойно их пустить, чтобы они посмотрели все, что их интересует. Я все им рассказал, и они поняли, что у нас оружия и наркотиков нет.
Большое внимание было приковано к приемной в связи с тем, что в Москве это был, наверное, единственный крупный центр, связанный с ЧВК «Вагнер». Приемный пункт не один в Москве, а девятый по счету, но самый большой по размерам. В Петербурге — «ЧВК Вагнер Центр» и офис Евгения Викторовича (Пригожина), а здесь в Москве это, наверное, единственная такая точка.
Это все проходило в рамках того самого дела, которое было прекращено в отношении Евгения Викторовича. Коллеги забрали определенные вещи, которые их интересовали. Не могу раскрывать подробности, так как являюсь свидетелем. Хотя уже дело закрыто, но все равно.
— Изъяли ли списки людей, записавшихся в ЧВК «Вагнер»?
— Это я не могу комментировать. Но скажу так — определенную документацию.
— Продолжает ли сейчас работать ваш пункт приема в ЧВК в общественной приемной?
— Пока на месяц (взяли перерыв). В нашем пункте приема надо еще небольшой порядок навести. В принципе, совпадает с примерным временем, когда планируется их открытие.
Но при этом ни в коем случае прием не прекращается. Просто думаю, что основной упор будет сделан на онлайн-анкеты, там есть возможность дозвониться до соответствующих центров и до пункта приема. Чтобы эту сетку не держать постоянно, учитывая ситуацию, проще всего, чтобы люди напрямую звонили и отправляли документы.
— Судя по фотографиям, у вас на двери приемной висел знак ЧВК «Вагнер». Он по-прежнему там висит?
— Нет. Насколько я понимаю, товарищи из управы, два гражданина нерусской национальности, следили за этим центром. И когда мы ушли и затем вернулись, знака не было. У меня есть подозрения, что они это сделали, но точно утверждать я не могу.
— В партии вам что-то говорили по поводу вашей позиции?
— Говорили многие коллеги, но я стоял на своем. Моя позиция была, что любой конфликт и любую критическую ситуацию можно решить за столом переговоров. На что все мне говорили, что это невозможно, никаких переговоров быть не может.
Очень рад, что эта здравая позиция восторжествовала. Я еще даже до обращения Владимира Путина сказал: я за то, чтобы были переговоры и принимались определенные условия. Я не ждал какой-то отмашки что-то делать или говорить. Это была моя позиция, и я так считаю до сих пор. В итоге она оказалась верна.
Возможно, это какая-то доля опыта Владимира Вольфовича, который он мне так много передавал, в определенном продумывании планов на несколько шагов вперед, сыграла свою роль.
Просто позицию, что надо всех уничтожить, посадить и расстрелять, я не разделяю. Всегда очень легко об этом говорить, сидя в кабинете или на даче где-то. Не так много видел машин возле Госдумы в тот день. Надеюсь, коллеги были в регионах, в которых работают.
— По поводу переговоров: во время инцидента пытались ли вы связаться со знакомыми вам представителями ЧВК «Вагнер» и как-то отговорить их от задуманного?
— Кто-то не отвечал, кто-то был недоступен. Кто-то говорил, что сам не в курсе, это что касается коллег, с которыми я работал по информационной политике и пресс-службе.
Я написал письмо сразу после обыска и поехал в Думу. Не знаю, скажет об этом кто-то или нет, но я бы не хотел это письмо публиковать. В Думе был введен план «Крепость», поэтому я передал письмо на имя председателя через секретариат.
Содержание письма такое: я готов, если надо, туда поехать, готов встать на пути колонны, если надо. Потому что меня давить никто не будет, они меня более-менее знают.
— Вы по-прежнему резидент «ЧВК Вагнер Центра»? Ранее была информация, что со здания центра сняли вывеску. Как изменится формат его работы?
— Да, конечно, являюсь резидентом. Но пока взяли перерыв. Я планировал там открыть выставку, посвященную Владимиру Вольфовичу Жириновскому, как раз 30 июня. Собрал часть экспонатов, фотографии. Евгений Викторович тоже всегда положительно и тепло отзывался о Владимире Вольфовиче. Из-за последних событий мы решили ее перенести, чтобы все успокоилось и не было каких-то возможных провокаций и проблем.
«ЧВК Вагнер Центр» будет переезжать, конкретно сфера общественных проектов и всех идей. Судьбу бизнес-центра вам сказать не могу, но в принципе, под молодежные проекты, инициативы и выставки были отданы первые два-три этажа, почти 90% площадей были не совсем заполнены. Думаю, что будет что-то по формату небольшого молодежного центра. Как когда-то у ЛДПР было в Луковом переулке — четырехэтажный камерный небольшой особнячок, где молодежь организовывала стартапы, идеи и все остальное.
— Это здание будет в Петербурге?
— Я думаю, да. Пока актуальной информации нет. Но как только будет, я у себя в Telegram-канале сообщу.
— В будущем как-то планируете дальше сотрудничать с ЧВК «Вагнер», в том числе, учитывая их переезд в Белоруссию? И в каком формате?
— Буду сотрудничать, не отказываюсь от своих коллег. Те заслуги, которые есть у ЧВК «Вагнер», неоспоримы, это сказали оба президента [Владимир Путин и Александр Лукашенко], и подавляющая часть общества так считает. Учитывая, что они сейчас в Белоруссии, а я депутат союзного государства России и Белоруссии, они сейчас и в моей юрисдикции. Не так давно был в Минске, до этого — в Витебске. Будем работать, и я надеюсь, что все-таки хорошие проекты и гражданские идеи будут воплощаться.
Есть меры, которые принимает Россия в отношении закона о ЧВК, разные позиции — как все будет происходить, кто будет заключать договор с Минобороны, какие будут задачи у ЧВК «Вагнер» в России и в Белоруссии. Гарантии, которые дают военнослужащим и бойцам ЧВК «Вагнер» в России, отличаются от тех, что даются в Белоруссии. Все это имеет под собой большой пласт законодательных инициатив. Я буду выступать с инициативой, чтобы их привели в соответствие, чтоб были взаимообязывающие моменты.
Если человек — гражданин России и выполняет определенные задачи в Белоруссии, то он должен понимать, что соответствующие гарантии Москвы ему будут обеспечены. Много таких факторов. Я был всегда инициатором обсуждений и решения этих вопросов. Была ситуация с боеприпасами — я обращался в Минобороны и в парламент, чтобы на площадке собрались. То же самое с конфликтными ситуациями с захоронением бойцов.