7 июля издание Readovka заблокировало собственный сайт, поставив на него анимированную «заглушку» и короткое объяснение того, почему оно это сделало.
Основанием для блокировки стало постановление Видновского городского суда Московской области от 17 марта 2020 года. Тогда суд потребовал блокировки сайта в качестве обеспечительной меры по иску депутата Госдумы от «Единой России» Дмитрия Саблина. Он подал в суд на Readovka из-за статьи о том, что под его контроль перешла часть акций подмосковного «Совхоза имени Ленина» — депутат назвал изложенные в ней факты недостоверными и потребовал удалить статью.
В качестве обеспечительной меры по иску Саблина суд Видного обязал издание заблокировать свой сайт. Readovka отказалась — и получила за это штраф 50 тысяч рублей. Издание оплатило этот штраф и позже все-таки удалило статью, сообщил «Медузе» издатель Readovka Алексей Костылев. Вместо нее на страницу поставили опровержение — такое решение по иску Саблина вынес Видновский суд 28 июня 2020 года.
В 2021 году Дмитрий Саблин вновь подал в суд на издание Readovka, на этот раз из-за другой публикации о якобы принадлежащей ему яхте. А уже 2 июля, на следующий день после первого судебного заседания по новому иску Саблина — о котором, по словам Костылева, в редакции даже не знали — в Readovka пришли судебные приставы с постановлением о блокировке сайта. Но оно было связано со старыми обеспечительными мерами по первому иску Саблина, уже рассмотренному судом.
Как объяснила «Медузе» юрист Readovka Марина Кокорева, обеспечительные меры суд тогда не отменил. «По закону, в итоговом решении суд всегда определяет, как быть с обеспечительными мерами. По факту, суды в решении иногда забывают указать отмену обеспечительных мер — вряд ли по злому умыслу, скорее срабатывает человеческий фактор», — говорит адвокат Станислав Селезнев из проекта «Сетевые свободы».
«Обеспечительные меры существуют до тех пор, пока дело в производстве суда. Если решение суда вступило в законную силу, речь уже идет не об обеспечительных мерах, а об обеспечении самого решения. Привлечение к этому процессу приставов — не совсем обычно, — продолжает Селезнев. — В законе „Об информации“, статья 15.3, блокировка происходит следующим образом: сведения об инициаторе и основаниях блокировки направляются в Роскомнадзор судом либо прокуратурой. И Роскомнадзор в принудительном порядке вносит этот сайт в свой черный список запрещенных сайтов, рассылает эту информацию ежедневно всем провайдерам — и все провайдеры должны запретить доступ к сайту».
В предъявленном судебным приставом постановлении «О назначении нового срока исполнения» говорится, что издание Readovka так и не заблокировало свой сайт, как того требовал Видновский суд в марте 2020 года, и должно это сделать в срок до 13.00 8 июля 2021 года. В случае неисполнения этих требований, сказано в постановлении, в отношении виновных лиц будет рассмотрен вопрос о привлечении к административной ответственности по статье 17.15 ч.1 КоАП, а возможно, и по статье 315 УК РФ, наказание по которой — до года лишения свободы.
После этого представители издания несколько часов дозванивались до службы судебных приставов, чтобы сообщить им о том, что старая статья уже удалена.
Но когда они дозвонились до пристава, его эта информация никак не впечатлила, говорит издатель Readovka. «Он сказал — у меня есть постановление и я буду его проверять, приезжайте завтра на осмотр к 13 часам в службу судебных приставов в Красногорск. Наверное, он просто зайдет в интернет и убедится, что наш сайт заблокирован, — говорит Костылев, — Что будет дальше, я не знаю: снимет он после этого обеспечительные меры, выдаст нам какую-то бумажку или что-то еще. Честно говоря, я растерян и не знаю, что еще сделать в этой ситуации».
Пока не решится вопрос с блокировкой сайта, Readovka будет работать только в социальных сетях.
Законно ли все это и есть ли другие подобные случаи с блокировкой сайтов СМИ, «Медузе» рассказала директор Центра защиты прав СМИ Галина Арапова.
Случаев, где бы блокировали сайты, сейчас полно. Ситуация с Readovka совсем не уникальная. Не так давно у нас было похожее дело, когда заблокировали весь сайт, который назывался «Глазей.инфо» (Серпуховский район). Там была блокировка по другому основанию: где-то в старинном архиве этого сайта обнаружилось два националистических, неуважительных комментария. В связи с чем прокурор обратился в суд в другой район Московской области — в Истринский районный суд. И суд вынес решение по заявлению прокурора о блокировке всего сайта, несмотря на то, что вопрос стоял только о двух маленьких комментариях. Редакцию тоже не вызывали в суд. Они узнали постфактум о том, что это решение вынесено. Они даже не были уведомлены судебными приставами о блокировке. Они просто пришли на работу, а их сайт заблокирован.
Все основания для блокировки сайта у нас перечислены в законе о защите информации в статьях 15.1 и 15.3. КоАП. Наиболее жесткие основания для блокировки: призывы к участию в массовых беспорядках, экстремизм, фейк ньюс и информация о нежелательных организациях. По этим основаниям даже судебные решения не выносятся. Решение выносится лично генеральным прокурором, и блокировка производится незамедлительно. Настучать прокурору по поводу фейк ньюс может любой.
В случае с Readovka история началась в марте 2020 года. Тогда была возможность блокировать только по судебному решению (если судебное решение о блокировке вынесено, а редакция его не исполняет). Тогда судебные приставы могли принудительно заблокировать сайт.
То, что Readovka заблокировали не по решению суда, а в качестве обеспечительных мер — это недавняя практика, но такие случаи уже были. Первым это использовал Дерипаска, когда заблокировал расследование ФБК о себе, Сергее Приходько и Насте Рыбке, [подав иск] о признании этой информации «вторгающейся в его частную жизнь». До рассмотрения его иска по существу судом он подал заявление на наложение обеспечительных мер в Усть-Лабинский суд Краснодарского края. Тот втихаря, не уведомляя ФБК, принял решение о досудебной блокировке с помощью обеспечительных мер — потому что эта информация продолжает вторгаться в его жизнь.
А сейчас все поняли, что это удобная фишка и ею можно пользоваться. И если Дерипаска использовал это для блокировки информации о вторжении в частную жизнь, то теперь используют в качестве блокировки информации, порочащей честь и достоинство.
Readovka пишет, что их дело было незаконно рассмотрено в Видном, но по закону это возможно. Просто использовали хитрый, но законный ход. Саблин и [Ирина] Грудинина подали иск о защите чести и достоинства еще и к Видновской кинокомпании. Гражданские иски, по закону, рассматриваются по месту нахождения одного из ответчиков. Здесь иск был предъявлен к двум юрлицам: какому-то муниципальному автономному учреждению «Видновская дирекция киносети» и ООО «Ридовка.ру». Это удобный и часто используемый ход: когда тебе нужно, чтобы дело рассмотрели в нужном тебе суде, ты среди ответчиков пишешь кого-нибудь, проживающего в этом районе. Он может вообще отношения к этому не иметь. По нашему законодательству, если суд принимает иск и приступает к его рассмотрению, дело остается в этом же суде. Так часто поступают чеченцы: они подают иск к СМИ, находящемуся не в Чечне, но соответчиком указывают какого-нибудь чеченца, и все — дело рассматривает чеченский суд.
В решении Видновского суда говорится, что на самом деле в иске Саблин и Грудинина требовали не удаления всей публикации, а только признания конкретных сведений не соответствующими действительности и удаления этих сведений. Но решение было вынесено спустя четыре месяца, в июне 2020 года, а в марте была принята обеспечительная мера о блокировке сайта, которая почему-то тогда не была применена. По-хорошему, судья должен был спросить: «А какого черта нужно блокировать весь сайт, если претензия к конкретной статье?» Обеспечительная мера — срочная, почему они [приставы] пришли с ней через полтора года?
У Readovka был иск о защите чести и достоинства. Раньше необходимо было, чтоб было вынесено судебное решение о блокировке, то есть стороны бы спорили в суде и только потом сведения могли постановить удалить. А если бы редакция и тогда их не удалила, судебные приставы имели право заблокировать сайт, потому что редакция сама не исполнила.
Но 1 июля Владимир Путин подписал поправки в закон «Об информации, информационных технологиях и защите информации» (включили новую статью 15.1-2), которые позволяют без судебного решения по заявлению в адрес прокурора блокировать порочащую информацию, обвиняющую в совершении преступления. Теперь даже судебного решения не надо. Можно просто подать заявление прокурору, что о тебе распространили информацию, порочащую честь и достоинство, обвиняющую тебя в уголовном преступлении, прокурор сам проверит, а тебя даже не спросят, ты лишен возможности представить доказательства.
Получается, что теперь все герои антикоррупционных расследований могут идти в прокуратуру, а редакция даже знать об этом не будет. Прокурор проверит, не найдет доказательств, что этот человек совершил преступление — все, это будет основанием для блокировки без решения суда. То есть это дает безграничные возможности для блокировки публикаций критического характера, особенно антикоррупционного.
То есть, по сути, сюда подпадут все антикоррупционные расследования. Причем опасность в том, что так теперь можно будет блокировать и старые публикации, которые выходили до внесения в закон этой новой процедуры внесудебной блокировки, потому что нахождение публикации в открытом доступе в интернете (даже если она опубликована 10 лет назад) продолжает давать доступ к ее прочтению и это рассматривается как «длящееся правонарушение».
Сейчас создается образ интернета как вселенского зла, и чем больше органы власти используют терминологию типа «информационная безопасность», «распространение опасных сведений, нарушающих права человека и распространяющих опасную информацию для несовершеннолетних», тем больше для них формируется ощущение, что интернет — это клоака. Редки случаи, когда судья начинает вдаваться в подробности: «А вы что хотите заблокировать: отдельные сведения, всю публикацию или весь сайт?» По нашему опыту, судьи даже обычно вопросы такие не задают. Что просят, то и блокируют.