Раньше власти и компании компенсировали проблемы кузбассовцев по-советски размашистым соцобеспечением, но из-за падения мирового спроса на уголь зарплаты шахтеров все ниже, а льгот и подарков все меньше. То и дело в регионе вспыхивают протесты, активистам и независимым журналистам угрожают расправой, а обычные жители задыхаются от подземных пожаров и угольной пыли.
В июне 2019 года в городе Киселевск, в Кузбассе, начался пожар. Горела земля и то, что под ней: вспыхнула территория старой угольной шахты. В один из июньских дней местному жителю Виталию Шестакову позвонила жена — они с дочерью «угорели» в доме, хотя печь не топили. Скорая увезла обеих в больницу, где поставили диагноз — «отравление газом» . Состав газа Шестакову не называли, но он думает, что семья надышалась дымом от подземного пожара.
Тогда 16 жителей близлежащих улиц, зажатых угольными разрезами, встали на фоне дымящейся земли и записали обращение к премьер-министру Канады Джастину Трюдо. Они просили политического убежища.
— Мы устали ждать изменений. Они если и есть, то только в худшую сторону. Да и опасно ждать дальше: с каждым днем все хуже становится экология в нашем городе и области, а нас, людей, граждан этой страны, замечают все меньше и меньше, а людей погибает от болезней все больше, — говорили киселевцы. — И, самое главное: мы не предаем свою страну. Мы просто хотим выжить и иметь гарантии, что мы — как люди, как человеки, значим больше, чем полезные ископаемые в недрах земли.
Выходя из кадра, женщины делились тревогой за своих детей. Младенческая смертность в Кузбассе только за 2019 год выросла на 13%. Число врожденных аномалий развития у детей коррелирует с растущими выбросами угольных предприятий, и с 2005 по 2012 год в регионе выросло вдвое, в Киселевске — в 3,2 раза . Ожидаемая продолжительность жизни в Кемеровской области на 3-4 года меньше средней по России, а смертность — на 16% выше .
Власти Канады ответили киселевцам, что смогут рассмотреть их просьбу, только если они покинут Россию. После этого о проблемах города, в котором девять угольных разрезов на 90 тысяч жителей, узнал весь мир, а в киселевской администрации придумали версию, что горит несанкционированная свалка. Через два дня после этого Шестаков провалился под горящую землю и получил ожоги:
— С ожогом 21 день был с повязкой. Привезли в больницу, волдыри срезали. Приехал из больницы, а тут делегация: начальник полиции, СК. Всем интересно было, как я провалился, но они замяли это дело.
Виталий Шестаков рассказывает, как провалился в подземный пожар. Источник: Новости Киселевска
Вскоре в город приехал губернатор Сергей Цивилев — бывший совладелец угольной компании «Колмар» , которой он владел совместно с другом Владимира Путина Геннадием Тимченко. Цивилев мял в руках глину — она оказалась горячей, — и даже увидел дым из ямы, выкопанной экскаватором. Губернатор записывал номера телефонов жителей и обещал приехать еще. Уезжая, Цивилев покачал головой и дважды повторил: «На этой территории жить нельзя!». Губернатор пообещал расселить 71 дом, стоящий рядом с разрезом.
Спустя полтора года от подземного пожара не отселили никого — власти сказали, что это «невозможно» . На месте пожара до сих пор даже в сильные морозы видны проталины — это последствия пожара, уверяет Шестаков . Несколько домов рядом с разрезом хозяева бросили сами .
— Переезжать — на че? Администрация предлагала всем на переселение. Приехали и говорят бабушке 70-ти лет — ипотеку беспроцентную или под 1%. Куда бабушке, какая ипотека? От угольщиков тоже предложений нет. Они говорят, что мы им не мешаем, — говорит Шестаков.
Он до сих пор живет в том же доме и продолжает спорить с властями. Весной он объявил голодовку, после которой власти Кузбасса наконец признали, что рядом с его домом горит не свалка, а уголь.
Остальные «канадцы» с тех пор успокоились. Мэр города помог им углем для отопления домов . Звучит издевательски, но у жителей города, который буквально стоит на угле, есть немало проблем с его покупкой — уголь стоит дорого, а его качество не всегда устраивает покупателей.
— Вот тоже, кругом уголь, разрезы, а цена высокая. Если нормальный уголь нужен, жаркий, то тонна 2300 рублей. Мне точно пять тонн [на зиму] надо, дом теплый. Пробовал, кстати, дом продавать. С мебелью, с техникой, 460 тыс. Звонок: «Че за район?» и все. Люди пропадают.
Жизнь в Кузбассе
2019 год
24 886 рублей средний доход на душу населения. Это 63 место среди российских регионов.
13,6% населения получают ниже прожиточного минимума (9 764 рублей)
31,8% доходов траты на еду, 17% — транспорт, 10,6% — ЖКХ.
9,8% (114,9 тыс. человек) занято непосредственно в добыче полезных ископаемых.
Данные Федеральной службы государственной статистики на 01.01.2020
Черное золото и серый снег
«Требуются первопроходцы для Сибири! Для промышленного строительства… для поддержки русской революции», — писали левые газеты США весной 1922 года . Так американцев звали в автономную индустриальную колонию «Кузбасс» — совместный проект советской власти и социалистов Запада, начавшийся с «Письма к американским рабочим» Владимира Ленина. Правительство СССР выделило колонистам рудник и участок леса.
Именно иностранцы построили первую в Кузбассе электростанцию и шахтерский поселок с удобствами внутри домов — это тоже был первый для региона опыт. В 1926 году колония была ликвидирована, а многих колонистов позже репрессировали. Шахты колонии вскоре объединили в трест «Кузбассуголь», который существовал на протяжении всего советского периода.
При том, что местным жителям не хватает денег на покупку печного топлива, Кузбасс — сейчас основной производитель угля в стране.
В Кузбассе добывают почти 60% российского угля, из которого большую часть продают на внешний рынок.
Растущее до начала пандемии производство угля в Кузбассе обеспечивал в основном открытый способ добычи — разрезы. Разрез — это, в сравнении с шахтой, примитивное сооружение, по сути, яма в земле, на дне которой работают экскаваторы. Они собирают уголь, добытый при помощи взрывов, а БелАЗы вывозят добытое наверх. В безветренную погоду над каждым разрезом висит облако угольной пыли, ее разносит по окрестностям. К этой технологии российские компании начали массово переходить в начале нулевых — после резонансных аварий в подземных забоях, — она дешевле и безопаснее традиционных шахт. Сейчас 75% угля в России добывается на разрезах .
Пять крупнейших по числу жертв аварий в угольной промышленности современной России произошли в Кузбассе
19 марта 2007
«Ульяновская», Новокузнецк
«Южкузбассуголь», 110 погибших
Взрыв смеси метана, угольной пыли и воздуха. Произошел из-за отключения газозащитного оборудования по указанию руководства. Возгорание случилось от искры, возникшей при повреждении кабеля комбайна.
8-9 мая 2010
«Распадская», Междуреченск
«Распдская угольная компания», 91 погибший, 100 раненых
Два взрыва метана. При втором взрыве пострадали спасатели.
2 декабря 1997
«Зыряновская», Новокузнецк,
УК «Кузнецкуголь», 67 погибших
Взрыв смеси метана и угольной пыли. Комбайнер раздавил самоспасатель, спровоцировав взрыв.
10 апреля 2004
«Тайжина», Осинники
«Южкузбассуголь», 47 погибших
Повреждение кабеля из-за обрушения породы. Взрыв газа от возникшей искры.
24 мая 2007
«Юбилейная», Новокузнецк, «Южкузбассуголь», 39 погибших
Взрыв метановоздушной смеси. Короткое замыкание из-за нештатного соединения техники. Датчики, которые оповещают о накоплении метана, не работали.
По данным ТАСС. Монумент «Память шахтерам Кузбасса» в Кемерово.
В Кузбассе негативные последствия открытой добычи проявились в полном объеме.
Объем вредных выбросов от добывающих предприятий в регионе с 2015 по 2019 год вырос на 41%,
что «обусловлено ростом выбросов метана от угольных предприятий» .
Последствия для здоровья
+17%
Рост смертности от сердечных заболеваний
+5%
Рост смертности от легочных заболеваний
22%
Уровень бесплодия
По данным статистики Росстата и главного акушера-гинеколога Минздрава в Сибири Наталья Артымук, 2019 год
— Стало хуже становиться после 2012 года. Больше открытых горных работ, выросли отвалы, ямы стали больше, гореть стало больше, — говорит главный редактор «Новостей Киселевска», единственного в городе независимого СМИ, Наталья Зубкова. — Вымоешь все с утра, а проводишь вечером [пальцем] по подоконнику, а он черный [от угольной пыли]. Это забег бешеной белки в колесе. Что бы ты ни делал, у тебя всегда в доме грязно.
От угольной пыли снег в Киселевске — серый.
Вымирание
— В нашей местности это основное место, где можно более-менее заработать. Более перспективных предприятий нет, — рассказывает работающий на БелАЗе в одном из киселевских разрезов Вадим Адыбаев. — Учитывая нашу экологию, учитывая труд, у нас маленькая зарплата. Это очень вредная работа — вибрационная болезнь у большинства. Повышенные шумы постоянно. Те, кто в возрасте — у них большие проблемы со слухом, со зрением.
Вибрационная болезнь, тугоухость, проблемы с органами дыхания и опорно-двигательным аппаратом — это неполный список профессиональных заболеваний работников разрезов. Доказать, что болезни связаны с профессией, не всегда получается .
«Чтобы оформить регресс [по здоровью] , нужно получить характеристику рабочего места. У моего знакомого тугоухость. Ему характеристику выдали таким образом, что у нас нет на работе отклонения по шумам, — горячится Адыбаев. — Соответственно, на комиссии отказали. Человек 20 лет отработал на разрезе, но, выходит, получил болезнь, лежа на диване».
— Все белазисты — камикадзе. Основная экономия угольных предприятий за счет удешевления технологического процесса, за счет экономии на технике безопасности, — говорит Наталья Зубкова, друзья и знакомые которой работают на разрезах. — Думаю, каждая женщина, у которой муж работает на БелАЗе, понимает, что он может не вернуться домой.
Но добыча угля ставит под угрозу не только здоровье работников разрезов — болеют и те, кто живет рядом. За 2019 год рост смертности жителей Кузбасса от заболеваний органов дыхания составил 5%, от болезней системы кровообращения — 17%. Уровень бесплодных пар в регионе — крайне высокие 22%, притом, что в России, по разным оценкам , от 5% до 17%.
— Фактически нет органов и систем [человеческого организма], на которые не оказывает неблагополучного влияния экология в регионе, — пессимистична Наталья Артымук, главный внештатный акушер-гинеколог Минздрава в Сибири и профессор Кемеровского медуниверситета.
Артымук и ее коллеги изучали влияние бензапирена, который выделяется при обработке угля, на здоровье жителей. Кратное превышение содержания этого вещества Роспотребнадзор не раз фиксировал в крупнейших кузбасских городах — Кемерове и Новокузнецке.
«Их [бензапирены] организм воспринимает как гормоны, по структуре они очень похожи на женские половые гормоны. Многие гормоны обладают пролиферативным действием, то есть вызывают избыточное размножение клеток, которое может привести к онкологическим процессам. Это все гормонозависимые опухоли, — говорит Артымук. — Рак молочной железы, рак эндометрия, рак яичника и толстого кишечника. Это не единственное негативное влияние на организм. Есть и раки других локализаций, и заболевания печени, дыхательной системы, сердечно-сосудистые. Мы прекрасно понимаем, что та ситуация, которая в Кузбассе складывается в последние годы, критическая. Рождаемость у нас намного меньше смертности, плюс присутствует естественная миграция населения».
Всем до отвала
Утром 15 июня 1954 года житель шахтерского города Прокопьевск по фамилии Андреев вышел на крыльцо дома и увидел, как в угольный отвал на шахте «3-3 бис» ударила молния.
— После чего поднялся столб дыма и выбросило мощное пламя, а в нижней части террикона было темно от выброшенной породной пыли. От первого удара был сильный взрыв и треск, — рассказывал спецкомиссии министерства угольной промышленности СССР Андреев.
Взрывы повторялись примерно шесть раз. «Сразу стало совершенно темно, — вспоминала жительница Прокопьевска . — Подруга Валя успела выскочить в дверь. Я хотела тоже выскочить в дверь, но в коридоре было жарко и душно. В это время за окном стало светлее, и я выскочила через окно на улицу и стала искать сына. Я думала, что сын находится в квартире Шмитов, и стала к ним стучаться. Они не отвечали. Мы сломали дверь в их квартиру. Бабушка, ее дочь Мария и дочь Марии Лида были мертвыми».
От взрывов тогда погибли 18 человек, еще девять умерли в больнице, пострадали 29 человек. Результаты расследования засекретили.
Один из самых старых кузбасских отвалов, подобных тому, что взорвался в Прокопьевске, находится в Новокузнецком районе — в 700 метрах от деревни Апанас. Местные называют его «отвалом имени Тулеева» — в честь бывшего губернатора Кузбасса, которого считают ответственным за рост числа разрезов. Активисты из Апанаса опасаются, что отвал взорвется, как когда-то в Прокопьевске — они и сейчас иногда слышат небольшие хлопки на отвале, после них над долиной висит пыль.
Взрыв отвала в Прокопьевске — не единственный в истории и действительно может повториться в любой момент, особенно если за отвалами никто не следит. Порода, из которой состоят терриконы, неоднородна, там есть остатки угля и других ископаемых, которые при контакте с кислородом, водой и бактериями могут самовозгораться, выделять газы и трансформироваться в более активные вещества. Чтобы этого не происходило, отвалы нужно рекультивировать — как минимум разравнивать, засыпая образовавшийся карьер. Однако жителям Апанаса власти говорят, что такие работы очень дороги, чиновники даже не оценивали затраты на ликвидацию отвала . Из-за этого в начале 2021 года Минприроды отказалось включить отвал в Апанасе в программу ликвидации объектов накопленного вреда окружающей среде, теперь он может попасть в программу не раньше 2025 года . Отвал в Апанасе горит около десяти лет, в последние два года особенно сильно. Иногда дым накрывает ближайшие деревни, а ходить рядом с отвалом при определенном ветре вообще опасно, рассказывает Николай Метальников, житель Апанаса и общественный инспектор местного управления Росприроднадзора.
— Пошел на отвал, спустился вниз и, чувствую, голова закружилась. Думаю, если сейчас наверх не вылезу, вообще не выберусь отсюда. Еле выполз наверх, отдышался, по телефону позвонил, меня забрали.
Метальников ходит на отвал несколько раз в неделю, нередко с шахтерским газоанализатором — тот фиксирует снижение уровня кислорода: «Что там именно выделяется, мы не знаем».
Вокруг Апанаса должны были работать еще шесть разрезов, но их строительство местные жители остановили, вспоминают кузнец Владимир Горенков и владелец козьего стада Сергей Шереметьев .
Они не хотят рассказывать о методах, которыми борются с угольщиками, лишь однажды обронив: «Все законные методы мы уже попробовали, остались только незаконные». В 2017 году именно с Апанаса начались антиугольные митинги по всему региону . Кузбассовцы умеют митинговать — в 90-х в регионе были масштабные митинги протеста с перекрытием движения по Транссибу, а делегация шахтеров в Москве оккупировала Горбатый мост возле дома правительства.
Год назад у активистов из Апанаса проводили обыски по делу о поджоге техники угольщиков, но причастность к этому они с ухмылкой отрицают: «У нас тут, говорят, аномальная зона — то техника вспыхнет, то еще чего».
В Апанасе есть неофициальный совет, координирующий антиугольные действия, который собирается в местном клубе. Сейчас они выбирают подарок юристу, который представлял их в судах. «Давайте я лебедя выкую или сову, — предлагает кузнец Горенков. — Сова же символ мудрости?»
Он объясняет, что местные могли бы прожить и не занимаясь углем: «Мужика тайга кормит. За это время [что не работают разрезы] вернулись кабаны, зайцы тебе дорогу перебегают». Шереметьев работал в Новокузнецке водителем маршрутки, но окончательно перебрался в Апанас, когда борьба с угольщиками стала ежедневной. Он выращивает коз и делает сыр — раньше хватало на продажу, теперь, в основном, для себя и друзей, выручки от остатков хватает только на корм животным. «Негде пасти», — говорит Шереметьев.
В 2019 году Кузбасс стал лидером по уменьшению площади сельхозугодий. Большую часть таких земель разрушили угольные разрезы .
Деревня Тайлеп в том же Новокузнецком районе уже стоит на границе разреза — угольный пласт, который там разрабатывают, продолжается под поселком. Угольщики обещали полностью расселить Тайлеп к 2019 году, но и в 2021 году пять жилых домов стоят на краю тайлепского разреза, где постоянно грохочут взрывы.
— У меня телевизор стоит за 30 тысяч. И вот, как бабахнет, все трясет, я и думаю, то ли детей спасать, то ли этот телевизор, — говорит Ольга из Тайлепа, которая живет здесь 43 года. — Утром встанешь, выйдешь и дышать нечем.
Раньше, по ее словам, в Тайлепе были школа, больница и ферма. Теперь все закрыли, перестал ходить транспорт — дорога до ближайшего магазина обходится в 300 рублей, селяне вскладчину нанимают машину.
— Теперь помирай здесь тихо, мирно, спокойно и не стесняйся, — ухмыляется Ольга.
Уезжать из Тайлепа на условиях угольщиков она не хочет — половину дома, где она живет, оценили в 700 тыс. рублей. За эти деньги ей предлагали такое же жилье в Новокузнецке, но куда меньшей площади — всего 28 квадратных метров на шесть членов семьи.
Бенефициары крупнейших угледобывающих компаний в Кузбассе
Андрей Мельниченко
Девятый в российском списке Forbes и владелец самой большой парусной яхты в мире.
Владеет 92% «Сибирской угольной энергетической компании», произвела 101,2 млн тонн угля за 2020 на девяти шахтах и разрезах.
Искандар Махмудов
и Андрей Бокарев
У них экоактивисты находили дома во Франции и на Рублевке, а у Махмудова яхту.
«Кузбассразрезуголь» —
43,2 млн тонн угля за 2020. Шесть разрезов в Кузбассе
Роман Абрамович
Номер десять в списке Forbes. Любит яхты, частные самолеты и жизнь вдалеке от родины.
Абрамовичу принадлежит 28,7% компании «Евраз», добывшей 26,1 мнл тонн угля за 2019 год.
Михаил Федяев
Отец депутата Госдумы от ЕР Павла Федяева. Семья Федяевых владеет участками на Рублевке.
100% холдинга «СДС-Уголь» — 24,3 млн тонн угля в 2019
Наследники
Дмитрия Босова
Босов вкладывался в рынок марихуаны, индонейзийский уголь, купил дом в США.
«Сибантрацит» — 23,7 млн тонн угля за 2019 год
Край капиталистического коммунизма
— Уголь — основа нашей экономики, но всегда надо помнить о благополучии людей и социальной ответственности предприятий. Интересы людей всегда должны быть на первом месте, — говорил губернатор Кузбасса Цивилев на встрече с жителями Киселевска.
При предыдущем губернаторе Амане Тулееве, который правил областью более 20 лет и ушел в отставку только после катастрофического пожара в торговом центре «Зимняя вишня», Кузбасс называли «островком СССР» — из-за того, что губернатор, бывший коммунист, демонстрировал показную социальную заботу. Деньги для нее собирали за счет добровольно-принудительных пожертвований частных угольных компаний в различные связанные с Тулеевым и властями некоммерческие организации, самой крупной из которых был фонд «Милосердие». Его в 2003 году учредило областное отделение Всероссийской общественной организации ветеранов войны, труда, вооруженных сил и правоохранительных органов, которое возглавляла советница губернатора Тулеева Нина Неворотова .
— Фондов была куча, в последние годы акцент был на «Милосердии», он был важной частью системы, — говорит экс-работник областного правительства Александр Решетов.
В 2020 году его осудили за мошенничество — он попросил фонд купить путевку своим родителям, на суде чиновник говорил, что это соответствовало уставу организации.
— Официально он был создан для помощи всем подряд, мог делать все, что угодно. Это была резервная кубышка, — вспоминает бывший чиновник.
Решетов утверждает, что, в основном, фонд использовали для погашения задолженностей по зарплатам на предприятиях, в том числе, угольных. Факт одной из таких выплат подтверждается материалами уголовного дела заместителей Тулеева, миллиардера Александра Щукина и экс-главы областного Следственного комитета Сергея Калинкина, оглашенными в суде. Их обвиняют в вымогательстве контрольного пакета акций разреза «Инской». Согласно прослушке разговоров, Щукин должен был перечислить 100 млн рублей в фонд «Милосердие», которые чиновники, вероятно, собирались пустить на погашение долгов по зарплате сотрудникам разреза, а за это освободить активы Щукина от проверок.
Как рассказывает Решетов, для получения денег главы предприятий обращались к профильным чиновникам, а те — писали два заявления в «Милосердие»: одно «политическое» — на имя Тулеева, другое — «юридическое» — непосредственно в фонд. Он предоставил «Проекту» копии нескольких заявлений, на «политических» есть визы, похожие на подпись самого Тулеева.
— «Составлялись списки, Тулеев давал добро — деньги выделялись, — объясняет схему Решетов. — Сначала он сам писал, потом понял, чем это пахнет, стал замов просить. Понятно, что за это могли быть преференции по земле [для тех компаний, которые делали взносы в фонд]». Например, «Кузбассразрезуголь» копейки платил по земле, им делали персональную скидку . Положение по аренде подгонялось под конкретного угольщика, чтобы он больше не платил, потому что он уже пожертвовал в фонд. Была и помощь в аукционах на прирезку нового участка.
«Милосердие» оплачивало и политические жесты Тулеева — от турпутевок для детей шахтеров до щенка породы корги, которого местная девочка попросила у президента Путина.
После отставки Тулеев, по региональному закону о «народном губернаторе», сохраняет кабинет в здании администрации, оплачиваемого помощника и ежемесячную индексируемую выплату в 50 тыс. рублей. В 2015 году звания «народный губернатор» и «почетный гражданин» 17-ти муниципалитетов принесли Тулееву еще более 2,8 млн рублей в виде доплат. Ему также отдали в пожизненное пользование охраняемую резиденцию недалеко от деревни Мазурово. Ее площадь — почти 16 гектаров, там стоят 12 жилых домов, 40 хозпостроек и собственная вышка связи .
«Милосердие» в 2020 году ликвидировали, но схема по финансированию инициатив власти за счет бизнеса работает и сейчас, «хотя аппетиты все же скромнее», говорит владелец местной угольной компании.
При новом губернаторе в подобном качестве выступает Совет по вопросам попечительства в социальной сфере Кемеровской области, который возглавляет жена губернатора Цивилева Анна . Из угольщиков в совет входят президент компании СДС Михаил Федяев и гендиректор «СУЭК-Кузбасс» Евгений Ютяев. Партнерами Совета числится и фонд Елены и Геннадия Тимченко , семьи бывшего партнера Цивилева по угольному бизнесу. В отличие от «Милосердия» Совет — неформальное объединение, у него нет юрлица и счета, а деньги бизнеса идут напрямую на финансирование социальных проектов, утверждала Цивилева в инстаграме .
Однако в последнее время соцобеспечение от угольщиков и властей становится все скуднее . В 2020 году зарплаты на разрезе, где работает на БелАЗе Вадим Адыбаев, упали с 80-85 до 40-50 тыс. рублей. Руководство угольных предприятий объясняет это коронавирусным падением спроса на уголь.
— Раньше большие угольные предприятия дарили машины, квартиры, на курорты отправляли. Но в связи с кризисом где-то там за бугром, как нам это преподносят, это все прекратилось, — говорит Адыбаев.
Кроме угольных предприятий работать в Киселевске больше негде, говорит журналистка Наталья Зубкова:
— Если ты мальчик и остался в Киселевске, то 99%, что ты пойдешь, переучишься на категорию С, в 22 года пойдешь работать на БелАЗ и к 40 годам получишь вибрационную болезнь, а в 50 будешь с какой-то группой инвалидности, потому что передвигаться без костылей не сможешь.
Когда эта статья была готова к публикации, Зубкова была вынуждена уехать из Киселевска вместе с детьми. За день до отъезда она рассказала о нападении неизвестных, которые угрожали расправой над дочерьми, если она «еще хоть раз откроет рот».