Летом 2017 года предприниматель американского происхождения Август Мейер искренне радовался, что выбрал Россию для создания семьи и ведения бизнеса. «Я очень горд тем, что получил российское гражданство. Благодарен российскому народу, правительству и президенту Путину, который подписал указ о предоставлении мне гражданства», — делился он в интервью Forbes. Сегодня настроение бизнесмена родом из Сан-Диего едва ли можно назвать радостным: Август Мейер вместе со своей жена Инной был задержан сотрудниками Следственного комитета (СК).
Это продолжение расследования уголовного дела, первым фигурантом которого в 2017 году стал давний партнер Мейера, бывший миллиардер Дмитрий Костыгин. Бизнесменов объединяет многолетняя дружба и множество проектов — удачных и не очень. Познакомились оба в 1999 году в Санкт-Петербурге благодаря общему увлечению идеями писательницы и автора романа «Атлант расправил плечи» Айн Рэнд, американки, родившейся в Российской империи. Мейер искал ее русских последователей и нашел Костыгина, путь которого в бизнесе начался с перевода и издания в России знаменитого романа.
От бесед на философские темы новые знакомые быстро перешли к разговорам о бизнесе. Костыгин, который на тот момент уже успел поучаствовать в нескольких проектах, среди которых была сеть магазинов джинсовой одежды турецкой марки Colin’s и «Петроимпорт», объединивший пищевые производства маргарина, кетчупа и пельменей (позже это стало предприятием «Любимый край»), буквально заразил Мейера идеями инвестировать в русский бизнес. Тем более что деньги у иностранца были: его дед основал медиахолдинг Midwest Television и финансовую корпорацию First Busey, до самой смерти в 1991 году входил в список 400 богатейших американцев по версии Forbes.
Первым проектом, обогатившим Мейера и Костыгина, стала сеть гипермаркетов «Лента». В 2001 году партнеры инвестировали в проект молодого коммерсанта Олега Жеребцова $15 млн и получили 49% на двоих (44% акций у Мейера и 5% у Костыгина). За пять лет компания открыла 12 гипермаркетов в Санкт-Петербурге и регионах с совокупной выручкой $1 млрд (по итогам 2006 года). С ростом сети росли разногласия между акционерами, в том числе новыми, которые пришли позже Мейера и Костыгина.
В состоянии войны доверие Мейера к Костыгину стало почти безграничным. Последнего за глаза даже называли Распутиным при императоре (т.е. при Августе Мейере. — Forbes). «Доходило до смешного — шло заседание совета, на котором Мейер присутствовал, а Костыгин участвовал по телефону как приглашенный гость. Поднимался какой-нибудь вопрос, начинался опрос перед голосованием. Когда очередь доходила до Мейера, он говорил в трубку: «Дима, а какое у нас мнение по этому вопросу?» — вспоминал один из участников конфликта.
Тем не менее, несмотря на разгоревшийся акционерный конфликт спустя 10 лет, в 2011 году для Мейера и Костыгина история с «Лентой» закончилась хорошо. Партнеры продали свои доли за $1,1 млрд, после чего начали искать новые проекты, куда бы вложить деньги.
Успех с продажей «Ленты» еще больше сплотил русского и американского бизнесменов. В 2011–2012 годах они потратили более $500 млн, инвестировав в розничные сети: «Юлмарт», Obuv.com, «Рив Гош», «Улыбка радуги». Поиском новых проектов в тандеме Мейер — Костыгин занимался последний. «Я как молоток, который все видит в форме гвоздя, — шутил в 2013 году в беседе с Forbes Костыгин. — После «Ленты» я все вижу в формате розницы».
От проекта к проекту схема участия инвесторов была идентична. Они выбирали бизнес с уже сформированной командой и управляющими. Основателю, как правило, были нужны средства на развитие, а Мейер и Костыгин покупали долю, близкую к контрольной, и в дальнейшем ее наращивали (через условие опциона). По словам Мейера, во все четыре компании он и Костыгин инвестировали в соотношении 50 на 50.
Флагманом в инвестиционном портфеле Мейера и Костыгина стал онлайн-ретейлер электроники «Юлмарт», который динамично рос. По итогам 2012 года — первого для новой команды — выручка выросла почти вдвое, а по итогам 2016-го она достигла 51,7 млрд рублей. В 2013 году «Юлмарт» дебютировал в рейтинге крупнейших частных компаний России Forbes на 194-м месте и за три года поднялся на 135-е, а также вошел в топ-5 рейтинга крупнейших компаний Рунета. Безудержному росту помешал кризис, который в IV квартале 2014 года довел продажи электроники и бытовой техники до пиковых показателей (по данным «Infoline-Аналитики», из-за падения курса рубля ретейлеры продали товаров на сумму свыше 500 млрд рублей), но затем обрушил их.
2015 год, как и все последующие, для «Юлмарта» стал провальным. «Год оказался тяжелым: непрерывное строительство новых объектов в Санкт-Петербурге и Мытищах, открытие с опозданием флагманского центра исполнения заказов в Пулково, а тут еще [неудачный] IV квартал 2015-го», — рассказывал Костыгин.
Положение самого перспективного проекта усугубилось конфликтом между акционерами, которые были обеспокоены перспективами проекта. Дмитрий уговаривал акционеров подождать, пока конъюнктура улучшится, но ничего не менялось. К февралю 2016 года обязательства «Юлмарта» перед поставщиками достигли 6 млрд рублей, а меньше чем за год долг вырос еще в два раза (12 млрд рублей). Еще около 4 млрд рублей «Юлмарт» должен был погасить перед Сбербанком, ВТБ, «Уралсибом», Газпромбанком, банком «Санкт-Петербург» и еще шестью банками. «Все обязательства по «Юлмарту» мы с Августом Мейером так или иначе выполним», — обещал Костыгин. Гасить долги он и Мейер собирались из личных средств.
Оценка стоимости компании за год, по оценкам Forbes, к 2017 году сократилась почти в пять раз — с $1,1 млрд до $236 млн. В том же году суд Петербурга поместил Костыгина под домашний арест по обвинению в мошенничестве с кредитом Сбербанка.
В октябре 2018-го у Костыгина закончился срок его пребывания под домашним арестом. «Великий не тот, кто не падал, а тот кто поднимался», — не скрывал радости Костыгин в разговоре с журналистом Forbes. За год, пока он был под арестом, его состояние сократилось на более чем $250 млн, из-за чего он выбыл из списка богатейших россиян. Круг его друзей и партнеров, по его словам, заметно сузился. Неизменно рядом оставался его верный товарищ из Сан-Диего. «Как вы знаете, с недавних пор мы переживаем тяжелые времена, есть взлеты и падения, но его [Костыгина] отличает то, что он всегда сохраняет позитивный настрой», — говорил о главной черте своего партнера Мейер.
Несмотря на проблемы, состояние американского россиянина (Мейер получил российский паспорт в 2015 году, у него русская жена и четверо детей) практически не изменилось. В 2021 году бизнесмен занял 181-ю строчку в списке богатейших россиян с $650 млн. Наибольшую часть из этих средств составляют деньги от сделки с «Лентой» десятилетней давности, другая часть — доли в дрогери-сетях «Рив Гош» — 25,5% и «Улыбка радуги» — 37,5%, а также 17% в кондитерском предприятии «Любимый край» (бренды «Посиделкино» и «Оранжевое солнце», «Пряничное настроение», «Хватай-ка»).
В разные годы Мейер также инвестировал в сеть мини-отелей Rand House (скупив несколько коммуналок в Петербурге) и сеть пиццерий. У него также были пакеты акций в региональных Энергомашбанке и Кранбанке (лицензии обоих аннулированы). По данным «СПАРК-Интерфакс», его супруга Инна Мейер является владельцем незначительной доли в одной действующей компании по аренде и управлению недвижимостью, «Инстрой» (основной акционер — компания «ООО Фаворит Лтд», зарегистрированная в США, выручка по итогам 2020 года — 105 млн рублей).
Также Инна Мейер занимала до октября 2021 года должность генерального директора в «Любимом крае». По словам собеседника Forbes, знакомого с Костыгином и супругой Мейера, Инна участвовала в ряде переговоров о продаже кондитерской фабрики (акционеры давно находятся в поиске покупателя актива) и говорила, что представляет интересы мужа-американца. Другой источник, знакомый со структурой владения в компаниях Мейера и Костыгина, утверждает, что Инна «формально всегда была в доле с мужем».
Во второй половине 2019 года на фоне краха «Юлмарта» отношения Мейера и Костыгина стали портиться, вспоминает топ-менеджер одного из их общих бизнесов. «Август никогда не погружался в бизнес-проекты и не принимал решений», — характеризует бизнесмена собеседник. По его словам, пока Костыгин активно решал свои финансовые проблемы в 2019-м, Мейер «погрузился в полнейшую депрессию».
В 2020 году супруга Мейера взяла дела на себя; например, последние два года именно она участвовала в собраниях акционеров «Рив Гош». По словам собеседника Forbes, знакомого с Костыгином и супругой Мейера, Инна участвовала в ряде переговоров о продаже «Любимого края» (владельцы давно ищут покупателя на актив) и говорила, что представляет интересы мужа-американца.
С марта 2020 года Мейер и Костыгин не общаются. Последним совместным бизнес-решением партнеров стало закрытие сети «Оптоклуб Ряды» после пяти лет ее развития. «Мейер считал, что он миллиардер и у него куча денег, но всем этим управлял Костыгин, — объясняет знакомый бизнесменов. — Сейчас Мейер фактически все потерял. Хотя он понимает, что виноват сам: никто не заставлял его слушать и вкладывать, куда говорит Костыгин».