Долю в TIB Holdings осенью 2007 г. приобрел американский Инвестбанк Merrill Lynch (сейчас входит в BAML). Тогда же начался процесс объединения двух банков в национальный банк «Траст». В результате BAML получил 10% в объединенном банке. Банки раскрывали, что акции новому инвестору продали пропорционально своим долям Юров, Беляев и Фетисов.
В октябре 2012 г. Коляда подал иск к Юрову в Высокий суд Лондона (копия есть у «Ведомостей»). Он утверждает, что его друг и коллега Юров нарушил условия трастового договора, заключенного с ним в 2006 г.
Коляда утверждает в иске, что был одним из пяти основных акционеров банковской группы «Траст», в которую входили национальный и инвестиционный банки «Траст».
Банк «Траст» был создан в результате слияния одноименного Инвестбанка и «Менатеп СПб». До 2004 г. 68,4% акций Инвестбанка «Траст» и 99,6% акций «Менатепа» (позже — нацбанк «Траст») принадлежало МФО «Менатеп». В июне 2005 г. менеджеры банка во главе с Юровым выкупили МФО «Менатеп» у GML (контролировалась совладельцами ЮКОСа во главе с Михаилом Ходорковским) за $106,8 млн.
Коляда с Юровым и еще тремя финансистами — Сергеем Беляевым, Николаем Фетисовым и Арташесом Терзяном — были в 2006 г. основными акционерами банковской группы «Траст». 11 декабря 2006 г. Коляда был арестован по делу об обмене фиктивных векселей «Томскнефти» («дочка» ЮКОСа) на векселя нацбанка «Траст». Он был приговорен к 7 годам и 3 месяцам тюрьмы и досрочно освобожден весной 2011 г.
Опасаясь преследования, Коляда в октябре 2006 г. заключил с Юровым соглашение, по которому передал свою долю в кипрской TIB Holdings, контролирующей группу «Траст», в доверительное управление, говорится в иске. Бенефициаром акций, как следует из приведенных в документе выдержек из трастового договора, оставался Коляда, а Юров обещал выполнять его инструкции, действовать в его интересах и не получать никакой прибыли от управления акциями, за исключением годовой комиссии.
По условиям договора Юров мог выкупить акции «не менее чем за $40 млн по официальному курсу Банка России». Для этого он должен был прислать Коляде уведомление о выкупе и в течение месяца перечислить по полученным от него реквизитам $20 млн в рублях, а в течение следующего месяца — еще $20 млн.
Юров прислал уведомление 1 ноября 2006 г. Но, утверждает Коляда, поскольку он не передал Юрову банковские реквизиты и деньги не были перечислены в течение месяца, оно утратило силу. В январе Коляда, говорится в иске, через друга передал Юрову предложение — выкупить акции за $100 млн (примерно такой, по утверждению Коляды, была их рыночная стоимость), продлить трастовый договор либо купить их за $40 млн с условием, что впоследствии Коляда выкупит их за эту же сумму. Затем Коляда узнал от своего адвоката, что Юров выбрал третий вариант и стал договариваться о проведении платежа с его женой. Коляда считал, что все будет сделано в соответствии с договором, и даже наказал жене пользоваться только процентами от полученной суммы, но в ноябре 2007 г. узнал из газет, что Юров перепродал акции третьим сторонам и, по расчетам Коляды, получил за них $100 млн.
Поступив так, утверждает Коляда, Юров нарушил условия договора. По его мнению, фраза о выкупе акций «не менее чем за $40 млн» означает, что он должен был получить сумму, равную рыночной стоимости акций, т. е. не менее $100 млн. Поэтому Коляда настаивает, что все деньги от продажи акций Юровым принадлежат ему, как бенефициару, и требует их возврата.
Юров в ответе на иск утверждает, что в июне 2006 г., когда велось расследование, он пришел к выводу (и считает так до сих пор), что Коляда участвовал в мошенничестве с векселями, и, опасаясь за репутацию банковской группы, попросил уйти его со всех постов и продать свои акции ему самому, Беляеву и Фетисову.
Осенью, когда становилось все более очевидно, что Коляду арестуют, тот заключил с Юровым трастовый договор, в котором был опцион на прямой выкуп последним акций за $40 млн в рублевом эквиваленте, продолжает Юров. Договор, по его версии, понадобился, чтобы незамедлительно вывести акции из-под угрозы ареста правоохранительными органами, а Юров тем временем соберет деньги для их выкупа.
Коляда подписал уведомление о выкупе, но не предоставил в течение месяца банковских реквизитов, указывает Юров, поэтому он стал договориваться с женой Коляды. Ей требовалось время на открытие счета за рубежом (в итоге это было сделано в Латвии), ему — для сбора денег. На все это ушло несколько месяцев, и в конце февраля — начале марта 2007 г. Юров тремя траншами перечислил $40 млн, собранных вместе с Беляевым и Фетисовым, с которыми и разделил полученные акции. Никаких данных Коляде обязательств он не нарушал, заявляет Юров.
По его утверждению, фраза «не менее чем за $40 млн» означает, что, поскольку платеж должен был производиться в рублях по курсу ЦБ, Коляда должен был получить не менее $40 млн рублями «и ни рублем меньше». Что касается оценки Колядой акций в $100 млн, то они не торговались, поэтому оценить их рыночную стоимость было невозможно, а их балансовая стоимость, рассчитанная в сентябре 2006 г. начальником юридического управления Инвестбанка «Траст» Андреем Дроздовым, вообще составляла $29,9 млн.
Юров подал встречный иск. Он требует, если претензии Коляды будут удовлетворены и все-таки выяснится, что он, Юров, ошибочно считал, будто может напрямую выкупить акции за $40 млн, и выполнил для этого все условия, возместить ему заплаченные $40 млн (в рублях) плюс проценты.
Юров вчера не подходил к телефону. Представитель «Траста» сказал, что передал Юрову вопросы «Ведомостей», но сам комментировать иск не стал. С Колядой и его женой связаться не удалось. Представитель Bank of America Merrill Lynch (BAML) переадресовал вопросы «Ведомостей» к менеджменту «Траста» и участникам дела: «Мы не планируем комментировать дело».