Правление «Алросы» предлагает нарастить участие в ангольском СП «Катока», рассказал Forbes президент «Алросы» Андрей Жарков. По его словам, компанию интересует доля, «которая в последствии позволила бы консолидировать выручку и запасы».
Сейчас «Алросе» принадлежит 32,8% «Катоки». Предприятие занимается добычей и реализацией алмазов в Анголе из кимберлитовой трубки Катока (Catoca). Партнерами «Алросы» являются ангольская госкомпания Endiama (32,8%), китайская China Sonangol International (18%) и бразильская Odebrecht (16,4%). Ежегодно «Катока» добывает более 6 млн карат алмазов, а запасы оцениваются в 60 млн карат. За 2015 год компания получила 36,4 млрд руб. выручки и выплатила «Алросе» 2,56 млрд руб. дивидендов.
Менеджмент «Алросы» предлагает нарастить долю в «Катоке» за счет пакета бразильцев, рассказал Forbes замминистра финансов Алексей Моисеев. О структуре сделки и ее участниках пока рано говорить, отмечает Жарков: «Можно иметь 55%, но не иметь ни одного представителя в набсовете. А может быть 45%, и при этом через набсовет контролировать принятие решений». «Компания считает, что это выгодные вложения. Но пока это декларация, — говорил вице-премьер Юрий Трутнев в интервью Forbes. — На правительство (контролирует 33% «Алросы» через Росимущество) вопрос не выносился».
Увеличив долю в «Катоке», «Алроса» будет получать больше дивидендов, констатирует эксперт отраслевого агентства Rough & Polished Сергей Горяинов. Но корпоративный контроль «Алросы» за СП вряд ли усилится, сомневается эксперт: «В таких странах как Ангола этот вопрос имеет второстепенное значение, работают только прямые договоренности». А вот участие в сбыте ангольских алмазов сделает проект более прозрачным и прибавит «Алросе» веса в управлении, считает Горяинов.
Доступ «Алросы» к сбыту ангольских алмазов — одно из условий увеличения доли в «Катоке», рассказывает источник, знакомый с ходом переговоров. Сейчас «Алроса» претендует только на дивиденды «Катоки». А исключительное право на продажу всех ангольских алмазов закреплено за Sodiam — «дочкой» Endiama.
«Алроса» предлагает властям Анголы присоединить к «Катоке» новый проект «Луаше» [Luaxe] и предусмотреть права не только на геологоразведку, но и на добычу и реализацию алмазов, рассказывает Жарков. Запасы «Луаше» оцениваются в 350 млн карат, объем производства алмазов составит около 10 млн карат в год. Проект может быть запущен в 2019-2020 гг., говорил Жарков. До 30% в нем может получить «Алроса».
Между «Алросой» и властями Анголы есть договоренности о создании торгового дома, рассказывает источник, знакомый с ходом переговоров. По его словам, это будет СП с Анголой «50 на 50», а объем его сбыта будет соответствовать доле «Алросы» в «Катоке».
Чтобы нарастить долю в «Катоке», требуется одобрение Минфина. Но пока ведомство не согласовало сделку, отмечает Моисеев. Минфин «настороженно» относится к проектам в Африке, признавался замминистра в интервью Forbes ранее: «Нам не хочется, чтобы компании со значительной долей госучастия инвестировали за пределы России, если в этом нет необходимости».
Принципиально Минфин не против, утверждает участник переговоров по «Катоке». Но министр финансов Антон Силуанов не готов брать все риски на себя, говорит собеседник Forbes. По его словам, решение найдено: еще одной согласующей стороной станет Минприроды в лице министра Сергея Донского и МИД России в лице спецпредставителя президента по Африке. До конца года Донской должен побывать в Анголе и провести переговоры с местными властями, рассказывает собеседник Forbes. Минприроды готово оказывать проекту поддержку в рамках российско-ангольской межправкомиссии (Донской является ее сопредседателем), сообщил представитель ведомства. В МИД не ответили на запрос Forbes.
У Минфина есть и еще одно условие, отмечает источник, знакомый с позицией ведомства: договоренности с ангольскими властями по сбыту и гарантиям инвестиций должны быть «зафиксированы на бумаге». Для этого потребуется политическая поддержка «на самом высоком уровне», считает собеседник Forbes: «Это вопрос уровня президента». Без такой поддержки сделка вряд ли состоится, согласен Горяинов: «В Анголе вся правоприменительная практика завязана на руководство страны».