Почему крушение Boeing 737-800 авиакомпании FlyDubai, случившееся в ночь на 20 марта в аэропорту Ростова-на-Дону, так шокировало страну? Безусловно, любая катастрофа на воздушном транспорте вгоняет в ледяной ужас, но здесь, приходится, увы, признаться, случай особый.
За последние годы мы как-то свыклись с мыслью, что отечественные перевозчики в большинстве своем используют старые самолеты, отчего риск взлететь и не приземлиться существенно возрастает. А здесь ЧП случилось с самолетом зарубежной компании, да еще одной из крупнейших в своем сегменте. Выходит, иностранцы также не застрахованы от ошибок? Именно так. Хуже того, всплывающие подробности работы FlyDubai позволяют предположить, что не произойти эта катастрофа просто не могла.
Последний раз трагедию такого масштаба Ростов-на-Дону переживал в 1987 году, когда грузовой поезд врезался в пассажирский состав, следовавший в Москву. В «боинге», вылетевшем поздней ночью 19 марта из Дубая, находилось 42 жителя Ростовской области, возвращавшихся домой с арабских курортов. Подобный отдых в регионах позволить себе могут немногие – это во многом определило социальный статус пассажиров. Среди погибших в авиакатастрофе оказались главный врач областной больницы № 2, депутат Законодательного собрания Ростовской области Игорь Пакус, директор Центра пластической хирургии Олег Чистяков с женой и сыном, президент негосударственного пенсионного фонда «Роствертол» Эльвира Белякова, жена и дочь главы Азовского района области и т.д. Вот почему появившиеся в Интернете конспирологические версии, что никакой катастрофы в аэропорту не происходило, поскольку на взлетно-посадочной полосе отсутствует воронка от столкновения самолета с землей, вызвали у местных жителей только раздражение и гнев. Во-первых, инсценировать гибель столь известных в городе людей невозможно. «Во-вторых, – поделился с «Нашей Версией» один из правоохранителей, принимавших участие в сборе обломков, – приводить такие доводы могут только очень недалекие люди. Какая воронка, ведь взрыва не было, самолет просто врезался на огромной скорости в землю и разлетелся на осколки. Крупных фрагментов обшивки осталось не больше десятка, остальное – алюминиевая труха. Представить силу удара можно хотя бы по тому, что не осталось ни одного целого тела, со многих сорвало одежду. Недаром решено не проводить опознание – устанавливать личности погибших будут по ДНК».
«Они на всем экономят, на запасные аэродромы не хотят»
Причина катастрофы более-менее прояснится после того, как будут расшифрованы данные «черных ящиков». Стоит ли ждать сюрпризов? Пока что в качестве основных называются три версии – технические неполадки лайнера, плохие метеоусловия и роковая ошибка пилота. Первая – наименее вероятная из всех. Упавший «боинг» был довольно молодым – его выпустили в 2011 году. Потому эксперты склоняются к мысли, что скорее всего имела место совокупность роковых факторов: плохая погода и непонятное стремление летчика посадить самолет.
Погода в тот день действительно была ужасной: штормовой ветер валил деревья и сорвал с якорей стоявший на Дону корабль. Командиры двух российских бортов, подлетавших в ту ночь к Ростову, приняли решение не испытывать судьбу и ушли на запасной аэродром в Краснодар. Почему же пилот дубайского «боинга» Аристос Сократос так настойчиво раз за разом заходил на посадку? Переоценил свои возможности? Не обладал достаточным опытом, чтобы оценить риск?
Юрий Батагов, вице-президент Федерального профсоюза авиадиспетчеров России:
– Сейчас то и дело звучит вопрос: почему аэропорт не был закрыт по метеоусловиям? Задающие его, к сожалению, живут далекими советскими мерками, когда диспетчеры имели право запрещать посадку. Дело в том, что для одних типов самолетов могут подходить текущие показатели ветра, а для других не могут. Потому в свое время мы пришли к международным стандартам и отдали право принимать решение командиру воздушного судна, который знает все параметры своего самолета. Диспетчер же просто не имеет права указывать ему, что делать.
Не хочу гадать, почему произошла катастрофа, сперва надо дождаться результатов расшифровки «черных ящиков». Замечу только, что сейчас многие пилоты – и в основном иностранные – у нас садятся при видимости «ниже минимума». Раньше, в советские времена, это расценивалось как ЧП, сейчас это стало обычным явлением. Хотя все равно у нас за такое к пилоту еще могут применить какие-то санкции. А вот иностранцы относятся к этому нормально.
Нет, заявляют в авиакомпании, Сократос был умелым летчиком, имел около 6 тыс. часов налета. Потому он явно должен был представлять, чем грозит посадка в таких условиях. Тем не менее пилот все-таки решил испытать судьбу – увы, не только свою, но и пассажиров. Для этого явно должна была присутствовать какая-то причина.
Ее озвучил председатель комитета Госдумы по международным делам Алексей Пушков, сделавший запись в своем Twitter. Как известно, авиакомпания FlyDubai является лоукостером, то есть дешевизну билетов она компенсирует сокращением своих расходов. «Они на всем экономят, на запасные аэродромы не хотят. И это тоже могло стать причиной. Сэкономили», – написал Пушков.
Эту версию позже подтвердил «Газете.ру» Герой России, летчик-испытатель Анатолий Кнышов: «Я думаю, что при принятии решения, уходить на запасной аэродром или сажать самолет в Ростове, экипаж думал не только о безопасности полета. Возможно, что они хотели посадить самолет, чтобы не допустить дополнительных трат. Потому что уход на запасной аэродром означает повышение расходов. Нужно будет оплачивать услуги аэродрома, туроператоры должны будут обеспечить отдыхом экипаж и пассажиров и т.д.».
Пилоты покидают FlyDubai из-за усталости
Уход на запасной аэродром и в самом деле связан с дополнительными расходами. По некоторым данным, такая услуга обойдется авиакомпании минимум в 3 тыс. долларов. В принципе для перевозчика это не бог весть какая сумма. Однако к ней надо прибавить еще стоимость затраченного топлива и расходы на дополнительную заправку в российском порту, где топливо стоит дороже, чем в зарубежных, а также оплату за обслуживание пассажиров и т.д. Но главное – у экипажа будет сбит график труда и отдыха, жесткое соблюдение которого предписывается в целях безопасности. То есть компании-перевозчику, возможно, пришлось бы искать подменный экипаж. Как известно, из Ростова «боинг» должен был вылететь обратно в Дубай – пассажиры уже сидели в аэропорту на чемоданах. В условиях ухода на другой аэродром рейс оказался бы сорван. Так что, пытаясь во что бы то ни стало сесть в Ростове, Сократос, вероятно, думал не только о метеорологических, но и о финансовых потерях. Причем в том числе и собственных. По словам пилотов, никаких официальных штрафов за уход на другой аэродром в авиакомпаниях не существует. Да и не может быть в принципе – попытайся перевозчик их установить, общественность и надзорные органы моментально распнут компанию: деньги им дороже безопасности! Однако, поговаривают, в неофициальном порядке пилота могут лишить премии или бонуса. Как сообщалось, в ту злополучную ночь Аристос Сократос выполнял свой последний рейс – он собирался покидать FlyDubai. Знал, что, если уведет «боинг» на запасной аэродром, потеряет в деньгах при окончательном расчете?
Впрочем, возможно, дело было не только в деньгах. Журналисты Би-би-си, пообщавшись с коллегами Сократоса, выяснили: причиной его решения уволиться стала усталость. При этом пилоты уточнили: летчики из FlyDubai увольняются один за другим, поскольку не могут работать в таких условиях. «Экипажи перерабатывают и страдают от переутомления, – приводит ТАСС слова одного из пилотов, признавшегося, что он один раз сам от усталости заснул за штурвалом! – Это создает существенную угрозу. Сотрудники переходят из дневных смен в ночные без достаточного отдыха в промежутках. Я бы сказал, 50% персонала авиакомпании страдают от значительного переутомления». Так что принять неверное решение, по мнению коллег, Сократос мог по причине переутомления.
Если так, то становится понятно желание командира разбившегося лайнера наконец приземлиться и идти отдыхать. Вряд ли стоит уточнять, что совершить ошибку в таких условиях проще простого.
Сейчас в Интернете начат сбор подписей под петицией, адресованной министру транспорта Максиму Соколову. Ее авторы требуют запретить пилотам самостоятельно принимать решение о посадке в тяжелых погодных условиях. «До тех пор, пока пилот сам будет принимать решение, садиться или нет в тяжелых погодных условиях, мы будем собирать трупы на земле», – говорится в обращении. Инициативу уже поддержал Владимир Жириновский. «При любом ухудшении погоды аэропорт должен закрываться, посадка должна запрещаться, нужно указывать экипажу, куда следовать, какой ближайший аэропорт, тем более если иностранный. Нельзя оставлять вопрос о посадке на усмотрение командира экипажа, он не понимает нашей русской погоды», – заявил политик. Как ни крути, разумное зерно в этом есть. Увы, 55 пассажиров разбившегося «боинга» подтвердить это уже не смогут.
ТЕМ ВРЕМЕНЕМ
Как заявил министр транспорта, аэропорт Ростова-на-Дону будет подвергнут проверке. Что именно собираются ревизовать проверяющие? Официальный представитель аэропорта Ольга Ладейщикова отказалась давать на этот счет комментарии «Нашей Версии». А отсутствие информации, как известно, только порождает предположения.
«У меня вопрос: было ли исправно аэропортовое оборудование в этот момент? – прокомментировал ситуацию bfm.ru директор по развитию в СНГ компании «Авиационный чартерный сервис» Сергей Вехов. – Потому что был сильный ветер, который мог и его повредить. Я обратил бы на это внимание. То есть правильно ли борту выдавали траекторию захода? И что там за оборудование стоит, было ли исправно? Аэропорт Ростова не является всепогодным. Он проходит по категории CAT1. То есть это не полностью сложные метеоусловия. Поэтому мой вопрос – оснащение аэропорта, это раз. И второе: что из этого в данный момент работало, а что нет? Потому что если что-то отключилось в момент захода самолета на посадку, то аэропорт Ростова превращается просто в какой-нибудь аэропорт какого-нибудь среднеафриканского государства – просто с полосой. Сюда надо смотреть тоже обязательно, а не только на летчиков».
Впрочем, в ответ во ФГУП «Госкорпорация по Организации воздушного движения» поспешили заверить: «Сведения о том, что в аэропорту Ростова-на-Дону филиал «Аэронавигация Юга» использует устаревшее аэронавигационное оборудование, которое «не позволяет лайнерам заходить на посадку в автоматическом режиме» и которое не менялось «со сталинских времен», полностью не соответствуют действительности. За последний месяц обоснованных замечаний по работе инструментальной системы посадки и оборудования систем посадки со стороны летного состава не поступало».
Вероятно, проверяющие обратят внимание на другой момент. Так, рассуждая о причинах катастрофы, пилот Андрей Литвинов по ходу дела раскритиковал качество взлетно-посадочной полосы в ростовском аэропорту. По его словам, посреди ВПП находится «горб», о котором известно всем регулярно летающим в Ростов пилотам. При этом в 2015 году была произведена реконструкция взлетно-посадочной полосы – как сообщалось, на эти цели было выделено 800 млн рублей. Потому не исключено, что могут возникнуть вопросы, как были потрачены эти деньги, раз «горбатая» полоса стала для пилотов притчей во языцех.
КСТАТИ
Трагедия с дубайским «боингом» выбивается из общего ряда еще и вот по какой причине. Как бы ни меркантильно это звучало нынче, когда горе еще свежо, но рано или поздно неизбежно встанет вопрос о материальных выплатах близким погибших. И вот здесь им придется столкнуться с ситуацией, прецедентов которой еще пока не случалось в России.
Согласно положениям отечественного Воздушного кодекса, авиаперевозчики в случае крушения самолета обязаны выплатить родственникам погибшего пассажира 2 млн рублей и компенсировать стоимость утраченного багажа. К этой сумме надо добавить выплату в рамках обязательного страхования жизни пассажира в размере 120 МРОТ (на настоящий момент – 744 480 рублей). Так было по итогам всех авиакатастроф, происходивших в стране за последние годы. Но сейчас речь идет об иностранной авиакомпании, отчего размер компенсаций будет определяться не Воздушным кодексом РФ, а положениями Монреальской конвенции, специально принятой для этого в 1999 году. Она устанавливает так называемую двухуровневую ответственность перевозчика за смерть пассажира. Ответственность первого уровня обязывает авиакомпанию в любом случае выплатить сумму в размере 113 100 SDR – так называемых специальных прав заимствования. В переводе на российскую валюту она составляет примерно 10 950 000 рублей. Если же перевозчик не может доказать, что катастрофа произошла не по его вине, то тогда размер компенсации вообще не ограничивается, заявлять можно любую сумму, заодно требуя и компенсацию за моральные страдания. Однако тут возникают два условия. Во-первых, в этом случае требуется обращаться в суд. Во-вторых, в отличие от положений Воздушного кодекса Монреальская конвенция предполагает назначение выплат только иждивенцам погибшего, то есть лишь несовершеннолетним детям и престарелым родителям, а не просто ближайшим родственникам. К тому же сумма компенсации определяется в зависимости от доходов разбившегося пассажира, отчего, по словам экспертов, итоговая сумма может оказаться даже меньше 2 млн, положенных по российскому законодательству. Однако, как уже известно, в числе пассажиров рейса FZ981 были в основном люди небедные. Потому для FlyDubai выгоднее поскорее уладить миром отношения с их наследниками. Недаром компания уже заявила, что открывает в Ростове свое представительство для урегулирования вопроса о компенсациях.
В противном случае FlyDubai могут ждать долгие суды. Адвокат Игорь Трунов уже посоветовал подавать иск к владельцам самолета. По его словам, в Объединенных Арабских Эмиратах человеческая жизнь ценится значительно дороже и потому от авиа- компании можно будет получить по 1 млн долларов за каждого погибшего. Однако самые широкие перспективы откроются в том случае, если экспертиза установит техническую неисправность самолета. В этом случае можно будет подавать иск к компании «Боинг». Как отмечает Трунов, американские суды практически всегда встают на сторону родственников потерпевших и не скупятся – сумма выплат может достигать миллионов долларов. Зная это, компании стараются не доводить дело до суда и добровольно выплачивают компенсации.
Впрочем, для этого близким погибших придется самоорганизоваться и нанять опытных юристов, которые смогут вместе представить их интересы. Получится ли?