Семья тамбовского бизнесмена считает слишком мягким наказание убийцам

Источник
За совершенное в Тамбовской области преступление назначены суровые сроки.
Военный суд вынес приговор главным участникам похищения и убийства известного тамбовского предпринимателя Павла Игумнова. Виновные получили 16 и 20 лет лишения свободы, а их сообщник, бывший сотрудник спецслужб, приговорен к 8 годам. Семья погибшего сочла приговор мягким и готовится его обжаловать. С наказанием не согласны и фигуранты дела, один из которых считает, что его место «на фронте».

Второй Западный окружной военный суд огласил приговор трем ключевым фигурантам по делу о похищении и убийстве в 2020 году известного предпринимателя из Моршанска Павла Игумнова. Анатолий Белов получил 20 лет колонии особого режима, из которых первые 5 лет проведет в тюрьме, Владимир Симонов — 16 лет колонии особого режима с первыми 4 годами в тюрьме, а Николай Рожков — 8 лет колонии строгого режима. Последний лишен звания «подполковник запаса».

В конце августа коллегия присяжных заседателей вынесла всем трем подсудимым обвинительный вердикт. Мужчин признали виновными в захвате предпринимателя, похищении и удержании с целью вымогательства. Обвинение в вымогательстве сняли только с Николая Рожкова. Анатолия Белова также признали виновным в убийстве, а Владимира Симонова — в пособничестве.

Павел Игумнов пропал по дороге домой из Моршанска 21 августа 2020 года. На следующий день его Toyota Land Cruiser нашли в районе 39-го километра автодороги Тамбов–Шацк. Тело 56-летнего бизнесмена обнаружили в подвале гаража в поселке Строитель Тамбовского района только в октябре.

Убийство вызвало общественный резонанс: господин Игумнов в конце 1990-х претендовал на пост главы города, а также руководил местной табачной фабрикой и владел долями в бизнесе других предприятий: мясокомбината, моторостроительного завода и булочно-кондитерского комбината.

После обнаружения тела по подозрению в похищении бизнесмена и убийстве задержали несколько человек. В ходе следствия выяснилось, что похитители два года вынашивали план захвата и даже предприняли одну неудачную попытку, но перепутали машину Павла Игумнова и остановили в пригороде Моршанска другого человека.

В итоге для слежки и захвата они использовали GPS-трекер и специальное устройство с возможностью дистанционной остановки автомобиля путем разрыва цепи питания бензонасоса. Технические средства установил Андрей Шибанков, который после заключения сделки со следствием получил три года колонии общего режима.

В суде установлено, что Павла Игумнова остановили на трасе, избили и привезли в садоводческое некоммерческое товарищество «Гальваник» под Тамбовом.

Предпринимателя больше суток продержали в помещении бани на одном из участков: мужчина был закован в цепь и наручники. Перед убийством ему сделали две инъекции и затолкали в багажник автомобиля, а после задушили.

Охранявший его Алексей Мусин тоже заключил сделку со следствием и получил шесть лет колонии строгого режима.

Предварительное следствие вело военное управление Следственного комитета России, так как среди обвиняемых был бывший сотрудник одной из спецслужб Николай Рожков. Суд установил, что он попал в команду похитителей из-за навыков силового воздействия и конспирации, а также из-за наличия служебного удостоверения. Документ защищал преступников от досмотра автомобиля с похищенным Павлом Игумновым.

Адвокат Геннадий Кондрашов, представляющий членов семьи Павла Игумнова, рассказал «Ъ», что потерпевшая сторона приняла решение обжаловать приговор из-за мягкости наказания.

Дело в том, что признанные виновными в убийстве Анатолий Белов и Владимир Симонов получили свои сроки с учетом особо опасного рецидива: они отсидели по девять лет за вымогательство в конце 2000-х у Павла Игумнова крупной суммы денег, ее же они хотели получить после похищения предпринимателя. К тому же прокуратура в прениях просила назначить Анатолию Белову и Владимиру Симонову 25 и 23 года колонии особого режима.

Подсудимые вину не признали и планируют обжаловать приговор. Николай Рожков в последнем слове заявил, что его место «на фронте», а не на скамье подсудимых.