Уголовное дело, обвиняемым по которому проходит Сергей Зуев, напрямую не связано с Шанинкой. Зуева обвиняют в хищении 21 млн рублей, выделенных в рамках нацпроекта «Образование», в связи с расследованием по делу бывшего замминистра образования Марины Раковой. Следствие настаивает, что, хотя контракты, подписанные Зуевым, были выполнены Шанинкой, качество работ было «ненадлежащим». Многие наблюдатели считают, что ожесточенные попытки отправить Зуева в СИЗО, которые в конечном счете увенчались успехом, связаны с желанием следствия оказать на ректора Шанинки давление и в итоге получить от него нужные показания против Раковой.
Параллельно под ударом оказалась и Шанинка, частный университет, один из лучших в стране. Преподаватели и студенты говорят, что развитием, которого университету удалось достичь за последние годы, он обязан Зуеву. Спецкор «Новой» рассказывает, чем уникальна Шанинка и что думают о преследовании ректора и давлении на высшее образование в России участники академической корпорации.
«Еще два-три таких набора, и можно быть уверенным в будущем университета»
Сергей Зуев — профессор, ректор Шанинки и одновременно директор Института общественных наук (ИОН) РАНХиГС. Награжден медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени и орденом Почета. Профессор Оксфордского университета, доктор филологических наук и научный руководитель магистратуры Public History в Шанинке Андрей Зорин, близкий друг и коллега Зуева, рассказывает, что будущий ректор, работая бок о бок с социологом Теодором Шаниным, был одним из его ближайших сотрудников в университете.
В 1998 году Зуев, филолог по образованию и кандидат искусствоведения, создал в Шанинке факультет культурного менеджмента. По словам Андрея Зорина, факультет вырастил «десяток выдающихся менеджеров, которые работают по всей России с инновационными программами и по обновлению городов, и во всех сферах менеджмента культуры». В 2011 году Сергей Зуев стал ректором университета. Период, который предшествовал его приходу на эту должность, Андрей Зорин называет непростым в истории Школы. То, что он был «непростым», замечали и коллеги из других университетов, отмечает Зорин:
— Был период в истории Школы, как раз предшествующий приходу Сергея Зуева на ректорскую позицию, когда Шанин уже отошел от дел: складывалось ощущение, что Школа немножко потеряла ориентацию и движется по инерции. С возвращением Сергея ситуация резко изменилась, и Школа обрела второе дыхание.
Следствие посчитало, что Сергей Зуев сбежит из России после трех операций и оставит детей и внуков, один из которых был прооперирован через два дня после рождения. История одной семьи эпохи безжалостности
В 2014 году стартовал первый набор в истории университета в бакалавриат, открылись новые программы. Андрей Зорин рассказывает, что при Зуеве университет сразу же начал меняться:
— С одной стороны, он, работая вместе с Теодором, отцом-основателем, глубоко освоил его подходы, но с другой — университет очень трансформировался под его руководством. Любая успешная институция всегда носит отпечаток личности лидера. Немного парадоксально, что сам Шанин, притом что он классик истории и теории крестьянства, видел свою Школу как эксклюзивное заведение. Он полагал, что, чтобы сохранить качество, университет должен сохранять эксклюзивный, нишевой характер. Сергей мечтал об университете, развивающем заложенные Шаниным традиции, но при этом обладающем полным образовательным циклом — бакалавриатом, магистратурой и аспирантурой; университете, независимом и в кадровом, и в финансовом отношении. Речь шла о формировании относительно небольшого, но полноценного вуза. Он думал о том, как сохранить уникальность Шанинки, обеспечив ее рост и развитие. Сергей всегда нам говорил, что университет и вообще любая институция, если она не развивается и не растет, то затухает и гибнет.
Руководством были заложены контрольные цифры при открытии новых программ — и результат превзошел самые оптимистичные прогнозы. Андрей Зорин вспоминает: «Я очень хорошо помню наш разговор с Сергеем, когда, только выйдя из больницы после тяжелейшей операции — он тогда еще ходить не мог, передвигался с трудом, — он сказал мне, довольный и счастливый: «Еще два-три таких набора, и все, можно быть уверенным в будущем университета».
При Зуеве прошел ремонт в здании Школы в Газетном переулке, по соседству с Институтом Гайдара. Шанинка обрела современное пространство — с библиотекой и коворкингом для самостоятельной работы. Аудитории получили «имена» Канта, Маркса, Арендт, Бурдье и других классических мыслителей.
В 2019 году университет обрел нового стратегического партнера — Университет Ковентри.
— Сергей Зуев очень органично вписался в коллектив, он хорошо поддерживал атмосферу и довольно активно работал над расширением вуза, — согласен профессор Шанинки Борис Кагарлицкий. — У меня есть опасения, что это и стало одной из причин наших проблем. Как говорится, не привлекай к себе внимания. К сожалению, в нашем обществе это зачастую работает лучше, чем какие-то планы по развитию и расширению организации. Поэтому я не исключаю, что если бы Шанинка была менее активна в плане каких-то новых программ, новых идей, то, может, сейчас бы не было у Сергея Эдуардовича неприятностей. Но это моя гипотеза.
«Шанинка — большой хаб, который соединяет Россию с глобальной академией»
СПРАВКА
7 октября суд арестовал бывшего замминистра просвещения и бывшего вице-президента Сбербанка Марину Ракову — она стала фигурантом дела о хищении более 50 миллионов рублей на госконтрактах в сфере образования в рамках реализации федерального проекта «Учитель года» (части национального проекта «Образование»). Как утверждает следствие, Ракова пролоббировала выделение бюджетных средств Фонду новых форм развития образования. В качестве субподрядчика в этом деле фигурирует Московская высшая школа социальных и экономических наук (Шанинка). Раковой предъявили обвинение в мошенничестве в особо крупном размере. Сейчас она в СИЗО. Вину не признает. Под арестом также экс-менеджеры Сбербанка Евгений Зак и Максим Инкин, гражданский муж Раковой Артур Стеценко и бывший исполнительный директор Шанинки Кристина Крючкова.
19 октября обвинение в хищении 21 миллиона рублей путем мошенничества было предъявлено ректору Шанинки Сергею Зуеву. Зуеву изначально избрали другую меру пресечения — домашний арест. Вину он также не признает. В Шанинке заявили, что добросовестно выполнили свои обязательства по контракту перед Фондом новых форм развития образования.
«Московская школа — дитя перестройки, — сказал о Шанинке в интервью проекту «ПостНаука» основатель университета, выдающийся социолог, историк, специалист по истории крестьянства Теодор Шанин. — Перестройка была близкой мне по духу — этому духу веры в будущее, взлету больших надежд. Передо мной встал вопрос, могу ли я чем-нибудь помочь. Тот факт, что я говорю свободно по-русски и по-английски, создает для меня особые условия. И то, чем я могу помочь, связано с моей профессией. Я — профессор университета».
В 1995 году Шанин решает создать в России университет, который соединит в себе лучшие российские и британские образовательные практики. Студенты не будут лишь слушать лекции и отвечать на семинарах. Они будут заниматься собственными исследованиями и проводить много времени в библиотеке. Все программы Московской высшей школы социальных и экономических наук получали валидацию (проверку качества) Манчестерского университета. Так, при выпуске студенты смогли получать не только российский, но и английский диплом.
— Идея Шанина состояла в том, чтобы создать новый тип университета, в котором бы студент был бы активным, формировал свою собственную программу и собственные знания, вступал бы в диалог с преподавателями, писал и работал, — рассказывает «Новой» профессор Андрей Зорин. — У него был огромный мировой опыт. Важной его идеей, чрезвычайно успешно реализованной, было объединение очень высокого научного уровня с ориентацией на реальный рынок труда. Представление о том, что на рынке труда нужны по-настоящему научно подготовленные образованные люди, и большая практическая успешность выпускников Шанинки свидетельствовали о том, что это был точно продуманный проект.
«Шанинка возникла в ответ на ситуацию, которая сложилась после распада Советского Союза, в стране в принципе негде было учиться социальным наукам, — объясняет профессор Шанинки философ Григорий Юдин. — Долгое время люди приходили туда, чтобы понять, как вообще устроено глобальное социальное общество, узнать, какие там есть подходы, теории, исследования».
Запрос на подобное учебное заведение в те годы в России, безусловно, существовал. В 1992 году была основана Высшая школа экономики. А в 1994-м — Европейский университет в Санкт-Петербурге.
— Это было время выдающихся образовательных инициатив, — продолжает Зорин. — Было чувство, что традиционная система образования потребностям нового времени не соответствует и нужны новые образовательные институции. Шанинка имела свое лицо в этом ряду и была одним из самых успешных начинаний. Такого вуза — с такой сложной комбинацией российских и британских традиций образования, такой интересной и своеобразной конструкцией — не было не только в российском, но, думаю, и в глобальном образовательном пространстве.
Изначально Шанинка создавалась как магистерский университет, который готовит студентов, уже имеющих дипломы бакалавров. Благодаря идее Теодора Шанина о том, что нужно совместить лучшие элементы отечественного и британского образования, она стала источником лучших академических практик, уверен Григорий Юдин. И многие вещи, которые сегодня есть в российской системе образования, по его словам, на самом деле исходят еще из Шанинки.
— Простой пример: именно в Шанинке была впервые введена проверка на плагиат, которая давала основания бороться с плагиатом и исключать недобросовестных учеников. В Шанинке по-прежнему нулевая толерантность к плагиату. Потом эти требования стали распространяться в университетах по всей стране — сегодня все должны сдавать требования по плагиату. Модульная система. Когда происходит деление не на семестры, а на модули — это тоже пошло из Шанинки.
Учебный процесс в Шанинке выглядит не так, как в большинстве российских университетов. Мы не очень большое внимание уделяем классно-урочной работе, потому что в принципе не верим во всю эту лекционно-семинарскую систему. Это не значит, что у нас нет лекций и семинаров. Конечно, они есть. Но гораздо больший акцент ставится на индивидуальной работе, на том, чтобы у студента был свой тьютор, на том, чтобы он общался с профессорами за пределами аудитории. Мы все время с ними в контакте. Студент, который поступает в магистратуру, получает большой пространный фидбэк на каждое свое эссе. За каждую свою работу студент получает большой лист оценивания: он оценивается по множеству параметров, получает обратную связь — и не одного проверяющего, а двух, что гарантирует взвешенность оценки.
Внимание к каждому — это то, что мы ставим в центр учебного процесса. Это то, за что нас уважают слушатели.
Шанинка продолжает выступать большим хабом, который соединяет Россию с глобальной академией. Наша задача (и у Теодора Шанина была такая задача) состоит не в том, чтобы плестись где-то в хвосте, догоняя и тупо копируя практики, которые есть в других университетах. Задача в том, чтобы иметь свой голос в глобальной академической коммуникации. Поэтому Шанинка и как университет построена не как копирование других университетов. У нее свой собственный стиль.
«Смысл атаки на Шанинку в том, чтобы в России нельзя было получить качественного образования»
В 2018 году Школа столкнулась с первыми серьезными внешними неприятностями. В вуз с плановой проверкой пришел Рособрнадзор и отозвал у университета государственную аккредитацию. За «многочисленные нарушения требований образовательных стандартов». Это произошло спустя два года после отзыва аккредитации у Европейского университета в Санкт-Петербурге. Так Шанинка временно потеряла возможность выдавать дипломы государственного образца. Но оставила за собой возможность продолжать обучение студентов.
В числе претензий, согласно отчету Рособрнадзора, было то, что некоторые дисциплины «не формируют у студентов профессиональных компетенций». В интервью «Медузе»* декан факультета социальных наук Шанинки Виктор Вахштайн охарактеризовал претензии ведомства как «бюрократическую попытку имитировать беспристрастную оценку качества образования»: «Например, в числе нарушений — то, что я вывожу своих студентов на практику за пределы Москвы. Студентов — полевых социологов. Отдельный пункт претензий — отсутствие лабораторных практикумов по «Истории политических и правовых учений». Думаю, весь этот фарс с аккредитацией — сам по себе неплохой лабораторный практикум по новейшей истории политических учений».
Более 200 представителей университетского сообщества написали открытое письмо в Рособрнадзор, в котором указали, какие именно претензии к кадровой политике высказаны ведомством:
Что не понравилось Рособрнадзору в Шанинке?
«В частности, что должность руководителя программы по юриспруденции занимает человек, не имеющий профильного диплома (хотя и признанный одним из ведущих в России специалистов по римскому праву), или что должность заведующего кафедрой занимает человек, не имеющий ученого звания доцента (хотя имеющий ученую степень кандидата наук). Подобное понимание экспертизы, ее содержания и назначения представляется нам просто опасным для дальнейшего развития высшего образования в России».
(Из письма представителей университетского сообщества — в Рособрнадзор на фоне претензий к Шанинке)
Шанинку тогда поддержал ученый совет Высшей школы экономики. А глава Счетной палаты Алексей Кудрин назвал претензии Рособрнадзора к Шанинке «бумажными»: «Нужно кардинально перестраивать работу надзора», — заявил политик.
— После лишения аккредитации в 2018 году Шанинка продолжала работать. Она сохранила лицензию, а главное, тогда не были задействованы силовые органы, — вспоминает Андрей Зорин. — Были претензии Рособрнадзора, в значительной степени бюрократического характера. Они выглядели странно и надуманно, но внести изменения в бумаги и даже привести образовательный процесс в соответствие с какими-то пусть искусственными нормативами — это одно. В конце концов требования Рособрнадзора были выполнены и аккредитация Школе была возвращена. То, что происходит сейчас, — это другое. Идет очередная атака на Школу, очень серьезная. Причем не только на Шанинку, а на высшее образование в России вообще. Даже при самом благоприятном исходе дела, на который мы все надеемся, все это не может не иметь тяжелых последствий. Я плохо представляю себе мотивы, движущие людьми, которые этим занимаются. Возникает ощущение, что цель этой деятельности — разрушить российское высшее образование, добиться того, чтобы в России нельзя было получить качественного образования. Кому-то, вероятно, это нужно.
«Видимо, в деле ничего нет, остается давить на Зуева»
То, что происходит сейчас, кто-то в университете считает продолжением давления 2018 года, кто-то — событиями, не связанными напрямую с университетом. Поскольку в этот раз в деле звучат фамилии, совсем не связанные с Шанинкой. Например, Марины Раковой.
В конце октября The Bell и Meduza* со ссылкой на источники сообщили, что уголовному делу против Раковой предшествовал ее конфликт с издательством «Просвещение» из-за многомиллиардных госконтрактов на учебники. Также Meduza* сообщила, что в основу дела Раковой и Зуева легла экспертиза, сделанная в Российской академии образования. А ее возглавляет бывшая начальница Раковой — Ольга Васильева. По словам источников издания, между Раковой и Васильевой был «острый конфликт».
— Я эту фамилию [Марины Раковой] узнал впервые в день, когда были обыски, — рассказывает Григорий Юдин. — И, насколько я понимаю, подавляющее большинство людей в Шанинке точно так же. Это, конечно, создает какую-то зависшую ситуацию. Конечно, когда мы видим, что прокуратура начинает заходить в университет, объявлять внеочередные проверки, ничем не мотивированные, притом что мы уже все проверки недавно проходили, у нас возникают подозрения, что заодно пошли какие-то дополнительные сюжеты, напоминающие 18-й год. Но мы не знаем ничего про это, может быть, это такой способ давить на Сергея Зуева. Видимо, в деле просто ничего нет. Раз за столько времени нам ничего не предъявлено и единственный способ чего-то добиться — это шантажировать людей.
Постановление о проверке в Шанинке было выдано 19 октября. Прокуратура потребовала представить документы факультета Свободных искусств и наук. Источник «Новой» в Институте общественных наук (ИОН) РАНХиГС сообщил, что силовики пришли и туда и «запросили весь пакет документов, которые вузы, например, предоставляют для аккредитации».
Согласно информации источника «Би-би-си», это была «совместная проверка прокуратуры и Рособрнадзора в Шанинке и ИОНе. Прокуратуру интересовало наличие иностранного финансирования (которого в Шанинке, безусловно, не может быть). Они затребовали последние статьи сотрудников ИОН и Шанинки (как они выразились, «почитать») и, что самое поразительное, рабочую программу по воспитательной деятельности».
Помимо того что Сергей Зуев возглавляет ИОН РАНХиГС, три программы Шанинки реализуются в партнерстве с Российской академией народного хозяйства и государственной службы.
«Мы учили и учим построению сообществ»
Более 400 ученых, академиков РАН и преподавателей подписали открытое письмо генеральному прокурору Игорю Краснову. С просьбой «дать соответствующему прокурору указание отказаться от поданного им апелляционного представления» заменить домашний арест СИЗО для Зуева.
С письмом в поддержку Зуева выступили выпускники университета. Не проходит дня, чтобы в открытом чате в поддержку ректора студенты и выпускники не обсуждали, в какие издания для огласки можно обратиться, как передать книги в изолятор Кристине Крючковой и до какого часа можно подъехать в библиотеку подписать поручительство.
— Очень важная вещь заключается в том, что Шанинка — это все-таки университет, который принадлежит сообществу «шанинцев», — говорит Григорий Юдин. — Благодаря Теодору и до сих пор Шанинка всегда делала очень большую ставку на построение сообществ в самых разных областях — от культуры до образования. То, чему мы учили и учим — это во многом построение сообществ. Ну и Шанинка сама по себе является сообществом. Из этого следует, что университет устроен довольно демократично. В нем нет разрыва между администрацией и профессурой, администрацией и студентами, который сейчас есть, к сожалению, во многих российских университетах. Нет разрыва между профессурой и студентами, который тоже во многих российских университетах, к сожалению, сохраняется — это уже скорее дурные советские практики. Такой шанинский стиль.
Теодор Шанин — человек, который в 1968 году [когда проходили студенческие восстания] был в запертой студенческой аудитории в Бирмингемском университете вместе со студентами. Он был тогда преподавателем, еще совсем молодым, и он был на стороне студентов в этом конфликте. У него это осталось на всю жизнь. Сергей Зуев в этом смысле следует ему.
«Хватит воевать с профессурой»
Корреспондент «Новой» попросила студентов Шанинки рассказать об уникальности их университета и о том, какие слова поддержки ректору и исполнительному директору они могут сказать.
Рассказывает Максим,
студент второго курса бакалавриата, направление «мировая политика»:
— Очень много слов накопилось. Переживаю происходящее как личную беду. Я вам расскажу историю про Сергея Эдуардовича, которая лично на меня произвела сильное впечатление. Когда мы были на первом курсе, у нас в середине года резко по бюрократическим причинам сменился преподаватель по математике. Мы любили его всей душой, но ему пришлось уйти, хотя он сам не хотел уходить. Мы решили написать письмо. Не в деканат, а сразу Сергею Зуеву. Коллективно, всей группой, собрали подписи и направили письмо на личную почту Зуева в семь вечера. Через полтора часа мы получили ответ, что он во всем разберется. Он разобрался. У нас остался этот преподаватель. У меня много друзей из других вузов, и когда я рассказываю им эту историю — у них глаза вылезают на лоб. Какому еще ректору университета можно написать письмо на личную почту на ночь глядя и через полтора часа получить ответ?
Когда я хожу по кампусу Шанинки, он идет навстречу мне. Он здесь. Он не в кабинете. Он отвечает на наши письма.
Наша группа проходила курс критического мышления на первом курсе, и мы все научены не делать выводов о чем-либо, не зная предмета досконально.
И когда я стоял у суда, где избирали меру пресечения Сергею Эдуардовичу, я отвечал журналистам, которые ко мне подходили, что я не читал материалы дела и не могу сказать, что там на самом деле. Сфальсифицировано оно или нет.
Но у всех в жизни есть круг лиц, в преступления которых ты не поверишь. Для меня арест Сергея Зуева и Кристины Крючковой сравним с тем, что сегодня ночью придут ко мне домой, арестуют моих дядю и тетю и скажут, что они что-то украли.
Каждая новость о Сергее Эдуардовиче повергает в шок. Он ровесник моей бабушки, и его прямо из больницы забирают на многочасовой допрос. За ним такой шлейф — он награжден президентом, за него поручились такие люди. И с такой историей его болезни… Я правда не понимаю, где душа у тех, кто направляет апелляции и кто выносит эти решения.
Рассказывает Ася,
студентка второго курса магистратуры, направление «индустрия моды», отделение факультета социокультурного проектирования:
— Мне 37 лет, и к этой магистратуре я шла как минимум лет десять. Я коллекционер, занимаюсь историей костюма. У нас очень маленькое отделение — четыре человека, и в этом его уникальность. Ничего подобного в России больше нет. Кроме Шанинки, никто не готовит теоретиков моды. Ты занимаешься с очень сильной базой, подходишь к моде с позиций социологии, экономических теорий, философии и психологии. Для людей, которые хотят относиться к моде по-серьезному с теоретическими началами, а не просто читать Vogue, Шанинка незаменима.
Ради нескольких человек читаются прекрасные лекции, приглашаются лекторы в том числе из английских университетов. Огромная благодарность ректору, что ради нас четверых наше отделение существует. Нас не закрывают. У всех девочек на отделении — работа, дети, не все могут быть каждый раз. При этом лекции продолжаются, и никто из преподавателей не откажется читать, даже если придет один человек.
Наши преподаватели — это живые люди, которые мало того что находятся с нами в контакте — они готовы нас слушать. В первую очередь в Шанинке нас учат мыслить самостоятельно. Мы не заучиваем ничего наизусть, мы все прогоняем через наше восприятие. Есть ключевые философы в сфере моды. Например, Георг Зиммель. И мы можем с ним спорить на занятиях, можем его критиковать. Преподаватели будут направлять наш спор, наши мысли, но никогда не будет позиции «Я — преподаватель, я прав, вы все тут должны меня слушать и кивать».
Рассказывает Индира,
студентка магистратуры, направление «психология»:
— Я наблюдала то, что происходило в Высшей школе экономики. Общалась со своими друзьями оттуда, которые передавали ту тревогу, говорили, как закручиваются гайки, как Вышка теряет свои позиции. И складывалось такое ощущение, что есть Шанинка на карте России, которая настолько неагрессивно делает свою работу, что невозможно ее тронуть ничем.
Есть институция, которая прочно занимает свои позиции, к которой не может быть никаких вопросов, потому что она занимается наукой. Студенты не просто находят работу, они могут уехать в другую страну и там найти эту работу. В ней есть атмосфера свободы. Когда ты приходишь на экзамен, у тебя его принимает преподаватель, который, может, чуть младше твоей мамы, при этом у нее неформальный имидж и никто не пытается это цензурировать.
Нам дают очень много базовых ценностей, но всю ответственность за обучение мы полностью берем на себя. Нас никто не стращает за то, что мы опаздываем на пары.
Я до этого училась в ГИТИСе, и мне очень повезло: там я попала на курс к режиссеру Владимиру Мирзоеву. Он всегда говорил, что чем бы ты ни занимался, важно всегда искать единомышленников. Потому что у людей здесь, в России, слабость в том, что они думают, что не умеют консолидироваться друг с другом.
Начиная с 2018 года Шанинку преследуют по политическим мотивам. После того как Сергея Эдуардовича силком вывезли из больницы на принудительное медобследование, ни у кого, кажется, не осталось сомнений, что это жестокая бездарная политическая слабость. Это похоже на замедленное убийство. Когда мучают людей, зная, что они уязвимы.
Меня поражает, что молчат коллеги из РЭШ (Российской экономической школы. — Ред.). Все постят прогулки с собаками, как будто ничего не происходит. Рэшке надо проснуться, могут прийти и в Британскую высшую школу дизайна. Они в довольно уязвимом положении — хотя бы потому, что у них есть контакты с Западом.
Если не противодействовать этому злу, оно сможет перемолоть любого. И если есть задача поставить своего человека [на место Сергея Зуева] — об этом нужно сразу забыть. Скорее Шанинка как институция будет закончена, чем туда поставят своих людей, которые будут пытаться контролировать эту систему изнутри.
Хватит уже воевать с интеллигенцией и профессурой, которая не может противостоять этой агрессии. Профессор или преподаватель не сможет противодействовать, если его будут пытать или бить. Его степень культуры не позволит скатиться на тот же уровень.