«Удручающе длинная история», — сетует судья Высокого суда Лондона Джонатан Коэн в самом начале своего решения, поставившего финальную точку в бракоразводном процессе между совладелицей сети «Мария-Ра» Аллой Ракшиной и ее бывшим супругом Лазарем Ксандопуло. Решение было вынесено в конце марта и опубликовано 4 апреля.
Год назад Forbes подробно писал об этой семейной драме. Брак, начавшийся в 2006 году, в 2020-м обернулся для супругов тяжбой, затянувшейся на два с половиной года. В общей сложности стороны провели более 60 слушаний в России и Англии, сражаясь за право опеки над дочерьми (их имена не раскрываются) и активы. Ракшиной этот процесс обошелся в £9 млн — именно экс-участница списка Forbes была вынуждена оплачивать судебные расходы за себя и за мужа. В промежуточном решении 2022 года еще один британский судья Николас Мостин не стеснялся в эпитетах, описывая этот развод — «шокирующий», «нигилистический», «апокалиптический».
Чем закончилась тяжба, удивившая даже опытных британских судей?
«Его энтузиазм и усердие угасали»
Ноябрьским вечером 2013 года Алла Ракшина и Лазарь Ксандопуло вышли из кабинета московского нотариуса. Была пятница, и супруги присоединились к группе бывших однокурсников, чтобы приятно провести конец рабочей недели. Едва ли настроение у них было безоблачным. Уже не первый год между ними случались разногласия. И в кабинете нотариуса молодые люди подписали брачный договор. Так этот период описывается в материалах Высокого суда Лондона, где через девять лет будут подробно изучать соглашение.
Алла Ракшина родилась в Барнауле. В 1993 году, когда ей было 13 лет, ее отец, бывший учитель Александр Ракшин, открыл первый магазин под брендом «Мария-Ра», названный в честь своей матери Марии. Сегодня «Мария-Ра» — крупнейшая торговая сеть в Западной Сибири. Под этой вывеской работает почти 1300 магазинов в пяти регионах.
Лазарь Ксандопуло на год старше Аллы Ракшиной, он родился в России в семье грека и русской, а с 10 лет начал жить в Афинах. В конце 1990-х он вернулся в Москву, чтобы изучать международное право в МГИМО, где познакомился с Ракшиной. Молодые люди начали встречаться, но поженились только в 2006 году, перед рождением первой дочери.
К тому времени Ракшина начала подрабатывать в семейном бизнесе, как и ее старший брат Евгений. Сначала Ракшина работала в бухгалтерии, а через несколько лет стала финансовым директором сети. Александр Ракшин хотел привлечь к семейному делу и зятя. Как писал Forbes, Ксандопуло управлял распределительным центром «Мария-Ра». Но его карьера в торговой сети оказалась недолгой и закончилась в 2008 году. Как говорится в документах лондонского суда, Ксандопуло не проявлял интереса к бизнесу и постепенно «его энтузиазм и усердие угасали». Сам Ксандопуло возражал, что его в какой-то момент попросту отстранили от работы.
Первые годы после свадьбы молодая семья жила в Барнауле. А в 2011 году Ракшина и Ксандопуло арендовали жилье в Лондоне, где их дочь начала посещать дневную школу. Как раз в это время брак дал трещину. На судебных слушаниях Ракшина описала три главные причины конфликтов: Ксандопуло никак не мог найти работу, почти не помогал ей в семейных делах и, наконец, не хотел бросать курить. Она начала задаваться вопросом, не женился ли он на ней только ради денег. И осенью 2013 года в брачном договоре супруги прописали, что любое имущество, даже нажитое в браке, после развода остается неделимым и принадлежит тому, на кого было оформлено. «Господин Ксандопуло предложил госпоже Ракшиной подписать этот договор, поскольку хотел доказать бескорыстность своих отношений в этом браке, а также намерение начать самостоятельно работать и зарабатывать, — объясняет партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Екатерина Тягай, представлявшая в суде интересы Аллы Ракшиной. — Более того, он отказался в момент заключения брачного договора от предложения госпожи Ракшиной предусмотреть определенную выплату в его пользу в случае расторжения брака». Но на слушаниях в Лондоне Ксандопуло утверждал, что текст договора был якобы заранее подготовлен супругой и у него не было шанса никак на него повлиять.
«Устроил ловушку»
В феврале 2016 года Алла Ракшина купила квартиру в неназванном престижном районе Лондона примерно за £6,3 млн. Их дочь начала посещать в британской столице среднюю школу, а осенью Ракшина родила второго ребенка. Некорректно говорить, что Ракшина и Ксандопуло жили в Лондоне, отмечает Тягай: семья останавливалась в лондонской квартире периодически по время поездок, связанных с обучением дочери. Судебные документы подтверждают — Ракшиной приходилось постоянно совершать перелеты между Лондоном, Москвой и Барнаулом, чтобы участвовать в жизни «Мария-Ра». При этом Ксандопуло во время школьных семестров большую часть времени проводил в Великобритании.
Пандемию и самоизоляцию 2020 года супруги провели в Барнауле. А в британскую столицу вернулись только в сентябре. Тогда же Ракшина купила в Лондоне еще две квартиры — по соседству с домом, где у семьи уже была квартира. В октябре 2020 года она вернулась в Лондон после очередной деловой поездки в Россию. А спустя несколько дней Ксандопуло вручил ей заявление о разводе. Вскоре Ракшина обнаружила, что ее счета в банке Coutts заблокированы. В судебных документах прямо говорится, что Ксандопуло «устроил ловушку» супруге. «Своих первых юристов господин Ксандопуло нанял 10 сентября 2020 года, а с заявлением о разводе он обратился в суд Великобритании 21 сентября 2020 года, — объясняет Тягай. — При этом госпоже Ракшиной оно было вручено лишь поздно вечером 2 октября 2020-го — в день, когда господином Ксандопуло был заочно получен судебный приказ о наложении запрета на распоряжение средствами в банке Coutts».
После этого Ксандопуло покинул семейную квартиру и начал снимать жилье в лондонском районе Баттерси. Деньги на это ему выделяла Ракшина. Она же оплачивала и судебные расходы супруга. Такова особенность лондонского судопроизводства в бракоразводных делах — менее обеспеченная сторона может требовать от второй половины выплат на свое содержание. Уже в январе 2021 года Ксандопуло начал получать от Ракшиной по £20 000 в месяц.
В суде Ракшина описывала ситуацию, в которой оказалась, как «кафкианский кошмар» — она в одиночку оплачивала свои расходы и расходы Ксандопуло, а также содержала дочерей. Параллельно в России стартовал еще один бракоразводный процесс: весной 2021 года российский суд постановил, что дети должны проживать с матерью. Тяжба в Лондоне затянулась на несколько лет. Ракшина была вынуждена жить в Лондоне — только летом 2022 года суд разрешил ей вывезти младшую дочь в Россию. «К сожалению, как только российский суд определил место жительства детей с матерью, английский суд исполнил это решение и госпожа Ракшина с младшей дочерью вернулись в Россию, господин Ксандопуло фактически прекратил общение с дочерьми, перестал участвовать в их жизни, саботировал оформление им необходимых документов и лишь изредка продолжал ссылаться на существование детей в английском процессе о разделе активов», — говорит Тягай.
«В русской культуре принято, когда мужчины диктуют женщинам»
Развод Ракшиной и Ксандопуло состоялся в России, российский суд также определил, с кем должны проживать дочери. Высокому суду Лондона потребовалось еще немало времени, чтобы разобраться с финансовыми притязаниями экс-супруга. Ксандопуло долго настаивал, что его жена — обеспеченная женщина. К примеру, он ссылался на Forbes, который якобы поставил Ракшину на 75-е место в списке самых богатых женщин России с оценкой состояния в £300 млн. Это ошибка. Последний раз Ракшина появлялась в рейтинге богатейших женщин Forbes в 2016 году, когда ее доля в семейном бизнесе оценивалась всего в $75 млн. После этого ни один из представителей семьи Ракшиных в рейтингах Forbes не появлялся.
Сейчас Ракшина владеет 25% в «Мария-Ра». Другие совладельцы с аналогичными пакетами — основатель сети Александр Ракшин, его вторая жена Галина и сын Евгений. Ракшин-старший начал распределять акции между членами семьи еще в начале 2010-х, опасаясь недружественного поглощения. Но суд в Лондоне даже не посчитал акции «Мария-Ра» личной собственностью Аллы Ракшиной. Почему? Как следует из документов суда, семейный бизнес Ракшиных строится на патриархальных принципах.
«В русской культуре принято — и это относится и к моей семье — что мужчины диктуют женщинам степень финансовой самостоятельности, — объясняла Ракшина в суде. — Отец и брат считали, что, наняв меня в свои компании, они дают мне возможность зарабатывать на жизнь. Они диктуют, получу ли я дивиденды — и когда. У меня нет контроля над пакетом акций». На вопрос суда, может ли Ракшина продать свои акции, когда захочет, ее брат, также выступавший на слушаниях, ответил: «Нет».
Для своей должности Ракшина получала весьма скромное вознаграждение. В 2018-2022 годах ее зарплата с учетом бонусов, выплачивавшихся не каждый год, составляла в среднем £85 400 (8,6 млн рублей по текущему курсу). В 2012 году «Мария-Ра» начала выплачивать дивиденды, Ракшина получила £9,5 млн фунтов. При этом выплаты 2020 года в размере £7 млн она по требованию отца перевела на его счет. В итоге суд даже не стал оценивать стоимость акций, хотя в решении судьи Коэна приводится грубая оценка стоимости семейного бизнеса — около £400 млн.
Состояние Ракшиной суд оценил в £12,9 млн. На недвижимость в России и Великобритании приходится £6,8 млн, из которых £4,9 млн — стоимость лондонской квартиры. В списке активов нет двух квартир, купленных в 2020 году по соседству, хотя Ксандопуло, подавая заявление о разводе, претендовал в том числе и на них. Квартиры покупались на деньги Евгения Ракшина, и Высокий суд Лондона решил, что именно он и является их реальным собственником.
На банковских счетах Ракшиной хранится £7,7 млн. Еще в 2012-2014 годах мать Ракшиной перевела ей порядка £13 млн, рассчитывая, что эти деньги достанутся внучкам. Но в 2021 году, говорится в судебных документах, Ракшина потратила на бракоразводный процесс все личные сбережения и начала брать деньги из неприкосновенного запаса. Кроме того, мать одолжила ей еще £1,4 млн, которые в будущем необходимо будет вернуть.
А что с активами экс-супруга? «Что Ксандопуло делал во время брака — остается загадкой, с 2008 года он ничего не заработал», — утверждается в судебном решении. Сам Ксандопуло утверждал, что вносил свой вклад как домохозяин («домашний муж», как говорится в материалах суда). Кроме того, он якобы подыскивал для Евгения Ракшина инвестиционную недвижимость в Лондоне. Алла Ракшина, впрочем, утверждала, что все время, пока они были женаты, и домашние дела, и воспитание детей были предоставлены ей и персоналу. Ее брат помощь шурина в подборе инвестиционной недвижимости тоже отрицал.
«Самая крепкая в паре»
Требования, которые Ксандопуло на суде предъявлял Ракшиной, оценивались в £8,5 млн. Помимо лондонских квартир, которые суд счел собственностью Евгения Ракшина, Ксандопуло рассчитывал получить от супруги £3 млн на покупку дома в Греции к югу от Афин, а также около £500 000 на покупку мебели и ремонт. «Нелепо раздутые», — охарактеризовал требования Ксандопуло судья Коэн. Юристы Ракшиной представили на суде информацию из открытых источников, которые свидетельствовали, что просторные квартиры с тремя спальнями в выбранном Ксандопуло районе южнее Афин стоят €500 000-560 000.
«Господин Ксандопуло не представил никаких контраргументов или альтернативных вариантов, в том числе не представил никаких примеров недвижимости за £3 млн, которые требовал на дом в Греции», — говорит Тягай.
По словам Тягай, на суде Лазарь Ксандопуло пытался убедить суд, что «к России никакого отношения не имеет и боится в нее въезжать из-за необъяснимых угроз, а проживать планирует в Великобритании». Но судья Коэн решил, что едва ли вообще Ксандопуло понадобится недвижимость в Великобритании, следует из текста судебного решения. Он близок с родственниками, большинство из которых проживают в России. Отец Ксандопуло живет в Греции, сестра — в Испании, и много времени он проводил с ними. И вряд ли, посчитал судья Коэн, Ксандопуло сможет построить карьеру в Лондоне после развода.
В итоговом решении судья Коэн распорядился, что Алла Ракшина на протяжении четырех лет будет выплачивать бывшему мужу денежное содержание. В первый год оно составит £75 000, затем сократится до £60 000. Кроме того, Ракшина выделит €600 000 на покупку Ксандопуло дома в Греции и еще €60 000 — на меблировку.
Брачный договор, подписанный Ракшиной и Ксандопуло в 2013 году в Москве, не предполагал какого-либо раздела имущества. «Процедура раздела активов в Великобритании проводилась в рамках специального раздела закона (Part III Proceedings) — для граждан, чей брак уже расторгнут за рубежом, — объясняет Тягай. — Такой раздел имущества несколько отличается от полноценного развода с разделом активов, целиком происходящего в Великобритании. Тем не менее в силу английского права ни один брачный договор не является обязательным для исполнения судом, хотя суд и учитывает его содержание». Тягай отмечает, что именно Ракшина предложила предоставить бывшему супругу содержание и деньги на покупку недвижимости.
Важное условие — дом в Греции не будет принадлежать Ксандопуло. Он не сможет сдавать эту недвижимость в аренду и оставлять ее незанятой. Фактически дом будет принадлежать экс-супругу Ракшиной до тех пор, пока он не обзаведется собственным жильем. Это условие позволит со временем передать греческую недвижимость дочерям Ракшиной и Ксандопуло, а также оградит от требований кредиторов, которые появились у экс-супруга после развода. В судебном решении говорится, что Ксандопуло должен около £900 000 своим адвокатам.
Истории взаимоотношений Ксандопуло с британскими юристами уделено немало места в судебном решении. Он поменял семь юридических фирм, что на каждом этапе судебного разбирательства увеличивало его стоимость, и при этом, как отмечает судья Коэн, предоставлял необходимые документы в последний срок, подавал неполную информацию, нарушил почти все судебные приказы. «Затраты находятся за пределами всякого разумного понимания», — утверждает Коэн в своем решении. За два с половиной года Ракшина потратила £4,3 млн на свои расходы и £4,2 млн — на расходы бывшего супруга. Кроме того, с декабря 2020 года она потратила £300 000 на содержание Ксандопуло и еще £320 000 — на аренду для него жилья в Баттерси. Для сравнения, судебные издержки Романа Абрамовича в суде с Борисом Березовским составили £35 млн.
Большую часть судебного разбирательства Лазарь Ксандопуло провел в Греции. На итоговое слушание, длившееся с 15 по 22 марта, он не явился. А его адвокаты, признав, что не получили указаний от своего доверителя, слушания и вовсе покинули. В последний раз Ксандопуло общался с судьей 9 марта — по видеосвязи и с выключенной камерой. С тех пор, говорится в документах суда, его «не было ни видно, ни слышно. Он просто исчез». Перед этим Ксандопуло лечился в Греции от депрессии. Информации о том, что он хочет подать аппеляцию на решение судьи Коэна, пока не появлялось.
«Нет никаких сомнений в том, что эти разбирательства, особенно о детях, нанесли огромный урон Х (так в тексте решения обозначен Лазарь Ксандопуло. — Forbes), — рассуждает судья Коэн. — Я не утверждаю, что стресс у W (Аллы Ракшиной. — Forbes) был меньше, но, возможно, она показала себя как самая крепкая в паре, и, конечно, она сохранила свои близкие отношения с обоими детьми, чего X сделать не смог».