???? Большое событие на букмекерском рынке: наконец определен единый центр учета перевода ставок. Владимир Путин утвердил в этой роли НКО «Мобильная карта», принадлежащая владельцам букмекерской конторы «Лига Ставок».
Новость важная: с сентября в России вступает в силу новый закон, по которому все букмекерские платежи пойдут через этот самый единый центр учета перевода ставок. Сам закон буквально пролетел через три чтения в Госдуме в конце прошлого года, а вот определиться с тем, кто будет проводить платежи, причастные к делу не могли восемь месяцев подряд.
НКО «Мобильная карта» — оператор первого российского центра, через который шли платежи части букмекеров до принятия нового закона. Она изначально предлагала себя в качестве нового единого центра — также как и Qiwi-Банк, оператор второго существующего сейчас центра. Qiwi даже предупреждала своих инвесторов, что в случае неудачи, компания потеряет заметную часть выручки. Акции Qiwi упали на почти на 7%.
Сама идея нового регулирования для рынка букмекеров возникла год назад — и переполошила рынок. Автором реформы публично назвал себя малоизвестный до прошлого года президент международной федерации бокса Умар Кремлев. Все это совпало с масштабной зачисткой российского рынка платежей в пользу нелегальных букмекеров и онлайн-казино. О том, как он был устроен и кто такой Умар Кремлев, мы рассказывали здесь.
***
После изменения Конституции российские власти переформатируют всю политическую сферу страны. Это был рубеж, после которого начался отсчет фактически нового государства. Если это государство довести до идеального замысла (авторов поправок), то в этом государстве не будет избираемых парламентов, независимых судов и неконтролируемых властями СМИ. Наша страна движется в эту сторону.
Выборы в Госдуму воспринимаются властями как формирование парламента, который должен единогласно, подчеркиваю, единогласно рукоплескать пятому, а фактически шестому сроку Владимира Путина. Это должен быть парламент, в котором различие взглядов между депутатами будет заключаться только в степени любви к Путину и деталях выражения этой любви. В каждой шутке есть доля шутки, но мы движемся к тому, что политическое инакомыслие, как в советские времена, автоматически становится преступлением.
Мы можем открыть Уголовный кодекс СССР 1970-х годов, а до него УК сталинских времен, где видим, что уголовным преступлением являлась сама критика советской власти. Мы возвращаемся именно в эту ситуацию. Все законы об иностранных агентах и аффилированных лицах, о нежелательных организациях и причастных к их деятельности, все ограничения избирательных прав направлены на воспроизводство в начале XXI века сталинской модели, в которой политическое инакомыслие было уголовным преступлением.
Это намерение означает, что все политические институты должны показывать: инакомыслия в стране нет. По замыслу архитекторов новой России, политическое инакомыслие в стране должно быть юридически и практически недопустимо. Под матрицу такого государства специалисты по внутренней политике формируют новый парламент.
Но важно не только это. Важно то, что буквально на наших глазах в 2021 году внутренней политикой в России стали заниматься силовые структуры. Правоохранительные органы должны защищать права и свободы человека и гражданина. По такой логике в России сейчас нет правоохранительных органов. Есть правонарушительные органы. И это совсем другая функция.
Сейчас, после принятия поправок в Конституцию, на наших глазах центр принятия многих политических решений вернулся к силовикам — как это было при Сталине. То есть силовые структуры де-факто получили политическую власть из рук Владимира Путина. А условно «штатские», которые официально занимаются внутренней политикой, отодвинуты от многих решений, так как допустили много неприемлемых для власти ситуаций: «вырастили» Алексея Навального и создали его публичность, сделали много других вещей, которые в понимании нынешних первых лиц государства — недопустимы.
Возвращение политической власти силовым структурам — это и есть общегосударственное возвращение к политическим репрессиям. Если открыть знаменитый приказ наркома внутренних дел Николая Ежова № 00447 от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов», там были планы по расстрелам по каждому региону: «У вас есть эти враги, ищите». Это решение принимало не Политбюро, а НКВД.
Сейчас мы возвращаемся к такой модели принятия политических решений. Они определяют судьбы людей, формируют политическую повестку, инициируют изменения законодательства, определяют ход избирательных кампаний.
Именно когда силовики становятся властью, доносы становятся общественно одобряемым действием. Это — помощь власти и помощь силовым структурам. Помните знаменитую фразу Сергея Довлатова: «Мы без конца проклинаем товарища Сталина и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов? Дзержинский? Ежов? Абакумов с Ягодой? Ничего подобного. Их написали простые советские люди... Просто сказались тенденции исторического момента».
Сейчас мы возвращаемся к сталинским общественным отношениям. Это приводит ко всем конфликтам нынешней избирательной кампании.
Прочитайте полностью: «На наших глазах центр принятия политических решений после поправок в Конституцию вернулся к силовикам, как было при Сталине», Republic, разговор с Алексеем Полоротовым
***
Тихая война, которая идет за перераспределение ключевых активов российского сельхозрынка, осталась за границей текущей информационной повестки. Клан Гордеева-Данкверта, кормящийся у связанного с ними агрохолдинга, принадлежащего немецкому бизнесмену Штефану Дюрру, столкнулся с интересами семьи секретаря Совбеза Николая Патрушева, чей сын возглавляет правление Россельхозбанка. Россельхозбанк пытался забрать у Дюрра доли в компаниях агрохолдинга "Эконива", которые были заложены в банке. Поскольку судебный спор между РСХБ (Патрушев) и Эконивой (Дюрр) проходил в Воронежской области (ранее возглавляемой Гордеевым), то решение было предопределено заранее. Госбанк пока остался с носом и получить активы Дюрра не смог.
Не является секретом то, что Дюрра, Гордеева и Данкверта связывают с Германией: Дюрр до сих пор имеет немецкое гражданство, хотя и говорят, что крестился и принял православие, Гордеев родился в Германии и проводит там свободное время, Данкверт - этнический немец, часто посещающий Германию. Решение суда в пользу Эконивы можно назвать тактической победой "немецкого альянса". При игре в долгую, разумеется, силы неравные: У "немецкого альянса" только один более-менее приличный вариант - продать Экониву до момента, когда Россельхозбанк изыщет возможность подойти к снаряду еще раз. В качестве покупателя "Эконивы" Дюрру прочили олигархов Лисина и Мошковича— но знающие люди понимают, что тезис (не совершай покупку активов, которые находятся в судах) как никогда актуален. С учетом того, что Эконива входит в пятерку крупнейших владельцев сельскохозяйственных земель с 630.000 га и является крупнейшим в России производителем молока, то актив не останется без соответствующей опеки.
***
Венесуэльский SU-30 хотели починить из США. Занятная история.
Коллеги из EU sanctions сообщают, что в Федеральном суде США Южного округа Калифорнии обнародовано уголовное обвинение против Хорхе Нобрега - гендиректора компании Achabal Technologies Inc. Компания зарегистрирована в Майами. Обвиняют его в сговоре с целью нарушения IEEPA. Для тех, кто забыл, это до 20 лет тюрьмы. Но дают обычно намного меньше.
По версии следствия господин Нобрега вступил в сговор с венесуэльскими чиновниками с целью ремонта истребителя СУ-30 ВВС Венесуэлы. При этом он не озаботился получением специальной лицензии властей США.
Платежи проходили через структуры, связанные с PDVSA. А она, в свою очередь, под санкциями США.
Непонятно пока, что больше не понравилось Минюсту США - попытка военного сотрудничества без разрешительной лицензии или участие в деле структур PDVSA.
Для нас интереснее другое. С чего это вдруг Су-30 ремонтируется венесуэльскими коллегами с участием граждан США? Но это виднее военным экспертам.