У дагестанских кланов настали нелегкие времена. Новый глава республики начал с громкой зачистки правительства, постепенно спускаясь до администраций крупнейших регионов - Табасаранского района, Махачкалы, Избербаша, Ботлиха, Буйнакского и Кизилюртовского районов. Следующие на очереди коммерческие структуры, принадлежащие тем же кланам, которые стояли за проворовавшейся властью.
Одним из самых привлекательных бизнес-активов республики, вокруг которого до сих пор идет межклановая борьба, является Махачкалинский порт. Правда, за последние несколько лет порт из процветающего перспективного предприятия начал превращаться в умирающий бизнес. При мощности перевалки 8 млн тонн нефти в год через порт в прошлом году прошло около 1 млн тонн.
Нефтяники не хотят иметь дело с посредником по перевалке нефти в порту – «Дагнефтепродуктом» (ДНП). Функционал его похоже упростился донельзя – принять нефть из порта в свои резервуары и передать на узел приема Транснефти для закачки в трубу. Но это теория, которая не приносит сверхприбыли. А вот построив на своей необъятной территории прямогонные нефтеперегонные заводы, ДНП стал проявлять чудеса рентабельности. Наши источники не смогли вспомнить, чтобы на эти заводы поставлялось сырье по ж/д, как это декларировалось. Зато, похоже, стали происходить странные события: для начала резко увеличились потери нефти по при перекачке. Нормативы стали не только завышены, но еще и от грузоотправителей стали требовать пополнения своей технологической нефти, исчезающей из системы труб ДНП. Дальше – больше. В сдаваемой от ДНП в Транснефть нефти чуть ли не одновременно резко увеличилось количество воды и одновременно уменьшилось содержание легких фракций.
И в этих условиях как по волшебству стали работать НПЗ – три «самовара», производящих нафту и мазут. Каждый последующий из построенных превосходил предыдущий по объемам переработки. Подтверждения и разрешений на право эксплуатации нами не обнаружено. Можно предположить, что ушлые ребята из ДНП «изымаемую» часть из скачанной с танкеров нефти стали перегонять на построенных рядом «самоварах», а в нефтепровод «Махачкала-Новороссийск» закачивать ненужный мазут и морскую воду. А из полученной нафты (легких фракций) можно вполне легально набодяжить бензин, от которого не то что иномарки, а отечественная привычная ко всему «Волга» глохнет…
Нефтепроводчики попытались портовым чудесам противопоставить техническое решение. В октябре 2016 года между «Дагнефтепродуктом» и «Транснефтью» был заключен договор о строительстве до конца 2017 года отдельных резервуаров для приема нефти с танкеров и сдачи нефти в нефтепровод до Новороссийска. Эти резервуары должны были быть автономны от систем «Дагнефтепродукта». В этом случае ДНП уже теоретически не смогла бы отбирать скачанную с танкеров нефть и разбавлять ее перед передачей в нефтепровод водой и мазутом. Весь 2017 год «Транснефть» напоминала о договоре, пока в августе не получила ответ из порта за подписью гендиректоре К.И. Мурзаева:
«В связи с резким падением объемов перевалки нефти в 2017 года за отсутствием финансовых средств, ввод в эксплуатацию РВС-20000 [автономных резервуаров для приема-отгрузки нефти – ред.] в количестве 3 штук, а также строительство новой манифольдной для разделения грузопотоков нефти отложено на неопределенный срок».
Туркменские нефтяники с 2015 года сокращали свои поставки через Махачкалу, и в прошлом году полностью отказались от услуг порта. Компании из Туркмении полностью перешли на отгрузку нефти из трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Еще раньше из порта ушел «ЛУКОЙЛ», частью в тот же БТД, а частью, разорившись на сотни километров труб начал прокачку со своих шельфовых месторождений в нефтепровод Каспийского трубопроводного консорциума (КТК). При этом объемы, которые компания не смогла прокачать через КТК, также направляет на Баку. Корчагинское месторождение «ЛУКОЙЛа» физически ближе к Махачкале, но в компании не хотят и думать о ММТП. По некоторым данным эти грузоотправители идут в трубу до Новороссийска через «вход» в Баку под видом уже азербайджанской нефти.
В Махачкалу пока возят небольшой объем нефти только казахстанские производители, которых сюда привлекает низкий тариф «Транснефти» на прокачку до Новороссийска и не очень жесткие требования по качеству сливаемой нефти. Их миллион тонн перевалили в прошлом году в порту Махачкалы. Каждый год «Транснефть» десятки раз (только за последний год более 40) останавливает прием нефти на узле учета на входе в нефтепровод, когда после «Дагнефтепродукта» нефть из танкеров оказывается слишком насыщена морской водой. В январе 2018 году прием нефти останавливался несколько раз, когда содержание воды превышало предельно допустимые 0,5%.
Поймать за «Дагнефтепродукт» за закачку в трубу мазута практически невозможно, потому что ГОСТы, которые регулируют качество нефти, имеют большую вилку по плотности и ряду других параметров, а в промежуточных емкостях смешивается нефть разного качества. Попытки Москвы навести порядок в формально принадлежащем государству порту и частном «Дагнефтепродукте» (ДНП) пока тщетны. ДНП принадлежат мощности для приема нефти с танкеров и вся земля вокруг порта, и государству в прямом смысле не остается места даже для контроля за собственной нефтью. В мутные времена приватизации «Дагнефтепродукт» получил сотни гектаров вокруг порта, скупив все, что можно (!), так что ни одна мышь не найдет себе места для норки между землей нефтяной компании и городской чертой. Земля (песчаные дюны) никак не используется. Но все предложению по развитию порта упираются в позицию «Дагнефтепродукта».
Недавно в Москве на уровне правительства прошло совещание по ситуации вокруг Махачкалинского порта. СМИ сообщили: представители «Транснефти» будут проверять качество нефти на танкерах. Бессмысленное предложение, так как с качеством привозимой нефти проблем нет. Проблема возникает в емкостях «Дагнефтепродукта». Заинтересованная в работе нефтепровода «Транснефть» предложила построить рядом с портом собственные емкости, но договориться с «Дагнефтепродуктом» о продаже земли не смогла. По словам источника, близкого к дагестанскому правительству, «Транснефти» было предложено заплатить за 2 га песчаной пустыни (со времени съемок здесь «Белого солнца пустыни» ничего не изменилось – ред.) тысячекратную (в прямом смысле слова) стоимость от рыночной цены в городе Махачкала. «Транснефть» - государственная компания, и ни один инвестиционный комитет не одобрит такую сделку.
Среди обсуждаемых альтернативных вариантов сохранения порта – национализировать принадлежащую сейчас «Дагнефтепродукту» и никак не используемую землю или значительно, в такой же тысячекратной пропорции, увеличить кадастровую стоимость припортовой земли. «Обычно рыночная стоимость земли не бывает ниже кадастровой. Сегодня стандартная практика государства – уравнивание рыночной и кадастровой стоимости. Если в том или ином районе или регионе страны складывается такая ситуация, что земля в силу ряда обстоятельств резко дорожает, вслед за ней поднимается и ее кадастровая стоимость» - говорит заместитель генерального директора компании «Сервис-ГЕО» Кирилл Таипов.
Последний вариант был предложен в кулуарах правительства как ответный на значительное повышение продажной (то есть рыночной) стоимости земли структурами ДНП. В этом случае бюджет республики, даже если не сможет получить плановых доходов от перевалки нефти, сможет существенно повысить налоговые сборы за так внезапно подорожавшую землю стивидора. В случае отказа портовых структур платить повышенный налог у государства появляется законный способ обоснованно отобрать портовую землю для своих нужд.
Пока правительство думает, в республики продолжаются коррупционные зачистки. Осталось только дождаться, что случится вперед – правительство созреет или новый глава республики пойдет дальше и вслед за руководством Дагестана за решетку пойдет руководство крупнейших частных компаний, обкрадывающих государственный бюджет.