«Газпром» сделал первый шаг к организации проектного финансирования для газопровода «Северный поток-2» и привлек эквивалент 90 млрд руб. у британского долгового агента Glas Trust под залог акций Nord Stream 2 AG. Схема с агентом должна снизить риски для кредиторов в случае введения санкций, полагают источники “Ъ”. Но эксперты замечают, что пока условия сделки с Glas Trust неясны, банки все равно будут рассматривать заем как прямой долг «Газпрома».
Из отчетности, опубликованной 2 апреля, стало известно, что «Газпром» в августе 2017 года передал британской Glas Trust Corporation Ltd (предоставляет услуги в сфере организации кредитования) в залог до 2038 года принадлежащие ему акции проектной компании газопровода «Северный поток-2» — Nord Stream 2 AG. Это сделано «в обеспечение обязательств Nord Stream 2 AG по соглашению проектного финансирования». Обеспечение составило 89,7 млрд руб., что соответствует средствам, которые «Газпром» внес в капитал Nord Stream 2 AG с момента основания компании в 2015 году. По данным “Ъ”, сумма, которую неизвестные кредиторы через Glas предоставили Nord Stream 2 AG, также соответствует объему обеспечения. В «Газпроме» не дали комментарий, в Glas не ответили на запрос “Ъ”.
Glas Trust Corporation основана в 2011 году и принадлежит менеджерам Мии Дреннан и Брайану Карне, предлагает услуги по организации и администрированию кредитов, реструктуризации долга и т. д. На ее сайте приведены крупные сделки, в частности, £2,4 млрд для сервиса Hibu, €750 млн для крупного словенского ритейлера Mercator. Glas также выступает доверительным управляющим обеспечением (security trustee) для российской микрофинансовой SimpleFinance по евробондам на $100 млн. Как агент Glas организует синдикат кредиторов, выполняет функции управляющего обеспечением и, возможно, занимается администрированием кредита.
Собеседники “Ъ” на рынке полагают, что использование агента для структурирования сделки по проектному финансированию призвано прежде всего обеспечить анонимность кредиторов и снизить их риски, если власти США решат применить санкции к Nord Stream 2. Санкциям, согласно закону CAATCA, который вступил в силу 2 августа 2017 года, могут быть подвергнуты инвесторы, вложившие в российские экспортные нефте- и газопроводы более $5 млн в течение года. Неясно, было ли соглашение «Газпрома», Nord Stream 2 AG и Glas подписано до 2 августа, если нет, то риски санкций для кредиторов существуют.
В сентябре 2017 года Райнер Зеле, глава австрийской OMV, которая участвует в Nord Stream 2 как финансовый партнер, признал, что привлечь проектное финансирование в западных банках с учетом возможных санкций США будет трудно (см. “Ъ” от 14 сентября 2017 года). Исходно предполагалось, что проектное финансирование покроет 70% от стоимости проекта в €9,5 млрд, а вклад акционеров составит 30%. В апреле 2017 года «Газпром» и его европейские партнеры Shell, Engie, Uniper, Wintershall и OMV договорились, что, если не удастся привлечь кредиты, они профинансируют проект сами. Пять западных компаний дадут по €950 млн в виде бридж-кредита под 6% годовых (половина стоимости газопровода), остальное оплатит «Газпром». На конец года выделено €3 млрд. Финансовый директор Nord Stream 2 AG Пол Коркоран говорил в начале 2018 года, что получение финансирования банков может начаться в конце года.
Пока неясны параметры сделки с Glas, аналитики, видимо, по-прежнему будут рассматривать эти обязательства «Газпрома» как прямой долг компании, а не как проектное финансирование Nord Stream 2, отмечает Дмитрий Маринченко из Fitch. «Газпрому» в этом году предстоят рекордная инвестпрограмма на 1,2 трлн руб. и погашение долгов на $13,4 млрд. «Компании в любом случае придется много занимать, и, видимо, она ищет возможность диверсификации источников финансирования»,— полагает господин Маринченко. По его мнению, условия при таком варианте проектного финансирования вряд ли существенно отличаются от рыночных уровней для займов «Газпрома».