Бывший директор обанкротившегося Новосибирского оловянного комбината (НОК) Александр Дугельный признан банкротом. Арбитражный суд сразу ввел в отношении него процедуру реализации имущества. Дело было возбуждено по иску Сбербанка, которому господин Дугельный задолжал по договорам поручительства за бывшую «дочку» НОКа Северский стекольный завод более 450 млн руб. Юристы отмечают, что на практике, даже при наличии ликвидного имущества, вероятность погашения всех требований кредиторов не достигает и 1%.
Арбитражный суд Новосибирской области признал банкротом бывшего генерального директора и совладельца Новосибирского оловянного комбината Александра Дугельного и ввел процедуру реализации его имущества на пять месяцев. Судебное заседание по рассмотрению отчета финансового управляющего об итогах реализации имущества назначено на 1 августа 2018 года. Заявление о признании господина Дугельного банкротом подал Сбербанк с требованиями 453,8 млн руб.
Как следует из материалов дела, общий долг господина Дугельного перед банком составлял 480,8 млн руб., однако часть он погасил. Банк свое требование объяснил наличием договора об открытии кредитной линии, заключенного в сентябре 2007 года.
Получить комментарии у Александра Дугельного не удалось: его телефон был отключен. В Сбербанке не ответили на запрос „Ъ“.
По информации „Ъ“, введение процедуры банкротства связано с поручительством господина Дугельного по кредитным договорам, заключенным Сбербанком с Новосибирским оловокомбинатом и Северским стекольным заводом. Из материалов арбитража следует, что в 2007 году Сбербанк открыл ЗАО «Северский стекольный завод» кредитную линию на 200 млн руб. для финансирования строительства стекольного завода. Оловокомбинат вместе с его гендиректором был поручителем по этому договору. Проект строительства Северского стекольного завода мощностью 126 млн бутылок в год (его инициатором выступил оловокомбинат) завершен в 2008 году. Общий объем инвестиций в проект составил более 1,6 млрд руб. Предприятие стало одним из крупнейших производителей стеклотары за Уралом. Однако уже через два года после пуска на заводе была введена процедура наблюдения, а в 2015 году подал на самобанкротство его правопреемник — ООО «Северскстекло». Сам Новосибирский оловокомбинат был признан банкротом в 2013 году, в марте 2017 года предприятие было ликвидировано.
В 2014 году конкурсный управляющий оловокомбината оспорил в суде несколько договоров поручительства предприятия по кредитам Северского стекольного завода — суд отказал в удовлетворении исковых требований Сбербанка к ОАО «Новосибирский оловянный комбинат». Однако бердский горсуд, где рассматривался иск банка о взыскании долга по кредитному договору с Александра Дугельного, счел, что требования банка к бывшему директору предприятия подлежат удовлетворению. Суд установил, что кредитная организация обратилась за досрочным взысканием суммы с оловокомбината еще в 2010 году — до прекращения договора поручительства. Как указывает суд, прекращение поручительства возможно только до привлечения поручителя к гражданско-правовой ответственности. Между тем банк еще в 2010 году реализовал право требования, предъявив иск о взыскании части задолженности — с господина Дугельного решением бердского горсуда (позднее оно было отменено) были взысканы просроченные проценты по спорному кредитному договору (15,1 млн руб.).
Финансовый управляющий Александра Дугельного Алексей Бебель не знает, будет ли должник оспаривать решение арбитража, который ввел в отношении экс-директора оловокомбината процедуру реализации имущества. Сейчас господин Бебель будет заниматься инвентаризацией имущества должника.
Суд сразу ввел процедуру реализации имущества, поскольку представители должника указали, что представлять план реструктуризации задолженности суду и кредиторам не будут: сумма задолженности слишком большая, а размер активов незначителен, полагает партнер юридической компании «Рустам Курмаев и партнеры» Дмитрий Клеточкин. «Можно предположить, что у должника отсутствует источник доходов либо он незначителен, и только реализация имущества позволит удовлетворить требования кредиторов»,— говорит партнер компании «НАФКО-консультанты» Ирина Мостовая. Юристы отмечают, что, согласно статистике ЕФРСБ, вероятность полного погашения задолженности незначительна. «В среднем даже при наличии ликвидного имущества вероятность погашения всех требований кредиторов (после которых процедура прекратится и лицо продолжит свою деятельность без каких-либо последствий) не достигает и 1%»,— говорит Дмитрий Клеточкин, отмечая, что погашение долгов в таких размерах, как у господина Дугельного, — редкость.