Российское Агентство по страхованию вкладов (АСВ) сможет продолжать работу в Великобритании и взыскивать активы беглого банкира Анатолия Мотылева, создателя крупного финансового холдинга в России, куда входили несколько банков. Это следует из решения Высокого суда Англии и Уэльса, рассказал «Ведомостям» представитель АСВ. Английские финансовые управляющие Мотылева, с которыми АСВ сотрудничает как крупнейший кредитор экс-банкира, обратились в суд за разъяснениями – считать ли им четыре рухнувших банка Мотылева санкционными лицами или нет. Суд счел, что сейчас их нельзя отнести к таковым и поэтому английским управляющим можно продолжать сотрудничать с АСВ в рамках взыскания активов беглого банкира. Поиском его активов и обращением на них взыскания в рамках трансграничных процедур по поручению АСВ занимается юридическая компания GR Legal. «Ведомости» ознакомились с материалами дела.
О чем переживали англичане
Четыре рухнувших банка Мотылева («Российский кредит», «Компания розничного кредитования», Мосстройэкономбанк и «АМБ банк») в санкционных списках Британии не значатся, как и сам Мотылев. Но английских управляющих беспокоило, что российские процедуры ликвидации под управлением госкорпорации АСВ могут дать достаточно оснований подозревать прямой или косвенный контроль над ними у председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной (возглавляет набсовет АСВ) и даже президента Владимира Путина (по его рекомендации Госдума назначает главу Банка России).
Без разъяснений от суда английские управляющие в ходе банкротства Мотылева оказались «между молотом и наковальней». С одной стороны, сотрудничая с АСВ, они могли нарушить санкционное законодательство Великобритании (если бы банки и сам Мотылев действительно были санкционными лицами) – за это грозит в том числе уголовная ответственность. С другой стороны, если бы управляющие неправомерно считали банки санкционными и отказались от участия в банкротном процессе, то также столкнулись бы с последствиями уже этого решения.
Высокий суд не увидел достаточных оснований полагать, что банки являются подсанкционными, несмотря на то что в теории могут контролироваться российским президентом и ЦБ. По британскому санкционному законодательству компания прямо или косвенно находится во владении или под контролем другого лица, если выполняется одно или оба из условий: одно лицо более чем на 50% владеет другим (прямо или косвенно) либо может, если захочет, добиться того, чтобы дела другого лица велись в соответствии с его желаниями.
Дело Мотылева
Мотылев контролировал пять разорившихся банков, у которых Центробанк отозвал лицензии в 2014–2015 гг. В конце 2015 г. Следственный комитет завел два уголовных дела на Мотылева по факту хищения средств, выявленных в его банках. Но финансист успел покинуть Россию за несколько месяцев до этого, поэтому обвинение ему предъявлено заочно. Все это время Мотылев проживает в Лондоне, он сохраняет гражданство России и не находится под международными санкциями. В 2018 г. Мотылев объявлен в России банкротом. Отечественный суд арестовал несколько земельных участков банкира, загородный дом, квартиры и машино-места в подземных паркингах. Остальное имущество Мотылева АСВ приходится искать в иностранных юрисдикциях, в том числе в Англии, Швейцарии и США. В 2020 г. уже Высокий суд Англии и Уэльса объявил Мотылева банкротом и заморозил активы банкира. Год спустя российские и английские финансовые управляющие Мотылева заключили соглашение о сотрудничестве, которое регулирует взаимодействие двух процедур, был создан комитет кредиторов. В том же 2021 году решение о признании Мотылева банкротом вынес суд в Цюрихе: на свои швейцарские счета, подозревают управляющие банкротством Мотылева, финансист мог выводить деньги из разорившихся банков. В прошлом году суд в США также признал английскую процедуру банкротства Мотылева и дал управляющим банкира право реализовать его активы в Штатах. На начало июля этого года задолженность Мотылева перед кредиторами оценивается управляющими в 741 млн фунтов стерлингов (82,4 млрд руб.), говорится в материалах английского дела Мотылева.
Путин и Набиуллина хоть и имеют значительное влияние в отношении надзора и высшего руководства АСВ, у них нет прямой или косвенной возможности контролировать лиц, ведущих конкретные ликвидации банков, посчитал Высокий суд. А если бы они захотели напрямую повлиять на ликвидаторов, для них не было бы легкого способа сделать это – такая попытка привела бы к нарушению закона либо к политическим или репутационным потерям, отметил суд.
Но суд отказался сделать прямое заявление о том, что бывшие банки Мотылева не контролируются подсанкционными лицами, поскольку это вопрос факта, а не права и суд не вправе выносить по этому поводу какое-либо решение. Для успокоения английских управляющих Высокий суд дал следующее указание: до появления новых обстоятельств управляющие должны рассматривать банки как неподсанкционные, которые не принадлежат и не контролируются каким-либо подсанкционным лицом. Одновременно суд приказал управляющим вести усиленный мониторинг банков на предмет существенного изменения положения дел.
В ЦБ и GR Legal не ответили на запрос «Ведомостей». Так же поступили в британском управлении по применению финансовых санкций (OFSI) – оно проходило еще одним ответчиком. Но в слушании представитель ведомства участвовать не стал, сославшись в переписке с судом на ограничение ресурсов и предотвращение излишних расходов госсредств. Также представитель OFSI отказался выражать какое-либо мнение по вопросам, поднятым управляющими Мотылева. Представители банков в переписке с судом хоть и заявили, что не считают себя лицами под санкциями, подробных обоснований этому не представили.
Но не прецедент
Высокий суд не впервые исходит из подобной концепции, но впервые так четко ее формулирует, замечает партнер юридической компании Novator Legal Group Илья Сорокин. Например, ее он придерживался в деле по иску банка «Траст» к предпринимателю Борису Минцу и его сыновьям о мошенничестве, напоминает эксперт. Минцы тогда заявляли, что «Траст» не может судиться с ними в Лондоне, так как в случае взыскания денег в пользу банка непрофильных активов, который контролируется российским ЦБ, деньги могут быть направлены непосредственно правительству РФ в нарушение режима санкций. Суд тогда с Минцами не согласился. В деле Минцев Высокий суд посчитал, что по смыслу санкционного законодательства Набиуллина и Путин не контролируют «Траст», поскольку обратное толкование приводит к абсурдному выводу, что любая компания в России контролируется властями, замечает партнер юрфирмы «МЭФ Legal» Римма Малинская. Но Апелляционный суд Англии и Уэльса, пересматривая это решение, не согласился, указав, что теоретически такое толкование может быть выведено из положений санкционного регламента, при этом подчеркнув: изменить законодательство во избежание таких последствий является задачей исполнительной власти и парламента, а не суда, отметила Малинская.
Сорокин сомневается, что решение по делу Мотылева станет прецедентным для всех российских дел, рассматриваемых Высоким судом, поскольку судьи там обычно стараются детально разобраться во всех значимых обстоятельствах дела и любые ранее сформированные подходы все равно рассматривают через призму конкретного дела, а не по шаблону. В большей степени решение по делу Мотылева будет полезно для понимания критериев контроля в санкционном законодательстве Великобритании, а также в случае спора о наличии или отсутствии статуса подсанкционного лица у той или иной стороны по делу, рассуждает Малинская.
В данном споре все изначально было достаточно очевидно, считает гендиректор юридической компании Enterprise Legal Solutions Анна Барабаш: сама по себе процедура банкротства или ликвидации банка никак не влияет на структуру его собственности. Ни в России, ни в большинстве стран с развитой правовой системой банкротство не предполагает переход к управляющему (в данном случае АСВ) прав по распоряжению долями в уставном капитале ликвидируемого лица, констатирует эксперт.