В России набирает обороты федеральная антикоррупционная кампания по делу миллиардеров из ФСБ. Начало задержаниям положили показания экс-владельца КБ «Югра» Алексея Хотина. Между тем, о вымогательствах сотрудников службы экономической безопасности заявляли и другие банкиры: Александр Лебедев даже выпустил отдельный фильм о преступлениях в кредитно-финансовом управлении «К» ФСБ. PASMI связалось с пострадавшим коммерсантом и выяснило немало новых подробностей о теневой деятельности как задержанных чекистов, так и тех, кто до сих пор остается на свободе и при должности.
Справка PASMI:
Александр Лебедев (род. 1959) — российский банкир, предприниматель, общественный деятель, писатель. Председатель Совета директоров ЗАО «Национальная резервная корпорация», бывший депутат Государственной думы (2004-2007гг). Владел крупными лондонскими печатными изданиями Evening Standard, Independent, являлся крупнейшим частным акционером и инвестором «Новой газеты».
В 2017 году выступил с рядом публикаций в российской и зарубежной прессе, где заявил о необходимости борьбы с «международной финансово-оффшорной олигархией». Заявил о плане по возвращению более $100 млрд, выведенных за границу из российской банковской системы. Эти идеи впоследствии нашли отражение в его книге «Охота на банкира».
— Когда вы впервые столкнулись с противоправным вмешательством управления «К» ФСБ в банковскую деятельность?
— В 2008 году я первый в стране взялся за санацию банка «Российский капитал». Эта санация была инициативой правительства. Минфин выделил на «оздоровительные» мероприятия $30 млн. Однако, закона о санации на тот момент в стране еще не было принято и мы сталкивались со многими накладками.
Поскольку у нас было всего несколько дней на санирование «Российского капитала», я сразу вызвал председателя совета директоров банка Алексея Иващенко и спросил: «Вы что-нибудь выводили из «Российского капитала?» Он сказал, что нет.
А через две недели после начала санации, когда мы потратили уже около двух десятков миллиардов рублей, мы нашли «дырку» в $200 млн. И уходили эти деньги прямо в ФСБ.
К нам стали приходить какие-то отставные офицеры и говорить, мол, не копайте, не трогайте, здесь «специальная история». Потом Иващенко признался, что сотрудничал с ФСБ, и все деньги были потрачены на оперативные нужды.
Здесь надо немного вернуться в прошлое, чтобы пояснить: в 2003 году, действительно, была довольно громкая история с вымогательством взятки в $1млн сотрудниками ЦБ у Иващенко. Этот миллион он передавал в рамках оперативных мероприятий по задержанию вымогателей. Видимо, на этой почве у Иващенко и возникли какие-то оперативные формы сотрудничества со спецслужбами.
Но потратил Иващенко на «оперативные нужды» только $1млн, и то эти деньги должны были вернуть. И даже, если допустить, что они затерялись, то куда делись еще $199 млн? На этот вопрос Иващенко мне не ответил.
Я написал около двух десятков заявлений в Следственный комитет. Но итог был не тот, которого мы ждали. Буквально через два-три месяца ЦБ потребовал, чтобы мы вернули банк «Российский капитал» обратно в Центробанк. Предлог — якобы мы не справляемся с санацией. Хотя на тот момент все клиенты уже получили деньги, а банк исправно работал. Когда я стал наводить справки в ЦБ, мне доступно объяснили, что у них приказ из Управления «К» ФСБ.
А еще через месяц у нас потребовали вернуть деньги, которые нам дали для санации на 10 лет. Причем, выдавали деньги под 6% годовых, а мы, по идее, должны были размещать их на рынок под 12%. Таким образом, мы могли компенсировать свои потери при санации. Эта модель до сих пор не изменилась: ее утвердили при подписании закона о санации.
В общем, банк у нас отобрали, отдали в АСВ, потому что никому не надо было возвращать эти $200 млн. А Иващенко так еще два банка обанкротил. Один из них ОАО «Липецкоблбанк». Он, видимо, так и сохранял эту модель взаимодействия с Управлением «К».
Собственно, так модель и работала все эти дни. Все эти тысячи банков, которые были обанкрочены в России, получали крышу из банковского отдела ФСБ . Я начал эту историю публично рассказывать и неоднократно называл одного из главных заказчиков — бывшего руководителя Управления «К» Виктора Воронина, который был отправлен в отставку в 2016 году, то есть через три года после увольнения своего зама Дмитрия Фролова.
— Обычно, банкиры не рискуют публично рассказывать о своих конфликтах с высокопоставленными сотрудниками ФСБ до ареста чекистов. Хотя и после многие опасаются мести и не стремятся к откровенности. Вы же заявляли о фактах коррупции во влиятельном управлении «К» открыто. Ощутили ли вы какие-то последствия?
— Конечно, ведь я залез в их кассу. Они $200 млн украли из «Российского капитала», а я начал говорить об этом вслух. После всей этой истории с банком «Российский капитал» управление «К» лично курировало рейдерскую атаку на мой «Национальный резервный банк» (НРБ).
Они просто меня хотели добить, чтобы я убежал за границу. Тогда бы они ввели управляющего в НРБ, а меня обвинили в мошенничестве. Но у них это не получилось: я за два месяца выплатил миллиард долларов клиентам НРБ. Поэтому банк у меня стал в десятки раз меньше. Мне пришлось продать все, что у меня было, вернуть эти деньги внутрь банка и расплатиться с клиентами. Благо, я смог это сделать, но с другой стороны, я потерял весь банковский бизнес.
В моей книге «Охота на банкира» пофамильно указано около тысячи таких банкиров. Понятно, что в все они пользовались «крышей». Деньги выводили через Молдову, Литву, Латвию, Эстонию, Кипр и т.д. Но это не было бы так легко, если бы Управление «К» ФСБ выполняло свою задачу.
— Но кроме управления «К» ФСБ существовали же и другие структуры, ответственные за контроль банковской сферы. Почему, на ваш взгляд, они не срабатывали на предупреждение?
— Была четко выстроенная субординация. Наверху — управление «К», а под ним — полиция и ЦБ. Весь этот надзор был коррумпирован. Полковник МВД Дмитрий Захарченко, арестованный в 2016-м и арестованные в 2019-м полковники управления «К» ФСБ Андрей Васильев, Дмитрий Фролов и Кирилл Черкалин — звенья одной цепи. Они не могли не знать друг друга. Банковский мир — очень маленький, и крупных банков там немного. Представьте, российские банкиры украли и присвоили клиентских денег больше чем на $100 млрд.
Кстати, когда я судился с ФСБ по поводу публичных обысков, получил из суда документ о том, что федеральная служба использовала полицию и руководила процессом. Например, когда обыск проводила полиция, в нем под видом полицейских участвовали и чекисты.
И я уверен, что банкир Герман Горбунцов, который сдал Захарченко, просто не захотел сдавать всю остальную компанию из Федеральной службы безопасности.
— Сегодня существуют разные версии, почему ФСБ решилось на чистку собственных рядов: кто-то верит в то, что идет настоящая война с коррупцией, другие — видят в этом подковерные войны силовиков. А какой версии придерживаетесь вы?
— Даже если это какие-то течения, все равно никто не отменяет тот факт, что люди, которые последние 12 лет осуществляли «крышу» «черных банкиров» и помогали разворовывать клиентские деньги из банков, арестованы.
Думаю, что этот процесс запустился с 2013 года, когда на пост председателя Центробанка пришла Эльвира Набиуллина
, и это совпало с увольнением Фролова, а затем последовала отставка Воронина. Завершился процесс в 2019 году арестом полковников управления «К», которые все работали под началом Воронина. Я считаю, что с 2016 года шло расчищение «авгиевых конюшен».
— Сталкивались ли вы лично с кем-то из арестованных в апреле полковников ФСБ или с другими их высокопоставленными коллегами?
— Некоторых офицеров я видел лично. А Дмитрий Фролов приезжал ко мне даже после своего увольнения — года полтора назад. Он выполнял что-то типа роли посредника. На меня возбуждено несколько липовых уголовных дел, абсолютно надуманных, которые используют как рычаг давления, чтобы сделать меня сговорчивее.
Сегодня я продолжаю писать письма в правоохранительные структуры России. Я убежден, что нужно вести борьбу с мошенниками и вернуть все деньги, отмытые через российские банки, обратно на родину. Я сделал фильмы и лекции, которые посмотрели сотни тысяч человек. Среди них и фильм «Управление «К»апиталом ФСБ» 2012 года.