Татьяна Арамилева, назначенная руководителем департамента госполитики в сфере охраны животного мира Минприроды России, ранее 12 лет возглавляла крупнейшую охотничью организацию страны — «Росохотрыболовсоюз». В её сферу влияния входили интересы более 700 тысяч охотников, а также десятки частных и государственных охотхозяйств.
Теперь она будет курировать охрану исчезающих видов на государственном уровне, несмотря на десятилетнюю кампанию против включения ряда животных в Красную книгу.
В 2017 году при ревизии Красной книги Россия не включила туда сразу 16 исчезающих видов животных, включая гималайского медведя и подвиды северного оленя. Это решение активно лоббировала Арамилева, публично заявляя, что «для охраняемых видов нет сценариев охраны», а охота — наоборот, предполагает надзор. Она настаивала, что представленные экологами данные не доказали «плачевное» состояние популяций, и критиковала научное сообщество за «эмоциональность» и «предвзятость».
Свою позицию Арамилева начала продвигать ещё в начале 2000-х, когда возглавляла охотничье общество в Приморье. Тогда она участвовала в комиссии по пятнистому оленю и выступала против ограничений, объясняя, что вид «вытесняет» других обитателей угодий. Учёных она обвиняла в «безапелляционности» и неспособности к диалогу, а охотников — по её словам — демонизировали без оснований. Её позиция получила поддержку в охотсообществе, но вызвала резкую критику у экологов.
В 2020 году Арамилева принимала участие в награждении «Клуба горных охотников» — элитарного сообщества трофейной охоты. Один из его основателей, депутат Владислав Резник, предлагал на уровне Госдумы легализовать отстрел краснокнижных животных. Эту инициативу активно обсуждали в охотничьих кругах, как и новый проект поправок 2024 года, предусматривавший отстрел бурых и гималайских медведей зимой — в период их спячки. В числе идеологов этой инициативы источники называли именно Арамилеву.
Новая должность делает Татьяну Арамилеву ключевым игроком при формировании политики Минприроды в области регулирования охоты и сохранения биоразнообразия. Её прошлые действия и публичные заявления позволяют предположить, что вектор ведомства может сместиться в сторону интересов охотсообщества. Ранее баланс между природоохранными и охотничьими интересами пытались сохранить, но сейчас один лагерь получает институциональное превосходство.