9 апреля в Тверском районном суде Москвы судья Дмитрий Гордеев огласил приговор по делу экс-главы Владивостока Игоря Пушкарева, бывшего директора МУПВ «Дороги Владивостока» Андрея Лушникова и возглавлявшего ранее ГК «Востокцемент» Андрея Пушкарева.
Игорь Пушкарев признан виновным в получении взятки в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ), злоупотреблении должностными полномочиями (ч. 3 ст. 285 УК РФ) и коммерческом подкупе (п. «а» ч. 2 ст. 204 УК РФ). Он приговорен к 15 годам колонии строгого режима, штрафу в размере 500 млн рублей. Бывший директор МУПВ «Дороги Владивостока» Андрей Лушников получил 10 лет колонии строгого режима со штрафом в 500 млн рублей. Андрею Пушкареву назначено наказание в виде 8 лет лишения свободы условно (в связи с тем, что ему требуется постоянная медицинская помощь) и штраф 500 млн рублей.
Приговор московского суда жителей Владивостока возмутил. Наутро после его оглашения социальные сети бурлили. Многие, обычно далекие от политики люди впервые писали о Пушкареве. И в этом наплыве постов я не увидел ни одного, автор которого бы согласился с обвинением и приговором и заявлял: «Мол, так ему и надо». Процесс произвел на общественность города шокирующее впечатление. Вряд ли так должен встречаться приговор человеку, уличенному в коррупции.
Процесс над Пушкаревым по многим параметрам можно считать уникальным.
Начать с того, что он вызвал в Приморье тревожный вопрос: не нарушена ли Конституция страны, гарантирующая рассмотрение дела по месту жительства обвиняемых? Обвинение настаивало: во Владивостоке дело бывшего главы города не смогут рассмотреть объективно. Люди гадали: то ли запуганными всех считают, то ли, напротив, слишком смелыми? Верховный суд сомнений не разъяснил, хотя и поддержал такой перенос. Согласился с ним и Конституционный суд, который рассматривал жалобу на это решение, хотя единодушия при этом в высшем судебном органе не было — несколько его членов выступили с особым мнением.
Как бы шел процесс во Владивостоке, действительно представить трудно. Но одно можно утверждать точно: если бы такой приговор был оглашен в столице Приморья, публика освистала бы судью несомненно. Владивостокцы в этом плане отчаянные, они даже и.о. губернатора Тарасенко освистали на хоккейном матче после скандального провала губернаторских выборов осенью прошлого года, и Тарасенко уже более на этот пост не баллотировался…
Отчего же так произошло? Почему жители города не обрадовались примерному наказанию своего бывшего главы? Это стоит объяснить хотя бы для того, чтобы потом не удивляться очередным сюрпризам на ближайших выборах в Приморье.
Странности «делообразования»
Дело Пушкарева нисколько не походит на типичное антикоррупционное дело (хотя бы на дело сахалинского губернатора Хорошавина) и вообще не похоже на процесс над человеком, «запустившим руку в городскую казну». Штука в том, что Игорь Пушкарев не брал взятки с бизнесменов и не наживался на городских заказах, как бы обвинение ни старалось на этом настоять. Напротив, Пушкарев использовал ресурсы своей семейной компании «Востокцемент», чтобы стройки в городе велись интенсивнее. Компания поставила стройматериалов по неоплаченным муниципальным заказам примерно на 1 млрд рублей. Вот горожане и недоумевают: как же человек, финансировавший город из своих средств, в глазах обвинения и суда превратился в коррупционера?
Дело закрутилось на основании не выявленных фактов, а подозрения, которое вызрело у местного антимонопольного комитета: семейное предприятие Пушкаревых «Востокцемент» и его подразделения «подозрительно часто» выигрывают конкурсы на поставку стройматериалов для ремонта дорог города. Разные следователи, которым поручали разобраться, состоятельны ли возникшие у ведомства тревоги, трижды один за другим закрывали это дело как не имеющее уголовного характера. Более того, антимонопольщики даже проиграли хозяйственный спор по сему поводу: арбитражный суд Владивостока не нашел нарушений.
Но все изменилось в мае 2016 года, когда во Владивосток прибыл специально командированный в Приморье следователь по особо важным делам: уже 1 июня Пушкарева задержали. Делалось это демонстративно жестко и под камеру: по федеральным каналам показали, что главу администрации Владивостока, как опасного террориста, заломив руки за голову, бегом, словно сейчас его будут отбивать подельники, волокут в самолет, чтобы отправить в Москву.
Показательное унижение никому в городе не понравилось, и сразу людей насторожило. Речь не только о «манерах» проводивших операцию правоохранителей — объект предъявленным ему злодействам не соответствовал. Вот до него в городе был мэр, известный горожанам по бандитской кличке,— вопросов нет. А тут Игорь Пушкарев, который «совсем не такой»: в «бригадах» карьеру не делал, чужое имущество не отнимал. Начал еще студентом торговать товарами из Кореи и, сколотив капитал, собрал пакеты акций ряда предприятий. Самым выгодным приобретением оказался «Спасскцемент». Компания росла и вскоре под названием «Востокцемент» стала самым мощным холдингом стройматериалов на Дальнем Востоке, включая Якутию.
Предъявленному верить?
При задержании Игорю Пушкареву были предъявлены обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями. Потом к ним добавились коммерческий подкуп и взятка. По версии следствия, взятки мэру давал его брат, чтобы «Востокцемент» побеждал на конкурсах поставок стройматериалов. А коммерческим подкупом занимался сам мэр, он якобы приплачивал директору муниципального предприятия «Дороги Владивостока», чтобы тот соответствующе готовил документы на конкурс.
Обвинение утверждает, что закупки производились по завышенным ценам, в результате чего муниципальному предприятию был причинен ущерб в размере 143,6 млн рублей. Но даже с этим ущербом в ходе следствия происходила фантасмагория. Первоначально заявлялось, что ущерб нанесен городу, но мэрия его не признала. Потом стали утверждать, что своими действиями Пушкарев нанес ущерб муниципальному предприятию «Дороги Владивостока», но и МУП доказало, что ничего подобного нет. В итоге сама генеральная прокуратура выступила с гражданским иском по поводу ущерба.
Основа обвинения — судебная строительно-техническая экспертиза, выполненная специалистами КГУП «Приморский РЦЦС». Между тем в уставе этого предприятия в принципе не значится экспертная деятельность. Более того, в ходе процесса представитель РЦЦС утверждал, что расчеты велись только по ценам, ущерб не оценивался. В суде со стороны защиты выступило четыре независимых эксперта, представляющих центр судебных экспертиз Министерства юстиции РФ, Ассоциацию строителей России, международную аудиторскую компанию «Моор Стивенс» и Российское общество оценщиков. Все они пришли к выводу, что стоимость материалов, поставляемых городу предприятиями «Востокцемента», в среднем была такой же или ниже среднерыночной по региону. Согласно приобщенному к делу заключению № 975 от 10.04.2017 специалиста Зеленского Ю.В., например, в период с 2013 по 2014 год МУПВ «Дороги Владивостока» получило продукцию по ценам на 129 580 857 рублей ниже, чем другие покупатели группы компаний «Востокцемент», и на 132 192 787 рублей ниже среднерыночных цен.
В конце процесса Игорь Пушкарев горько иронизировал: «Я мог заставить директоров МУП "Дороги Владивостока" закупать продукцию по завышенным ценам, а покупать продукцию по заниженным заставить уже не мог и был вынужден подкупать… Эта фантастическая конструкция обвинения не соответствует фактическим обстоятельствам. Если бы я действовал в коммерческих интересах группы компаний "Востокцемент", мы могли бы продать продукцию нашим покупателям по ценам, превышающим цены, по которым поставляли ее МУП "Дороги Владивостока", и при этом еще получить у них оплату, а не поставлять муниципальному предприятию продукцию в долг, понимая, что МУП за нее полностью никогда не рассчитается».
Ирония, впрочем, не помогла. А суд охарактеризовал выступления экспертов защиты как частные мнения. Ну и как после всего этого назвать процесс объективным и справедливым?
В своем последнем слове Игорь Пушкарев впервые открыто заявил, что его дело политическое: «Мне совершенно очевидно, что судят меня не за то, что я совершил какие-то преступления. Следствие само не скрывало, что я оказался за решеткой в результате критики бывшего губернатора Приморского края Владимира Миклушевского. Результатом данной критики явился длительный политический конфликт… который достиг своего апогея в апреле 2016 года, когда я победил на региональных праймериз. Несмотря на то что Миклушевского уже отправили в отставку, инерция правоохранительной системы, которая, как известно, своих ошибок никогда не признает, настолько велика, что я уже почти три года нахожусь под стражей по совершенно надуманному обвинению».
Оглашение приговора братьям Пушкаревым и Андрею Лушникову сначала было перенесено на неделю, и это породило некоторые оптимистические ожидания у жителей Владивостока, которые за своими земляками и в Тверском суде пристально следили.
Чуда, однако, там не случилось: 15 лет вместо 17, запрошенных прокурором для бывшего мэра, конечно, не похоже ни на милосердие, ни на справедливость в отношении человека, который собственные деньги вкладывал в город.
Если уж искать чудо, то в другом: как много всего произошло за время с момента задержания Игоря Пушкарева 1 июня 2016 года — и трех лет не прошло, а в крае уже третий губернатор и второй мэр, колесо истории крутится все быстрее, время уплотняется. Просто невозможно предположить, что еще случится за годы, присужденные мэру Владивостока в колонии строгого режима, какие фантастические и непредсказуемые изменения случатся. Ну, например, в один прекрасный день какой-нибудь новый состав Верховного суда вернется к этой печальной истории и не найдет состава преступления в действиях братьев Пушкаревых и Андрея Лушникова, а в отношении людей, инициировавших и фальсифицировавших дело, будет проведено расследование. Господь справедлив, просто его суд не всегда быстр…
Что люди говорят
Под занавес — никаких рассуждений, только несколько мнений жителей города в самом безыскусном жанре — прямая речь.
Ольга Кишаковская:
«Для Пушкарева политическая карьера была намного важнее, чем обогащение. Деньги он делал в бизнесе… Если смотреть на суть того, что ему инкриминируется, то у него стояла задача отремонтировать дороги с нормальным качеством. Он использовал тот подход, который это обеспечивал. …Дело Игоря Пушкарева воспринимается как политическое, а не антикоррупционное. Строгость приговора, а также тот факт, что с политической арены региона на долгие годы убрали самостоятельного, состоятельного и состоявшегося человека, это только подтверждает. Вопросов по итогу остается больше, чем ответов. Понятно одно, что политики типа Пушкарева сейчас не в тренде. Он этого вовремя не понял».
Сергей Становкин:
«Читал вчера новости о приговоре, подумал, что жесть какая-то. Особенно на фоне, когда недвижимости — на миллиарды у вечных чиновников, которые в бизнесе никогда не были. Но необычный поворот может быть в том, что Пушкарев скорее всего переживет нынешних лидеров власти и в какой-то момент окажется на свободе сильным политическим игроком. Потому что то, за что и как его наказали, это, конечно, жителей ДВ бесит. ОМОН и елочку никто ведь не забыл». (20–21 декабря 2009 года подмосковный ОМОН «Зубр» жестоко разогнал с городской площади людей, мирно протестующих против повышения пошлин на ввоз бэушных автомобилей.—"О")
Алексей Суконкин:
«Это уже даже не признак, не контур, не намек. Это конкретный, ясный для всех дальневосточников сигнал: не вякайте. Нас всегда бесило то, как относились к Дальнему Востоку: вот это постоянное неуемное желание задушить самостоятельность, естественным образом сформированную огромным удалением от центра и традиционными местными ценностями, задушить любое проявление недовольства политикой, насаждаемой нам издалека, со всеми этими непонятными законодательными и финансовыми метаниями от правого руля до крабовых квот…»
Сергей Ланин:
«За что — с таким вопросом просыпался сегодня Владивосток. Суд над Пушкаревым получился антинародным, в том смысле что с народным мнением вердикт не совпал. Приговор одни считают предельно строгим, другие — беспредельно строгим.
Казалось бы, суть обвинения всем ясна: владелец бизнес-империи путал городской бюджет с личным кошельком. За это не грех осудить — сформулируй приговор так, чтобы его и школьник понимал, и наказывай по всей строгости закона. Но в России уже не стесняются невнятных формулировок, и 10-часовое бубнение сходит за приговор.Так или иначе, дело Пушкарева снова показало, что в России на снисхождение могут рассчитывать только преступники, а вот доказать свою невиновность не получается».
Виктор Тихонов:
«15 лет и слегка охреневшая общественность целого края. Я никогда не сочувствовал Пушкареву, полагая, что человек системы должен понимать, что сам участвовал в создании системы, по правилам которой Васильева за кражу миллиардов получает две недели условно, а мэр колониального города 15 лет за... даже не намерен читать приговор, назову наугад — нескольких миллионов, которые обойдутся ему в 15 лет жизни… Я убежден, что российская судебная система не имеет ничего общего с правосудием и что она не реформируема».
Виктор Булавинцев:
«Такой приговор я не считаю крахом правосудия в РФ, как некоторые коллеги, потому, что по моему опыту крах его уже давно состоялся и правосудие в полном смысле слова стало в нашей стране исключением вместо правила. Но приговор и обстоятельства, при которых он вынесен, на мой взгляд, являются очень доступным сигналом всем потенциальным Пушкаревым. Сигналом о том, что в любой момент любой из бизнесменов и политиков может занять его место в клетке и получить уже свой, персональный, подобный приговор. От "политической воли", в некоторых случаях подменяющей собой правосудие, не спасают ни миллиарды в кубышке, ни связи, ни собственный политический вес, ни даже авторитет в народе (у кого таковой, конечно, есть) — "политическая воля" перевешивает все аргументы».
Андрей Вороной:
«Приговор Пушкареву и Лушникову — это не борьба с коррупцией… Это борьба. Но за власть, за ресурсы, а не с коррупцией. Выстроить грандиозный личный бизнес и обеспечить тысячи людей отличной работой, а также способствовать процветанию целого региона? Виновен! Всеми силами пытаться сделать из Владивостока, и небезуспешно, то, что мы называем — Лучший Город Земли, и повысить авторитет города во всем мире? Виновен! Заниматься благотворительностью, обременить собственное предприятие социальной нагрузкой? Виновен!»