В российском банковском сообществе произошел громкий скандал. Неожиданным его назвать сложно, чувствовалось, что склока назревает. Сначала Альфа-Банк приостановил свое членство в Ассоциации российских банков. «Альфе» не понравился доклад этой организации, где было немало нелестных слов в адрес ЦБ. Затем взял слово президент ВТБ Андрей Костин, которому тоже не понравились упреки в адрес регулятора. Крупные банки и их руководителей можно понять: они всегда готовы защитить Центробанк, который, в свою очередь, защищает их.
У банков накипело
В марте в Москве прошел ежегодный съезд Ассоциации российских банков (АРБ), куда входят крупные кредитные организации страны. Накануне съезда вспыхнул скандал. Альфа-Банк приостановил свое членство в этой ассоциации. Поводом стал доклад АРБ, где АРБ прошлась по правительству и финансовому регулятору. «Альфе» не понравилась ни суть доклада, ни отдельные выражения, в нем употребленные. Они действительно довольно крепкие для финансового мира: «фаворитизм, военные операции, цинизм». Так ассоциация охарактеризовала политику ЦБ в области надзора. Пройдемся по пунктам.
Цинизм. Банкиры назвали циничным то, что регулятор отсекает некоторые банки от государственных средств. По версии сообщества, логика такая: одним можно воспользоваться госпомощью, что они и делают, а другим почему-то нельзя.
Фаворитизм. А за этим словом скрывается то, что крупным банкам власти помогают, а средним и мелким почему-то нет. Кроме того, администрациям регионов якобы рекомендуют работать только с ограниченным кругом кредитных организаций, что тоже является фаворитизмом.
Ну а «военные операции» и вовсе не нуждаются в комментариях. Глобальную зачистку банковской системы, которую последние годы проводит ЦБ иначе и назвать трудно. На критику банкиров ответила Эльвира Набиуллина
. Глава ЦБ напомнила, что руководители ряда банков некогда входили в совет АРБ. А потом приводили свои организации к отзыву лицензии. И в лучшем случае это было следствием того, что банкиры не были одаренными. Вероятно, таким образом Эльвира Сахипзадовна намекнула, что в худшем случае эти банкиры просто мошенники. Набиуллина
также заявила, что приоритет ЦБ – это очищение банковского сектора от недобросовестных и криминальных игроков. И если у таких банков не отбирать лицензии, то они будут и дальше подделывать отчетности. Собственно, иных слов от главы Центробанка и нельзя было ожидать. Не могла же она сказать нечто вроде: «да, у нас есть свои любимчики и фавориты, которых мы покрываем и которым мы помогаем, а у тех, кого мы не любим, мы отзываем лицензии». Зато как обычно ярко выступил глава ВТБ Андрей Костин.
Что у банкиров на уме, то у Костина на языке
Его заявление стоит процитировать: «Было гениальное произведение о взаимоотношениях микрофинансовой организации и заемщика — бессмертное произведение Федора Михайловича Достоевского «Преступление и наказание». Но мы все-таки не в Союзе писателей, поэтому, излагая какие-то вещи, надо избегать очень ярких, но неуместных цитат, которыми изобилует доклад: о начале новой мировой войны, иезуитских подходах и так далее».
Этими словами банкир, по всей видимости, хотел сказать, что уровень дискуссии между регулятором и банками должен быть выше. Но сам, возможно, того не желая, фактически назвал главный аргумент в этих взаимоотношениях: топор. И этим орудием рубить может только ЦБ.
А затем Андрей Леонидович принялся защищать родного регулятора. Сказал, что доклад АРБ разъединяет российские банки. Заявил, что у ЦБ нет фаворитизма, и ко всем кредитным организациям он применяет ровный подход. Зачитал кусок из доклада АРБ, где речь идет о том, что Банк России принимает решения кулуарно, по подсказке узких лиц, которые руководствуются собственными имущественными интересами и имеют доступ в определенные кабинеты. А прочитав, спросил у главы АРБ Гарегина Тосуняна: «Это вы кого, это вы меня, Гарегин Ашотович, имели в виду?».
Кого Тосунян имел в виду, разумеется, останется тайной. Но почему же госбанкира так задели за живое эти фразы?
Согласитесь, реакция Андрея Костина довольно странная. Нет, конечно, не стоило от него ждать высказывания вроде «да, мы любимчики и фавориты ЦБ, и по нашей просьбе регулятор может принимать решения в нашу пользу». Но когда банкир сам перешел в наступление, можно предположить, что он действительно принял на свой счет фразы о фаворитизме, кулуарах и личных финансовых интересах. А если это так, то следующее предположение будет состоять в том, что вышеперечисленные негативные явления могут иметь некое реальное основание. Мы, разумеется, даже намекать не собираемся на это, просто предполагаем, как мог бы оценить фразу Костина психолог. Особенно, зная о возможностях могущественного банкира. Что же касается фактов, то их нет.
Свои среди своих
Нельзя же назвать сговором то, что бенефициары банковской зачистки, в результате которой сотни банков лишились лицензий – все самые крупные кредитные организации, у которых большой розничный бизнес. В первую очередь государственные – Сбербанк и ВТБ. Когда банки стали лопаться один за другим, вкладчики понесли свои денежки в крупные и надежные финансовые корпорации. Это закономерный процесс. Да, ЦБ расчистил для них поляну. Но регулятор ведь хотел оздоровить систему, а не монополизировать ее.
Предполагать, что Банк России закрывает глаза на нарушения крупных банков – это тоже досужие разговоры. Конечно, можно вспомнить несколько неоднозначных историй. Как, например, неожиданный рост акций ВТБ в 2014-2015 годах. А потом на пике котировок свой пакет в госбанке продал Сулейман Керимов. Но ведь регулятор не увидел признаков манипулирования бумагами ВТБ. Какие могут тогда могут быть вопросы? Кстати, чуть позже госбанк выдал кредит сыну Керимова Саиду в 5 с половиной миллиардов долларов. Банк оценил риски и дал огромные деньги 20-летнему студенту. Почему бы и нет.
Ну а что же касается раскола в банковском сообществе, то тут есть одно выпирающее обстоятельство, на которое действительно стоит обратить внимание. В Ассоциацию российских банков входят самые видные кредитные организации страны. И в их стане теперь согласья нет. Сравнение с рыбой, у которой что-то не так с головой, прямо напрашивается.