Следственный комитет России (СКР) отказал в возбуждении уголовного дела в отношении председателя Хамовнического суда Москвы Виктора Данилкина «за отсутствием события преступления». Судью, председательствовавшего на процессе по второму делу ЮКОСа, к ответственности требовали привлечь адвокаты Михаила Ходорковского и Платона Лебедева: они обвиняли господина Данилкина в фальсификации приговора.
О том, что дело в отношении судьи Виктора Данилкина возбуждено не будет, в понедельник заявил официальный представитель СКР Владимир Маркин. «В результате проведенной тщательной проверки утверждения адвокатов Клювганта, Ривкина и других о фальсификации приговора Хамовнического суда Москвы от 27 декабря 2010 года объективного подтверждения не нашли»,— пояснил господин Маркин.
«Это очевидный признак преступления»Напомним, доследственная проверка СКР была начата по заявлению адвокатов Михаила Ходорковского и Платона Лебедева которое, как не раз сообщал “Ъ”, они направили главе ведомства Александру Бастрыкину 17 мая. Защитники просили привлечь к уголовной ответственности председателя Хамовнического райсуда Виктора Данилкина, выносившего приговор по второму делу ЮКОСа, руководителей и судей Мосгорсуда. Поводом для обращений в СКР послужили выступления бывшего пресс-секретаря Хамовнического суда Натальи Васильевой, утверждавшей, что приговор написали за господина Данилкина в Мосгорсуде. Также в заявлениях содержалось требование привлечь к ответственности следователей, которые, по мнению защиты, сфальсифицировали дело, и прокуроров, поддерживавших обвинение в суде.
14 июня госпожа Васильева во время опроса в СКР, проведенного в рамках проверки, передала следователю трехстраничную копию, как утверждала ее защита, резолютивной части так и не оглашенного приговора. Вместо 14 лет колонии, назначенных господам Ходорковскому и Лебедеву, в представленных госпожой Васильевой бумагах значилось 10 лет. В СКР тогда пообещали, что проверят подлинность документа, и выразили сомнение, что он может стать основанием для возбуждения уголовного дела, а в Хамовническом суде ограничились сообщением, что господин Данилкин всегда оформляет другим шрифтом.
«Более чем достаточно оснований для возбуждения уголовного дела»Адвокат Платона Лебедева Константин Ривкин рассказал «Коммерсантъ FM» о предоставленных Натальей Васильевой документах.
– Вы уже видели эти документы в интернете?
– Нет, я не видел в интернете, но я информацией уже обладаю, что это произошло.
– Насколько это важно, с Вашей точки зрения, появление таких документов?
– Ну, вообще сам факт появления этого документа важен, прежде всего, для того, что он подтверждает то, что нам, защитникам и без того ясно – госпожа Васильева говорила и говорит правду. Это самое основное. Что касается существа… Ну, мне трудно оценивать документ, который я не видел. Но по совокупности той фактуры, которую мы предоставили в своем заявлении следственным органам, по-моему, более чем достаточно оснований для возбуждения уголовного дела и проведения полновесного расследования по этим фактам.
– Ну, в данной ситуации это чья обязанность? Следственного комитета?
– Обязанность что?
– Вот возбуждать уголовное дело.
– Конечно. Никто другой этого делать и не может. Именно поэтому мы туда и обратились. Уголовно-процессуальный кодекс прямо возлагает на Следственный комитет такого рода обязанности. Тем более, когда речь идет о работниках прокуратуры и следственных органах.
– Ну, вот представители правозащитной организации «Агора», которые помогают Наталье Васильевой, они вот сегодня сказали, что беседа в Следственном комитете была формальной. Я спросил, что значит, формальной. Ну, они говорят, что вопросы были такие: «Вы сами видели, как подписывался приговор?» Она, естественно, говорит: «Нет». Ну и как бы вот так далее. То есть насколько в Следственном комитете серьезно относятся сейчас к этой истории? Или тут просто некое выполнение указания, которое получено сверху, его игнорировать просто нельзя?
– Давайте начнем с того, что я отношусь к числу нескольких адвокатов, которые там на таком же опросе уже побывали. Это вот самое основное. Значит, по моим наблюдениям есть целый ряд признаков, которые свидетельствуют о том, что проверка проводится чисто формально. Прежде всего, это поручение данной проверки господину Дрыманову – следователю по особо важным делам, который некоторое время назад возглавлял бригаду по делу ЮКОСа. То есть формально он сам себя проверяет и проверяет своих коллег, которые занимались тем же самым. Более того, в письменном уведомлении, когда всех нас туда приглашали, там есть очаровательный абзац, который заранее говорит о том, что они не собираются проверять большую часть наших аргументов, поскольку считают, что эти аргументы связаны с несогласием с приговором. Хотя на самом деле, мы анализировали приговор именно исходя из того, чтобы продемонстрировать следственным органам фактуру, свидетельствующую о том, что, вероятно, приговор писал не господин Данилкин. А они от этого уже заранее отмахиваются. Поэтому я вот, например, несколько скептически смотрю на потуги той бригады, которую возглавляет Дрыманов, который сейчас проводит доследственную проверку. Пока объективности в их действиях не наблюдается.
– Понятно. Спасибо. Ну и тогда еще вопрос. Есть ли какие-нибудь у Вас данные, куда Ваших подзащитных этапировали или пока нет?
– Нет, нет. Федеральная служба исполнения наказаний не соблаговолила поставить нас в известность. Ни нас, ни родственников. Поэтому ждем.
«Это была не проверка, а просто имитация реагирования»Адвокат Михаила Ходорковского Вадим Клювгант прокомментировал в прямом эфире «Коммерсантъ FM» решение Следственного комитета.
— Я так понимаю, что требовали возбудить дело в отношении Данилкина относительно якобы фальсификации приговора. Я правильно понимаю?
— Да, совершенно верно.
— На каком основании отказали?
— Оснований законных нет и быть не может. А что они написали в своем постановлении, я пока не видел. Когда увижу, тогда смогу прокомментировать.
— Вы будете обжаловать это решение?
— Я смогу ответить на этот вопрос после того как буду видеть документ, мы его проанализируем, обсудим с коллегами. Пока мы документа не видели. Пока можно давать только общую оценку, которая состоит в том, что это была ни какая не проверка, а это была просто имитация, притворство, имитация реагирования для того, чтобы потом сказать, что «вот мы проверяли, факты не подтвердились». На самом деле я глубоко убежден, что там никакой доследственной проверки не требовалось, потому что факты настолько очевидные, что они более чем достаточны для возбуждения уголовного дела, если хотеть в чем-то разобраться и установить истину. Но когда проверка поручается одному из тех, чья деятельность подлежала проверке, и когда этот проверяющий с первых слов говорит, показывает и демонстрирует, что ему все ясно, потому что он нам пишет в специальном документе, что он проводит проверку по заявлению о якобы имевшем место факте фальсификации приговора, то, в общем, весь ход этой так называемой проверки логично подводился к этому результату, и сегодня мы просто в очередной раз видим, что круговая порука всех причастных к расправе над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым и другими лицами останется основным мотиватором, который ими всеми движет. Вот все что могу сказать пока.
— Я так понимаю, что просили вы проверить черновик приговора по делу?
— Мы не просили ничего проверить, мы просили возбудить уголовное дело.
— Но проверяли как раз этот документ?
— Черновик принесла, насколько я знаю, Наталья Васильева. Мы не знаем, что это за черновик. Мы его в Следственный комитет не представляли, комментировать я этот аспект не могу, поскольку его не знаю. Но без этих бумажек, без этих листочков, без этого черновика еще раз повторю, оснований более чем достаточно для возбуждения уголовного дела в любом нормальном цивилизованном правопорядке, который руководствуется законом, а не круговой порукой.
— Я вас все-таки попрошу прокомментировать другой момент. Это интервью Дмитрия Медведева, которое он дал Financial Times. Заявил, что суд не был ошибкой. Какое ваше впечатление?
— Впечатление мое такое, что, к сожалению, не могу не констатировать, что я в этом вижу слова глубоко несвободного человека, не только в действиях, но даже и в словах. Объясню, почему я так считаю. Дело в том, что на сегодняшний день только совсем ленивый и безразличный ко всему, либо слепоглухонемой не знает о том, как надругались в этой фальшивке под названием приговор Хамовнического суда над законом, над правым словом и над десятком других судебных решений, давно вступивших в законную силу и исполненных. В этой ситуации призывать к уважению и отказывать в праве даже обсуждать это судебное решение, особенно когда это говорит профессиональный юрист, как раз для меня и есть признак того, что этот человек, который так говорит, просто не свободен. Судебная ошибка, даже не умышленная, в праве существует испокон веков. Отрицать даже возможность судебной ошибки, не говоря уже о фальсификациях, расправе и так далее, для юриста это тоже признак, я не могу говорить неквалифицированности, поэтому вынужден говорить о несвободе. Вот только это могу с большим сожалением констатировать. Никакого напоминания о законе применительно к конкретной ситуации здесь нет и быть не может.