Зять Бориса Ельцина и руководитель его администрации в 1997–1998 гг. Валентин Юмашев дал большое интервью Владимиру Познеру, в котором рассказал подробности появления Владимира Путина
в Кремле. «Ведомости» выбрали самые интересные высказывания Юмашева.
Как Чубайс рекомендовал назначить Путина в Кремль
«История возникновения Владимира Владимировича в администрации президента следующая. В 1997 г. Виктор Степанович Черномырдин – премьер-министр в тот момент – принял решение, что ему нужно перезагрузить правительство. Он долго уговаривал Бориса Николаевича, чтобы в тот момент глава АП – Чубайс Анатолий Борисович – пошел в правительство и стал первым заместителем. Чубайс этого хотел, ему не нравилось работать в администрации, и он согласился. Но возник очень странный момент. Когда он согласился, по сути уже начал работать вместе с Черномырдиным, готовить новую команду, а главы администрации по-прежнему не было. И такой сложный момент возник, когда Борис Николаевич [Ельцин] достаточно раздраженно реагировал на Чубайса: ах, вы уходите, а кто же будет на вашем месте? В конце концов состоялся мой разговор с Анатолием Борисовичем [Чубайсом], это был достаточно тяжелый разговор, потому что я достаточно твердо, даже агрессивно отказывался. Я по профессии журналист, у меня другой образ жизни, я никогда не носил ни пиджак, ни галстук, т. е. все эти атрибуты Кремля. Я в тот момент работал советником президента, и еще когда Чубайс приходил на место главы АП и уговаривал меня, я понимал, что захожу совсем не на ту площадку, которая моя и где буду комфортно себя чувствовать, но он сказал: как советник ты, по сути, будешь заниматься тем же, будешь рядом, ты хорошо Бориса Николаевича знаешь… Чубайс тоже не хотел идти в АП, и поскольку мы его уговаривали, люди, которые работали в 1996 г. в так называемой аналитической группе, я согласился на назначение как член команды Чубайса.
А глава администрации – это кардинально другая ситуация. Это тяжелейшая должность. Поскольку я знал, что такое АП, я придумывал всяческие аргументы, что я не пойду. Но закончилось это тем, чем закончилось: я стал главой АП. Но Чубайс увел с собой в правительство свою команду – Максима Бойко, Лешу Кудрина и еще нескольких сотрудников. И когда приехал ко мне Чубайс и мы думали, как эти дырки закрывать, он сказал, что есть очень хороший, сильный человек, с которым он работал в Санкт-Петербурге, – Владимир Владимирович Путин.
Вот тот момент, когда я с Путиным познакомился, – это март 1997 г. Путина я представлял в администрации, зал был примерно такой же: с одной стороны Кудрин (он оставил пост замглавы АП – глава контрольного управления. – «Ведомости»), уже уходящий, с другой – Владимир Владимирович, приходящий. И в центре я, как глава администрации».
Угроза из КГБ
«Этой темы вообще не было. Она вообще отсутствовала. Что мне говорил Чубайс: приходит человек, который был первым замом Собчака (бывший мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак. – «Ведомости»), на нем огромная ответственность лежала все эти годы,потому что Анатолий Александрович [Собчак] не очень любил всю эту хозяйственную каждодневную деятельность. И это все было на плечах у Путина. И в первое мое знакомство с Путиным я понимал: это человек, который проработал с Собчаком, который понимает, как работает огромное хозяйство, знает, как устроена власть.
Когда я пришел в администрацию, было огромное количество разных сотрудников. Кто-то – бывший председатель облисполкома, кто-то работал в КГБ, как Владимир Владимирович [Путин], кто-то был дипломатом, кто-то был первым секретарем обкома, мой президент, все это в 1990-е была единая история». Огромное количество людей, которые работали в ФСБ, уходили из ФСБ по собственному пониманию, что они не могут работать в этой организации. Если вы почитаете воспоминания Владимира Владимировича, он ушел из КГБ в момент, когда большое количество коллег ушло, при этом многие остались. <...>
Чтобы было совсем понятно, как я к этому отношусь: директор фонда Ельцина – бывший сотрудник КГБ. Блестящий демократ и человек. То, что раньше человек работал в КГБ, – это для меня вообще ничто, не было важно».
Почему Немцов не стал преемником
«Одна из главных его [Ельцина] задач было найти человека, который в июле 2000 г., когда должны были бы пройти выборы, станет президентом страны.На самом деле мы знаем несколько кандидатов, о которых публика знала и обсуждала их.Борис Немцов, например. Борис Николаевич [Ельцин] его даже представлял лидерам зарубежных стран, когда они были вместе в командировках.И Боря после 1997 г., когда его вырвали из Нижнего Новгорода, а он, кстати, не хотел переезжать в Москву, стал федеральной фигурой. И мы [в администрации президента] поcтоянно измеряли рейтинги всех возможных кандидатов в президенты – Зюганов, Явлинский и т. д. И естественно, когда Боря стал работать первым замом в правительстве, то он попал в списки замеров. И, наверное, к осени 1997 г. Боря был на первом месте, у него рейтинг был более 30%, и он был реальный кандидат в президенты. И, в принципе, для Бориса Николаевича было в тот момент очевидно, что Немцов – кандидат номер один.
Дальше был конкурс по «Связьинвесту», когда правительство попыталось провести честный и прозрачный конкурс по приватизации. Это не понравилось части бизнеса. Произошла война между правительством и теми бизнесменами, которые проиграли этот конкурс. Против Чубайса и Немцова работали блестящие журналисты и команды – это Доренко и это НТВ, тот самый прекрасный НТВ 1990-х. Они в конце концов просто уничтожили это правительство, которое было вынуждено уйти в отставку. Это все закончилось дефолтом августа 1998 г.
И уже через год, когда мы замеряли рейтинг Бориса, он был в рамках погрешности. Там было около 2–3%, т. е. никакого рейтинга не было».
Как Примаков пытался уволить Путина из ФСБ
«Возвращаясь к Примакову. Такая маленькая деталь – он дважды пытался уволить Путина с поста директора ФСБ. Это мало кто знает, но сообщаю. <...>
Происходит звонок, я глава администрации. Осень 1998 г., звонит Путин: «Валентин Борисович, мне нужно срочно подъехать в вам». Он подъезжает и говорит: «Я только что разговаривал с Евгением Максимовичем Примаковым. Он попросил, чтобы я, как директор ФСБ, дал команду следить за Явлинским, потому что он агент империализма,госдепа и идет на выборы. Я, как директор ФСБ, считаю, что это абсолютно недопустимо.Если такая же позиция у Бориса Николаевича Ельцина, то я сейчас же пишу заявление об уходе.Я считаю, что мы уничтожим ФСБ, если будем заниматься такими делами. КГБ уже занимался этим и превратился непонятно в какую организацию. Пускать ФСБ в политику абсолютно недопустимо».
Я сказал: «Владимир Владимирович, на 100% уверен, что у Бориса Николаевича не такая позиция. Примаков это предложил от своего имени, а не от позиции власти. Я с Борисом Николаевичем, конечно, переговорю, но уверяю вас, что Ельцин такую команду не мог дать». Разумеется, так и произошло. Это, кстати, к вопросу, хотел ли Путин быть во власти или не хотел. Если бы в тот момент это оказалось правдой, а он реально не понимал, потому что Примаков в тот момент становился мощной фигурой и вполне мог уговорить Ельцина присмотреть аккуратно за Явлинским, уверен на 100% – Путин подал бы заявление об уходе».
Почему преемником Ельцина стал Путин
«Он видел в нем человека, который продолжит его реформы. То есть реформы либеральные, реформы, связанные с рыночным путем, которым пошла Россия, что Путин будет реформы дальше продолжать и от этого магистрального пути он не свернет. Для Бориса Николаевича [Ельцина] было важно, что это человек другого поколения. Он считал, что поколение людей, которым в 1991 г. было 45–50 лет, они должны уйти, что на них нельзя оставлять страну, что они слишком много советского на себя взяли. Что должно поколение тех, кому в 1991 г. было по 25–30 лет.
<...> Он видел человека со стержнем, который в сложной ситуации будет принимать правильные решения.
Меняя свой характер, уничтожая свой характер, наступая на горло собственной песне, он уходит за полгода, потому что ему Путин был так важен, ему была очень важна эта победа. В принципе, там что произошло. Были выборы в Думу в декабре 1999 г. И те партии, которые Путин поддержал, они выиграли у всех. Он поддержал «Единство», он поддержал СПС, и проиграла партия Лужкова – Примакова (имеется в виду блок Отечество – Вся Россия. – «Ведомости»), проиграли коммунисты, набрали примерно на 15% меньше, чем ожидали. И Борис Николаевич понял, что этот момент, когда эта волна под выборы удачная, результат блестящий, именно Путин победил, ни у кого не было ощущения, что победили «Единство» и СПС. Именно потому, что Путин поддержал СПС, победил СПС, именно потому, что Путин поддержал «Единство», победило «Единство». И дальше стоять, быть президентом и мешать Путину двигаться дальше он посчитал невозможным – и ушел.
<...> Борис Николаевич [Ельцин] понимал, что за 10 лет люди устали от этих политиков. Эпоха перемен – она сложная. И появление нового человека, за которым нет никаких историй, связанных с приватизацией и политическими конфликтами, т. е. любой новый человек, причем сильный внутренне, выиграет у этим стариков. <...>»
Жалел ли Ельцин, что выбрал Путина
«Я периодически сам себе задаю этот вопрос, потому что мы никогда с Борисом Николаевичем это не обсуждали, хотя я в какой-то момент стал его зятем.
Этот проект был для него как рождение своего сына. Выстраданная история.Вы не представляете, как он [Ельцин] радовался 31 декабря 1999 г. Вроде бы для него тяжелейший день: все говорили, что он обожает власть, что не может дня без власти. Но он на полгода раньше срока уходит со своего поста, чтобы Путину дать фору против Примакова и Лужкова, чтобы была возможность с еще большей гарантией выиграть выборы. Он в этот день абсолютно счастливый человек.
Я уверен, что у Бориса Николаевича не возникал этот вопрос в течение первого срока. Те реформы, которые были проведены, были важнейшими для либеральной России, для реформирования России. Бюджетный кодекс. Налоговый кодекс – те вещи, которые Ельцин не мог провести через Думу, были приняты именно во время первого срока Путина. Вообще говоря, движение к капитализму, к рынку было забетонировано именно в первый срок Путина. Много чего свернули, и ко многому, что было в 1990-е, сейчас есть большие вопросы – по поводу СМИ, по поводу участия государства в компаниях крупных. Но все равно – самое главное движение произошло. С этого пути не свернули, потому что Ельцин когда-то сделал правильный выбор».