Умар Джабраилов год назад возглавил Российско-Катарский деловой совет. Сегодня совет формирует инвестиционный фонд с объемом инвестиций $2 млрд вместе с российскими и катарскими бизнесменами. Сам Джабраилов занимается строительным бизнесом и пишет третью книгу лирических эссе. Об этом, а также о тейпах и братствах он рассказал в интервью «Ко» в своем офисе в отеле Four Seasons.
– Вы, можно сказать, патриарх российского бизнеса 1990-х и посто-янный ньюсмейкер нулевых. Вы строили ТРЦ на Манежной площади, а ваш брат Хусейн управлял гостиницей «Россия». Но вот уже лет пять о вас почти ничего не слышно. Чем вы сейчас занимаетесь?
– У меня есть общественная нагрузка – это Российско-Катарский деловой совет. Он налаживает отношения между бизнесменами двух стран, я помогаю малому и среднему бизнесу России выйти на рынок стран Персидского залива, там будет не только Катар, но и все страны, которые входят в этот регион, – Кувейт, Саудовская Аравия, Бахрейн, Объединенные Арабские Эмираты плюс страны Северной Африки. Еще я занимаюсь бизнесом, у меня две строительные компании. Одна – «Аванти стройгрупп», она молодая, создана в прошлом году на базе крупной компании «Монтажпромстрой». Вторая, более крупная – «МС Регион», она существует с 2009 г., создана на базе югославской компании. Она строила и в странах Персидского залива, и в Югославии, и в России. Эти компании входят в холдинг «Сила группа». Но мы не афишировали себя.
– Давайте поговорим про Российско-Катарский деловой совет. Вы можете раскрыть проекты совета и их участников?
– Мы с катарской Торгово-промышленной палатой (ТПП) и Российско-Катарским деловым советом принимали участие в организации приезда эмира Катара Тамима бен Хамада аль-Тани в Россию, до этого были две поездки в Катар. Сейчас мы работаем над созданием совместного фонда для инвестиций в стартапы и проекты в России и странах Персидского залива. Бюджет этого инвестиционного фонда – $2 млрд. $1 млрд – c российской стороны, $1 млрд – с катарской и, возможно, других стран залива. Активное участие в этом принимает компания «АФК «Система» Владимира Евтушенкова. Он президент Российско-арабского делового совета (РАДС), я его заместитель в РАДСе, мы знакомы более 20 лет, и мне нравится с ним работать. Владимир Евтушенков возглавляет этот совет давно, с тех пор, когда был жив Примаков (Евгений Примаков, экс-премьер РФ, экс-глава ТПП. – Прим. «Ко»).
– У Евтушенкова есть бизнес в Персидском заливе?
– Это лучше спросить у него самого. Но основное направление, которое он собирается развивать, насколько мне известно, – системы безопасности и сельское хозяйство.
– А кто еще, кроме Евтушенкова, вкладывается в инвестиционный фонд при Российско-Катарском деловом совете?
– Господин Мохамед Ахмед аль-Кувари, он представляет шестой клан по значимости в Катаре, он вице-президент ТПП Катара. У него многопрофильный бизнес, в том числе на экспорт, и он будет привлекать катарских бизнесменов в Россию.
– Мохамед Ахмед аль-Кувари будет инвестировать в Чечню?
– Один из моих замов – председатель ТПП Чеченской Республики Нурбек Адаев, что само за себя говорит. В конце сентября у нас очередное собрание, если будут интересные проекты из Чеченской Республики, то я, как чеченец и патриот, стану делать все, чтобы продвигать свою родину и налаживать отношения с арабским миром. Хотя в Чечне и без меня прекрасно работают, и я им желаю добра, счастья и успеха. У нас уже более 100 компаний в нашем Российско-Катарском деловом совете, и они заинтересованы в инвестициях.
– А почему вы стали председателем Российско-Катарского делового совета?
– МИД одобрил мою кандидатуру. Я окончил МГИМО, работал в Парламентской ассамблее Совета Европы, вел чеченское досье в Страсбурге вместе с Леонидом Слуцким. У меня когда-то был крупный бизнес, я неплохой кризисный управляющий, и, видимо, сочли, что я подходящая кандидатура. Пока у меня получается, дальше, надеюсь, будет получаться лучше.
– Что катарскому бизнесу интересно в России?
– Многие вещи, но главное для Катара и стран Персидского залива – продовольственная безопасность. Там рынки – удобные для наших производителей зерна, халяльного мяса (говядины, птицы). Катар – активный скупщик земель во многих странах, у нас они тоже смотрят участки для сельского хозяйства, чтобы обеспечивать свой рынок продовольствием.
– Есть какие-то сделки по покупке земель в России?
– Пока присматриваются, сделок еще нет. Катар, кстати, создает единый реестр продовольственных товаров для всего Персидского региона. Также там заинтересованы в обеспечении систем безопасности и в размещении в Катаре различных промышленных производств. В стране разработана программа развития под названием «Катар – 2030». В 2022 г. в Дохе пройдет чемпионат мира по футболу, и понятно, что им надо выстроить всю инфраструктуру. Представьте, какой это выгодный рынок для российского бизнеса.
– Есть какие-то сроки деятельности у вашего инвестиционного фонда?
– В течение года, максимум двух фонд будет создан, и я надеюсь, что он станет работать долго.
– Что для вас в приоритете – Чечня или Россия?
– Россия и Чечня. Я люблю Чечню, она меня вскормила, Россия – воспитала. Но задача фонда – совместные проекты по всей России.
– А у вас есть бизнес-активы в Чечне?
– Нет и никогда не было. Я уехал из Чечни в Москву в 1973 г. В 2004 г. по зову сердца вернулся и работал вместе с Ахматом-Хаджи Кадыровым (первый президент Чечни. – Прим. «Ко») и его соратниками. Когда я работал в Чечне, то выделял средства на школу, наркодиспансер, мне повезло – мы вместе с Рамзаном Кадыровым построили центральную мечеть. Это все в Грозном. Еще я построил роддом в Автурах…
– Это ваше родовое село?
– Нет, я родился в 1958 г. в Грозном. Мама у меня из Ведено, а папа – из Атагов. По тейпу я, как и семья Кадыровых, отношусь к Беною. Ахмат Кадыров хотел, чтобы члены нашего тейпа вместе с ним работали.
– Мне рассказывали в Чечне, что если у человека проблемы, то весь тейп помогает ему. А вам помогал тейп?
– Да, меня поддерживал тейп, когда я был кандидатом в президенты России в 1999 г., многие говорили, что я оказался последним в той гонке, но я так не считаю – я надежно прикрывал тыл. Тейп помогал мне, когда я работал в Чечне. Я больше поддерживаю не столько тейповые отношения, сколько вирдовые братства. У нас, помимо тейпов, есть братства – суфийские ордена. Я отношусь к ордену Бамат-Гирея Митаева.
– Это религиозные братства. А президент Чечни Рамзан Кадыров состоит в вашем братстве?
– Нет, у него другое братство, он относится к основоположнику суфийского направления – Кунта-Хаджи Кишиева, а Бамат-Гирей – его ученик, то есть по иерархии я иду на следующей ступени, после братства Хаджи.
– Какова роль этих братств?
– По зову трубы быть готовым к защите Родины. Я капитан запаса, служил в ракетных войсках.
– Общаетесь ли вы с Рамзаном Кадыровым? Что вы о нем думаете?
– Я думаю, что у другого не получилось бы. Кремль и народ Чечни сделали правильный выбор, поставив на Рамзана Ахматовича. Он смог реализовать мечту своего отца, сделав Чечню стабильной и развивающейся. Я сожалею, что редко там бываю, но у меня вся семья здесь и в Арабских Эмиратах. Мама серьезно больна, ей надо находиться у моря, у младшего брата Хусейна там строительный бизнес (Хусейн Джабраилов был вице-премьером правительства Чечни с октября 2006 г. по март 2007-го. – Прим. «Ко»).
– В Грозном построен сити с дорогими небоскребами, которые стоят полупустые. Зачем же при этом строится вторая очередь сити с башней «Ахмат тауэр»?
– Чем краше мой город, тем мне приятнее. Если сейчас это не полностью востребовано, надо заглядывать на шаг вперед. Сейчас нет туристов, но они завтра будут, будут бизнес-конференции, будут налаживаться связи с другими странами. Мы опережали время, когда здесь, на Манежной площади, строили торговый центр. Я сдавал ключи от комплекса Борису Ельцину. Юрию Лужкову дали госпремию за этот объект.
– Рамзан Кадыров не просит у вас денег на строительство небоскреба «Ахмат тауэр»?
– Я не думаю, что Рамзан Кадыров является тем человеком, который просит. Я помню, в одном интервью Олега Дерипаску спросили, кто пригласил Романа Абрамовича в ваш совместный проект. А он ответил: Романа Аркадьевича не приглашают, он сам приходит. У Рамзана Ахматовича есть люди, которые участвуют в этом строительстве деньгами и опытом, ко мне пока не обращались. Но я бы для себя считал честью участвовать в реализации проекта «Ахмат тауэр».
– Как вы познакомились с экс-мэром столицы Юрием Лужковым?
– С Юрием Лужковым меня познакомил Зураб Церетели, это было в 1993 г. у него дома, на Большой Грузинской, 15, в бывшей резиденции посла. А в 1994 г. Юрий Михайлович стал меня привлекать к управлению городскими объектами, первой была гостиница «Славянская», у которой были долги перед городом, а мы из убыточной сделали ее прибыльной. Потом была Манежная площадь. В 1997 г. на Манежной площади шло строительство ТРЦ «Охотный ряд», было потрачено около 0,5 млрд руб., и не было ни одного арендатора. Многим сама идея строить под землей торговый центр казалась бредовой. За четыре месяца я сдал все площади, и ко мне уже встали в очередь. Первым крупным арендатором стал магазин «Боско» Михаила Куснировича, я ему очень благодарен за это, потом потянулись все остальные. Я был таким маленьким диктатором. Потом мы продали этот ТРЦ арендаторам, многие арендаторы приобрели акции ТРЦ.
– Это был ваш первый капитал?
– Нет, мой первый капитал я заработал в начале 1990-х на продаже компьютеров, я приобретал их в Берлине, тогда многие так зарабатывали.
– Что вы строите в Москве?
– «ЗилАрт». Моя компания «Аванти стройгрупп» работает подрядчиком в микрогороде «ЗилАрт» у компании «ЛСР», и в октябре мы сдаем первый объект. Там весь проект на 1,5 млн кв. м, думаю, там мы можем построить около 200 000–400 000 кв. м. В октябре будет тендер на строительство жилой башни высотой 150 м. Я надеюсь, моя компания «МС Регион» его выиграет. Эта компания возвела около 1 млн кв. м., в ее портфеле такие премиальные проекты, как ТРЦ «Времена года», ЖК Sky House, сеть магазинов. А так много объектов в Югославии. Много объектов строим в подмосковном Реутове и Ногинске. Я хочу быть крупным игроком.
– Вы купили эти компании?
– «МС Регион» – это бывшая белградская строительная компания. В ней и сейчас весь менеджмент из Югославии, она образовалась после распада крупной югославской строительной компании на несколько частей. В этой компании у меня еще один партнер – Станислав Калайков (замгендиректора компании «Атак» в России. – Прим. «Ко»), у нас равные доли. Мы создали ее в 2009 г. А год назад я приобрел компанию «Монтажпромстрой» у Виктора Веселова, мы ее переименовали в «Аванти стройгрупп» и теперь занимаемся строительством. Если до сих пор я не афишировал свои строительные компании, то теперь мы задумываемся о рекламной кампании. Буду встречаться с крупными застройщиками, договариваться о новых проектах.
– Как вы стали заниматься строительством?
– В 1997 г. я решил заняться де-велопментом в Москве и поехал в санаторий «Барвиха», где часто бывал Владимир Ресин (вице-мэр столицы, курировал московский стройкомплекс при мэре Юрии Лужкове. – Прим. «Ко»). С ним посоветовался и с его одобрения и с одобрения Лужкова создал компанию «Plaza группа».
– Компания «Плаза девелопмент» построила несколько крупных, бизнес-центров – Baker Plaza на Белорусской, «Верейская плаза» и другие, общей площадью около 366 500 кв. м. О вас писали, что у вас больше нет бизнес-активов, но, согласно ЕГРЮЛ, «Плаза девелопмент» до сих пор принадлежит вам.
– К сожалению, я передал ее в 2000 г. топ-менеджерам, и это больше не мой бизнес.
– А кому?
– Не помню (улыбается).
– А еще у вас была сеть АЗС «Данако», кажется, 20 АЗС? Что стало с ней?
– Я ее продал в 1998 г., примерно за год до президентской кампании. Это была моя самая первая сделка по продаже бизнеса. Другие детали раскрыть не могу.
– Газеты писали, что вы совместно с Роберто Кавалли хотели открыть ресторан Just Cavalli на месте ресторана «Прага»? Почему проект не был реализован?
– Я об этом узнал из прессы. Не имею отношения.
– Говорят, у вас квартира в отеле Four Seasons и вы пишете книги?
– Нет, я здесь всего лишь постоялец, мне дали хорошую скидку. Хотя Ашот Егиазарян (один из бывших инвесторов отеля. – Прим. «Ко») мне предлагал вложиться в строительство отеля. Но я отказался, чутье подсказывало, что не стоит. Да, я пишу уже третью книгу, говорят, мои книги похожи на стихи в прозе. Хотя раньше четырех строк не мог сложить, никогда не думал, что буду это делать.