В интервью Forbes Capital он рассказал, почему мораторий на банкротства — это плохо, по кому больше всего может ударить нефтяное эмбарго и как информационные пузыри и манипуляции информацией приводят к размыванию правды.
Негатив от правительства
«Весь негатив от внешнего мира [после начала «спецоперации»*] у нас почти отыгран. Я бы очень боялся негатива от правительства России — что будут приниматься меры, которые нанесут еще больший вред российской экономике и не позволят ей принять реальность того, что в ней поменялось. Структура экономики должна меняться — это означает, что нужно дать возможность каким-то предприятиям обанкротиться, другим подняться. Мораторий на банкротство [введенный правительством на шесть месяцев. — Forbes], например, это временная мера, и в моменте ее можно принять, но если она будет долго существовать, то это тормоз на пути структурной перестройки.
Лучшее, что может сейчас сделать правительство, — это ничего. Чем больше оно отпустит вожжи, уменьшит регулирование и даст экономике подстроиться под новую реальность, тем лучше. Но я этого по политическим причинам не ожидаю. Любое правительство пытается доказать собственную важность и считает, что активность свидетельствует, что оно делает что-то полезное. Это далеко не всегда так.
Правительство может поддержать структурные изменения глобальными мерами, например программами, направленными на то, чтобы облегчить поиск работы для безработных. Но если будут проводиться ограничения, которые будут увеличивать скрытую безработицу и не будут позволять увольнять людей, это плохо для экономики, поскольку не будет перетока трудовых ресурсов из бесперспективных отраслей в отрасли, которые могут расти».
Мировая экономическая война — это миф?
«Это реальность, мы в ней живем. Совершенно очевидно, что методы решения конфликтов сдвинулись. У разных стран по-разному. Некоторые по старинке решают танками. Но на самом деле вы можете нанести гораздо больший урон другой стране экономическим методом, и это сейчас мы видим в полной мере. Безусловно, экономические санкции надо рассматривать как проявление, по сути, военных действий. Называть это торговой войной неправильно, потому что в торговых войнах основная цель — сделать лучше собственным производителям, собственным потребителям. Там нет цели нанести удар другой стороне, это скорее неприятный побочный эффект. А сейчас в санкциях цель совершенно другая. Допустим, санкции на энергоносители — понятно, что вы наносите вред и своим собственным гражданам в Европе, но ради того, чтобы нанести еще больший вред противнику, это логика военных действий.
Удары, [которые можно нанести] пропорциональны размеру экономики и ее важности в мировом масштабе. Россия занимает меньше 2% мирового ВВП, соответственно экономические удары будут пропорциональны этой доле, не очень большой. Энергетика — одно из немногих направлений, где можно причинить большой вред конкретным странам, которые очень сильно зависят от российских энергоресурсов — Германия, Австрия и т. д. Там может быть нанесен очень болезненный удар. Но другой вопрос, что этот удар стоит очень дорого и внутри России, особенно для бюджета. Самый острый меч — он обоюдоострый».
Отрицательный отбор
«Средний класс России, я боюсь, ничего хорошего не ждет. Он будет еще меньше и беднее, чем раньше. С олигархами все понятно — это первый кризис, когда они действительно пострадали. В других кризисах все мучились, а у них состояние всегда росло. В этот раз мы видим, что такого нет, потому что [санкции] во многом сознательно таргетируются. Печальная вещь заключается в том, что, исходя из моего понимания того, что будет структурной перестройкой, средний класс пострадает гораздо больше, чем более бедные слои населения. Может быть, это хорошо для бедных слоев населения, потому что они как раз больше работают в серой экономике, не формальной, не технологичной, которая гораздо меньше завязана на мировую экономику. А вот средний класс и высший средний класс, особенно люди, которые работали в секторах, наиболее встроенных в мировую экономику, они пострадают больше всех.
Неслучайно среди них мы видим наибольший отток людей из страны, потому что они более конкурентоспособны именно на мировом уровне. Чем выше у людей человеческий капитал, чем более они профессиональны, чем больше востребованы на мировом уровне, тем меньше шансов на их возвращение в Россию. Идет очень мощный отрицательный отбор. И это очень вредно для российской экономики, в долгосрочной перспективе это может быть гораздо вреднее, чем непосредственно доступ к технологиям».
Основной навык — фильтровать информацию
«Есть два типа того, как можно манипулировать информацией. Один — это цензура, это в социальных сетях практически невозможно сделать. А второй — это, наоборот, вбрасывание огромного количества противоречивой информации, так, что правда теряется во всем потоке. В социальных сетях мы абсолютно точно видим второй способ. Там работает только манипулирование имеющейся информацией и размывание понятия правды. У людей как будто бы есть доступ к правдивой информации, но она теряется на общем фоне потока сознательно или несознательно манипулируемой информации.
Если раньше для противостояния цензуре тем, кто хотел получить доступ к скрываемой информации, нужно было находить какие-то источники, самиздат и так далее, то сейчас такой проблемы нет. Вы всегда можете получить доступ к правдивой информации. Сейчас проблема именно в фильтрации информации. Выделить правду из всего потока — это сейчас основной навык, которым должны обладать люди, которые хотят на самом деле получать достоверную информацию».