Следственный комитет России (СКР) завершил расследование уголовного дела о хищении средств НПО имени Лавочкина (основной акционер — госкорпорация «Роскосмос
»). По материалам дела, бывшие гендиректор и руководитель департамента объединения заключили с адвокатской конторой договоры на оказание юридических услуг, по которым предприятие заплатило более 300 млн руб., хотя его интересы в судах представляли собственные юристы.
В следственном управлении СКР по Московской области, которое вело уголовное дело о хищении средств в НПО имени Лавочкина, сообщили, что прокуратура утвердила обвинительное заключение и материалы расследования направлены в суд. В деле трое обвиняемых — бывшие генеральный директор объединения Сергей Лемешевский и руководитель дирекции правового обеспечения предприятия Екатерина Аверьянова, а также глава адвокатской конторы «Третьяков и партнеры» Игорь Третьяков. Все они обвиняются в совершении мошенничества в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ).
Как рассказывал ранее “Ъ”, основанием для возбуждения уголовного дела стали материалы проверки, проведенной подмосковной прокуратурой и оперативниками ФСБ. Проверяющие выявили на НПО имени Лавочкина факты многомиллионных премиальных выплат адвокатскому бюро «Третьяков и партнеры». Юристы должны были представлять интересы НПО в судебных разбирательствах с основным акционером объединения — «Роскосмос
ом». Адвокаты, по данным проверяющих, получили за два года более 330 млн руб. Усомнившись в обоснованности этих гонораров, прокуроры и чекисты направили материалы в СКР.
В итоге следователи установили, что за два года между НПО и адвокатской конторой было заключено 23 договора на оказание юридических услуг. Однако, по данным СКР, предусмотренные соглашениями юридические услуги на самом деле оказывались не господином Третьяковым и сотрудниками его конторы, а штатными юристами предприятия. При этом договоры, по мнению следствия, заключались с нарушениями законодательства и внутренних правил производственного объединения. Как говорится в уголовном деле, деньги, уплаченные в рамках соглашений с адвокатским бюро, включались предприятием в себестоимость своей продукции, и таким образом, юридические услуги фактически оплачивались за счет бюджетных средств, выделенных в рамках госзаказов.
Помимо этого следствие выяснило, что выплаты адвокатскому бюро так называемых гонораров успеха (8% от выигранной в суде суммы), которые были предусмотрены в соглашениях, не всегда были обоснованными. Так, в октябре 2016 года «Третьяков и партнеры» получили от НПО такую выплату в размере 18,2 млн руб., хотя решение суда, за которое она была перечислена, было отменено кассационной инстанцией, а дело отправлено на новое рассмотрение.
Пока шло расследование, суд по ходатайству СКР «в целях обеспечения исполнения приговора в части гражданских исков возмещения ущерба» наложил арест на имущество обвиняемых на общую сумму около 400 млн руб. А Арбитражный суд Москвы, признав сделки НПО с адвокатской конторой недействительными, обязал последнюю вернуть предприятию 308 млн руб. Впрочем, это решение адвокаты обжаловали.
На предварительном следствии Сергей Лемешевский и Игорь Третьяков вины не признавали. Они утверждали, что все условия заключенных между НПО и адвокатской конторой договоров были выполнены в полном объеме. Благодаря помощи сотрудников «Третьякова и партнеров» производственное объединение, по уверению защиты, сэкономило несколько сотен миллионов рублей. И обвиняемые, и их адвокаты настаивали, что обычная гражданско-правовая ситуация была необоснованно переведена правоохранителями в уголовную плоскость.
Что касается Екатерины Аверьяновой, то она заключила было досудебное соглашение о сотрудничестве, после чего из СИЗО суд перевел ее под домашний арест, тогда как ее подельники продолжали оставаться под стражей. Однако позже, как сообщал “Ъ”, соглашение было расторгнуто надзорным ведомством, которое посчитало, что подследственная не выполнила его условий. По данным источников “Ъ”, бывшая глава дирекции правового обеспечения рассказала следствию лишь о своей роли в истории с выплатами адвокатам, однако не назвала сотрудникам СКР ни новых фигурантов, ни неизвестных следствию обстоятельств совершения преступления, как того требует закон.