Обрушение горных пород в шахте «Пионер» в Зейском округе Амурской области, видимо, очередное доказательство безалаберности владельцев рудников. В погоне за темпами добычи благородного металла бенефициары и руководители предприятий нередко забывают о технике безопасности и обновлении оборудования. ЧП может иметь связь с деятельностью когда-то успешного золотодобытчика Павла Масловского и его уже расформированной компании Petropavlovsk.
В Амурской области введен региональный режим ЧС после обрушения в 18 марта горных масс на золоторудном месторождении «Пионер». В шахте на глубине около 125 м находятся 13 человек. Все они являются сотрудниками подрядчика по проведению горнопроходческих работ. На объект прибыли отряды спасателей со всех соседних регионов.
Связи с горняками не было до сих пор. Глава областного МЧС Игорь Смирнов тем временем опроверг слухи о якобы слышимых «перестуках» под завалами. По решению властей региона спасатели начали бурить скважину сквозь груды обвалившейся породы. Как пояснил губернатор региона Василий Орлов: «Даже если проход не выведет на людей, в него можно будет опустить камеру, чтобы оценить обстановку и проложить линии связи».
Глава области также отметил сложность спасательных работ из-за ограниченного пространства и поступления воды. Тем не менее, к утру 20 марта уже было расчищено 90 метров завалов, вода и пульпа постоянно откачиваются. Из Новокузнецка ждут доставку еще трех мощных насосов.
Понятно, что мере написания материала и выхода его в сеть, обстановка будет меняться ежечасно. Поэтому лучше попробуем разобраться в причинах этого ЧП.
Техника безопасности
СУ СКР по региону уже ведет проверку по факту ЧП, на место прибыла следственная группа. Возбуждено дело по факту нарушения требований безопасности при ведении работ (ст. 216 УК РФ).
Как сообщает одно из СМИ, взрывов чего-либо в шахте случиться не могло. Поскольку взрывные работы в шахте не велись – среди нанятых работников не было даже таких специалистов. Но при этом только за 2023 год Ростехнадзор выявил на «Пионере» более 30 нарушений.
Источник издания, близкий к отрасли золотодобычи, отметил, что сейчас причину обвала породы точно определить сложно: от прорыва талой воды до неправильной установки и эксплуатации оборудования. «Кто их знает, что они там внизу делали и каким образом. Сейчас идет расследование, которое покажет причину происшествия… Нужно изучать, какой техникой велись работы, и не были ли нарушены какие-либо меры безопасности», – добавил собеседник издания.
Сейчас, конечно, легче всего свалить всю вину на работяг. Только вот местные жители так не считают. В беседе со СМИ одна из собеседниц отметила, во-первых, отдаленность «Пионера» от населенных пунктов и райцентра Зеи, непростую транспортную доступность и связанные с этим возможные трудности по доставке запчастей и всего необходимого для шахты. Но второе предположение женщины касается руководства рудника: «Хоть и считается, что на «Пионере» очень низкая себестоимость золота, а предприятие частное, возможно, не было денег на модернизацию, где-то какие-то нормы не соблюдались, а техника рухлядь, вот беда и пришла».
Возможно, что второе предположение не лишено оснований. Предыстория становления и развития рудника выявляет интересные моменты.
Из избы в Petropavlovsk
В самом начале мы упомянули о миллиардере Павле Масловском и его компании Petropavlovsk. Дело в том, что шахта «Пионер» входила в состав уже расформированной компании миллиардера.
А начиналось все очень даже романтично. В начале 1990-х годов доцент МАТИ Масловский решил заняться добычей золота. Сначала создал компанию «Токур-золото», привлекавшую деньги частных лиц и владевшую старой золотоизвлекательной фабрикой на Селемджинском прииске, а затем приобрел лицензию на разработку крупного Покровского месторождения в Амурской области. Перспективы просматривались замечательные, но … денег никто не давал.
И тут как раз кстати случилось знакомство с британцем Питером Хамбро. Тот поверил в идею Масловского, и в обмен на долю в бизнесе привлек 5 млн долларов. При дефиците средств, партнеры, долго не думая, стали добывать золото способом подешевле – кучным выщелачиванием. Добытую руду засыпали в специально оборудованную яму, добавляли реагент, а затем из раствора методом электролиза извлекали золото.
При этом их бизнес был похож на истории из рассказов Джека Лондона об искателях удачи на Клондайке. Масловский и Хамбро поселились в избе(!) рядом с рудником.
Дела пошли в гору. Из избы выехали. Построили на Покровском руднике золотоизвлекательную фабрику, а затем разместили акции Peter Hambro Mining (так до 2009 года назывался Petropavlovsk) на Лондонской бирже. До этого с постройкой фабрики помогли кредиты от Сбербанка и банка «Зенит».
Сразу после размещения весной 2002 года капитализация Peter Hambro Mining не превышала 50 млн долларов. Но золото добывалось, бизнес развивался, и к лету 2006 года капитализация достигла 2,4 млрд долларов, превысив к осени 2010-го 3 миллиарда. По итогам 2010 года чистая прибыль компании составила 23 млн долларов, а уже через год в 10 раз больше – 240,5 миллиона.
Такие успехи российской компании не остались незамеченными даже за рубежом. Ее акциями заинтересовались крупные фонды и инвестбанки: BlackRock, Vanguard, JP Morgan, Baring Asset Management. Инвестиционные аналитики называли перспективы Petropavlovsk «изумительными». Производство драгметалла увеличилось в разы. Если в 2003 году компания произвела 70 тысяч унций золота, то в 2006-м – 261 тысячу, а к концу 2011 года – уже 630 тысяч. Petropavlovsk стал второй после Polyus Gold золотодобывающей компанией России.
Далее мы опустим истории «хождений во власть» Павла Масловского (с 2011 по 2014 год сенатор от Амурской области), биржевой борьбы и выживания компании. В те годы «Форбс» включал Масловского в список 200 богатейших бизнесменов России с состоянием 450 млн долларов.
Питер Хамбро долгое время возглавлял российский золотодобывающий холдинг, имея долю от 16 до 7%. Самому Масловскому в какой-то момент принадлежала доля в 48,7%, но затем он стал понемногу выходить в кэш, снизив свою долю до 9%. Теряли ли основатели контроль над бизнесом по своей воле – большой вопрос. Однако геополитическая ситуация явно работала против них. И этим не преминули воспользоваться конкуренты.
Бизнес-войны
Первая корпоративная война в Petropavlovsk развернулась с участием группы «Ренова». Люди Вексельберга к 2017 году скупили около 20% акций Petropavlovsk, консолидировав в одних руках самый крупный пакет. Это позволило им выдавить из совета директоров британца Питера Хамбро.
«Тайный захват», видимо, состоял в том, что два инвестфонда – M&G и Sothic – вроде бы скупали акции независимо друг от друга в интересах своих пайщиков, а потом вдруг стали в голосовании подыгрывать «Ренове». Впрочем, уже через несколько месяцев «Ренова» вышла из этого бизнеса, продав свой пакет в 22,42% казахстанскому бизнесмену Кенесу Ракишеву.
Когда ушла «Ренова», контроль над Petropavlovsk попыталась получить группа «Южуралзолото», которой удалось скупить 29% акций. «Южуралзолото» в последние годы – это семейная компания Константина Струкова. В 2020 году люди Струкова взялись выдавливать из Petropavlovsk менеджеров Масловского.
Затем, «золотого поросенка» подложили уже свои. Главные акционеры Покровского рудника на внеочередном собрании избрали директором предприятия Максима Мещерякова вместо основателя рудника Масловского. Как это происходило, не станем подробно описывать. Но здесь мы подошли к одному из косвенных подтверждений озвученного выше предположения о том, что бенефициары предприятий (шахты «Пионер» – в том числе, как входившей в структуру бывшего Petropavlovsk) не очень озабочены безопасностью работ.
Акционеров не устраивали задержки с выплатами дивидендов и другие непрозрачные истории, сопровождавшие деятельность прежнего руководства Petropavlovsk. Оправдания Масловского о том, что вся прибыль работает на развитие проекта, не вызвали интереса, а возможно, его просто не намеревались слушать. В претензию ему поставили то, что Petropavlovsk неспособен увеличить добычу золота, а финансовые результаты достигаются исключительно за счет благоприятной рыночной конъюнктуры.
Ключевой момент – «неспособен увеличить добычу золота». И ни слова о модернизации, улучшении условий труда горняков. А в конце декабря 2020 года в офисах «Покровского рудника» прошли обыски. Масловского подозревали в хищении средств компании в составе организованной группы. Якобы Масловский совершил сделку купли-продажи недвижимости по завышенной цене. Об этом ранее подробно писала «Версия».
Вот и выходит, что прямо ли, косвенно ли, но описанная история некогда успешного золотодобытчика Павла Масловского хоть как-то проливает свет на возможные причины аварии на «Пионере». А таких месторождений и шахт по стране сотни. Вновь задаемся вопросом: когда у олигархов и миллиардеров помельче с глаз слетят шторки из купюр, чтобы пристальнее посмотреть на проблемы не личные, а государственные? А то вынимаем из земли достояние всей страны (но себе в карман), забывая при этом о самой стране и людях. Это поклонение даже уже не «золотому тельцу», а какой-то «свинье-копилке». И пусть даже она из чистого золота, менее грязными доходы от этого бизнеса не становятся.
Горно-гидрометаллургический комбинат «Пионер» – одно из крупнейших в России золотодобывающих предприятий. Он расположен на границе Магдагачинского и Зейского районов Амурской области, около 40 км от станции Тыгда Транссиба. С момента ввода в 2008 году предприятие добыло 2,8 млн унций золота. Производственная мощность завода составляет до 6,7 млн тонн руды в год, количество работников около 2,9 тысячи человек. Добычу ведут как открытым, так и закрытым способом. С третьего квартала 2016 года в северо-восточной части карьера Бахмут добыча ведется подземным способом.