Мосгорсуд оставил под арестом губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, обвиняемого СКР в убийствах и покушениях 15-летней давности. При этом в качестве компенсации политику разрешили дистанционно пообщаться с сыном, публично высказать свои претензии к сотрудникам СИЗО «Лефортово» и даже спеть для участников процесса свою любимую песенку. Какую именно, установить не удалось из-за низкого качества видео-конференц-связи. Между тем, СКР раскрыл подробности преступлений, в которых обвиняется губернатор.
Процесс в Мосгорсуде, на котором судья Татьяна Соколова рассматривала жалобы четырех адвокатов Сергея Фургала на его арест, прошел в закрытом режиме. Конспирацию, очевидно, пришлось соблюдать по требованию следователя СКР Юрия Буртового, который еще на заседании Басманного райсуда, арестовавшего господина Фургала в минувшую пятницу, заявил, что обвиняемым и свидетелям по делу уже поступали угрозы, поэтому на судебных заседаниях их лучше оградить от контактов с посторонними. Публичным было только вынесение решения Мосгорсудом, согласно которому жалоба защитников была отклонена, а Сергей Фургал остался под стражей до 9 сентября.
Сам обвиняемый, участвовавший в заседании в режиме видеоконференции, похоже, и не надеялся на удовлетворение жалоб.
Во всяком случае, решения судьи он дожидался без малейших признаков волнения и даже разыграл для собравшихся в зале заседаний небольшой спектакль. Через несколько минут молчаливого ожидания сидящий в железной клетке губернатор встал со скамьи и приказал неизвестному сотруднику СИЗО переставить видеокамеру на штативе в другой угол помещения. «Нехорошо же: люди столько времени с одного и того же ракурса меня разглядывают»,— посетовал он. Когда распоряжение было выполнено, именитый арестант пустился в философские размышления.
Вот сидят все сейчас, смотрят на нас, как на обезьянок в клетке,— сказал губернатор, как будто обращаясь сам к себе.— Всем интересно, чем все закончится. А пройдет время — интерес пропадет, а жизнь-то продолжится дальше...»
От невеселых мыслей чиновника, видимо, отвлекла «картинка» зала в Мосгорсуде, выведенная для него сотрудниками «Лефортово». «Где мои родственники?!» — возмутился чиновник, оглядев присутствующих. Как выяснилось, сын господина Фургала был в зале, но попал в невидимую для арестанта зону. Юноше пришлось пробраться через толпу, встать перед видеокамерой и сделать характерный жест руками, выражающий солидарность с отцом. «Молодец! Мужик!» — похвалил его губернатор.
Очевидно, не зная, как еще скрасить затянувшееся ожидание, Сергей Фургал стал напевать какую-то простенькую песенку. Это вызвало оживление в зале, однако разобрать слова оказалось довольно сложно из-за скромных вокальных способностей исполнителя и откровенно низкого качества аудиосвязи.
О чем он поет?» — зашептались в зале. «Я тоже не расслышала,— заявила одна из родственниц фигуранта.— Но точно знаю: это был шансон!»
Между тем, вместе с песней закончился и запас положительных эмоций арестанта. «Долго мне еще тут сидеть?!» — обратился Сергей Фургал неизвестно к кому. Имел ли он в виду свое видеоприсутствие на процессе или назначенный судом срок ареста в целом, заявитель также не уточнил. В заключительной части выступления Сергей Фургал эмоционально высказал свое отношение к сотрудникам «Лефортово» словами: «Безобразие какое-то» и «Вообще охамели!». Возмущение арестанта было связано с тем, что ему целую неделю не удается получить переданные с воли посылки с продуктами, одеждой и туалетными принадлежностями.
Высказанные клиентом претензии отчасти подтвердила его адвокат Марина Горбачева. Она пояснила “Ъ”, что от общения с журналистами защитников сдерживают не только обязательства о неразглашении материалов предварительного следствия, но и отсутствие контактов с самим Сергеем Фургалом. «За прошедшую с момента ареста неделю нам ни разу не удалось посетить Сергея Ивановича и обсудить с ним линию защиты,— заявила адвокат Горбачева.— В СИЗО "Лефортово" нас не пропускают без разрешения следователя, хотя по закону защитник не обязан согласовывать со следствием свои встречи с клиентом. Все то время Сергей Иванович не получал писем, газет, не мог смотреть новости по телевизору из-за неработающей антенны. То есть, по сути, был лишен всяких связей с внешним миром».
Другой адвокат господина Фургала, Борис Кожемякин, также отказался обсуждать с “Ъ” уголовное дело по существу и материалы прошедшего судебного процесса. Он лишь отметил, что Сергей Фургал не имеет отношения к массовым выступлениям жителей Хабаровска, организованным в его поддержку, не одобряет проявленную его избирателями инициативу и призывает их «вести себя в рамках действующего законодательства». Сам обвиняемый Фургал, по словам адвоката Кожемякина, «готов к сотрудничеству со следствием, поскольку больше, чем кто-либо другой, заинтересован в установлении истины». «Ведь жить с такими ужасными обвинениями нельзя ни губернатору, ни обычному человеку»,— подытожил Борис Кожемякин.
Суть этих обвинений уже после суда раскрыл Следственный комитет.
По данным ведомства, у него имеются «неопровержимые доказательства» причастности Сергея Фургала к организации убийств предпринимателей Евгения Зори и Олега Булатова, а также покушению на Александра Смольского.
Эти преступления были совершены в Хабаровском крае и Амурской области в 2004–2005 годах. Раскрытие этих преступлений, по версии следствия, осложнялось тем, что лица, возможно, осведомленные о произошедшем, в большинстве своем были запуганы и отказывались давать подробные показания на Сергея Фургала и его соучастников. Тем не менее в материалах уголовных дел еще на первоначальном этапе имелись «разрозненные показания отдельных свидетелей» о возможной причастности к ним господина Фургала. В 2019 году доказательственную базу удалось пополнить и другими сведениями, что впоследствии позволило следствию сделать однозначный вывод о его причастности к организации убийств.
По данным “Ъ”, в этом следствию помог в том числе деловой партнер Сергея Фургала и его жены Николай Мистрюков, которому в четверг Басманный райсуд в закрытом режиме продлил арест до 18 октября. Адвокат Алексей Ульянов отказался подтвердить или опровергнуть факт заключения подзащитным соглашения о сотрудничестве с Генпрокуратурой по этому делу, отметив лишь, что у него серьезные проблемы со здоровьем. «Он на один глаз ослеп и хочет, чтобы ему оказывали должную медпомощь»,— отметил защитник.
Между тем, для Следственного комитета, как отметила его представитель Светлана Петренко, очевидно, что решения о совершении убийств принимались «на фоне продвижения» Сергеем Фургалом и его соучастниками собственных коммерческих интересов.
В СКР сообщили, что убийство Евгения Зори было связано с конфликтом из-за железобетонного завода, которым тот владел, с Сергеем Фургалом. Предпринимателя убили за день до вынесения судебного решения в пользу господина Зори. Бывший милиционер Олег Булатов, компаньон Сергея Фургала, по версии следствия, подозревал его в причастности к убийству господина Зори. Опасаясь разоблачения, считает следствие, господин Фургал и организовал убийство Олега Булатова. Устранив неугодного компаньона, считают в СКР, господин Фургал получил и его долю в общем бизнесе — компании «МиФ», которая занималась скупкой и перепродажей металлолома.
Позднее, расширив свой бизнес, господин Фургал открыл в Амурской области пункт приема металла. Аналогичный бизнес там вел господин Смольский, принимавший сырье по более высокой цене. Следствие считает, что господин Фургал, желая вытеснить конкурента с рынка, требовал изменения ценообразования либо полного отказа от бизнеса. Этот конфликт закончился тем, что в гараж, где находился потерпевший, бросили две гранаты, но по счастливой случайности господин Смольский выжил. Также, считают в СКР, «в угоду коммерческим интересам» был устранен местный житель Роман Сандалов, вину за убийство которого взял на себя охранник и личный водитель господина Фургала.
Исполнители преступлений, в организации которых обвиняется господин Фургал, по версии СКР, входили в бригаду «тимофеевские». Ее лидером являлся бывший помощник депутата Госдумы от ЛДПР Фургала криминальный авторитет Михаил Тимофеев (Тимоха), по некоторым данным, находящийся сейчас в розыске. «Сам же Фургал неоднократно прикрывался своим депутатским статусом и не являлся к следователю для дачи показаний»,— отмечают в СКР.