Крупнейшие судебные претензии на 89 млрд руб., которые «Роснефть» выдвинула к своим партнерам—участникам соглашения о разделе продукции (СРП) по проекту «Сахалин-1», могут оказаться средством давления на иностранцев в переговорах о возможных потерях нефти, считают юристы. Споры между нефтяниками о перетоках углеводородов с одного участка на другой из-за сложной геологии пластов нередки и в мировой практике чаще всего урегулируются без суда — в рамках переговоров на базе уточненных расчетов.
Арбитражный суд Сахалинской области раскрыл в картотеке судебных решений подробности иска, поданного 13 июля «Роснефтью» к акционерам консорциума СРП-проекта «Сахалин-1». Сумма иска составляет 89 млрд руб., ответчиками являются оператор СРП Exxon Neftegaz (30% проекта, принадлежит ExxonMobil), структуры самой «Роснефти» «Сахалинморнефтегаз-шельф» и «РН-Астра» (совокупно 20%), индийская ONGC (20%) и японская Sodeco (30%). Из определения суда следует, что, по мнению «Роснефти», с июля 2015-го по 31 мая этого года акционеры «Сахалина-1» «неосновательно обогащались» за счет средств российской госкомпании. Суд попросил «Роснефть» представить копию соглашения о подготовке продукции северной оконечности месторождения Чайво от 18 сентября 2014 года, «на которое имеется ссылка в п. 9 юридически обязывающего предварительного соглашения к соглашению о балансировке в связи с перетоками». Первое заседание назначено на 10 сентября.
Речь идет о перетоках углеводородов между частями месторождения Чайво. Основная его часть принадлежит консорциуму «Сахалина-1», но северный купол — так называемое Северное Чайво (запасы — 15 млн тонн нефти и 13 млрд кубометров газа) — достался напрямую «Роснефти» в 2011 году.
Добыча там началась в 2014 году с использованием инфраструктуры «Сахалина-1», но в 2017 году резко упала — в 1,7 раза по сравнению с 2016 годом, до 1,4 млн тонн. Exxon также была заинтересована инвестировать в Северное Чайво, но в итоге «Роснефть» решила разрабатывать его самостоятельно. Exxon полностью отрицает претензии «Роснефти», в госкомпании ситуацию не комментируют.
Иск «Роснефти» к акционерам «Сахалина-1» не первые крупные финансовые претензии, связанные с этим СРП-проектом. В 2015 году Exxon уже подавала в Стокгольмский арбитраж требование взыскать с Минфина РФ $600 млн за переплату налога на прибыль, но в 2017 году стороны подписали мировое соглашение (условия не раскрываются).
Споры по перетокам между компаниями с соседними участками — обычная практика, говорит источник “Ъ”, знакомый с ситуацией, разрешаются они, как правило, в переговорах. Перед утверждением проектной документации в госорганах недропользователь всегда согласовывает ее с соседями, публичных претензий у «Роснефти» не возникало, утверждает другой источник “Ъ”. Он предположил, что «Роснефть» могла зафиксировать падение давления на скважинах северной оконечности Чайво, но случиться это могло по разным причинам, в том числе и в силу неэффективной разработки месторождения.
Директор консультационного центра «Гекон» Михаил Григорьев считает, что очевидно, речь идет о пластах XVII, XIX и XX нутовской свиты Чайво. «При прохождении границы лицензионного участка через ловушку, части которой разрабатываются с различной интенсивностью, переток неизбежен,— говорит эксперт.— Он должен отображаться в государственном балансе запасов нефти по графе "передача с баланса на баланс"». По мнению господина Григорьева, решением является создание единой гидродинамической модели коллектора и координация сторонами проектов разработки. Эта задача должна решаться на площадке центральной комиссии по согласованию технических проектов разработки месторождений Роснедр, полагает он. В Минприроды от комментариев отказались, в Минэнерго не ответили на запрос “Ъ”.
Ситуации, когда хозяйствующие на соседних участках субъекты указывают на превышение допустимых уровней отбора углеводородов, не являются редкостью, но решаются почти всегда в досудебном порядке, подтверждает управляющий партнер УК «Право и бизнес» Александр Пахомов. Определить объемы отбираемой нефти конкретным участником несложно, поскольку обязательства об обмене данными, как правило, закрепляются еще до начала добычи, указывает юрист. «Единственный случай перехода такого конфликта в зал суда, который мне известен, это спор ЛУКОЙЛа и казахстанской ПККР по месторождению Кумколь,— напоминает господин Пахомов.— Конфликт разгорелся после того, как ЛУКОЙЛ предъявил ПККР обвинения в откачке нефти с месторождения на сумму $193,6 млн с применением недопустимых соглашением технологий».
По мнению господина Пахомова, и по «Сахалину-1» подача иска может быть мерой давления на членов консорциума. Он считает, что прямая конфронтация невыгодна ни одной из сторон, и вероятность внесудебного урегулирования конфликта оценивает как высокую. Партнер юрфирмы «Стрим» Фарид Бабаев считает, что перспективы иска во многом зависят от ожидающейся геолого-технологической экспертизы, то, что структуры «Роснефти» участвуют в консорциуме, может упростить истцу процесс сбора доказательной базы. В обоснование иска надо предоставить суду арифметический расчет требований, который подтверждал бы не только сам факт перетока нефти, но и его объем, отмечает юрист.