Позиционная война акционеров ЮКОСа, отсудивших год назад у России $50 млрд, за российские госактивы в зарубежных юрисдикциях перешла в активную фазу: в среду вечером агентство Интерфакс сообщило, что судебные приставы в Бельгии затребовали у десятков расположенных в стране организаций — российских, бельгийских и международных — перечень имеющихся у них активов, принадлежащих Российской Федерации. Эти активы могут быть арестованы в счет компенсации, присужденной Гаагским третейским судом в пользу акционеров ЮКОСа.
Новость, которую подтвердил глава компании GML (представляет бывших акционеров ЮКОСа) Тим Осборн, пришла в аккурат перед началом Петербургского экономического форума и внесла коррективы в тематическую повестку его первого дня. Российские чиновники и госменеджеры не стеснялись в выражениях: глава РЖД Владимир Якунин назвал принявших такое решение в Бельгии «идиотами», посоветовав «обращаться к психиатру», а вице-президент «Роснефти» Михаил Леонтьев предположил, что «они там перепили пива бельгийского».
Процесс пошел
Бельгия, где располагаются многие международные организации и провайдеры финансовых услуг, стала первой страной, где акционеры ЮКОСа запустили процесс конфискации российских активов. «Мы начали юридическую процедуру по поиску российских активов одновременно в Бельгии и во Франции», — сказал РБК Осборн в четверг днем. Решение Гаагского арбитража зарегистрировано также в США и Великобритании, но там юридические процедуры иные и приставы еще не задействованы. Это дело времени. «Решение Бельгии не явилось неожиданностью, — сказал журналистам помощник президента России Андрей Белоусов. — Мы опасаемся, мы прогнозируем ряд стран, которые введут аналогичные меры».
Реальные аресты российского госимущества уже начались, пускай и эпизодические. Во французской «дочке» ВТБ были временно заблокированы счета российских дипмиссий, счета некоторых российских компаний в четверг оставались замороженными. Арест был наложен на французский и бельгийский счета государственного информагентства «Россия сегодня», сообщила его главный редактор Маргарита Симоньян. Под арест попало и здание в Париже, в котором арендует офис «Россия сегодня». Как пояснила Симоньян РБК, это здание принадлежит ФГУП «Госзагрансобственность» управления делами президента РФ. Представитель управления делами президента Виктор Хреков отказался от комментариев.
В Бельгии базируется международная расчетно-клиринговая система Euroclear, которая обслуживает расчеты по российским облигациям федерального займа (ОФЗ) и еврооблигациям госбанков, но представитель Euroclear в Брюсселе Мартин Грегсон сказал РБК, что приставы к ним не обращались и «эта история безосновательна». Пресс-секретарь одного из крупнейших бельгийских банков KBC отказался комментировать запросы приставов по делу ЮКОСа, сославшись на «очевидные соображения конфиденциальности». Министерство юстиции Бельгии заявило, что не располагает деталями дела.
Представитель Минюста Франции заявил РБК, что противостояние бывших акционеров ЮКОСа и России «относится к спору частных лиц, который не входит в сферу компетенции ведомства».
Суверенный иммунитет
Несмотря на возмущение и тревогу российских чиновников (к опасениям Белоусова, например, присоединился министр экономического развития Алексей Улюкаев), эффект от арестов российских госактивов по делу ЮКОСа пока скорее символический, нежели реальный. «Драматизировать новости об аресте имущества России по делу ЮКОСа не стоит. Если эти активы и продадут, то немногое и нескоро», — считает Дмитрий Гололобов, бывший начальник правового управления НК «ЮКОС», ныне принципал частной практики Gololobov and Co. Далеко не все организации, которым разосланы предписания по идентификации российских активов, вообще их обнаружат. Российские власти будут яростно оспаривать наложенные аресты, и опыт швейцарской фирмы Noga и немецкого предпринимателя Франца Зедельмайера показывает, что борьба может растянуться на годы и не оправдывать затраченных усилий.
Поскольку арбитражное разбирательство по делу ЮКОСа велось по международным правилам ЮНСИТРАЛ, победившая сторона имеет право добиваться принудительного исполнения решения о компенсации в 150 странах — участницах Нью-Йоркской конвенции о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений от 1958 года. Однако на деле государства-ответчики пользуются широким иммунитетом от такого принудительного исполнения. В большинстве национальных юрисдикций подобные меры против других государств невозможны, за исключением взыскания суверенных активов, используемых в коммерческих целях (то есть дипломатические объекты не могут подлежать аресту и изъятию). В каждом конкретном случае акционерам ЮКОСа придется доказывать, что актив используется «в коммерческих целях», что затруднительно.
Центробанк и госкомпании
Неприкосновенностью в норме пользуются и активы Центрального банка (такие как хранящиеся за рубежом ценные бумаги), поскольку Банк России юридически не является органом государственной власти. «Европейское законодательство четко разделяет деньги правительства и деньги центробанка, поэтому мы не видим больших рисков», — сказал в четверг Reuters первый зампред Центробанка РФ Сергей Швецов. Регулятор не отвечает по обязательствам государства. По делу Noga были попытки арестовать счета ЦБ, напоминает партнер адвокатского бюро А2 Михаил Александров, однако было доказано, что банк не управляется государством и его активы арестованы быть не могут. Это не означает, что такие попытки предприниматься не будут, оговаривается Александров, но вряд ли они будут успешными.
Теоретически акционеры ЮКОСа могут попытаться обратить взыскание на зарубежные активы российских госкомпаний. Тим Осборн на вопрос РБК о том, собираются ли они атаковать какие-либо активы госкомпаний (например, «Роснефти» или «Газпрома»), ответил, что рассматриваются различные опции, в том числе и эти активы. Однако окончательного решения в отношении подобных целей не принято.
Лазейки для преодоления иммунитета в отношении госкомпаний есть. В США действует закон Foreign States Immunities Act — закон о защите иностранных государств. Но он предусматривает исключение, что если имущество досталось какому-либо лицу в нарушение международного права (как, например, имущество ЮКОСа досталось компании «Роснефть» в нарушение международного права, что признано Гаагским арбитражем), то решение международного коммерческого арбитража или международного инвестиционного арбитража потенциально может быть исполнено в отношении активов «Роснефти» в США, пояснил РБК юрист крупной международной юрфирмы, пожелавший остаться неназванным, учитывая политическую чувствительность дела ЮКОСа.
Арест госимущества не предполагает автоматического отчуждения прав на него: например, недвижимость может и далее использоваться, но ее нельзя продать или передать другому собственнику, указывает Александров. После ареста имущество оценивается и только потом выставляется на торги. Однако доходит до этого крайне редко, отмечает Дмитрий Гололобов. Швейцарская Noga капитулировала в споре с Россией, все ее попытки что-либо взыскать оказались безуспешными и стоили фирме огромных юридических издержек. Только здание российского торгпредства в Швеции было арестовано по иску Зедельмайера. Продано оно было за сумму около $2,3 млн, а миллиардов с России еще никому взыскать не удавалось.