Мои дети лучше считают деньги
– Почему вы отошли от операционного управления компанией?
– Я отдал операционному управлению в режиме «с 7 утра до полуночи» около 30 лет, это трудоемкий и энергозатратный процесс. Компания начинала развиваться в условиях становления рыночной экономики, это требовало огромных усилий и занимало практически все время. В этот период два моих сына, которые сначала получили образование в России, а затем продолжили его в Швейцарии и Америке, уже имели свой бизнес за рубежом, но тем не менее я постоянно держал их в курсе дел компании, с малых лет они посещали со мной мясоперерабатывающие предприятия по всему миру в качестве переводчиков, и у них была возможность увидеть этот бизнес изнутри. Затем мой старший сын, Сергей [генеральный директор группы «Черкизово» Сергей Михайлов] решил поработать со мной и занялся маркетингом. После него к бизнесу присоединился и младший сын Евгений [член совета директоров «Черкизово» Евгений Михайлов]. За 10 лет они прошли все ступени операционного управления, переходя от мясопереработки к птицеводству, свиноводству, растениеводству, молочному бизнесу. Я видел, что они работают с желанием, азартом и с каждым годом все профессиональнее. И настал момент, когда я понял, что они это делают лучше меня, и без колебаний передал компанию в их руки. Они более консервативны в бизнесе, чем я, лучше считают деньги. И это хорошо: в прошлом рынок позволял эксперименты, сейчас ошибки стоят дорого.
– Что осталось за вами?
– Стратегия развития, которую мы по-прежнему обсуждаем все вместе, и идеология бизнеса. У меня есть время заниматься укреплением контактов с ключевыми партнерами. Регионами, где мы работаем, управляют губернаторы моего поколения – Олег Королев в Липецке, Алексей Гордеев в Воронеже, Олег Бетин в Тамбове, Василий Бочкарев в Пензе. У нас общая система ценностей, похожий менталитет, мы с ними говорим на одном языке. Кроме того, я активно путешествую, наблюдаю за тем, что происходит в области развития мировых технологий в сельском хозяйстве и лучшие практики рекомендую нашей компании. За рубежом тоже занимаюсь поиском деловых партнеров. Международный проект по производству индейки в Тамбовской области стал возможен благодаря многолетней дружбе с семьей Фуэртес [владельцы испанской Grupo Fuertes, вложившей около €100 млн в проект «Тамбовская индейка»]. Россия для них – зона риска, они долго не решались, но спустя 15 лет все же пришли с инвестициями в наш совместный проект.
В Европе нас всерьез считают агрессорами
– Санкции не повлияли на решение ваших европейских партнеров о сотрудничестве?
– Нисколько. Недавно владельцы Grupo Fuertes прилетали посмотреть на площадки в Тамбовской области. Они продолжают инвестировать, верят в нас и в наш рынок. Нужно стремиться, чтобы западные производители не везли к нам в страну готовую продукцию, а приходили сюда со своими инвестициями и ноу-хау. Успех подобных проектов во многом зависит от нашего правительства. Возьмем тот же проект «Тамбовская индейка». Нам дали гарантии субсидирования этого проекта, и в первый год деньги были выделены. А вот на следующий год в силу ряда причин нам в субсидиях отказали. А ведь это лицо нашей страны и нашего бизнеса. Именно сейчас, когда во многих странах наблюдается охлаждение в отношениях с Россией, надо действовать четко и безупречно, чтобы иностранные инвесторы в очереди к нам стояли.
– Неужели они никак не изменили отношения?
– Партнеры остались с нами. А вот потенциальные инвесторы... Меня очень заинтересовал один из лидеров по производству пиццы в Испании, компания Tarradellas. Это было еще до начала событий на Украине. Мы встретились с Taradellas, они пригласили меня на завод. Переговоры были сложными, но мы практически договорились о создании СП в России. И вдруг владелец компании пишет: «Уважаемый Игорь Бабаев, безусловно, мы бы хотели создать с вами бизнес, но то, что происходит на Украине, нас тревожит, и мы не можем позволить себе прийти в Россию». Они всерьез считают нас агрессорами!
Но, я думаю, рано или поздно Taradellas прозреют. Я верю в «фаст-фуд» в хорошем смысле этого слова – в продукты глубокой переработки, которые потребитель может быстро приготовить. Мы будем увеличивать производство полуфабрикатов, по продукции из курицы уже сейчас мы имеем рост 500% в год.
– Будете дальше вкладываться в переработку?
– За мясной переработкой будущее, и мы будем ее развивать. Мы рассматриваем возможность реконструкции мясокомбината в Каширском районе. Там уже есть сети, коммуникации, 60 тыс. кв. м промышленных площадей, проект предусматривает создание нескольких мощных автоматизированных моно линий с объемом производства 500 т колбасных изделий в сутки. По предварительным оценкам, проект может обойтись более $200 млн. Мы будем его обсуждать с властями Московской области, с губернатором. На Каширу мы переведем производство колбас массового сегмента с Черкизовского комбината. А на ЧМПЗ будем производить только деликатесы.
Не хватает диалога с властью
– Как сказались санкции на бизнесе вашей семьи?
– Если говорить о ситуации на рынке, то в принципе ничего не изменилось, границы для импорта были закрыты еще до санкций. У всей этой ситуации есть один огромный плюс: правительство вернулось к теме выделения дополнительных средств на развитие агросектора. А ведь в начале года были практически остановлены субсидированные кредиты по свиноводству и птицеводству. Так что можно Обаме спасибо сказать за то, что государство снова повернулось лицом к национальному агропромышленному сектору.
Я помню, как все начиналось: на Госсовете в Калмыкии десять лет назад мы, лидеры агробизнеса, на встрече с Владимиром Путиным
подняли вопрос о необходимости выделения длинных субсидированных денег. Он был решен в течение нескольких недель. То, что мы сейчас имеем отечественное птицеводство и свиноводство – результат тех самых переговоров. Спустя шесть лет я отчитался Владимиру Владимировичу о результатах – к тому времени мы уже выращивали в год миллион голов поросят благодаря принятым в 2004 году решениям. Эта система работает.
Но сейчас уже несколько месяцев обсуждаются возможные усовершенствования механизма субсидирования. А время-то идет! Нужно поддерживать ключевых игроков, их менее десяти, они признаны и банками, и Минсельхозом, и способны быстро обеспечить импортозамещение. Когда речь идет о крупных игроках нашего бизнеса, риск и для банков, и для государства минимальный. Если завтра государство скажет: «Ребята, двигайтесь, и если вы дадите прирост по мясу, мы вам будем выплачивать на фактическое производство субсидии на килограмм», очень быстро все случится. Нам не хватает диалога с властью, откровенного обсуждения стратегии. Может быть, пришла пора создать совет по продовольственной безопасности и привлечь к разговору нас, «Мираторг», «Русагро», других лидеров? По самым скромным подсчетам, мы в ближайшие годы вложим в экономику страны сотни миллиардов рублей и, в отличие от западных компаний, никуда не уйдем и бизнес не свернем. Такие совещания могли бы помочь нам выработать долгосрочную стратегию роста.
«Черкизово» в цифрах
65% акций «Черкизово» – столько, по данным самой группы, принадлежит кипрскому офшору MB Capital Partners, которую контролирует Игорь Бабаев и члены его семьи
$751,8 млн – капитализация на Лондонской бирже на 27 октября 2014 года
$904 млн – капитализация на Лондонской бирже в мае 2006 года, после IPO
$1,655 млрд – выручка за 2013 год
$64,3 млн – чистая прибыль за 2013 год
342 637 т – продажи мяса птицы в 2013 году
157 565 т – продажи свинины в 2013 году
134 530 т – продажи колбас и других продуктов мясопереработки в 2013 году
139 565 т – продажи зерна в 2013 году
Источник: финансовый отчет компании за 2013 год, Bloomberg, информация компании, данные «СПАРК-Интерфакс»
– Вы готовы развивать инвестпрограмму только при поддержке государства?
– Мировой аграрный сектор не жизнеспособен без поддержки государства, это известный факт. Если сравнить, какие субсидии на гектар получают фермеры в Евросоюзе и у нас – разница колоссальная! Мы будем развивать новые проекты, разговариваем и с банками, и с губернаторами. Есть проект на 12 млрд руб. по удвоению производства свинины, есть проект «Тамбовская индейка» на 7 млрд руб., в следующем году мы завершим его строительство, в развитие проекта в Ельце мы уже инвестировали около 3 млрд руб., в ноябре запускаем там первые птичники и элеватор. При этом мы пытаемся найти резервы роста внутри компании: у нас работают западные специалисты, и они за счет внедрения новых технологий выводят нас со 180 тыс. т свинины на 200 тыс. т на тех же мощностях.
– Недавно было объявлено, что «Черкизово» планирует впервые выплатить дивиденды. С чем это связано и почему именно сейчас?
– В 2006 году мы вышли на Лондонскую биржу, тогда компанию оценили в $800 млн. На протяжении восьми лет мы агрессивно и органически развивались, надеясь на то, что результаты компании приведут к росту ее стоимости. На сегодняшний день по самым скромным подсчетам «Черкизово» должно стоить не меньше $2,5 млрд. К сожалению, этого не произошло, мы стали заложниками негативных мировых экономических и политических процессов. Мы общаемся с миноритариями и понимаем, что с их стороны есть ожидание по дивидендам, и приняли такое решение. Надеемся, что это поддержит капитализацию компании, и четкая дивидендная политика, над которой мы сейчас работаем, сделает группу «Черкизово» более привлекательной для фондового рынка.
Дорасти до Китая
– Какое из направлений агробизнеса вы считаете наиболее перспективным?
– Все направления по-своему важны. Растениеводство – это сердце агробизнеса, основа всего. Страна в этом году получила урожай около 100 млн тонн зерновых, но при том количестве земли, которое есть в стране, можно выращивать и 200 млн, и 250 млн. Россия – страна с огромными ресурсами, но, к сожалению, мы пока еще далеки от того, что сделано в Европе, США или Канаде. На протяжении последнего десятилетия мы только закладывали базу для производства мяса. Мы должны прийти от зернового воспроизводства к мясному воспроизводству. Показателен для нас пример Китая, который сейчас получил «зеленый свет» на поставки свинины на наш рынок. Китайцы производят сотни миллионов тонн зерна, но они его не экспортируют, а потребляют у себя в животноводстве, производят в год 55 млн т свинины, и могут отправлять мясо на экспорт – это пример для подражания. Мы по свинине едва приблизились к трем миллионам тонн. Понадобятся десятки лет колоссального труда, чтобы хотя бы дорасти до разумного соотношения.
– Два года назад вы говорили о проектах на Дальнем Востоке, что с этой идеей?
– Это очень перспективное направление, но, к сожалению, два года назад регион еще не был готов принять крупного агроинвестора из Москвы. Сейчас мы видим, что наши коллеги из «Русагро» готовы пойти в Приморье, инвестировать туда серьезные средства. Я недавно общался с руководителями Хабаровского края, процесс переговоров продолжается. Там есть хорошие перспективы по свиноводству и по мясопереработке.
– Как себя чувствуют проекты, которые не входят в группу «Черкизово»? Например, НАПКО?
– НАПКО [Агрохолдинг «Национальная агропромышленная компания» создан Игорем Бабаевым в 2006 году. Основное направление – растениеводство] создавалась, когда «Черкизово» еще не занималось растениеводством. Я начал в Москве и почти дошел до Оренбурга. Со мной была команда юристов, мы инвестировали около $50 млн и скупили 400 тыс. га. Затем дополнительно около $200 млн было инвестировано в инфраструктуру и в сельхозтехнику. Под эти проекты брали кредиты, сейчас по ним осталось выплатить, если не ошибаюсь, около $30–40 млн. Моя изначальная идея заключалась в строительстве вертикально интегрированного холдинга, который объединит все звенья аграрной цепи. Сегодня у НАПКО около 200 тыс. га, обрабатывается 120–130 тыс., часть под парами. «Черкизово» тоже стало сильным игроком в растениеводстве, в этом году собрано почти четверть миллиона тонн зерновых с 60 тыс. га, а элеваторы группы могут принять на хранение 1 млн тонн.
Есть еще «Молочное дело», которым я горжусь. Нам с прочими активами досталось около 10 тыс. голов дойного стада, нужно было или пускать его под нож, или заняться молочным производством. Мы запустили первый в стране проект по семейным мини-фермам. Почему у нас в стране невозможно произвести хороший твердый сыр? Молока качественного не хватает. А в Европе 70% молока производится на семейных фермах, где хозяин каждую корову в лицо знает. И я поставил эти восемь мини-ферм. На них фермер живет в частном комфортабельном доме в 50 м от коровников, он чувствует себя реальным хозяином. Молоко идет хорошее, мы его продаем по очень высокой цене, и все равно с руками отрывают.
– У вас еще были девелоперские проекты, земля в Подмосковье. Что вы планируете делать с ними?
– Мы вообще в операционном бизнесе не участвуем, просто владеем активами, землей. На одном из участков под Звенигородом по проекту канадской компании строится гольф-клуб Raevo Golf & Country Club. Я думаю, когда мы его откроем в 2015 году, он будет одним из лучших в России. В Одинцовском районе строится большой гипермаркет «Леденцово» стоимостью $170 млн, американцы и французы вкладывают в него деньги. Есть еще несколько жилых объектов, где мы выступаем в качестве соинвесторов.
– Вам недавно исполнилось 65. Остается ли время на что-то, кроме бизнеса?
– Я наполняю душу свою, которая этого требует после длительного истощения и работы на износ. Пишу книги о прожитом, о том, в чем повезло нашему поколению – жить в стране, которая поменяла вектор философии развития. Занимаюсь архитектурой, пою для души, о чем мечтал с детства.
Как только появляется возможность, улетаю на Алтай – жемчужину мира, где получаю заряд творить, а значит, и жить. Недалеко от границы, где сходятся земли трех государств – Китая, Казахстана и Монголии – я построил замок, над которым развевается флаг нашей Родины.