Из холдинга ушли не только те, с кем Миллер туда пришел двадцать лет назад, но даже подрядчики из числа старых друзей президента. Почему же не уходит сам Миллер?
10 сентября 2021 года, в 8 утра по московскому времени, у побережья Германии трубоукладочная баржа «Фортуна» сварила последний шов второй нитки «Северного потока – 2», опустив трубу на дно. Сообщая об этом на утреннем оперативном совещании «Газпрома», председатель правления Алексей Миллер как будто сам не верил своим словам. И было почему — строительство второго северного газового потока столкнулось с таким ожесточенным сопротивлением на международном уровне, что долгожданную фразу «Строительство завершено» надо было еще осознать.
Идея второй ветки «Северного потока» возникла в начале нулевых, когда МЭА готовило поставщиков и потребителей к росту спроса на газ в Европе, вспоминает замдиректора близкого к «Газпрому» Института национальной энергетики Александр Фролов. Вести ее планировали до Великобритании, но в 2013 году, после отмены «Южного потока» и отказа Польши расширить свой участок газопровода «Ямал — Европа», повели в Германию. Строить пришлось уже после Крыма, в условиях санкций и невиданного давления США на партнеров.
В результате согласование маршрута с Данией затянулось на два года. Укладка труб, которую швейцарская Allseas планировала закончить к концу 2019-го, была сорвана из-за угрозы санкций. Пока «Газпром» оборудовал собственные трубоукладчики, США ввели против него санкции, и группа P&I отказала им в страховке. Затем норвежская Det Norske Veritas остановила выдачу газопроводу сертификата безопасности, Zurich Insurance Group и Munich Re отказались его страховать, а Польша оштрафовала «Газпром» на $7,6 млрд за работу над проектом без разрешения ее антимонопольных властей.
Завершить укладку труб помог острый конфликт США с Германией. Весной 2021 года, когда администрация Трампа анонсировала санкции против оператора Nord Stream-2 AG, Берлин пригрозил Вашингтону пересмотром экономических отношений. В июне новый президент США Джо Байден примирительно заявил, что газопровод почти завершен и новые санкции против него бессмысленны. В обмен на это Владимир Путин и Ангела Меркель обещали сохранить транзит газа через Украину до 2034 года. После этого окончание строительства стало делом техники.
Это безусловная победа «Газпрома» — подводная магистраль длиной 1224 км позволит качать в Германию 55 млрд кубометров газа в год. Вместе с первым «Северным потоком» и «Турецким потоком» этого хватит, чтобы снизить транзит через Украину до минимума. Если, конечно, труба не будет пустовать по политическим причинам.
Для Алексея Миллера это уже шестой по счету экспортный «поток» — и примерно столько же раз его пытались проводить в отставку. «Северный поток — 2» тоже объявляли его «лебединой песней» — но в начале 2021 года президент продлил контракт главы «Газпрома» еще на пять лет. В чем секрет такого «долголетия»? Миллера считают одним из тех людей, в чью преданность и управляемость Владимир Путин безоговорочно верит. Во многом это связано с его репутацией главного тихони российского истеблишмента.
Этапы развития «Газпрома» при Алексее Миллере
2001 – 2004: Инвентаризация, смена команды, замена посредников в торговле газом, начало консолидации активов
«Газпром» возвращает «Пургаз» и 4,8 % собственных акций у «Стройтрансгаза», покупает «Медиа-Мост» у Владимира Гусинского, возвращает «Севернефтегазпром», контрольные пакеты акций «ЗапсибГазпрома» и «Сибура», более 50 % акций «Стройтрансгаза». В торговле с Украиной «Итеру» сменяет сначала EuralTransGas, а потом RosUkrEnergo. «Согаз» уходит под контроль банка «Россия».
2005 – 2006: Продолжение консолидации активов
«Газпром» покупает 72 % «Сибнефти», половину «Славнефти» и Московский НПЗ. Фархад Ахмедов возвращает концерну контрольный пакет «Нортгаза». Государство выкупает 10,7 % акций «Газпрома» и доводит свой пакет до контрольного. «Газпром» покупает газовые электростанции «РАО ЕЭС», половину «Белтрансгаза», половину СПГ-проекта «Сахалин-2» и начинает скупать газораспределительные компании в Европе.
2007 – 2009: Избавление от «непрофильных» активов
Продажа 70 % «Сибура» «Газпромбанку». Передача контрольного пакета «Газпромбанка» «Газфонду», подконтрольному банку «Россия».
«Газпром-Медиа» и «Газфонд» тоже переходят под контроль банка «Россия». Продажа «Криогаза» польской CP Energia с дальнейшим переходом к «Газпромбанку» и «Новатэку».
2010 – 2014: Обмен активами, зарубежная экспансия, развитие розницы
Открытие нового центра газодобычи на Ямале, начало активного строительства экспортных газопроводов, запуск первого СПГ-завода на Сахалине. «Газпром нефть» покупает нефтяную индустрию Сербии. В России развиваются розничные бренды «Газпром нефти». Общая мощность электростанций «Газпром Энергохолдинга» превышает 1,7 ГВт. Выкуп 100 % «Белтрансгаза». Ввод в эксплуатацию ГТС «Сахалин — Хабаровск — Владивосток». «Газпромбанк» продает 50 % «Сибура» «Новатэку». Отказ от строительства «Южного потока» в пользу «Турецкого
2015 – 2021: Разворот на Восток и активное импортозамещение
«Газпром» и «Газпром нефть» попадают под санкции. Подписание газового контракта с Китаем и начало строительства «Силы Сибири». Запуск Чаяндинского месторождения, подготовка Ковыктинского и Харасавейского. Построен Амурский ГПЗ. «Газпром» проигрывает тарифные споры в Европе, снижает цены по контрактам и наращивает объем продаж газа, выходя на спотовый рынок. Создание единого подрядчика «Газстройпром» на базе активов Геннадия Тимченко, братьев Ротенбергов и Зияда Манасира. Рост инвестиций в производство отечественных труб, автоматики, бурового оборудования. Окончание строительства «Северного потока-2».
Кружок либеральных экономистов
Алексей Миллер вырос в семье русских немцев, работников ленинградского НПО «Ленинец», окончил обычную школу с математическим уклоном и питерский Финэк. В 80-е попал в кружок молодых либеральных экономистов «Синтез», работал у Анатолия Чубайса в Ленгорисполкоме, потом в комитете по внешним связям мэрии Петербурга под руководством Владимира Путина и Игоря Сечина. И всюду запомнился стремлением держаться в тени.
«Леша Миллер никогда не прогуливал уроков», —приводит слова одноклассницы автор статьи 2002 года, сохранившейся в архиве «Ленправды». Главной чертой будущего главы «Газпрома» она назвала незаметность: отличник с каллиграфическим почерком настолько не любил высовываться, что отказался от места секретаря комитета комсомола. Ему было комфортнее на вторых ролях.
Таким же его запомнили в Финэке и в «Синтезе», где блистали Андрей Илларионов, Михаил Дмитриев, Алексей Кудрин и уже известный к тому времени Анатолий Чубайс. В кружке царила свободная интеллектуальная атмосфера, обсуждались захватывающие для конца 80-х темы — например, по какому сценарию будет идти распад СССР. Миллер же «выступал мало, предпочитая слушать», вспоминает участник кружка «Синтез» Дмитрий Травин.
В комитет по внешним связям мэрии Петербурга Алексей Миллер попал случайно. В 1992 году горсовет выяснил, что комитет отдавал российскую нефть в обмен на импортное продовольствие слишком дешево (торговля шла через фирму Геннадия Тимченко «Кинэкс», выстраивал сделки будущий глава «Газпром экспорта» Александр Медведев). По словам Вишневского, депутаты тогда потребовали отставки Владимира Путина, но мэр Анатолий Собчак пожертвовал его замом, на место которого и назначили Миллера.
В комитете у Путина Миллер отвечал за аэропорт «Пулково», таможню, недвижимость, гостиничный бизнес и переговоры с иностранными инвесторами, на которых собирал внушительные досье. «КВС был единственной структурой мэрии, где никогда не терялись документы. К папкам с докладами обязательно пришпиливались визитки представителей иностранных компаний», — вспоминали сотрудники. Биографы утверждают, что это он привел в Петербург Créit Lyonnais и Dresdner Bank. Все отмечали его надежность, скрытность, преданность и склонность «отзеркаливать» поведение шефа.
В 1996 году, после отставки Собчака и ухода Путина из мэрии, Алексей Миллер перешел в морской порт Петербурга замом гендиректора по развитию и инвестициям. В 1999 году, когда Владимир Путин возглавил правительство России, Миллер становится генеральным директором ОАО «Балтийская трубопроводная система», а через год новый глава государства назначает его заместителем министра топлива и энергетики.
Начало
В 2001 году Владимир Путин назначил 39-летнего Алексея Миллера председателем правления «Газпрома». Как утверждал позже газовый эксперт Алексей Гривач, это было первым полностью самостоятельным кадровым решением президента, и уверенности в правильном выборе у него не было. Безуспешные поиски кандидата шли несколько месяцев. В какой-то момент первый председатель правления «Газпрома» Рем Вяхирев даже решил, что контракт с ним продлят. Мелькнувшее однажды имя Миллера он тогда пропустил мимо ушей.
Когда молодой замглавы Минэнерго впервые появился в «Газпроме», его было трудно воспринимать всерьез. Худенький провинциал в мешковатом пиджаке явно тушевался на совещаниях. Никто не верил, что без опыта и связей в отрасли он выполнит две первейшие задачи — заменить строптивую команду Рема Вяхирева и отобрать у его окружения контроль над дочками компании. «Скоро он повесится в своем кабинете», — якобы бросил коллегам уходивший Вяхирев.
Газовые зубры советской закалки недооценили существенный факт: живое участие в борьбе за «Газпром» принимал президент РФ Владимир Путин. Миллер молча выслушивал подчиненных и уходил, возвращаясь с готовыми решениями. И хотя за это его прозвали «почтальоном», стало ясно, что у него есть свой мозговой трест. Вторым звонком стало появление в аппарате компании таких же неброских выходцев из ФСО и ФСБ. Они методично зачищали «вяхиревских» и вели инвентаризацию активов. А потом у него появились собственные назначенцы.
За две недели до кризиса 2008 года Алексея Миллера спросили, привел ли он за собой в компанию однокашников. «Из школы и института — ни одного, — гордо ответил он. — И моих родственников, даже дальних, тут нет и не было, вопреки периодически возникающим нелепым слухам в прессе. Да, пригласил с собой тех, с кем работал в комитете по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга, в морском порту, в Балтийской трубопроводной системе. Мне предстояло формировать в "Газпроме" свою команду, и, конечно, ее костяк составили люди, проверенные совместной работой. Это логично».
Люди, о которых шла речь, — это глава аппарата компании Михаил Середа, главбух «Газпрома» Елена Васильева, главный финансист Андрей Круглов, глава «Межрегионгаза» Кирилл Селезнев, зам по закупкам и инвестициям Михаил Сироткин. Двое последних стали впоследствии ключевыми фигурами: Селезнев ворочал триллионными заказами, а Сироткин мог убедить Миллера в преимуществах любого поставщика.
Но «костяк проверенных» был слишком мал и неопытен. Миллер чуть не проиграл заму по безопасности, выходцу из ФСО Юрию Лукашу борьбу за контроль над дочками компании, а ставленник Миллера из департамента имущества, экс-директор питерской гостиницы «Астория» Александр Красненков продал Алишеру Усманову за бесценок «непрофильный» Лебединский ГОК. Поэтому молодых назначенцев дополняли старыми газпромовцами, выходцами из советской номенклатуры и ставленниками Кремля.
Так в правлении появились давние знакомые Геннадия Тимченко — гендиректор «Газпром экспорта» Александр Медведев и глава «Газпромбанка» Андрей Акимов. Зампредом по производству стал приглянувшийся Владимиру Путину в Уренгое Александр Ананенков. Департамент стратегического развития возглавила старожил «Газпрома» Влада Русакова. Юридический департамент достался сокурснику Дмитрия Медведева Константину Чуйченко, а газификация — выходцу из КГБ Валерию Голубеву, который в бытность главой Василеостровского района дал Путину квартиру в своем подъезде. Александр Дюков, возглавивший сначала «Сибур», а потом «Газпромнефть», работал раньше с Миллером в морском порту Петербурга — но, консолидируя нефтяные активы, отчитывается больше перед президентом.
Еще одним центром силы в «Газпроме» стали подрядчики из самого ближайшего окружения президента. Компании Аркадия Ротенберга и Геннадия Тимченко осваивали сотни миллиардов рублей на строительстве экспортных газопроводов. Посреднические фирмы Бориса Ротенберга, Виктора Хмарина и Петра Колбина зарабатывали десятки миллиардов на поставках оборудования и труб.
Правда, симфонии кланов в «Газпроме» не получилось: между пришлыми харизматиками и застегнутым на все пуговицы Миллером постоянно искрило. В 2011 году компанию покинули влиятельные Ананенков и Русакова, а в 2014-м оставить «Газпром экспорт» пришлось Александру Медведеву. Двое последних позволяли себе возражать главе правления на совещаниях, и их уход выглядел как победа Миллера. Но очевидно, что все важные кадровые решения в холдинге по-прежнему согласовывал Владимир Путин.
Собирание активов
«В 90-е годы "Газпром" диктовал слабому государству условия, — напоминает профессор ВШЭ, политолог Алексей Макаркин. — Вяхирев мог дать денег в госбюджет, а мог и не дать. Попытки правительства младореформаторов взять «Газпром» под контроль провалились: компанию опекал ее создатель, бессменный премьер Виктор Черномырдин. Потом случились дефолт, первая чеченская война и стало не до этого. А в нулевых государство вернулось».
Суть назначения Миллера не была понятна сразу. Когда стало известно, что монополию возглавил «птенец из гнезда Анатолия Чубайса», многие решили, что он разделит «Газпром» на добычу и транспортировку — как это сделал Чубайс с «РАО ЕЭС». На самом деле, задачи перед Миллером стояли абсолютно противоположные. Ему необходимо было остановить вывод дочерних компаний под контроль людей, связанных с бывшим окружением Рема Вяхирева, сделать финансовые потоки внутри компании прозрачными для Кремля и собрать под крышей госмонополии максимально возможное количество энергоактивов.
И Миллер с этим справился. Первым делом заставили вернуть «Сибур» в собственность «Газпрома» его создателя Якова Голдовского — его арестовали прямо в кабинете у нового главы госкомпании и увезли в СИЗО. Через месяц Голдовский все отдал и уехал за границу. Потом в СИЗО угодил влиятельный заместитель Вяхирева Вячеслав Шеремет, но прежний глава «Газпрома» его вытащил.
Развитие «Газпрома» при Миллере Александр Фролов из Института национальной энергетики делит на четыре этапа: это собирание активов, продажа непрофильных активов, зарубежная экспансия и развитие розницы, импортозамещение и разворот на Восток.
Импортозамещение в новейшей истории «Газпрома» — не пустой звук. В 2018 году Алексей Миллер заявил, что 95 % всего оборудования и комплектующих, в том числе 100 % труб для газопроводов, компания закупает в России. И это не дань антисанкционной моде, а суровая необходимость: еще до санкций, в 2012 году, производитель отключил через спутник несколько компрессоров австрийской фирмы LMF, которые поддерживали давление в аварийных газопроводах. С чем было связано отключение, неизвестно, но, как говорят специалисты, дистанционно можно отключить и любое другое оборудование.
«Миллер сохранил компанию, при нем диверсифицирован экспорт, расширилась ресурсная база, Амурский ГПЗ вывел компанию на высокий передел, "Газпром нефть" вышла в тройку крупнейших компаний России по добыче, — перечисляет заслуги Алексея Миллера главный аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник. — Задачи на новую пятилетку: согласовать с Китаем «Силу Сибири —2» и дальневосточный маршрут, увеличить ресурсную базу и форсировать газификацию регионов».
«"Газпром" времен Вяхирева и нынешний — две разные компании по качественным показателям, и заслуга Миллера в этом очень велика», — считает Фролов.
И с этим трудно поспорить, с одной, правда, оговоркой — газотранспортный коридор «Ямал — Европа», который ставят в заслугу Миллеру, заработал еще при Реме Вяхиреве. «Голубой поток» тоже начали строить при Вяхиреве. И переговоры с Германией о строительстве Северного газотранспортного коридора, который впоследствии стали называть «Северными потоками», «Газпром» начал еще до прихода Миллера.
От национального достояния к глобальной компании
В 90-х, когда основатель «Газпрома» и премьер-министр России Виктор Черномырдин возглавил правящую партию «Наш дом — Россия», ее стали иронически называть «Наш дом — Газпром», намекая на кадровый состав и источники финансирования. «Ну а что? — заметил однажды Виктор Степанович. — "Газпром" действительно наш общий дом, ничего смешного».
Эти слова надолго стали неформальной идеологией компании. Старшее поколение россиян еще помнит рекламные ролики «Газпром. Национальное достояние» — ностальгический образ чего-то большого и теплого, домашней печи, опоры экономики. Опоры, которую нужно беречь, в том числе от либеральных реформ.
С приходом Владимира Путина идеология «Газпрома» изменилась. Президент с самого начала обнаружил глубокую вовлеченность в дела компании, особенно если речь шла об экспорте: сыпал цифрами и с азартом игрока комментировал ход газовых войн.
22 декабря 2005 года на заседании Совета безопасности Путин поставил перед Россией амбициозную задачу — стать лидером мировой энергетики. Тогда же с подачи кремлевского стратега Дмитрия Орлова родилось определение «энергетическая сверхдержава». «Для России неприемлем никакой мировой экономический порядок, если она не в совете директоров, — писал он. — Вся ориентированная на экспорт сырьевая инфраструктура должна находиться под жестким контролем государства. Но этого недостаточно. Необходимо создавать независимые от соседей маршруты транспортировки сырья». Орлов призывал к «установлению контроля над инфраструктурными сетями соседей по СНГ», а льготы и преференции предлагал давать им «исключительно в обмен на серьезные активы — прежде всего, газо- и нефтепроводы».
Это идеально точное описание всей последующей политики «Газпрома»: попытки войти в капитал ГТС Украины, покупка половины «Белтрансгаза» и газовой сети Армении, драматичная борьба за экспортные «потоки». Она изменила и самого Алексея Миллера — теперь это был бескомпромиссный менеджер с мировыми амбициями, уверенный, что доминирование уготовано «Газпрому» самой природой. «Недавно летел на самолете над Северной Европой. Все — зеленое, цветущее… Подумалось: а что бы здесь было, если бы не Гольфстрим! А ведь российский газ для Европы — тот же Гольфстрим, но идущий с востока», — заявил он в интервью перед кризисом 2008 года.
Когда на Западе компанию стали называть «газовым оружием Кремля», он напомнил, что «степень вовлеченности государства в управление бизнесом в области энергоресурсов в Европе и особенно в США не меньше, чем в России». И заметил: «Мы оружие ровно в той же степени, что и любой иной бизнес, который, как известно, является чем-то средним между войной и искусством».
Имиджевые ролики «Газпрома» тоже постепенно менялись. По мере того, как «Газпром» наращивал поставки за рубеж, чтобы компенсировать упавшие цены, в них появился рефрен «масштабные зарубежные проекты», а слоган «национальное достояние» сменился определением «глобальная компания».
Тем не менее эксперты единодушно называют ее инструментом государства. «При Миллере „Газпром“ потерял автономию и во многом вернулся к статусу Министерства газовой промышленности, — объясняет Алексей Макаркин. — Потом эту эволюцию прошли атомная отрасль, МПС и даже СМИ. Но «Газпром» прошел ее раньше».
За фасадом национальной гордости
«Газпром» считается в России национальной гордостью вот уже 25 лет. Огромный холдинг со штатом в полмиллиона человек и разведанными запасами 49 трлн кубометров газа дает стране около 8 % ВВП. В 2008 году капитализация «Газпрома» достигла $342 млрд, сделав его третьей по стоимости компанией планеты. Но после падения цен на газ «Газпром» подешевел в семь раз. Сейчас капитализация выросла, но в «мировой табели о рангах» его место во второй сотне.
Доля компании в российской добыче упала за двадцать лет правления Алексея Миллера почти на треть. И это притом, что монополии принадлежат все газопроводы, 17 % мировых и 71 % российских запасов газа.
Чистый долг «Газпрома» вырос с 1,932 трлн рублей в 2016 году до 3,872 трлн в 2020-м — это втрое меньше его чистой прибыли. Чтобы снизить долги, Алексей Миллер год назад потребовал сократить расходы на 113 млрд рублей в 80 дочках компании. В частности, предлагалось уволить рядовых сотрудников, от легендарного благополучия которых и так уже мало что осталось. В апреле 2020 года Россию облетели видео с Чаяндинского месторождения, где вахтовики «Силы Сибири» возмущались условиями работы в период пандемии.
Сделав финансовые потоки прозрачными для президента, Алексей Миллер оставил их закрытыми для всех остальных. «Газпром» отказался от аудиторских услуг PwC. Миноритарные акционеры лишены возможности влиять на принятие решений, а финансы контролируются через «Газпромбанк», который принадлежит банку «Россия».
До 2009 года сохранялись посредники по торговле газом с Украиной, связанные с топ-менеджерами компании: вяхиревскую «Итеру» сменил EuralTransGas, а потом «РосУкрЭнерго». И если схемы поставок газа на Украину были случаем особенным, то в России доходило до курьезов. Так, в 2018 году стало известно, что 26 % подрядчика «Газстройпрома», который должен освоить триллионы рублей на новых газопроводах, записаны на водителя микроавтобуса. А еще через год выяснилось, что ряд объектов недвижимости «Газпрома» в Петербурге, включая «Экспо-форум» с оборотом в десятки миллиардов рублей, записаны на 80-летнюю пенсионерку, которая ничего об этом не знает.
Пока Миллер борется за валютную выручку, треть населенных пунктов России никогда не видели газа. Причем это не только места, удаленные от газопроводов, но и Иркутская область, по которой проходит «Сила Сибири», задыхающийся от угольной сажи Красноярск и даже Сахалин, снабжающий сжиженным газом Азию. На просьбы кинуть местным жителям ветку от магистральных труб в «Газпроме» отвечают «нерентабельно». Из чего напрашивается вывод, что если на внешних рынках монополия готова жертвовать прибылями в политических целях, то на внутреннем — нет.
Планшет Миллера за 114 млн
Тендер стоимостью 119,7 млн рублей на со здание мобильного рабочего места Алексея Миллера был объявлен в июле 2013 года. Защищенное приложение для iPad должно было в течение 5 секунд выводить на планшет в графической форме любой из 500 показателей эффективности работы компании.
Основная сложность заключалась в интеграции операционной системы iOS от Apple с информационной сетью «Газпрома», которую партнер Rusenergy Михаил Крутихин называет «закрытой, разветвленной, строго контролируемой, с многообразными степенями доступа — географическими и иерархическими».
Конкурс выиграла компания Saprun–IT — интегратор, специализирующийся на продуктах немецкой SAP, которые используют почти все российские сырьевые компании. Работа подрядчика обошлась в 114 млн рублей (для сравнения — планшет тогдашнего главы Минобрнауки Ливанова с доступом к базам Министерства оценивали максимум в 20 млн рублей).
В июле 2014 года подрядчик объявил об окончании работы. Презентацию планшета наметили на август-сентябрь, но с тех пор упоминаний о нем не было. В Saprun «Компании» сообщили, что планшет с работающим приложением был передан «Газпрому», но дальнейшую его судьбу разработчики не знают. В «Газпроме» на вопросы «Компании» о судьбе «планшета Миллера» не ответили.
Близкие к «Газпрому» собеседники «Компании» говорят, что Миллер планшетом не воспользовался по соображениям безопасности. В марте 2014 года, после присоединения Крыма и первых санкций США, в правительстве РФ отказались от iPad в пользу Samsung, опасаясь утечек информации. Многие руководители подразделений «Газпрома» тоже пользуются планшетами на Android, говорит сотрудник холдинга, но обсуждается переход на российскую операционную систему.
Миллиарды на дне
Одна из главных причин падения финансовых показателей «Газпрома» — расходы на новые экспортные газопроводы. За последние двадцать лет их построили пять: «Голубой поток» и «Турецкий поток» по дну Черного моря в Турцию, два «Северных потока» по дну Балтики в Германию и «Силу Сибири» — в Китай.
Необходимость в них была очевидной: 85 % экспорта российского газа шло через Украину. «Хуже не было у нас соседа, они вообще не платили, да еще и газ воровали», — вспоминал в своем последнем интервью Рем Вяхирев.
По подсчетам шведского Foreign Technology-Studsvik Energiteknik AB, с 1992 года у России случилось более 40 газовых конфликтов с транзитными странами.
Сегодня цель почти достигнута: общая пропускная способность новых газопроводов составляет 196,5 млрд кубометров в год. Это больше всего текущего экспорта российского газа и технически уже сейчас позволяет «Газпрому» обойтись без Украины. Вот только окупить «потоки Миллера» в обозримом будущем очень трудно. Их реальная стоимость в разы выше официальной.
Если верить российским чиновникам, эти проекты не только технологичны, но и феноменально дешевы. Скажем, «Северный поток — 2» — самый длинный в мире подводный газопровод большого диаметра — обошелся всего в $11 млрд. А «Сила Сибири», более 2000 км по глухой тайге — в $21 млрд. Такие цифры получаются потому, что в них не учитываются расходы на подготовку месторождений и газотранспортных коридоров.
Если же учесть эти расходы, картина резко меняется. Например, «Силу Сибири» Алексей Миллер ранее оценивал в $55 млрд, а глава администрации президента России Сергей Иванов еще выше — в $70 млрд. А «Северный поток — 2» эксперты оценивают в $30–40 млрд. Фактически в эти «потоки» уже вложено более $175 млрд.
Окупить такие вложения сложно —тем более что прогнозы Миллера о росте потребления газа в Европе до 700 млрд кубометров в год пока не оправдались. В своем скандальном отчете 2018 года уволенный аналитик Sberbank SIB Алекс Фэк писал, что «Северный поток —2» будет окупаться 20 лет. Новые газопроводы он назвал «невыгодными, уничтожающими стоимость компании проектами, которые поглотят половину инвестиций „Газпрома“ в следующие пять лет». При этом они «не доставят российский газ на новые рынки, а значит, не дадут какой бы то ни было маржинальной прибыли». Главными бенефициарами газопроводов Фэк назвал подрядчиков их строительства — «Стройгазмонтаж» Аркадия Ротенберга и «Стройтрансгаз» Геннадия Тимченко.
Другая фундаментальная проблема состоит в том, что страны, через которые проходят «потоки Миллера», оказались немногим удобнее Украины с Польшей. Болгария под давлением Еврокомиссии не смогла принять «Южный поток». Турция после сбитого российского штурмовика поспешила перейти на азербайджанский газ и СПГ. А в Китае российский газ оказался одним из самых дешевых. При этом выяснилось, что Чаяндинское месторождение не дает нужных объемов газа, и для выполнения контракта с китайцами пришлось срочно проектировать «Силу Сибири — 2». Сколько она будет стоить, сложно даже представить.
Между тем сертификация «Северного потока — 2» в Германии затягивается до весны 2022 года. Оппоненты газопровода требуют допустить к нему независимых поставщиков газа, Россия против. И это дает шанс разрушить экспортную монополию «Газпрома» давнему сопернику Миллера Игорю Сечину. В сентябре он предложил Владимиру Путину поставлять в «Северный поток — 2» газ «Роснефти», чтобы решить проблему с независимыми поставщиками, — и впервые не услышал отказа.
Сменить Миллера сможет только другой Миллер
В марте 2019 года президент провел в Кремле официальную встречу с главой «Газпрома». Глава государства смотрел испытующе, а от обычной вальяжности Алексея Миллера не было и следа. Неудивительно: после февральского увольнения из «Газпрома» близкого к Геннадию Тимченко Александра Медведева и путинского назначенца Валерия Голубева тучи сгустились над ближним кругом самого Миллера. Так в компании начались самые массовые увольнения со времен зачистки команды Рема Вяхирева.
В апреле 2019 год правление холдинга покинули куратор финансового блока Андрей Круглов и глава «Межрегионгаза» — самый доверенный заместитель Миллера Кирилл Селезнев. Летом ушел Михаил Сироткин. А в феврале 2020 года вышла на пенсию главбух Елена Васильева. Этому предшествовали громкое «дело Арашуковых», в ходе которого вскрылись хищения в «Газпром Межрегионгазе» на 31 млрд рублей.
Что стояло за этой чисткой, неясно до сих пор, но претензий к команде Алексея Миллера у Путина может быть много. В конце нулевых они проспали американский сланцевый газ, который потом ударил по ценам в Европе. А в 2019 году «Газпром» проиграл Украине в Стокгольмском арбитраже $3 млрд.
Уход питерской команды Миллера резко усилил полномочия трех зампредов правления, которые до сих пор считались «технарями». Давний критик Селезнева Виталий Маркелов после его отставки получил не только весь производственный блок, но и систему сбыта. Топ-менеджер «Южного потока» Олег Аксютин с уходом Сироткина вошел в правление, получив контроль закупок и инвестпрограмму. Другой новый член правления, Елена Бурмистрова, вместе с «Газпром экспортом» получила капитальное строительство и ремонт.
Кадровой революцией дело не ограничилось: впервые в истории «Газпрома» его новые топ-менеджеры получили право не только выделять триллионы рублей, но и официально их осваивать. Предыдущие 15 лет это право безраздельно принадлежало компаниям-подрядчикам Аркадия Ротенберга и Геннадия Тимченко. Однако в 2018 году у монополии появился «Газстройпром» — собственный единый подрядчик по строительству и поставкам оборудования.
В мае 2021 года новая компания выкупила «Стройгазмонтаж» и «Стройтранснефтегаз». Теперь строительство «Силы Сибири — 2» ориентировочной стоимостью 1,5 трлн рублей и ремонт советских магистральных газопроводов на сотни миллиардов рублей будут контролировать два главных бенефициара перемен — Аксютин и Маркелов.
К питерскому прошлому главы «Газпрома» Аксютин и Маркелов отношения не имеют: оба окончили Куйбышевский авиационный институт, оба выросли внутри компании. Елену Бурмистрову привел в «Газпром экспорт» уволенный Александр Медведев: в конце 90-х она представляла в Москве интересы его австрийской IMAG AG. В 2014 году, когда он уступил ей свое кресло, выяснилось, что Бурмистрова поддерживает «рабочие отношения» с Игорем Сечиным и в случае отмены монополии «Газпрома» на экспорт газа на базе «Газпром экспорта» может возникнуть отдельное экспортное агентство.
Из «ранних миллеровских» в правлении холдинга остался только Михаил Середа, которого тоже когда-то называли назначенцем Путина. Но значит ли все это, что прогнозы об уходе Алексея Миллера оправдаются?
Год назад на Валдайском форуме Владимир Путин заявил: «Меня мало что задевает, потому что я в известной степени при исполнении своих служебных обязанностей превращаюсь в функцию…» Что-то подобное наверняка мог бы сказать о себе и глава «Газпрома», привыкший во всем сверяться с Путиным еще в комитете мэрии Петербурга по внешним связям.
«"Газпром" это государева компания, и Миллер — государев человек, — напоминает Алексей Макаркин. — К нему, конечно, были претензии, были коррупционные скандалы, внутренняя борьба. Но каждый раз, когда встает вопрос, кем его заменить, в Кремле вспоминают Вяхирева, с которым государству приходилось торговаться, договариваться, которому приходилось уступать. Из этого опыта любая государственная власть сделает один вывод: "Газпром" надо контролировать. Поэтому Миллера может сменить только другой Миллер».
Кроме того, могут ли быть претензии к коммерческой эффективности компании, если ключевые решения в ней принимает президент страны? «Всю стратегию определяет Кремль, потоками управляет Кремль. Миллер может руководить "Газпромом" вечно», — уверен Михаил Крутихин.
В 2008 году, отвечая на вопрос, как долго планирует оставаться главой «Газпрома», сам Миллер ответил: «Если бы я сказал, что всегда, вы бы мне не поверили».