20 лет строгого режима со штрафом в полмиллиарда рублей — такое наказание потребовало гособвинение для бывшего начальника следственного отдела СКР по Тверскому району Москвы Марата Тамбиева. Выступая в ходе прений сторон в Балашихинском горсуде Подмосковья, прокурор Надежда Тихонова заявила, что вина правоохранителя в получении рекордной взятки в размере более 2718 биткойнов (7,3 млрд руб.) и $1,5 млн от хакеров, а также в попытке обогатиться еще на $1,3 млн и в превышении должностных полномочий не вызывает сомнения. Сам господин Тамбиев, назвавший уголовное дело спором «любителей клубники и сыра», поддержал гособвинение лишь в просьбе лишить его звания.
Для того чтобы подвести итог судебному следствию, которое уложилось в два с половиной месяца, прокурору потребовалось около полутора часов. За это время представитель Генпрокуратуры проанализировала доказательства, подтверждающие, по ее мнению, вину Марата Тамбиева, а также представшей вместе с ним перед судом бывшего следователя Кристины Ляховенко.
По версии следствия, взятки господин Тамбиев получал в 2020–2022 годах, когда занимал должность вначале руководителя Мещанского следственного отдела СКР, а затем начальника следственного отдела комитета по Тверскому району столицы. Их платили участники хакерской группировки Infraud Organization уроженцы Казахстана Марк и Константин Бергманы, а также гражданин Эстонии Кирилл Самокутяев. Деньги передавались через их адвоката Романа Мейера за принятие различных процессуальных решений.
Например, за то, чтобы фигурантов отправили под домашний арест, а не в СИЗО, а также за то, чтобы следствие не арестовывало их криптокошельки, где у обвиняемых нашли 5212,9 биткойна, или 14 млрд руб.
Половиной из них, как считают в ГСУ СКР, подследственным пришлось поделиться с майором Тамбиевым. Возможно же это стало благодаря тому, что старший лейтенант Ляховенко по указанию начальника составила протокол о том, что изъятые носители пусты, после чего в камеру с вещдоками следственного отдела ночью запустили специалиста-айтишника Владимира Тисленко. Он перевел 2718,66 биткойна на криптокошельки майора Тамбиева, а еще 2493,6 биткойна — на новые кошельки обвиняемых.
Прокурор заметила, что результате преступных действий фигурантов на электронные деньги не был наложен арест и 14 млрд не смогли конфисковать в доход государства.
Гособвинитель напомнила, что в ходе процесса подсудимые вину отрицали. Так, господин Тамбиев утверждал, что никаких взяток не брал, а с защитником Мейером он встречался, так как давно его знал и консультировал по делам, которые тот вел, будучи адвокатом по назначению. Доводы господина Тамбиева о том, что адвокат Мейер его оговорил, чтобы самому избежать уголовной ответственности за дачу взяток, прокурор назвала несостоятельными. «У следствия была только оперативная информация, были подозрения. Тамбиева никто не обвинял. Эти подозрения были проверены и подтвердились»,— заявила гособвинитель.
Она напомнила, что задержали майора сотрудники ФСБ с поличным — при получении от Марка Бергмана через адвоката Романа Мейера взятки в размере 26 млн руб. За эту сумму он обещал не налагать арест на 56 млн руб., которые хранились на счетах компании, принадлежавшей фигуранту.
При этом гособвинитель отвергла довод подсудимого о том, что в последнем случае якобы имела место провокация взятки. Прокурор подчеркнула, что «инициатива» исходила именно от силовика, а не адвоката. По ее словам, впоследствии на компьютере господина Тамбиева нашли только 1032 биткойна (или 1,6 млрд руб.), поскольку «большей частью он распорядился по своему усмотрению».
Надежда Тихонова призвала суд не верить показаниям и подсудимой Ляховенко, настаивавшей, что она ушла из следственного отдела еще до того, как айтишник Тисленко совершил с биткойнами первую трансакцию.
«Бергман, Самокутяев и еще 10 человек показали, что Ляховенко находилась (в ту ночь.— “Ъ”) в отделе»,— сказал прокурор. По ее мнению, то, что телефон следователя не был зафиксирован в данном районе, не что иное, как «попытка создать себе алиби».
«Вина подсудимых никаких сомнений не вызывает»,— резюмировала прокурор, попросив суд признать господина Тамбиева виновным в получении девяти взяток в особо крупном размере (ч. 6 ст. 290 УК РФ), одной взятки в крупном размере (ч. 5 ст. 290 УК РФ), а также в четырех приготовлениях к получению взятки (ч. 1 ст. 30 ч. 6 ст. 290 УК РФ) и в превышении должностных полномочий (ч. 1 ст. 286 УК РФ). Госпожу Ляховенко, по мнению прокурора, следует осудить за один эпизод получения взятки биткойнами, превышение должностных полномочий, а также фальсификацию доказательств по уголовному делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ).
В целях «восстановления социальной справедливости» прокурор по совокупности совершенных преступлений потребовала приговорить господина Тамбиева к 20 годам строгого режима со штрафом в 500 млн руб., а госпожу Ляховенко — к 13 годам общего режима, лишив подсудимых званий майора и старшего лейтенанта юстиции соответственно.
Пока прокурор выступала, Кристина Ляховенко сидела в углу клетки, надев на лицо черную медицинскую маску. Марат Тамбиев писал заметки в блокноте, периодически смеялся, а в какой-то момент встал и начал делать упражнения, чтобы размять спину.
Запрошенный прокурором срок не смог выбить его из колеи. «Это чуть больше половины (прожитой.— “Ъ”) жизни»,— со смехом заметил подсудимый, которому через две недели исполнится 36 лет. Его речь в прениях выдалась очень эмоциональной. В ней еще майор Тамбиев категорически не согласился с выводами процессуального противника о доказанности его вины, утверждая, что все аргументы обвинения «субъективны» и «строятся на предположениях». Он попенял прокурору Надежде Тихоновой на использование таких словосочетаний, как «можно подумать» и «можно предположить». Экс-следователь напомнил, что закон предписывает вину подкреплять доказательствами.
«Меня не покидает ощущение, что я присутствую не на судебном процессе, а на споре между любителями сыра и клубники»,— сказал он и заявил, что за 30 месяцев следствие «не удосужилось собрать доказательства».
Подсудимый продолжал настаивать, что взяток не брал, а вместе с коллегой Ляховенко расследовал дело киберпреступников, «создав практику борьбы с этим видом преступности».
«Мы не причинили государству ни копейки ущерба, а возместили в бюджет более 4 млрд руб., изъятых у интернет-мошенников в рамках дела, которое вели, хотя всем кажется, что мы рассовали их по карманам»,— сокрушался фигурант. Также он обвинял оппонентов в «двойных стандартах».
«Обвинение говорит, что Тамбиев брал взятки, потому что по детализации он с Мейером встречался. А вот Ляховенко по детализации не была на месте преступления, но это ни о чем не говорит!» — негодовал подсудимый, упоминая о себе в третьем лице.
Господин Тамбиев отметил, что его предполагаемый сообщник — заочно арестованный заместитель начальника следственного отдела СКР по Тверскому району столицы Дмитрий Губин, по данным следствия, скрылся в Узбекистане. «Вряд ли это страна миллиардеров»,— заметил фигурант. По его словам, оставшийся на свободе айтишник Тисленко, дело в отношении которого по обвинению в посредничестве в даче взяток было прекращено, как в отношении лица, добровольно сообщившего о преступлениях, уехал в Дубай и возвращаться не собирается.
«Так у кого эти миллиарды?» — задал риторический вопрос фигурант. Он добавил, что ему «становится стыдно стоять в одном строю» с силовиками и он этого делать больше не хочет. «Поэтому прошу лишить меня звания»,— обратился к судье господин Тамбиев, а затем бросил в сердцах: «Такое ощущение, что наше государство больно ВИЧ! Иммунитет уничтожает (тех, кто его защищает) и плодит паразитизм!»
Адвокат Игорь Копенкин просил подзащитного оправдать. По его словам, уже после ареста господина Тамбиева похищенные биткойны были выведены с его криптосчетов на счета неустановленных лиц, «что подтверждает, что он ими не распоряжался».
Другие около 2,5 тыс. биткойнов, оставшиеся у хакеров, оказались на одной флешке. Ее, как сообщили в суде главные свидетели обвинения Бергманы и Самокутяев, они якобы потеряли. «Это 7 миллиардов! При том, что в мае 2022 года, согласно данным на платформе блокчейн, с этими биткойнами осуществлялись трансакции»,— указал защитник. Он заметил, что следствие даже не пыталось найти криптовалюту.
Госпожа Ляховенко настаивала, что не имела отношения к коррупции, снимала комнату в Бутово и жила на кредиты. Ее адвокат Джамали Кулиев просил признать подзащитную виновной лишь в фальсификации протокола обыска (ст. 303 УК РФ). По словам защитника, это преступление следователь совершила неумышленно, поверив словам своего начальника Тамбиева и одного из обвиняемых Кирилла Бергмана о том, что на изъятых при обысках флешках ничего нет. Он призвал суд назначить его подзащитной по этой статье наказание, не связанное с лишением свободой, а по другим пунктам обвинения — оправдать.