В Свердловском областном суде начали слушать одно из самых громких уголовных дел последнего времени. Бывшего сотрудника прокуратуры Алексея Карпова, после увольнения из органов ставшего состоятельным бизнесменом, обвиняют в организации заказных убийств. Непосредственно киллером обвинение считает спортсмена и тренера Алексея Савосина. Корреспондент Znak.com, побывавший на первом заседании суда, услышал немало громких имен – от гендиректора УГМК Андрея Козицына до бывшего лидера ОПС «Уралмаш» Александра Хабарова.
Дело Алексея Карпова еще до своей передачи в суд стало скандально известным, во многом – благодаря публикациям в блоге Евгения Ройзмана. Основатель «Города без наркотиков» сначала писал о Карпове как о бывшем прокуроре, на которого странным образом переоформили имущество крупного наркоторговца (а тот после этого получил относительно мягкий срок). Затем, когда Карпова задержали, у него обнаружили распечатки телефонных разговоров Ройзмана – и об этом Ройзман также писал. Упоминал он в своих записях и супругу (теперь бывшую) Карпова – Анну Филатову, которая впоследствии обратилась в суд и смогла добиться от Ройзмана, к тому времени избравшемуся мэром Екатеринбурга, опубликования частичного опровержения одной из записей.
Но и без всех этих сопутствующих событий дело Карпова выглядит громким, учитывая тяжесть предъявленных обвинений и возможное наказание – вплоть до пожизненного лишения свободы. Не удивительно, что первое заседание собрало множество снимающих и пишущих журналистов, которым позицию следствия приехал излагать пресс-секретарь свердловского СК Александр Шульга, одевшийся по этому случаю в красивый темно-синий мундир.
На скамье подсудимых – трое. Алексей Савосин, которого в сообщениях СК прятали за наименованием «известный спортсмен», – титулованный пауэрлифтер, чемпион Европы. На нем пестрая рубашка, под короткими рукавами которой видны крепкие бицепсы. Савосину сорок пять лет, волосы его уже совсем седые, только борода (похоже, он отпустил ее уже в изоляторе) угольно-черного цвета. У него четверо детей, старшая дочь (22 года) пришла поддержать отца в зал суда. Александр Бабусенков – невысокий молодой крепыш, выглядящий растерянным. Между ними – сам Алексей Карпов, высокий и статный мужчина с уверенным низким голосом. Он иногда близоруко щурит правый глаз, внимательно оглядывая пришедших в зал журналистов, прокурора, адвокатов.
Представители потерпевших, то есть родственники убитых или юристы, на заседание не пришли.. Судья, опытный Вячеслав Малашковец (рассматривал дела депутата Максима Петлина, вора в законе Олега Сухочева, чиновника Сергея Дубинкина и т.п.), предлагает начинать без них, никто не против. Представитель обвинения – молодой прокурор Денис Абашев, принимается зачитывать обвинительное заключение. (Дальнейшее изложение – пока лишь версия следствия).
Три выстрела в гараже
Первое убийство, в организации которого обвиняют Алексея Карпова, – смерть 29-летнего бухгалтера Анастасии Чечелевой, которая ранее работала в ряде компаний, связанных с Карповым. Как считает следствие (сам Карпов называет эту информацию ничем не подтвержденной), бывший прокурор был должен Чечелевой 3,2 млн рублей (вроде как за решение некоего вопроса в Верховном суде; в обвинительном заключении, впрочем, таких подробностей нет). Чтобы не отдавать долг, юрист якобы задумал убить свою знакомую.
Об убийстве Карпов попросил своего знакомого – Дмитрия Бушмакина. Дело было в «Кофейне №7» на перекрестке 8 Марта – Малышева. Судя по данным обвинения, в этой кофейне Карпов регулярно проводил встречи не только с организаторами убийств, но и с будущими жертвами. Посредником выступал 24-летний (в 2010 году) Дмитрий Бушмакин. Как считает следствие, Карпов ранее уже заплатил ему 150 тысяч рублей за другое убийство, однако впоследствии попросил не совершать его (интересно, что в обвинительное заключение это несовершенное убийство не вошло – «не предмет доказывания»). Долг же болтался, и Карпов попросил у Бушмакина за эти деньги убить Чечелеву.
Бушмакин, давший признательные показания, в свою очередь обратился к своим знакомым – Алексею Савосину и Александру Бабусенкову. Те согласились осуществить убийство, но за 350 тысяч. Карпов согласился на сумму (переговоры о цене опять шли в «Кофейне №7») и передал Бушмакину все, что нужно для осуществления заказа: фотографию Чечелевой, ее адрес в доме на Московской, 214, номер автомобиля – женщина ездила на Toyota Rav4.
Перед убийством за Чечелевой следили три дня: за ней ездила Volvo S80 Савосина. Установили время, когда женщина обычно выходит из дома, выяснили ее привычные маршруты. Выяснилось, что по утрам она ходит забирать машину в соседний гаражный бокс на Московской, 218. Там ее и решили подкараулить.
В 10 утра 24 февраля 2010 года, когда Чечелева вышла из подъезда, ее уже ждал Бабусенков. Он проследил за ней до входа в гараж и позвонил Савосину. Тот вскоре подъехал на своей машине и зашел внутрь, Бабусенков остался «на стреме». Как считает следствие, у Савосина с собой было «неустановленное нестандартное оружие» – видимо, какой-то пистолет, переделанный под стрельбу патронами пистолета Макарова. Спортсмен, полагает обвинение, зашел за женщиной в гараж и трижды выстрелил в нее сзади: в голову и туловище. Она умерла на месте: пули вошли в мозг, печень и почку.
Подельники выехали из гаража на двух машинах – Volvo Савосина и Toyota Rav4 жертвы. Вторую машину бросили во дворе на улице Волгоградской (теперь их заодно обвиняют в «Угоне без цели хищения», но это самая малая из проблем обвиняемых). Оружие выбросили «в неизвестном месте». С собой забрали только сумку Анастасии Чечелевой: условием выполнения задания была демонстрация заказчику личных вещей убитой. Водительское удостоверение убитого бухгалтера передали Бушмакину, а тот показал его Карпову, считают следователи; тогда бывший прокурор перечислил на счет посредника оставшуюся часть гонорара.
Смерть в Toyota Land Cruiser
Второе убийство было совершено спустя два года – в феврале 2012. Его жертвой стал бизнесмен Евгений Коновалов, который ранее купил у Карпова компанию «Мобикон». Судя по всему, главным активом компании была недвижимость по адресу Армавирская, 20 в Екатеринбурге. История этого объекта важна для понимания дальнейших событий. В свое время Карпов получил собственность в ходе коммерческого спора. Она была оформлена на компанию ООО «Промоценка». «Промоценка» в свою очередь продала актив компании ООО «Завод “Мобикон”» – формально за 50 млн, но фактически деньги не платились. «Мобикон» принадлежал все тому же знакомому Карпова, Бушмакину, который выступал посредником в убийстве Чечелевой, и, видимо, играл роль номинального владельца в коммерческих проектах Карпова.
Позднее Карпов решил продать недвижимость бизнесмену Евгению Коновалову за 37 миллионов рублей. Продавался не сам объект недвижимости, а владеющее им юрлицо («Мобикон») по номинальной стоимости – за 10 тысяч рублей. Реальную же оплату Коновалов должен был провести частями: 10 млн отдать наличными в виде задатка, 27 млн – перечислить на счет в банке «Агропромкредит».
Обвинение считает, что после совершения сделки у Карпова, говоря уголовно-юридическим языком, «возник преступный умысел на совершение мошенничества»: он задумал вернуть недвижимость себе, деньги присвоить и таким образом обмануть Коновалова. Это можно было сделать, расторгнув сделку по продаже недвижимости между «Промоценкой» и «Мобиконом». Формальные основания на то были, считает следствие, ведь в реальности «Мобикон» не платил 50 млн по первой сделке. Прокуратура уверена, что Карпов хотел привести в арбитражный суд Бушмакина, который бы подтвердил: да, оплата по сделке не прошла, поэтому купля-продажа де-факто не состоялась. Собственность бы вернулась в «Промоценку», Карпов получил бы актив, Коновалов остался бы ни с чем. За услуги Бушмакину якобы обещали 2 млн. Следователи считают, что Карпов заказал Коновалова из-за недвижимости на Армавирской, 20 – стоимость около $1 млн.
Однако, полагают обвинители, Коновалов противодействовал этому, и Карпов задумал убить оппонента. Сценарий примерно тот же: встреча с Бушмакиным в «Кофейне №7», переговоры о предстоящем преступлении. Коновалов при этом находился за соседним столиком (!). Дмитрий Бушмакин вновь обратился к Савосину, тот попросил гонорар побольше – 500 тысяч рублей. Карпов согласился, считает следствие, но попросил рассрочку до мая. Ударили по рукам, события закрутились.
Жертву решили выманить на встречу под предлогом обсуждения судьбы неких знакомых Коновалова, находящихся в тюрьме. Бизнесмену позвонил сам Бушмакин, представился вымышленным «адвокатом Краевым» и предложил встретиться, чтобы обсудить судьбу заключенных. Встречу назначили на Крауля, 53, у ресторана «Русская охота».
Коновалов приехал на своем Toyota Land Cruiser. К нему в салон сел спортсмен Алексей Савосин, как считает следствие, – на заднее сиденье, справа от водителя. Теперь уже он представился «адвокатом Краевым» и предложил проехать для разговора в более уединенное место – к троллейбусному кольцу близ дома на Крауля, 154. Когда Коновалов остановился, Савосин достал оружие (для этого убийства, говорят следователи, он приобрел пистолет Токарева, он же ТТ, 1930-1933 года выпуска) и сделал единственный выстрел в правый висок Евгению Коновалову. Пуля прошла навылет через мозг – видимо, бизнесмен умер мгновенно.
Забрать объект на Армавирской, считают в прокуратуре, у Карпова все равно не получилось, так как Бушмакин испугался идти в суд в связи с активным следствием по поводу убийства Коновалова. Осенью 2012 года Бушмакин был задержан, начал давать признательные показания, а сам Карпов пустился в бега. Как думают следователи, он изготовил себе поддельный паспорт на имя Алексея Фомина, жил в Тюмени и Кургане. Подделка паспорта – еще одно обвинение, которое предъявлено бывшему прокурору. Задержали Карпова в феврале 2013 года.
Подсудимые вину не признают, но единственный из них, кто комментирует предъявленные обвинения, – сам Алексей Карпов. Дело он называет заказным, обвинения – надуманными и основанными на одних предположениях.
«Я обеспеченный человек, – говорит Карпов. – Меня обвиняют в том, что я организовал убийство из-за трех миллионов рублей, которые якобы должна была Чечелева, но для меня это не такие большие деньги. Просто противоречит здравому смыслу». Сам долг, по словам подсудимого, тоже ничем не доказан.
С убитой Анастасией Чечелевой у него были хорошие отношения, утверждает Карпов, как и с Евгением Коноваловым: после совершения сделки тот не предъявлял никаких претензий. «Коновалов прекрасно знал, что фактически расчета между «Промоценкой» и «Мобиконом» не проводилось, – говорит Карпов. – Он подписывал все бухгалтерские документы, и ему была выгодна эта ситуация, он получал налоговые льготы». Предположения прокурора о том, что Бушмакин должен был по просьбе Карпова прийти в арбитраж и опровергнуть сделку по продаже недвижимости, обвиняемый называет смехотворными: «В арбитраже вообще не принимают во внимание устные показания свидетелей, там важны только документы». Более того, уточняет Карпов, к тому времени вышел трехлетний срок исковой давности по сделке, и оспорить ее в принципе было невозможно. Бывший прокурор считает, что следствие придумало всю конструкцию по якобы задуманной мошеннической схеме, чтобы создать хоть какой-то мотив для убийства Коновалова Карповым.
«Когда я был задержан, был осуществлен рейдерский захват моего имущества, – утверждает Карпов. – Арестовано мое личное имущество на 150 млн рублей. Это было первое же ходатайство следователя, хотя имущество вообще не имело отношения к делу». Александр Шульга из СК опровергает эти слова частично: имущество действительно арестовали, «но не на 150 млн, а на 60».
Посредника – Дмитрия Бушмакина, который дал признательные показания, Карпов называет «наркоманом» и «алкоголиком»: явку с повинной тот якобы писал в состоянии «сильного алкогольного опьянения, после обработки оперативными сотрудниками», а уже на следующий день от нее отрекся. «Вся фабула основана на позиции одного лица», – соглашается адвокат Алексея Савосина.
Адвокат Карпова, Александр Белобородов, приоткрывает завесу тайны над показаниями Бушмакина, которого судили в закрытом режиме: оказывается, тот заявил еще о восьми (!) преступлениях Алексея Карпова, в том числе – о готовящемся убийстве его же предполагаемого подельника, Александра Бабусенкова. «Однако после проведенной проверки было отказано в возбуждении уголовного дела на основании этих показаний», – говорит адвокат Карпова. По его мнению, Бушмакин оговаривает Карпова «из-за финансовой зависимости» перед ним.
Во вторник в суде выступил еще один заметный фигурант этой истории. Дала показания бывшая жена Алексея Карпова Анна Филатова. По ее собственным словам, она остается «единственным близким знакомым» Карпова и, так как «не может бросить человека в беде», платит за адвокатов, и передает ему передачи в изолятор. Они с Карповым при этом назвали в суде один и тот же адрес проживания. Адвокат Карпова попросил допросить Филатову, когда суд стал обсуждать продление меры пресечения Карпову, Савосину и Бабусенкову (в итоге их оставили под стражей еще на шесть месяцев).
Филатова, энергичная брюнетка в деловом костюме, выступила, чтобы объяснить, почему Карпов в сентябре 2012 года пустился в бега: оказывается, это она его об этом попросила. «В сентябре 2012 года Карпов попросил меня подъехать к его офису на Чернышевского. Рассказал, что его знакомого Бушмакина задержали, и тот на Фрунзе, 74 (управление МВД по Екатеринбургу – Znak.com) дает показания. Ранее муж мне уже говорил, что у него есть проблемы с оперативными сотрудниками с Фрунзе, те собирают на него компромат. Я испугалась за его судьбу и посоветовала ему уезжать как можно скорее, что он и сделал».
Уже позднее, сказал Филатова, ей передали номер телефона и электронную почту, по которой можно было держать связь с бывшим мужем. Она рассказала Карпову, что его делом активно интересуется Евгений Ройзман. «С этим разберусь», – ответил Карпов и вскоре переслал ей расшифровки разговоров Евгения Ройзмана с другими людьми по поводу «дела Карпова» (тут свидетель сделала отступление, более или менее подробно рассказав о своем конфликте с Евгением Ройзманом, – к обвинениям это отношения, на первый взгляд, не имело, но судья выслушал с видимым интересом). Алексей Карпов добавил, что в расшифровках Ройзмана фигурировал его диалог с «бывшим лидером группировки “Центр” Виталием Кочетковым», на деньги которого Ройзман-де «взялся порочить» Карпова. (Сам Ройзман, у которого есть копии изъятых у Карпова распечаток, опровергает наличие такого диалога).
Судья Вячеслав Малашковец отнесся к рассказу Филатовой с некоторым удивлением, в котором улавливались нотки сарказма. Он поинтересовался у нее, действительно ли она посоветовала экс-супругу «скрыться от следствия». Свидетель заверила председательствующего, что была уверена в невиновности Карпова и просто тревожилась за его судьбу. Анна Филатова уточнила, что ситуация мужа заставила ее вспомнить о судьбе бывшего лидера ОПС «Уралмаш» Александра Хабарова, которого повесили в камере, и она испугалась, что Карпова тоже «запытают до смерти».
«Вы сравнили бывшего мужа с Александром Хабаровым, а у него ведь была… неоднозначная репутация, – удивился судья. – По-вашему, Карпов занимался примерно такой же деятельностью?». Филатова вынуждена была пояснить, что сравнивала «не личности, а ситуации». Но тут Малашковец принялся расспрашивать Филатову о том, откуда ей стало известно, что Хабаров не покончил жизнь самоубийством, а был «запытан». Та сказала, что как бывший сотрудник правоохранительных органов общалась с прокурорами, занимавшимися этим делом, и те сомневались в выводах о самоубийстве лидера ОПС «Уралмаш». Судья, развивая тему, поинтересовался, кто же те недобросовестные сотрудники прокуратуры, что, несмотря на сомнения, в конечном счете согласились с версией о самоубийстве. «Если я правильно помню, надзор за органами следствия тогда осуществлял Валерий Юрьевич Задорин (сейчас – руководитель СК по Свердловской области – Znak.com), – сказала Филатова. «Задорин вам это сказал?!» – поднял брови судья. «У меня сложилось такое впечатление», – ответила она.
(В качестве заметки на полях. В еще один интересный диалог судья Малашковец вступил с адвокатом Карпова Александром Белобородовым. Тот, обсуждая ходатайство обвинения о продлении меры пресечения, с определенным пафосом сказал: «Юстиция по-латыни значит “справедливость”. Сотрудники прокуратуры – “лейтенанты юстиции”, “капитаны юстиции”, то есть “лейтенанты справедливости…” А я бы сегодня сказал по-другому: “лейтенанты несправедливости”». «А вы в каком звании ушли?» – поинтересовался Малашковец у бывшего следователя Белобородова. «Советник юстиции, то есть – подполковник», – пояснил адвокат. «Вы и на себя такой ярлык навешиваете?» – поинтересовался судья. «Я ушел в 2001 году, когда появился [Юрий] Золотов, начались заказные дела. Раньше такого не было. Я не мог с этим мириться, не мог наблюдать, как замгенпрокурора работает клерком у [гендиректора УГМК Андрея] Козицына», – пояснил Белобородов).
Следующее заседание по делу Карпова состоится 25 марта. Его адвокат пообещал, что все доказательства обвинения пройдут через «сито судебного следствия». Сам подсудимый горячо настаивает на своей невиновности, его бывшая жена говорит о давлении со стороны следователей и полиции, обещает по этому поводу новые судебные разбирательства… Но, учитывая, что сегодня Верх-Исетский суд приговорил к восьми годам строгого режима Дмитрия Бушмакина, выступавшего посредником при организации убийств, шансы Алексея Карпова, Алексея Савосина и Александра Бабусенкова выйти на свободу по окончании процесса, резко уменьшились.