Вечером в понедельник, 8 ноября, Минюст снова обновил реестр СМИ — «иноагентов». На этот раз в него попали бывшие участники «Команды 29». В списке оказались бывший глава организации Иван Павлов, адвокат Валерия Ветошкина, представлявшая интересы ФБК, юрист Максим Оленичев, бывший SMM-редактор Елена Скворцова и бывший глава медиаотдела «Команды 29» Максим Заговора. «Медуза» попросила Ивана Павлова рассказать, что он думает о своем новом статусе.
Сказать, что я уж очень удивился [статусу «иностранного агента»] — нельзя. Сказать, что совсем не удивился — тоже нельзя. Какие-то смешанные эмоции.
Давно вижу, что в списке есть очень достойные люди, и я оказался там в хорошей компании. С одной стороны, компания меня устраивает, а со статусом… Пройду судебные процедуры [оспаривания статуса «иноагента»]. Как говорится, не догоню, так согреюсь.
Не удастся оспорить сейчас — так у нас есть и ЕСПЧ [Европейский суд по правам человека]. Да, в принципе, и [в российском суде можно] просто поговорить, узнать, что мне хотят вменить. У меня начиная с конца 2020 года никаких иностранных доверителей нет. Хочу узнать, что конкретно послужило поводом [объявить меня «иноагентом»]. Может, там как-то плохо умеют считать. Может, какой-то недостоверной информацией руководствовались. В любом случае я считаю, что жизнь не заканчивается, а становится только интереснее.
Я надеюсь на поддержку коллег, которые мне уже сейчас, пока мы говорим, продолжают слать лучи поддержки. Это и коллеги по адвокатскому цеху, и юристы. И просто люди, мои подзащитные, и доверители, которые на свободе. Это, конечно, дорогого стоит. На эту поддержку я рассчитываю и в будущем.
Конечно, все негативные действия с адвокатами — тем более с известными адвокатами — имеют «охлаждающий» эффект. С другой стороны, волков бояться — в лес не ходить. Поэтому я желаю всем своим коллегам стойкости: не бояться защищать своих подзащитных всеми не запрещенными законом способами. Делай что должно, а как оно будет — посмотрим.
Я принял решение не ставить «плашечку» (имеется в виду сообщение из 24 слов, которое по закону должно предварять тексты и посты «иностранных агентов», — прим. «Медузы»). Я решил так. Не вижу оснований ставить что-то. Я не признаю легитимным само решение о признании меня «иностранным агентом» и буду его оспаривать. И на документах в суд [которые касаются моих доверителей] тоже, наверное, не буду [ставить уведомление]. Не думаю, что моих подзащитных остановит в получении моей помощи мой [новый] статус. Думаю, все они все прекрасно понимают: бьют меня, а целью являются мои подзащитные.
Мы ведь и другим «иностранным агентам» оказываем помощь. Мы не делим в этом плане [«иностранных агентов»] на своих (то есть бывших участников «Команды 29», — прим. «Медузы») и чужих. А свои бывшими вообще никогда не бывают.
Сейчас мы думаем, как нам встретиться с другими [бывшими сотрудниками «Команды 29», включенными в список «иностранных агентов»]. Как минимум надо собраться. Мы в Грузии — а это такая страна, где принято события чем-нибудь отметить. Уверен, мы найдем чем отметить.