В последнее время общественность так увлеклась обсуждением дорогих побрякушек и недвижимости элиты, что мало замеченной оказалась новость, которая должна бы рвать социальные сети: всего за полгода члены правления «Роснефти» заработали около 2,8 миллиарда рублей. Эта впечатляющая цифра — не результат скрупулезного журналистского расследования, она отражена в публичной отчетности нефтяной компании.
Есть, конечно, и маленький секрет: как именно 2,8 миллиарда будут распределены между двенадцатью членами правления. Эту информацию они раскроют только работодателю, то есть правительству. Но общество, пожалуй, интересует другой вопрос — за что?
Формальное объяснение золотому дождю, пролившемуся в первое скудное лето, есть. Высшее руководство «Роснефти» получило не только зарплаты, составившие 350 миллионов рублей на всех, но и бонусы за прошлый год. Согласитесь, это было мудрое аппаратное решение. В декабре, когда страну накрыла первая волна девальвации, из выплаты супервознаграждения мог бы выйти политический скандал. А в августе кто же заметит? Тут бы разобраться, как правильно гусей уничтожать, — в печь бросать их или под бульдозер.
Я, кстати, думаю, что, несмотря на все проблемы в экономике и особенно на нефтяное пике, в следующем году вознаграждение ареопага «Роснефти» должно быть еще выше. Потому что топ-менеджеры эти деньги если не заработали, то заслужили.
Напомню очевидное: они не госслужащие. Они работают на «Роснефть» - коммерческую компанию, в которой государство — ключевой, но не единственный акционер. Значит, в той ситуации, когда «Роснефть» выигрывает, а проигрывает, например, государство, они поработали хорошо.
Сейчас мы имеем ровно такую ситуацию.
У «Роснефти» есть три основных статьи расходов, которые теоретически подлежат расширению или, напротив, оптимизации. Это налоги, капитальные вложения (главным образом в новые проекты) и фонд оплаты труда (включая космические бонусы). С точки зрения оптимизации налогов «Роснефть» в этом году, судя по всему, добьется выдающегося результата. И безо всяких там оффшорных схем, напротив, четко соблюдая российское законодательство.
Как подсчитали в РБК, бюджет в этом году получит от «Роснефти» около 2,2 трлн рублей. Это немало, но все же миллиардов на 800 меньше плана (и результатов прошлого года). Экономия станет возможной благодаря сочетанию трех факторов: девальвации, падения цен на нефть и налогового маневра, предпринятого правительством. Причем третий фактор — решающий.
Суть налогового маневра, если коротко, в том, что при резком сокращении экспортных пошлин на сырую нефть значительно повышаются пошлины на нефтепродукты, особенно на мазут, а также налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Согласно расчетам правительства, сделанным еще в прошлую фазу кризиса, когда годовая цена нефти в 2015 году планировалась на уровне 95 долларов за баррель, маневр дополнительно принес бы казне 500 миллиардов рублей. Но в новом прогнозе нефть стоит 50 долларов за баррель (а в новой реальности — и того меньше). То есть компании, включая «Роснефть», платят пошлину не только по меньшей ставке, но и от меньшей базы. Эффект частично смягчает девальвация, потому что пошлина платится в рублях по курсу. Кстати, прежняя, выстроенная при Кудрине налоговая система за счет этого эффекта была мало эластична к цене на нефть. Учитывая 80%-ную корреляцию между курсом рубля и стоимостью нефти, девальвация покрывала для бюджета падение цен на углеводороды, перенося нагрузку на нефтяные компании. А вот падение доходов бюджета от снижения экспортной пошлины компенсировать уже нечем. Потому что призванный сделать это НДПИ — фиксированный рублевый налог, не привязанный к цене нефти.
Но ведь это же просчеты правительства, а не достижения менеджмента «Роснефти»? Формально так, но вспомним, чем занимался Игорь Сечин
прошлым летом. Он настойчиво атаковал премьер-министра с требованием отменить налоговый маневр. А тут важно помнить, что премьер-министром у нас работает Дмитрий Медведев, за реальный сектор, включая нефтянку, в правительстве отвечает Аркадий Дворкович, и оба они имеют привычку отвечать отказом на самые настойчивые просьбы Игоря Ивановича. То есть он, возможно и невольно, своей прошлогодней активностью сделал практически невозможным ревизию новой налоговой схемы, которая теперь обеспечивает щадящий налоговый режим для возглавляемой им компании. Терновый куст, куда его, казалось бы, бросили, оказался на деле налоговым оазисом.
Кстати, маневр не закончен, в 2016 и 2017 годах сокращение экспортной пошлины продолжится.
На этом свершения Сечина, сделанные методом «от противного», не заканчиваются. Помните набившую оскомину историю о том, как он просил для своей компании деньги из Фонда национального благосостояния, постепенно опускаясь от 1,5 трлн до 300 млрд рублей? У того же Медведева и просил. Не дали, даже 300 миллиардов, которые, кстати, действительно нужны компании для инвестиций в разработку новых месторождений. Ну что ж, не будет теперь и инвестиций. На недавней встрече с премьер-министром Игорь Иванович сообщил, что у компании теперь новая стратегия: сосредоточиться на повышении эффективности старых месторождений. Мол, бурить не будем, будем качать, тем более в таком благоприятном налоговом режиме. Компания таким образом сэкономит на второй волатильной статье расходов — капитальных вложениях.
А что там с третьей статьей — фондом оплаты труда? Вот на нем-то, заверил Медведева Сечин, никто экономить не будет. Наверное, он имел в виду простых трудяг на буровой. Но и свои бонусы теперь резать нет нужды.