За глобальными проблемами внешней политики и ситуацией на валютных рынках несколько в тени оказываются проблемы различных отраслей производства в России. К примеру, по мнению первого заместителя председателя комитета Госдумы РФ по аграрным вопросам Айрата Хайруллина, заканчивающийся год стал очень непростым для отечественного сельского хозяйства, а 2015-й и вовсе может поставить его в некоторых регионах на грань выживания. В своей статье, написанной специально для «БИЗНЕС Online», один из самых известных татарстанских бизнесменов называет три жизненно важных вопроса, которые российское государство должно решить в этой сфере в самое ближайшее время.
«Раз государство сегодня стремится к тому, чтобы зерно продавалось по низкой цене, то давайте попробуем без ухудшения ситуации для банкиров, производителей удобрений и т.д. создать благоприятные условия для сельхозпроизводителей»
«НАДО ПЛАКАТЬ И ДУМАТЬ, КАК ВЫЖИВАТЬ»
Прежде всего, необходимо отметить то, что полярность и разница в уровне развития сельского хозяйства нашей большой страны в уходящем году лишь увеличились. И сегодня, если мы будем рассматривать его состояние, то можно с уверенностью разделить государство условно на 6 территорий, которые очень сильно отличаются друг от друга так. Как будто это совершенно другие страны. Те, кто в последние годы были успешны благодаря хорошему климату или благодаря тому, что успели в свое время переоснастить свои производства, в этом году оказались еще более успешными. Например, в предыдущие пять лет 68% прибыли всего зернового производства РФ зарабатывали всего три региона — Ростовская область, Краснодарский край и Ставропольский край. И это только потому, что регионы эти расположены ближе всех к морским портам и продают выращенное зерно на мировой рынок.
Может случиться так, что по итогам 2014-го эти регионы заработают еще больше в удельном весе общего зернового производства всей страны, потому что у них около 70 сельскохозяйственных регионов!
Ситуация в огромной стране везде очень разная. Мы, с одной стороны, рапортуем о том, что собрали рекордный урожай — 105 млн. т в масштабах страны с учетом подработки зерна, но при этом очень странным получается тот факт, что вывезя за границу всего 20 млн. т, мы столкнулись с дефицитом зерна внутри страны. И правительство было вынуждено на прошлой неделе остановить экспорт зерна. Сначала это сделали искусственно, перестав выдавать сертификаты Россельхознадзора. Затем, в конце прошлой недели, зерно на экспорт перестала грузить железная дорога, на днях будет принято решение о введении таможенной пошлины. Уровень ее, скорее всего, будет запретительный для того, чтобы зерно из страны не уходило. И опять же возникает вопрос: если мы собрали так много зерна и были подсчеты, что при экспорте 32 млн. т в России даже увеличатся остатки зерна, то почему мы оказались в ситуации его отсутствия? Мы опять видим несоответствие этой статистики, мы сами себя загнали в угол, рапортуя о хороших результатах в ситуации, когда надо плакать и думать, как выживать...
В чем проблема? Она заключается в том, что на самом деле зерна, которое, так скажем, можно потрогать, т.е. им распорядится, в стране вряд ли будет больше, чем 60 млн. тонн. Это зерно, которое пойдет на переработку, на производство комбикормов, из которых делают муку, производят спирт, крахмал, патоку, используют на семена, которые уйдут на фураж, которые пойдут на посев... То есть плюс-минус 60 млн. тонн. А внутренние потребности страны сократились настолько, что если мы не будем вывозить излишки, то цена упадет ниже себестоимости производства.
МЫ НЕ ДАЕМ СЕЛЬХОЗПРОИЗВОДИТЕЛЮ ЗАРАБОТАТЬ
Если мы говорим о том, что у нас собрано 105 млн. т, это значит, что у нас товарность зерна составляет всего 60%, а 40% от общего урожая у нас составляют, чтобы не обвинять никого в приписках, скажем так, амбиции, мечты и желания сельских регионов. Постоянная игра вокруг этих цифр на самом деле ни к чему хорошему не приведет. Они искажают восприятие реальности и мешают правильно выстроить ориентиры. Например, на прошлой неделе цена пшеницы третьего класса в порту Новороссийска превысила 15,1 тыс. рублей за тонну. Третий класс — это обозначение продовольственной пшеницы с клейковиной 23% и ИДК <100( не путать с третьим сортом). Это пшеница, из которой пекут первоклассный хлеб.
В Татарстане цена на такую пшеницу выросла до 11,5 тыс. рублей за тонну, в Воронеже — до 12 тыс. рублей. Чем ближе к порту, к мировому рынку зерна, где сегодня им торгуют по 17 - 18 тыс. рублей за тонну, тем выше цена. И рост цены до 11 - 12 тыс. рублей за тонну пшеницы (хотя это в 1,5 раза ниже, чем в мире) почему-то напугал власти: якобы подорожает хлеб, мясо и так далее. Да, хлеб подорожает, например, на 10% при официальной инфляции 10,5%. Но давайте задумаемся и посмотрим, велика ли трагедия?
Конечно, такое рассуждение не очень популярная тема, но удорожание хлеба приведет к тому, что среднестатистическому казанцу в месяц придется тратить на хлеб на 25 рублей больше. Критично это для граждан? Давайте ответим на вопрос честно. Мне кажется, что нет. Разговоров больше.
Зато мы не даем возможность сегодня нашим сельхозпроизводителям заработать денег самим. То есть мы им и так не оказываем достаточной государственной поддержки. Господдержка у нас и так самая маленькая в мире. И в период высокой цены на урожай, что случается редко, объективно высокой цены, мы не даем крестьянам заработать.
А на следующий год вырастут банковские проценты. Например, в прошлом году кредитовали полевые работы под 11 - 12% годовых, а в этом году процентная ставка уже объявлена — 25 - 29% годовых.
За три с половиной последних месяца разного вида удобрения подорожали от 36 до 62%. Запчасти подорожали также, потому что они имеют валютную составляющую. ГСМ точно подорожают на 10%.
Когда мы посчитали, оказалось, что на каждый гектар посевов в будущем году надо будет потратить примерно на 5,3 тыс. рублей больше. При средней фактической урожайности, мы уже заранее знаем, что себестоимость производства каждой тонны зерна, будет примерно на 2 - 2,2 тыс. рублей выше, чем в этом году, а себестоимость молока возрастет на 4,2 рубля за литр только за счет удорожания сезонных кредитов!
«ЗЕРНО НАЧНУТ ПРОДАВАТЬ НИЖЕ СЕБЕСТОИМОСТИ И БУДУТ РАЗОРЯТЬСЯ»
В этом году из-за неурожая, из-за серии неблагоприятных лет, например, в Поволжье себестоимость реализованного зерна, скажем, продовольственной пшеницы у разных сельхозпроизводителей, в зависимости от того, был там дождь или нет, колеблется на уровне 9,5 - 10 рублей за килограмм. Те сельхозпроизводители, которые продали ее за 11 рублей, заработали всего 10 - 12% с учетом того, что в затратах и так имеют самую низкую зарплату в экономике страны. Разве это критично заработать 10 - 12% на хорошей конъюнктуре? К сожалению, сегодня тенденция такова, что хотят, чтобы хлеборобы продавали зерно дешево, т.е. себе в убыток.
Экспорт закрыли фактически для того, чтобы цена на зерно опустилась ниже себестоимости. Для чего это делается? Если мы хотим как-то снизить цену хлеба, давайте проанализируем, насколько сильно она зависит от зерна.
При цене 9,5 рублей за килограмм продовольственной пшеницы, зерна в буханке хлеба было примерно на 2,5 - 3 рубля, а при подорожании зерна до 11 рублей, где-то на уровне 3,5 - 4 рублей. А буханка хлеба в торговле стоит от 25 до 30 рублей. То есть удельный вес зерна на самом деле не столь высок. И когда говорят, что из-за подорожания зерна подорожал хлеб, то это не совсем так. Больше на удорожание влияют совершенно другие объективные причины.
Они известны. Например, больше всего рост на цены естественных монополий, низкая производительность и одновременный рост зарплат так же влияет. А у нас в стране всегда за все отвечает и платит за все крестьянин. Это несправедливо!
На прошлой неделе я слышал такие сравнения, что зерно у крестьян все равно отберут, как во времена продразверстки. И сегодня есть угроза того, что на будущий год будет еще больший дефицит зерна, потому что в этом году для некоторых зерносеющих регионов осень была неблагоприятной, и все посевы были ослабленные, так как не хватало влаги.
То есть у нас в Поволжье осенью залило, а у них осенью во время сева озимых было сухо. Поэтому мы сегодня находимся в той ситуации, когда Краснодар, Ставрополь и Ростов в любом случае окажутся в более выигрышном положении. Основное количество своего зерна они уже продали по хорошим ценам — от 10 до 15 рублей за килограмм.
В Сибири в этом году впервые за 10 лет зерно торговалось на уровне 12 - 14 рублей за килограмм, потому что все оно уходило в Казахстан, где тоже идет недобор. Высокие цены сегодня на Урале, в Сибири и в южном Поволжье, а мы, находясь в середине страны, оказались отрезанными от границ самой дорогой в мире железной дорогой.
Мы в Поволжье производим, конечно, не столько зерна, сколько отчитываются регионы, но все равно намного больше, чем нужно нам для внутреннего потребления. Поэтому излишки зерна, не вывезенные на экспорт, будут давить на закупочные цены и, по всей видимости, может случиться такая ситуация, когда зерно хлеборобы вынужденно начнут продавать ниже себестоимости и будут разоряться. Это ужасно и обязательно приведет к сокращению посевных площадей, применяемых удобрений и в результате к уменьшению количества производимого зерна.
К этому ли надо стремиться? Ситуация, повторю, очень разнонаправленная, очень непростая. И когда год назад я считал, что 2013 год был очень сложным, на самом деле 2014-й оказался еще сложнее.
ПОСМОТРИТЕ НА ПРИМЕР ГЕРМАНИИ
Свиноводы, птицеводы сегодня, к счастью, зарабатывают очень хорошую маржу, и закрытие экспорта зерна, на самом деле, результат их лоббизма. Но печально то, что они, несмотря на то, что у них на 35 - 50% выросла цена продаваемого мяса, хотят еще увеличить свою маржу за счет снижения цен на зерно.
Это неправильно. Например, в Германии, внутренняя цена на фуражное зерно, которое покупают птицеводы и свиноводы, да и все остальные животноводы в целом, включая молочников, колеблется в пересчете на нашу валюту на уровне 15 - 16 рублей за килограмм. Поэтому я считаю, что 9 рублей за килограмм фуражного зерна — это и так достаточно справедливая цена для животноводов, но ведь они хотят закупать по 7 рублей за килограмм!
Но почему должна увеличиваться прибыль у одних участников цепочки, за счет увеличения убытков других участников цепочки? Таких вопросов возникает много. Это с точки зрения той ситуации, которая сегодня происходит.
Кстати, почему выросли цены на удобрения? Удобрения, которые производят в России, не имеют никакой валютной составляющей. Их производят из газа, цена на который внутри страны так не выросла, из фосфорных и калийных солей, которые добываются в России и не имеют импортных составляющих, и на которые цена так же выросла не. То есть все покупается за рубли и зарплата платится рублевая. Но производители удобрений говорят так: «А вот мы сейчас за границей за то же количество долларов, которые получали раньше, в переводе на рубли получаем большую сумму денег. Поэтому мы хотим на внутреннем рынке продавать по такой цене, которая получается у нас за границей». Фактически, они хотят на российском рынке продавать свою продукцию даже дороже, чем заграницей, так как здесь имеет большее значение доставка, дорога.
И мы задаем справедливый вопрос: «Господа, а не слишком ли вы много хотите заработать на бедных российских крестьянах?» Давайте мы лучше договоримся, что 2 млн. т удобрений в действующем веществе мы оставим на внутреннем рынке, для наших сельхозпроизводителей, чтобы обеспечивать продовольственную безопасность, чтобы не создавать им убытки. Раз государство сегодня стремится к тому, чтобы зерно продавалось по низкой цене, то давайте попробуем без ухудшения ситуации для банкиров, производителей удобрений и т.д. создать благоприятные условия для сельхозпроизводителей.
ТРИ ГЛАВНЫХ ВОПРОСА
На прошлой неделе у меня было выступление в Госдуме. В рамках правительственного часа к нам приходил министр сельского хозяйства РФ, и, выступая с трибуны, я своим коллегам сказал, что у нас сегодня главная задача решить три вопроса.
Первый — это сформировать в стране безубыточные закупочные цены. Я привел примеры. В Германии на законодательном уровне запрещено продавать зерно дешевле 186 евро за тонну, чтобы не допустить разорения крестьян. И поэтому у себя внутри страны мы тоже должны сформировать безубыточные цены на зерно, в зависимости от его качества. Я привел те же примеры, по аналогии, что у нас продовольственная пшеница должна стоить порядка 11 рублей за килограмм, пшеница четвертого класса — порядка 9,5 рублей, фуражное зерно — 8,5 - 9 рублей за килограмм.
Второй обязательный фактор, который мы должны создать у себя в стране, это не сорвать весенне-полевые работы в будущем году. Потому что тот рост цен, который уже произошел на удобрения, на семена, на гербициды, на запчасти, и рост процентной ставки и т.д. дают рост затрат на гектар на 5,3 тыс. рублей.
Раз мы имеем на 5,3 тыс. рублей на гектар посевов больше новых затрат, значит нам надо на каждый гектар, который мы посеем, иметь на 5,3 тыс. рублей больше кредитов или иметь больше своих денег. Это очевидно.
И третий вопрос, который я обозначил и который необходимо сегодня решить: как с Нового года не ухудшить условия для наших сельхозпроизводителей? Например, у нас в рамках госпрограммы и нацпроектов в 2006 году все регионы приняли на уровне своих законодательных собраний льготы для сельскохозяйственных производителей по налогу на имущество.
Никто не заметил того, что в 2014-м эта льгота завершается. В результате с 2015 года у нас все сельхозпредприятия, в Татарстане в том числе, начнут платить налог на имущество. Для разных отраслей сельского хозяйства этот налог будет иметь разное значение.
Свиноводы, птицеводы, растениеводы его выдержат, потому что там нет таких больших инвестиций на один рубль денежной выручки. А вот, например, для молочного животноводства введение налога на имущество — это катастрофическое явление.
Приведу пример. Чтобы производить стабильно в день 20 тонн молока, надо инвестировать (на строительство фермы, закупку скота, оборудование) примерно 600 - 700 млн. рублей. Огромная сумма денег. А в итоге получится предприятие, которое в течение года будет генерировать всего лишь порядка 130 - 140 млн. рублей денежной выручки за молоко. Грубо говоря, на рубль денежной выручки в год нужно потратить 5 рублей инвестиций.
Вот вам и ответ на вопросы, почему сегодня никто не хочет заниматься молочным животноводством, и почему мы сегодня почти на 50% зависим от заграницы. Потому что либо нет денег на инвестиции, либо нет внятной поддержки государства. И налог на имущество, в случае его введения, по нашим оценкам, составит до 14% от денежной выручки на новых, современных, построенных с нуля фермах. Что, в общем-то, сыграет запретительную роль и никак не будет содействовать импортозамещению. Вот такая грустная арифметика.