Прямо сейчас отрасль находится в центре шторма, с арестованными судами что-то надо делать, и в случае с замороженными яхтами в ЕС невозможно сказать, останутся ли они гнить в углу верфи, будут ли возвращены владельцам или в конце концов проданы тому, кто предложит самую высокую цену. Если не считать 106-метровую Amedea в США и 72-метровую Axioma в Гибралтаре (обе, вероятно, в ближайшее время будут проданы с аукциона), мы действительно не знаем, что произойдет.
Выстрел в ногу
Вероятно, замороженные яхты в ЕС останутся в этом состоянии, пока не изменится политическая ситуация на Украине. Гипотетически, если завтра российская «спецоперация»* завершится, поводов для санкций больше не будет, и замороженные активы снова смогут свободно перемещаться. Большинство экспертов предсказывают, что, если страны не смогут договориться, крайне маловероятно, что эти суперъяхты в ближайшее время возобновят движение.
Многие (включая обычных налогоплательщиков) хотели бы знать, производится ли надлежащее техническое обслуживание этих яхт, и если да, то за чей счет? «Многие комментаторы отмечали, что на самом деле конфисковать яхту и принять на себя ответственность за нее — это почти как выстрелить себе в ногу, потому что теперь издержки и, возможно, ответственность по содержанию яхты лежат на вас, — считает Дункан Бэйтсон, юрист, консультирующий по суперъяхтам и коммерческому судоходству, и партнер юридической компании Ince. — Поэтому я бы не удивился, если они (страны ЕС) начнут искать возможности оплаты расходов владельцем судна, не возвращая ему яхту».
Бенджамин Молтби, партнер юридической фирмы Keystone Law, упоминает политический аспект этой темы. «В случае с различными континентальными странами Европы яхты, которые находятся в таких местах, как Франция и Германия, просто стоят на месте, а владелец не может оплачивать их содержание, потому что не может переводить деньги, — рассказывает он. — Однако яхтам все равно требуется обслуживание. Если ценность яхты будут сохранять, а насколько я понимаю, в континентальной Европе это будет делаться за счет населения, это будет становиться все более насущным политическим вопросом. Оппозиционный политик может сказать: «Посмотрите, сколько денег уходит на обслуживание этой яхты. Сколько еще это будет продолжаться?». Давление на политиков будет расти, и тогда им придется сделать хоть что-то».
Сложно определить, насколько хорошо сейчас проводится техническое обслуживание яхт в Европе. Один анонимный источник, знакомый с состоянием 156-метровой Dilbar, сообщил, что судно стоит в сухом доке у Blohm and Voss. По его словам, на яхте дежурят 10 офицеров, а их труд оплачивает яхтенная страховая компания. Ремонт яхты был почти закончен к моменту, когда ее владелец попал под санкции, но пока неизвестно, были ли проведены покраска и техническая проверка судна, которые были запланированы изначально.
«Вполне возможно, что сами владельцы, желая сохранить судна в прежнем состоянии, будут запрашивать разрешения на проведение базового технического обслуживание и содержание яхты, — предполагает Дункан Бэйтсон. — Много зависит от того, какую позицию займут владельцы — предпочтут ли бесплатную многолетнюю стоянку или же решат поддерживать состояние судна. Если владелец считает, что ему ее больше не вернут, он о ней предпочтет забыть. Но я уверен, что все надеются, что санкции не продлятся вечно. Я уверен, что правительства позволят владельцам поддерживать свои яхты, потому что, если они сгниют в портах, это станет еще большей проблемой».
Символы успеха
Западные правительства и политики скорее всего недооценивали расходы на содержание этих суперъяхт. Однако сейчас вероятность того, что кого-то исключат из санкционного списка, стремится к нулю.
Суперъяхты — это не просто финансовый актив, а нечто большее. Они символизируют то, с чем несогласно большинство людей. «Думаю, со временем они [суперъяхты] будут использованы как разменная монета, потому что это, если угодно, «символы олигархии». Это символы режима, символы успеха или коррупции в зависимости от вашей точки зрения, — объясняет Бенджамин Молтби. — Они очень публичны и очень заметны в отличие от заморозки банковских счетов, их задержания всем видны. Думаю, маловероятно, что эти яхты будут возвращены».
При нынешних санкциях маловероятно, что страны ЕС будут придерживаться американского подхода задержания и конфискации суперъяхт. В Европе, согласно действующему законодательству, если компания оказывает услуги любому судну, а владелец не оплачивает эти услуги, судно может быть конфисковано и продано с аукциона. Это позволит компании вернуть долг и покрыть комиссии брокера и судебные пошлины.
Похоже, что это наиболее вероятный исход, чем сценарии, в которых яхты оставляют гнить в портах без присмотра или возвращают прежним владельца.
Более насущный и, возможно, неоднозначный вопрос заключается в том, как повлияет на отрасль уход этих суперъяхт и связанных с ними людей. «У отрасли суперъяхт всегда были сложности с образом в СМИ, ее вечно ассоциируют с типичными бондовскими злодеями. Так что ее имидж мог бы улучшиться, если бы российская элита больше не имела отношения к суперъяхтам. Однако есть много российских предпринимателей, которые, по-видимому, заработали деньги законным путем, и отрасли суперъяхт было бы жаль их терять. Они покупают крупнейшие корабли. Их всего 1%, но они оплачивают труд многих «голубых воротничков».
«Суперъяхты слишком долго были символом олигархии, а они должны быть символом успеха, — считает Бенджамин Молтби. — Суперъяхты — это способ моментально перераспределять огромные доходы. Они полезны. Если кто-то владеет участком земли, это просто приводит к росту цен на недвижимость. В случае с суперъяхтой вы еще и предоставляете невероятные карьерные пути множеству молодых энергичных людей».