Как стало известно «Ъ», Главное следственное управление Следственного комитета России (СКР) завершило расследование уголовного дела о незаконном возмещении более 140 млн руб. в отношении двух топ-менеджеров крупного белгородского поставщика продуктов питания и алкоголя «Добрыня». По ходатайству обвинения дело передадут на рассмотрение в Московскую область. В ведомстве опасаются, что один из подсудимых, бывший депутат горсовета Белгорода Сергей Фуглаев, благодаря своим связям может повлиять на судей в родном регионе. Защита считает, что дело передали в Подмосковье, чтобы добиться от одного из подсудимых признания вины.
Первый кассационный суд в Саратове сменил подсудность уголовного дела о незаконном возмещении около 145 млн руб. НДС топ-менеджерами белгородской группы компаний «Добрыня». Дело передадут на рассмотрение в Красногорский городской суд Московской области. Смена подсудности была произведена по ходатайству прокуратуры. Обвинение считает, что один из обвиняемых, Сергей Фуглаев, который некогда был депутатом городского совета Белгорода, имеет обширные связи в регионе и может повлиять на ход судебного процесса. Вместе с ним обвиняемой по уголовному делу о мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ, до десяти лет лишения свободы) проходит бывший финансовый директор Ирина Акиньшина.
Как рассказывал «Ъ», уголовное дело о налоговых махинациях было возбуждено управлением СКР по Белгородской области в начале 2020 года, после его передали на расследование в ГСУ. К сегодняшнему дню суд в Белгороде вынес два приговора. Три года колонии получил брат Сергея Фуглаева, основатель и совладелец «Добрыни» Анатолий Фуглаев, а его заместитель Светлана Трухачева — условное наказание. Их уголовные дела рассматривались в особом порядке, поскольку оба заключили досудебные соглашения. Светлана Трухачева дала показания, изобличающие как ее саму, так и остальных фигурантов, а Анатолий Фуглаев полностью возместил ущерб. По версии следствия, предприниматели дали поручение через подконтрольные фирмы организовать цепочку сделок с недвижимостью по завышенным ценам, на основе которых возместили около 145 млн руб. С конца 2020 года братья Фуглаевы находились под стражей, Ирина Акиньшина — под домашним арестом.
Защитник Ирины Акиньшиной Андрей Меренков сказал «Ъ», что в деле нет ни одного документа с подписью его доверительницы, а обвинение строится лишь на показаниях свидетелей. «Мы просили допросить свидетелей, заявляли ходатайства об участии в очных ставках с теми, кто дал показания против нее, просили проверить показания на полиграфе. Следователи отказали во всем. Мол, все хорошо и так, суд во всем разберется». Он подчеркнул, что в деле нет никакой конкретики: «Просто размытые, абстрактные обвинения. Будем ходатайствовать о возвращении дела в прокуратуру».
Находящийся под стражей в столичном СИЗО Сергей Фуглаев признает свою вину, но категорически отрицает причастность к преступлению Ирины Акиньшиной.
«Он сказал, что не будет оговаривать невиновного человека, и следствие давит на него в этом плане. Я так понимаю, что задача следствия — заставить ее признаться»,— говорит Андрей Меренков. По словам адвоката, его доверитель находится в отчаянии спустя полтора года домашнего ареста, под которым ей запрещены прогулки. Суд неоднократно отказывал защите в смягчении меры пресечения, несмотря на состояние здоровья обвиняемой и ее близких.
Защита уже подала в Верховный суд жалобу на изменение подсудности и продление мер пресечения. «Абсурд полный. Раз обвинение не доверяет белгородскому суду, мы предложили передать дело в соседние Курскую или Воронежскую области. До Воронежа 200 км, до Курска — 150, до ближайшего курского района — 70. Логично предположить, что судьи там не заинтересованы в деле, да и добираться гораздо удобнее. Но кассация отказала, заявив, что у Белгорода нет транспортной доступности с Воронежской и Курской областями. С Московской областью, по мнению суда, транспортная доступность просто великолепная»,— сказал Андрей Меренков. По словам адвоката, чтобы участвовать в судебном заседании, его доверителю нужно будет преодолевать примерно 800 км, а потом возвращаться: «Как человек должен себя защищать в суде после такой поездки? К тому же, по всей видимости, следствие хочет сделать так, чтобы мы не смогли допросить свидетелей вживую. Только со стороны обвинения их 65! В общем делается все, чтобы не рассматривать дело объективно».