Когда умирает известный человек, то люди, за пределами круга семьи и друзей, вспоминают самые запоминающиеся его дела. Владимиру Чурову, работавшему главой ЦИК в 2011 году, припоминают «146%» и прочие обстоятельства самых громких выборов в Государственную думу. Журналист Глеб Черкасов считает, что у Чурова тогда было две задачи и с обеими, на горе институту выборов, он справился.
У Владимира Чурова на столе стояла рында, он бил в нее в самом начале разговора. Это была не очень известная деталь, и поэтому ее не обыгрывали неформальные карикатуристы той поры — по крайней мере, я шуток на этот счет не помню. Между тем про Чурова во времена его работы во главе ЦИК шуток сложили и мемов придумали точно больше, чем о всех его предшественниках. В половодье народного юмора есть большая заслуга самого Чурова. Он сознательно подставлялся под злые шутки «рассерженных горожан». Кремль ценил председателя ЦИК в том числе и за готовность стать объектом насмешек.
«Неправильные» выборы
Думские выборы в декабре 2011 года, прославившие Чурова, тоже стоят особняком. Во всей российской новейшей истории ни до, ни после подведение итогов голосования не вызывало такого количества скандалов и протестов, никогда ни до, ни после итоги выборов не приводили к политическому кризису. Причем настолько сильному, что в попытках его уладить пришлось поставить под сомнение и прошлые выборы. Именно той зимой пока еще президент Дмитрий Медведев на встрече с лидерами вновь создаваемых политических партий стал защищать итоги думских выборов от белоленточного протеста и помянул президентские выборы 1996 года, мол, и раньше непорядки были.
Медведев вернул тогда в политический обиход тему переизбрания Бориса Ельцина, до того прочно устроившуюся в области свежих политических мемуаров. Получилось, надо сказать, у уходящего президента это довольно ловко, с тем пор кампания 1996 года прочно заняла первое место среди всех «неправильных выборов» в новейшей истории. Причем, что парадоксально, это были единственные конкурентные президентские выборы в истории страны.
Вспоминают теперь про них много, а поминают еще чаще. Но вот только на следующий день после второго тура выборов в июле 1996 года ни в Москве, ни в других городах и весях, хоть поддержавших Ельцина, хоть входивших в «красный пояс», ничего особенного не случилось. Люди проснулись и пошли на работу. Кто-то, может быть, ругался, кто-то радовался окончанию избирательной кампании, кто-то ехидничал над коммуняками. Масштабных протестов не было, проигравший кандидат Геннадий Зюганов митингов не собирал. Поминая иногда кампанию, лидер КПРФ говорил скорее о неравном доступе к телевидению или о жестком административном режиме, но гораздо меньше о подсчете голосов. Да, и над возглавлявшим в то время ЦИК Николаем Рябовым почти не шутили.
Числа и люди
В 2011 году протестовали именно против подсчета голосов.
Много сомнений на этот счет было и раньше. Например, забавный случай произошел на выборах 2003 года, когда ночью после голосования партия «Яблоко» проходила в Думу, а утром, по итогам подсчета голосов в Москве и Санкт-Петербурге, проходить перестала. Было какое-то количество возмущений и вопросов, но все это быстро превратилось в тему вчерашнего дня. Тем более что нескольких человек из «Яблока» тут же пригласили на хорошую работу.
В 2011 году «Яблоко» снова не прошло в Думу. Среди выходивших на Болотную площадь было много тех, кто голосовал за эту партию или наблюдал за выборами от «Яблока», но с партийной принадлежностью протесты ассоциировать точно не стоит.
А вот Владимир Чуров так и уйдет в историю одним из символов зимы 2011-2012 годов. В этом и была одна из двух его важнейших функций — собрать на себя почти весь негатив. Прикрыть собой всю систему, которая обеспечивает не только подсчет голосов, но и их приток в нужные графы избирательного бюллетеня. А в 2011-2012 годах — главному кандидату на президентских выборах.
Став объектом насмешек, Владимир Чуров помог протестующим сформулировать и главную их задачу — корректный и точный подсчет голосов на предстоящих президентских выборах. Чем больше граждане шутили над Чуровым и увереннее записывались в наблюдатели, тем уже становилось пространство для политического маневра. Выборы —это не только подсчет голосов, но и выдвижение кандидатов и обеспечение равных условий для всех участников, наконец, просто конкуренция. Но этого участники неполитического протеста 2011-2012 года в массе своей и не знали. Или забыли, подшучивая над оппонентами, главным из которых все больше становился постоянно оговаривающийся дядька с бородой. Неформальный слоган той поры «не допустим 146%». Столько и не надо было, хватило 63%.
Чуров проведет президентские выборы 2012 года и уйдет в отставку в 2016-м, захватив с собой все мемасики и рынду. Его место займет Элла Памфилова, с которой сначала будут связывать большие надежды, которые так надеждами и останутся. И мемов про нее уже не появится. А люди, записывавшиеся в наблюдатели в 2011-2012 годах, к следующим президентским выборам 2018 года разочаруются и в политической конкуренции, и в институте выборов как таковом. Возможно, это следствие некоторой наивности, выбравшей себе в свое время объектом насмешек Владимира Чурова.
Он выполнил свою задачу. Точнее, даже две. Про первую сказано много, но была и вторая. Вечером 9 декабря, накануне большого протестного митинга, ЦИК, несмотря на все жалобы и замечания, утвердила протокол парламентских выборов 2011 года. После этого у протестов шансов не было. А революции никто тогда не хотел, сколько бы об этом ни говорили прокремлевские пропагандисты.
Возможно, российские выборы никогда не были стерильны и довольно часто не предполагали серьезной конкуренции. И, возможно, в 2011 году был шанс что-то исправить или начать исправлять. Но для этого требовалось желание как минимум двух сторон. Одна была не готова требовать, вторая не хотела уступать и предложила первой поругаться на человека с рындой.