К 13 годам колонии строгого режима и максимально возможному штрафу в полмиллиарда рублей попросил приговорить бывшего губернатора Сахалинской области Александра Хорошавина прокурор на процессе в Южно-Сахалинске. Трех его предполагаемых подельников, лишь один из которых частично признает вину, гособвинители предложили изолировать от общества на сроки от семи до девяти с половиной лет. Отметим, что прения сторон по делу экс-главы региона начались в тот момент, когда в Москве заканчивается процесс над группой контрразведчиков и коммерсантов, чьи махинации и вывели следователей на коррумпированных сахалинских чиновников.
Выступая в госсуде Южно-Сахалинска, представитель Генпрокуратуры Денис Штундер сразу заявил, что собранными доказательствами вина Александра Хорошавина и его подельников — бывшего заместителя губернатора Сергея Карепкина, экс-советника Андрея Икрамова и областного министра сельского хозяйства, торговли и продовольствия Николая Борисова — полностью доказана. Всем им инкриминируется получение взяток на общую сумму 522 млн руб. и отмывание полученных преступным путем денег (ст. 290 и 174.1 УК РФ). Потом Денис Штундер и его коллеги подробно остановились на каждом из девяти преступных эпизодов, вменяемых подсудимым. Как выяснилось, местные предприниматели были вынуждены «откатывать» деньги через посредников Александру Хорошавину буквально за каждый крупный проект. Взятки «за общее покровительство» передавались в коробках из-под ксерокса прямо в администрацию. В здании правительства области их хранили в специальном сейфе. Время от времени деньги из этого своеобразного «общака» кидали через банкоматы на карточки Александра Хорошавина и членов его семьи. Операции по картам и были признаны потом отмыванием взяточных средств.
При этом описание каждого из случаев получения взяток сопровождалось цитатами из записей скрытного фиксирования или показаний свидетелей. Отдельно со ссылкой на экспертов отмечалось, что губернатор в разговорах с доверенными лицами не только употреблял шифрованные фразы, но и использовал при этом специальное устройство для подавления возможного прослушивания.
В результате обвинение потребовало для Александра Хорошавина практически максимальное наказание — 13 лет колонии строгого режима (ст. 290 УК РФ предусматривает от 8 до 15 лет) с максимально возможным в России штрафом 500 млн руб. и лишением госнаград — ордена Почета и медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени. Для Андрея Икрамова и Сергея Карепкина прокуроры запросили девять с половиной и восемь лет колонии строгого режима соответственно опять же с многомиллионными штрафами. Для Николая Борисова как сотрудничавшего со следствием и частично признавшего вину прокурор попросил срок даже ниже низшего предела — всего семь лет. Любопытно, что сами подсудимые были предельно спокойны во время речи прокуроров и никаких эмоций, по крайней мере внешне, не проявляли. Они то сидели, уткнувшись в документы, то разгадывали кроссворды.
Напомним, что Александр Хорошавин был взят под стражу и почти сразу отстранен от должности, которую занимал в течение восьми лет, в 2015 году. Как сообщил “Ъ”, поводом для расследования в отношении высокопоставленного чиновника, у которого нашли и изъяли в доход государства множество недвижимости, автомобилей, денег и ювелирных изделий, стало совсем другое уголовное дело. Еще в 2013-м сахалинское управление ФСБ начало проверку по поводу махинаций, которые были вскрыты при строительстве четвертого энергоблока Южно-Сахалинской ТЭЦ-1. Главным подозреваемым тогда стал известный на Дальнем Востоке и в Сибири предприниматель и банкир Николай Кран.
Но об интересе чекистов стало известно фигуранту и его компаньонам. Устранить возникшую проблему они решили кардинально, отправив в Москву людей с задачей дать крупные взятки (до $1,3 млн) кому-нибудь в центральном аппарате ФСБ с целью перевода начальника УФСБ Сахалинской области генерала Игоря Стручкова на другой пост. Впрочем, о тайных переговорах стало известно как самим чекистам, так и СКР, который возбудил уголовное дело. Осенью 2014 года было задержано около десяти человек, включая Николая Крана, его начальника службы безопасности Юрия Некраша, ряда их помощников и партнеров и нескольких бывших и действующих сотрудников ФСБ. Во время следствия Николай Кран, стремясь смягчить свою участь, вместе с Юрием Некрашем дал подробные показания на Александра Хорошавина, которому за общее покровительство заплатил $6 млн, перечислив деньги на указанные счета за границу.
Николая Крана отпустили из СИЗО, но он вскоре скончался от сердечного приступа. В результате на скамье подсудимых оказались восемь человек, которым в зависимости от роли инкриминируют или посредничество во взятке, или мошенничество. Из них двое — Юрий Некраш и пытавшийся выступить в роли посредника с «сахалинцами» экс-сотрудник ФСБ Валерий Михеев — признают свою вину. Остальные, включая главного фигуранта полковника управления «М» центрального аппарата ФСБ Владимира Заречнева, ее отрицают. По мнению господина Заречнева, все дело основано лишь на показаниях Юрия Некраша и Валерия Михеева. Ожидается, что прения сторон по делу пройдут в декабре, когда Александру Хорошавину уже будет вынесен приговор.