Рабочие Краснокаменского рудника, перешедшего в собственность китайской компании Lofty Stand (Hong Kong) Limited, заявляют о готовности начать с 21 июля голодовку. Им не выдают зарплату: еще нет полного расчета за апрель. В сумме с невыплаченной майской и июньской получкой — это около 20 млн рублей. Производство остановлено, часть коллектива — 321 человек из 559 — в вынужденном простое. При этом рабочие находятся в полном неведении относительно планов собственника. Об этом сообщает председатель профсоюзной организации рудника Олег Пастухов. Бессрочную голодовку готовы объявить 30 человек, включая самого профбосса. Информацию Пастухова подтверждают в Федерации профсоюзов Красноярского края, в краевом комитете Горно-металлургического профсоюза РФ.
Через Lofty Stand Ltd 100% акций рудника владеет китайская корпорация «Цинлун». Отныне в совете директоров рудника — только китайцы, возглавляет его Ли Сяомин, он же председатель совета директоров «Цинлуна». Сейчас его или его представителей ждут в Красноярске, в правительстве края намечена встреча. Горняки ждут его меж тем в Краснокаменске. Встреча с трудовым коллективом владельцев рудника — первое требование пролетариата. Второе (а их всего два) — выдача зарплаты.
Из письма краевого комитета Горно-металлургического профсоюза РФ, направленного и.о. губернатора края Виктору Толоконскому: «С момента вступления в права собственника компания «Цинлун» систематически не выполняет требования трудового законодательства РФ и пункты коллективного договора предприятия по срокам и размерам выплаты заработной платы».
Российскими бизнесменами, задерживающими зарплату наемным работникам, занимается прокуратура. Владельцев бизнеса объявляют в розыск. Директоров крупных заводов дисквалифицируют, они получают реальные сроки. Это разительно отличается от снисходительности к происходящему на теперь уже китайских (но горбатятся-то там аборигены) предприятиях.
Такой пофигизм тем более непонятен накануне близящихся в регионе выборов губернатора. Все бизнесмены, возбуждающие народные волнения, в прежние времена были бы вызваны на ковер к первому лицу и имели бледный вид.
Что происходит? Это частный случай или закономерное следствие того самого «нового качества отношений между Россией и Китаем» (В. Путин), обозначенного минувшей весной Москвой и Пекином?
Впервые в нищем поселке Краснокаменск, затерянном в Саянских горах — это Курагинский район, — я побывал в октябре 1995-го. За эти 20 лет здесь мало что поменялось. Разве что на руднике, поставлявшем железорудный концентрат Западно-Сибирскому и Кузнецкому меткомбинатам, тогда трудилось втрое больше народа — 1800 человек. Денег и тогда здесь не видели, а рудник по всем статьям был банкротом. С начала 90-х здесь жили по справкам: в столовой записывали, кто сколько съел, в магазинах — кто на сколько отоварился. Металлопрокат, которым рассчитывались с рудником его деловые партнеры, он менял на холодильники, мебель, и выдавал рабочим это вместо зарплаты (если они, конечно, не все проедали).
И казалось, пристрастия поселка победившего коммунизма должны быть от такой собачьей жизни не на стороне партии власти (тогда она называлась «Наш дом — Россия»), а тех, кто за новый передел. Ан нет. Собственно, повальная, в едином порыве запись горняков в ряды НДР, этой партии крупных чиновников, и привела меня тогда в Краснокаменск.
Причина пролетарского энтузиазма оказалась проста. Руднику на тот момент должны были 15 млрд, а он задолжал в бюджет 18 млрд, из них 10 — пени и штрафы. И запись в НДР происходила под лозунгом прощения этих 10 млрд — скостить их пообещали администрация и налоговые органы края. Взамен на всенародную поддержку НДР. Простые арифметические действия позволяли выяснить, что власть за каждый голос в свою пользу готова была пожертвовать более 10 млн бюджетных рублей.
Позже придумали схемы, как вообще избавить от долгов записавшийся в НДР рудник. Дали предприятию — оно, кстати, единственное небюджетное в поселке — налоговые льготы. Засчитывали как платежи в бюджет передачу краевой расчетной палате металлопроката (!). Тем не менее в 2005-м, когда долг перевалил за миллиард, на руднике ввели конкурсное производство (недавно геологи в отвалах рудника только золота насчитали до 8 тонн, всего же металлов на 42 млрд рублей). В 2008-м рудник замер. Потом его отдали в качестве нагрузки Красцветмету, специализирующемуся на аффинаже драгметаллов, — 100% акций этого богатого предприятия находится у властей Красноярского края, и они могут решать все, что считают проблемами, за его счет. Красцветмет, разработав для рудника солидный проект реконструкции, при первом удобном случае все же избавился от непрофильного актива. Рудник пошел по рукам, его перепродавали, к нему имели отношение кемеровская «Новая угольная компания» и Виталий Горшков, новосибирец Игорь Кузнецов и его ООО «Евро-Азия Инвест», и всякий раз «инвесторы» говорили о модернизации, расширении сырьевой базы и выходе на зарубежные рынки. К сегодняшнему дню все эти разговоры привели лишь к полному демонтажу оборудования на дробильно-промывочной фабрике.
Ситуация, когда все всем перманентно должны — не только в поселке, по всей производственной цепочке, от руды до металла, — уникально благодатна для административных игр, подкупа, подачек, шантажа, всевозможных махинаций, не имеющих ничего общего с нормальной экономикой. Можно уходить всякий раз от закрытия предприятия (это же монопоселение!), не меняя ничего в стиле работы. Всем вокруг это выгодно. И поселок в итоге существует. И люди в нем существуют — в вечной зависимости и невозможности куда-то отсюда смыться. В атмосфере вечного лагеря. И с духом вольницы.
Конечно, если бы выборы сегодня что-то решали, и их исход не был бы заранее известен, да если бы еще они были ежегодными, а лучше ежеквартальными, рудник и поселок при нем неплохо бы себя чувствовали и поныне. Но все когда-то заканчивается. В марте прошлого года пришли китайцы. И наступил облом. Им до фонаря наши политэкономические схемы. И махинации. У них свои планы и резоны насчет рудника.
Судя по отчетности ОАО «Краснокаменский рудник», предприятие за последние месяцы привлекло множество кредитов — каждый раз по миллиону, а то и по 3 миллиона долларов — у пекинской компании Business Universe Limited. Кредитовал рудник и его нынешний владелец — гонконгская Lofty Stand Ltd. Где деньги?
Как сообщил и.о. краевого министра промышленности и торговли Александр Климин, собственником на расчетный счет предприятия перечислено 3,5 млн. Но не долларов — рублей. Эти деньги гарантированно будут направлены на погашение долгов перед работниками рудника. Однако, напомню, общая сумма долгов перед ними — около 20 млн.
Вообще, по оценке профсоюзов, внимание, уделяемое тем же Климиным, другими чиновниками руднику, — небывалое, если учитывать малый масштаб предприятия. Почему так, почему хозяин рудника не может выйти на диалог с трудовым коллективом, не может исполнять законы РФ и договоренности без вмешательства властей? Прокуратура уже не раз выбивала зарплатные долги из прежних владельцев рудника, вот и сейчас она подключилась — говорят, прокурор Курагинского района беседует с каждым рабочим, подписавшимся под обращением, — но что китайским бизнесменам наша прокуратура? Отвечать будет не собственник, а граждане РФ, осуществляющие оперативное управление китайской собственностью.
Профсоюзы говорят о необходимости жесткой регламентации работы иностранных компаний. Ну это вряд ли. Власти молятся на китайские инвестиции. Эти мольбы подкреплены объективным развитием событий. По личным наблюдениям, последнее время притока гастарбайтеров из Китая не происходит, напротив, они уезжают. Уровень зарплат и жизни в Китае ощутимо вырос, спрос на рабочую силу есть всегда, и на родине уже можно устроиться точно не хуже, чем в России. В сравнении с китайскими российские заработки уже не покрывают всех «прелестей», сопутствующих сезонным вахтам в Сибири и на Дальнем Востоке. Трудятся в теплицах и на стройках все больше мигранты из Северной Кореи. Китай сейчас в Сибири представляют уже не гастарбайтеры, а бизнес, покупающий или открывающий производства, рудники, ГОКи.
К этому повороту кто-то, может, и готов. В Кремле. В крупном бизнесе. Но не в маленьких сибирских поселках.