13 декабря спасатели завершили извлечение тел погибших из шахты «Листвяжная» в Кемеровской области, где утром 25 ноября произошел взрыв метана, и официально спасательные работы были приостановлены. Под землей в это время находились 285 горняков. В результате трагедии погибли 46 шахтеров и пять горноспасателей, еще 99 человек пострадали. Это самая крупная авария в России с 2010-го, когда два взрыва метана на шахте «Распадская» унесли жизни 91 человека.
За последние годы «Листвяжную» проверял и Роспотребнадзор, и Гострудинспекция, и МЧС, и Росприроднадзор, и Госстройнадзор и даже почему-то Росрыболовство. Именно Ростехнадзор занимается важнейшими проверками, от качества проведения которых напрямую зависит жизнь горняков. «Трансперенси Интернешнл — Россия»* и «Новая газета» рассказывают о возможных причинах лояльности проверяющих, в итоге приведшей к смертям шахтеров.
Парад силовиков
На следующий день после аварии, 26 ноября, СК по Кемеровской области — Кузбассу возбудил несколько уголовных дел: одно — по факту халатности сотрудников Беловского отдела Ростехнадзора, уже задержаны двое инспекторов, которые за неделю до трагедии «без фактической проверки составили акты о проверке» вентиляционного штрека участка № 4, где и произошла трагедия. И второе — по факту нарушений требований промышленной безопасности. СК почти сразу же задержал директора шахты, Сергея Махракова, его первого заместителя и начальника четвертого участка. 15 декабря задержали, а затем арестовали и совладельца компании «СДС-Уголь» Михаила Федяева. Вместе с ним задержаны еще три человека, среди них руководитель «СДС-Угля» Геннадий Алексеев, технический директор компании Антон Якутов и главный инженер «Листвяжной» Анатолий Лобанов.
Генпрокуратура вслед за Следственным комитетом начала проверку Сибирского управлении Ростехнадзора и возбудила 25 административных дел в отношении руководства шахты. Кроме силовиков на аварию с массовыми жертвами обратил внимание и президент России Владимир Путин, который сообщил, что причиной аварии на «Листвяжной» стало отсутствие контроля со стороны руководства шахты.
«Причиной аварии стало отсутствие контроля со стороны руководства шахты за производством работ <…>, проводимых при повышенной загазованности метаном. Уполномоченными сотрудниками Ростехнадзора в нарушение требований законодательства о постоянном контроле объектов первого класса опасности проверки на шахте также не проводились, меры приостановки работ не принимались», — цитировал президент отчет Следственного комитета на совещании о ситуации в угольной отрасли Кузбасса.
Сложно представить, что обычные инспекторы могут принять решение о непроведении проверки крупного предприятия без согласования такого решения с руководством. Вместе с тем нельзя сказать, что проверок не проводились вовсе, по крайней мере, на бумаге.
В 2021 году Ростехнадзор девять раз приостанавливал работу некоторых участков шахты, с начала года инспекторы провели 127 проверок, выявили 914 нарушений и оштрафовали «Листвяжную» на четыре миллиона рублей, сообщил представитель Ростехнадзора Андрей Виль. При этом в Едином реестре проверок отображено только 10 контрольно-надзорных мероприятий. Всего одно из них — в апреле 2021 года — проводило Сибирское управление Ростехнадзора. По результатам проверки инспекторы выявили 139 нарушений, а в списке привлеченных к ответственности — сплошь механики, технологи и начальники участков, и никого из руководства.
После трагедии о многочисленных нарушениях стали сообщать сами работники компании ООО «СДС-Уголь» — владельца «Листвяжной». Горняки рассказали журналистам, как периодически проклеивали скотчем датчики, фиксирующие уровень метана, — руководство не останавливало работы на шахте при 4%-ном уровне содержания метана, чтобы выполнить план, спущенный сверху владельцами, хотя уже при 1,5% работы должны останавливаться. Еще один шахтер рассказывал журналистам о том, что начальник охраны труда на шахте якобы отказывался оформлять производственные травмы.
Сибирский Деловой Союз
Шахта «Листвяжная» была построена в 1956 году и сейчас принадлежит компании «СДС-Уголь» — основному активу холдинга «Сибирский Деловой Союз», куда входят также шахта «Южная», три угольных разреза («Восточный», «Черниговский» и «Первомайский»), три обогатительных фабрики и несколько сервисных предприятий на территории Кемеровской области. Разрез «Черниговский» в 2018 году посещал президент России Владимир Путин. Всего в состав холдинга входит порядка ста организаций в семи регионах России.
Как указано на сайте самого холдинга, он — в тройке «лучших социально ориентированных компаний Кемеровской области» и занимает третье место в стране по добыче и экспорту угля, третье место по производству вагонов и пятое — по производству азотных удобрений.
На Кузбассе «Сибирский Деловой Союз» считается настоящей империей, здесь расположены пятьдесят предприятий холдинга.
Влияние «СДС» в регионе подтверждает и то, что в 2019 году внештатным советником по геологии на общественных началах губернатора региона Сергея Цивилева был назначен директор ХК «СДС-Уголь» Геннадий Алексеев.
История холдинга «СДС» началась в 1999 году, когда Владимир Гридин и Михаил Федяев пришли к управлению угольным разрезом «Черниговец». То, что случилось с угольным разрезом в самом конце 90-х, трактуется по-разному. «Черниговец» находился под управлением «Металлургической инвестиционной компании» (МИКОМ) кузбасского бизнесмена Михаила Живило. МИКОМ владел контрольным пакетом «Черниговца», но, как писал в то время «Коммерсантъ», местная милиция и инвесткомпания «Мир-инвест», не без поддержки со стороны экс-губернатора Кемеровской области Амана Тулеева, после ночного противостояния с рабочими разреза смогли установить контроль на «Черниговце».
Угольным разрезом пришли руководить Владимир Гридин и Михаил Федяев. Гридин — бывший начальник Новокузнецкой дистанции гражданских сооружений железной дороги, оказался в РЖД по приглашению Амана Тулеева в 80-х, когда тот возглавлял Новокузнецкое отделение Кемеровской железной дороги. Федяев — в прошлом глава кемеровского представительства «Мир-инвеста».
В 2004 году бизнес-партнеры зарегистрировали компанию «Сибирский Деловой Союз» и начали активно наращивать активы своей бизнес-империи на кредиты, что впоследствии сыграло с ними злую шутку. Спустя шесть лет, в 2010-м, оба основателя «СДС» попали в рейтинг 200 богатейших бизнесменов России по версии Forbes. Гридин тогда оказался на 89-м месте с состоянием $1,4 млрд, а Федяев — на 92-м с состоянием $700 млн. В 2019 году их состояние оценивалось уже в 550 и 600 млн долларов соответственно.
В 2007 году Владимир Гридин стал депутатом Государственной думы пятого созыва от партии «Единая Россия», где был заместителем председателя думского комитета по транспорту. Он участвовал или был соавтором законопроектов, касающихся транспортной сферы, госрегулирования в области добычи и использования угля, изменений в Трудовой кодекс для горняков, занятых на подземных работах. Работал над поправками в закон о социальной защите работников угольной промышленности. Поправки были направлены «на повышение безопасности труда на угольных и других предприятиях со сложными горно-геологическими условиями» и вводили «обязательное периодическое повышение квалификации и аттестации работников организаций по добыче угля». Гридин покинул Госдуму в 2015 году, одной из причин могли стать проблемы со здоровьем.
Примерно в это же время долги холдинга «СДС» превысили $1,5 млрд — из-за многолетнего снижения цены на уголь аукнулись те самые кредиты, на которые покупались предприятия в 2000-х. И компания начала распродавать активы.
Владимир Гридин, который и так постепенно отходил от дел в связи со своей депутатством, и вовсе потерял интерес к бизнесу и переехал в Монако.
До последнего времени доли Федяева и Гридина в угольном активе распределялись примерно поровну, но в 2019 году Федяев выкупил акции у партнера и довел свою долю в холдинге до 95%, следует из годовой бухгалтерской отчетности за 2019 год.
Однако господин Федяев не остался без собственного представителя на федеральном уровне. Его сын, Павел, начинал карьеру в холдинге отца и уже третий созыв подряд — с 2011 года — является депутатом Госдумы от партии «Единая Россия». В последнем созыве он занял пост заместителя председателя Комитета по транспорту и транспортной инфраструктуре. В перечне законопроектов, к которым присоединялся Федяев-младший, можно в особенности выделить те, что относятся к сфере сельского хозяйства, судоходства и строительства — эти направления также входят в бизнес отца парламентария.
Комментируя «Новой газете» самое начало совместного пути Гридина и Федяева, местный активист и политик Михаил Учванов рассказывал об особенностях ведения бизнеса в Кемеровской области в нулевых:
«С неугодными же бизнесменами вроде Живило разбираются разными способами, например, с помощью Ростехнадзора. Это меч для любого промышленника в Кузбассе. <…> А заходят Ростехнадзор, Росприроднадзор, говорят, что на разрезе угольная пыль, и на три месяца останавливают работу, потом повторяют этот фокус. Если разрез стоит, то деньги брать неоткуда, и таким образом происходит отъем предприятия».
Между тем к шахте «Листвяжной» и их головной компании «СДС-Уголь» у Ростехнадзора если и были претензии, то точно не критические. Несмотря на сообщения пресс-службы Ростехнадзора о сотнях проверок и штрафов, в реальности же объем штрафов (свыше 4 миллионов рублей), наложенных на компанию за нарушения, относящиеся к промышленной безопасности, которые, как и предполагает Следственный комитет, стали причиной гибели горняков, не выходят за рамки статистической погрешности по сравнению с выручкой компании и составили всего 0,001% от денег, заработанных на добыче угля.
Вместе с этим сайт «СДС-Уголь» полнится сообщениями о совместных совещаниях с руководством Ростехнадзора.
Например, в конце прошлого года Александр Мироненко, глава Сибирского управления Ростехнадзора, хвалил систему безопасности «СДС-Уголь»: «Хочется выразить благодарность холдинговой компании «СДС-Уголь» за то, что заблаговременно занялись проработкой вопросов, которые призваны обеспечить соответствующий уровень безопасности на объектах углеобогащения и переработки».
Взятки вместо проверок
Сотрудники Ростехнадзора с незавидной регулярностью становятся героями новостей. Зачастую это новости о том, как очередной инспектор попался на взятке.
Так, в июне на сотрудников карельского управления Ростехнадзора завели уголовное дело: они обещали местному предпринимателю положительный результат проверки по безопасному ведению работ на карьере.
Фигурантами дела о взятках становились не только рядовые инспекторы, но и руководство региональных управлений.
В конце августа при передаче взятки в 440 тысяч рублей задержали руководителя Нижне-Волжского управления Ростехнадзора. Взятка должна была помочь местному бизнесмену ввести в эксплуатацию новые элеваторы.
В сентябре руководителя Верхне-Донского управления ведомства Андрея Шатохина осудили на 2,5 года колонии за получение взятки кровлей для личных нужд.
В октябре арестовали за взятку начальника территориального отдела Печорского управления Казимира Татаревича — он за 200 тысяч рублей якобы обещал избавить местного предпринимателя от проверок во время проведения буровых работ.
Бывшего руководителя Приволжского управления Ростехнадзора Бориса Петрова также обвиняли во взятке, но переквалифицировали обвинение на злоупотребление полномочиями и незаконное вмешательство в предпринимательскую деятельность.
Начальник Северо-западного управления Ростехнадзора Григорий Слабиков в 2018 году признал свою вину в хищении денежных средств, общая сумма которых при изъятии составила более 1 млрд рублей. При этом совместный годовой доход господина Слабикова и его супруги, судя по декларации о доходах и имуществе за предыдущий год, составлял чуть больше четырех миллионов рублей.
Отдельного внимания заслуживает и декларация главы Сибирского территориального управления Ростехнадзора, в чем ведении находится «Листвяжная», Александра Мироненко.
Чиновник Ростехнадзора — обладатель до недавних пор пустой декларации о доходах и имуществе. Из декларации Мироненко в 2019 году пропала супруга, а вместе с ней 76- и 49-метровые квартиры, сам чиновник после этого декларировал, что пользуется лишь 40-метровой жилплощадью.image3.png
Проект «Трансперенси»–«Декларатор», где агрегированы 3,5 миллиона деклараций госслужащих, относит такие сведения о доходах и имуществе к «аномальным» — когда у чиновника, который длительное время занимает высокий пост и к тому же семьянин, нет ни одного жилого объекта и транспортных средств в собственности или пользовании.
Однако скромный на первый взгляд чиновник не всегда так жил. Господин Мироненко пришел работать в Ростехнадзор в 1993 году, но только после того, как он в 2015 году возглавил Сибирское управление Ростехнадзора, в его обязанности стала входить подача официальных деклараций о доходах и имуществе. Тогда Мироненко указывал в долевой собственности дом площадью 133,5 кв. м и 997-метровый земельный участок в единоличной собственности.
Этот дом и участок находились в 20 километрах от шахты «Листвяжная», в городе Белово Кемеровской области, где Мироненко работал на посту начальника Беловского горнотехнического отдела Ростехнадзора. Через год, как следует из документов Росреестра, чиновник продал свою долю в доме некоему Алексею Николаевичу Овчеренко.
Полный тезка покупателя этой недвижимости через несколько месяцев возглавил компанию «Углетранс», которая занимала ведущее место в транспортировке угля на Кузбассе. Компанией владеет ее нынешний гендиректор Андрей Филиппов — у него 80% уставного капитала, еще 20% принадлежат Илье Гаврилову. В 2017 году «Углетранс» с молотка купил акции двух обанкротившихся кузбасских шахт «Алексиевской» и «Заречной». Кроме того, компания была их крупнейшим кредитором, выкупив права требования у Газпромбанка и «Ростеха».
В 2017–2018 годах «Углетранс» взяла кредиты у ВТБ и Сбербанка на реанимацию шахт, но с долгами расплатиться не смогла. В результате в прошлом году ВТБ взыскал с компании 2 млрд рублей. Сейчас компания проходит стадию банкротства, самый крупный долг — снова перед Банком ВТБ — на этот раз составляет 2,17 млрд рублей.
Помимо ВТБ с «Углетранса», связанных с ним компаний и его учредителей пытается взыскать 3,5 млрд рублей и 1,75 млрд рублей убытков Федеральная налоговая служба. Ведомство считает, что примененная новыми владельцами бизнес-модель по выводу шахт из убыточного состояния не помогла, а только навредила «Алексиевской» и «Заречной», а денежные потоки от продажи угля аккумулировал ряд взаимозависимых между собой компаний. Примечательно, что большую часть экспортируемого угля, добытого на шахтах, покупал кипрский офшор Energy System EQ, владельцем которого предположительно может являться замгендиректора «Углетранса» Юрий Сазонов.
«Углетранс» интересен еще и тем, что один из его совладельцев, Илья Гаврилов, сейчас находится в следственном изоляторе по делу о хищении средств «Новикомбанка». По версии следствия, он входил в состав преступной группы, похитившей из банка более 6 млрд рублей путем выдачи заранее невозвратных кредитов компаниям нефтегазодобывающей промышленности.
Помимо прочего Илья Гаврилов может быть связан с авторитетным бизнесменом Гавриилом Юшваевым (Гарик Махачкала): в 2011 господин Юшваев вместе с Давидом Якобашвили и Гавриловым через ныне ликвидированную УК «Промуглесбыт» инвестировали в угольный разрез «Инской» на Кузбассе. А Юрий Сазонов был совладельцем компании-соучредителя УК «Промуглесбыт». Гаврилов был также партнером ныне покойного Дмитрия Босова — владельца «Сибантрацита», который тоже добывает уголь в Кемеровской области. Еще одним партнером покойного Босова и Гаврилова мог быть экс-министр Открытого правительства Михаил Абызов.
Если говорить о самой сделке между главой сибирского Ростехнадзора и директором «Углетранса», то, судя по декларации о доходах Мироненко, продажа не принесла ему какого-то дохода, но сама имущественная сделка должна была стать сигналом для надзорных органов относительно наличия конфликта интереса в действиях чиновника Ростехнадзора. Сообщал ли вышестоящему начальству о появлении личной заинтересованности в отношении директора крупной компании, транспортирующей уголь в Кузбассе, сам Мироненко, неизвестно.
Вопросы к Ростехнадзору, проверяющему состояние промышленной безопасности шахты, принадлежащей «СДС-Уголь», появились только на уровне инспекторов, которые могут оказаться простыми «стрелочниками» и на которых, скорее всего, повесят ответственность за трагедию. Сейчас Сибирское управление на своем сайте просит работников «Листвяжной» сообщить о фактах нарушения требований промышленной безопасности, которые, по логике вещей, и должны были выявлять еще до трагедии сотрудники Ростехнадзора.
Родня под надзором
Сам глава управления Мироненко, чьи сотрудники проверяли безопасность «Листвяжной», может быть связан и с владельцем этой шахты.
Некто Илья Мироненко, предположительно сын главы управления Ростехнадзора, как минимум до 2021 года работал в штате компании «СДС-Уголь» на должности ведущего инженера департамента открытых горных работ. На сайте компании никакой информации о нем нет, но в профильном издании «Уголь» есть упоминания Ильи Мироненко как ведущего инженера «СДС-Уголь» с указанием его электронной почты на официальном домене холдинга.
В статье, одним из соавторов которой указан, вероятно, сын главы сибирского управления Ростехнадзора, указывается на необходимость того, чтобы АО ХК «СДС-Уголь» и ОАО «УК «Кузбассразрезуголь» представили предложения в Сибирское управление Ростехнадзора о необходимости внесения в нормативные документы изменений, влияющих на более эффективную работу угледобывающих компаний.
Кроме этого, Илья Мироненко значится и как соавтор статьи в вестнике Кузбасского государственного технического университета, где он проходил аспирантуру по технологии разработки пород на угольном разрезе АО «Черниговец» — дочерней компании «СДС-Угля». С этим предприятием его связывает не только учеба. В 2013 году «Черниговец», который входит в состав холдинга «СДС-Уголь», продал Илье Мироненко участок с жилым домом в городе Березовский, где находится одно из предприятий холдинга, а спустя пять лет Илья Мироненко продал его обратно «Черниговцу». На запрос редакции, на каком основании и по какой цене предприятие продало, а затем выкупило эту недвижимость, в компании не ответили.
В федеральном Ростехнадзоре также не ответили на запрос «Новой» о том, сообщал ли Мироненко-старший о возможном трудоустройстве сына в «СДС-Уголь», которую его управление должно проверять. Сам Мироненко также не ответил на вопросы.
По словам старшего юриста «Трансперенси Интернешнл — Россия» Григория Машанова, правоохранители могут достаточно оперативно посмотреть, были ли эти сделки заключены на рыночных условиях или нет: «Были ли у младшего Мироненко деньги на приобретения этого имущества, не были ли эти сделки закамуфлированной формой подкупа чиновника Ростехнадзора через членов его семьи».
Отдельного анализа, по его мнению, заслуживает возможное трудоустройство сына чиновника в компанию, за которой тот и должен надзирать. Если данные официального представителя Ростехнадзора верны, то 127 проверок, которые проводились в отношении шахты «Листвяжная», должны были проходить через согласование с руководством сибирского управления. С ним же согласовываются результаты, изложенные в актах проверок.
«Глава управления точно должен был сообщить об этой ситуации в центральный аппарат Ростехнадзора, чтобы решение по проверкам принимал, например, центральный аппарат, а не территориальное управление. Какие-то меры необходимо было принять. Такая информация не обязательно может быть публичной, и если он не сообщил, то это неурегулированный конфликт интересов вполне очевидный», — считает Машанов.
P.S.
В день публикации материала в «Новую» поступили ответы на несколько запросов. По данным Ростехнадзора, который ссылается на слова Мироненко в ответе на запрос «Новой», человек по имени Алексей Овчеренко ему не знаком. Как сообщили в Ростехнадзоре, Мироненко уведомлял представителя нанимателя о возможном возникновении конфликта интересов в связи с деятельностью родственника (сына) в АО ХК «СДС-Уголь». «Рассмотрение уведомления было осуществлено в установленном порядке. Нарушений законодательства о противодействии коррупции в деятельности Сибирского управления Ростехнадзора в период руководства Мироненко выявлено не было», — сообщили в ведомстве.