Одежда для ФСБ растворилась под санкциями

Источник
Но суд этого не увидел.
Арбитражный суд Москвы не обнаружил фактов серьезного санкционного давления Запада на поставщика военной формы, провалившего тендер для ФСБ России. Силовики разорвали госконтракт с компанией, которая не смогла приобрести для них ткань в США, но суд не увидел доказательств наступления форс-мажора.

Столичное ООО «Специмпорт» летом 2021 года выиграло тендер ФСБ на поставку демисезонных костюмов (военной формы), обязуясь сдать товар до 1 декабря 2021 года. Сделать это вовремя фирма не смогла, и срок приемки был перенесен на 15 марта 2022 года. Но и это не помогло. В итоге контракт был разорван, и уже в апреле 2022-го компания выплатила 3,8 млн рублей неустойки управлению материально-технического обеспечения – главной по хозяйственным вопросам войсковой части ФСБ № 55056.

После начала боевых действий на Украине и введения масштабных экономических и политических санкций в отношении России со стороны стран Запада «Специмпорт» подал в суд иск к ФСБ, требуя вернуть выплаченную денежную сумму. Речь идет о подпункте «г» пункта 2 постановления Правительства РФ № 783, где предусмотрено списание начисленных компании сумм неустоек из-за финансовых ограничений со стороны недружественных государств.

Поставщик объяснил суду свою неудачу при исполнении контракта с ФСБ срывом договоренности о приобретении тканей для пошива демисезонных костюмов у фирмы Schott Performance Fabrics, lnc. Эта ткань обладает уникальными характеристиками, производится только на территории Соединенных Штатов и не имеет аналогов в России, говорится в материалах дела.

«Специмпорт» перевел американскому предприятию за ткань 100-процентную предоплату в размере 44 370 долларов.

Однако Schott Performance Fabrics, lnc., получив деньги, заявила о приостановлении сотрудничества и прекращении поставок тканей россиянам. О том, что в новых условиях сшить костюмы для ФСБ было невозможно, говорят и эксперты Торгово-промышленной палаты Московской области.

В суде представители «Специмпорта» просили о снижении суммы неустойки до разумных пределов, однако убедить инстанцию им не удалось. Как решил суд, оснований для списания нет, в частности из-за того, что в требованиях к товару указано: «Костюмы российского производства должны быть изготовлены из курточной комбинированной трехслойной ткани с трикотажным полотном (типа Softshell)», но требований к производителю ткани контракт не содержит.

Кроме того, суд не обнаружил фактов существования каких бы то ни было барьеров для ведения заявителем бизнеса.

«Истцом не представлено доказательств введения в отношении него экономических или политических санкций, препятствующих осуществлению предпринимательской деятельности, а также доказательств принятия исчерпывающих мер по исполнению обязательств в рамках заключенного контракта», – говорится в материалах дела.

Управляющий партнер AVG Legal Алексей Гавришев в беседе с «Октагоном» отмечает, что российские поставщики, которым перестали продавать товары из-за мер ограничительного характера в недружественных странах, почти всегда ссылаются на невозможность исполнения обязательств вследствие обстоятельств непреодолимой силы. Однако суды занимают сторону контрагентов таких компаний, ведь в законе сказано, что отсутствие на рынке требуемых товаров или неисполнение обязательств контрагентом должника не является случаем наступления форс-мажора.

– Сам факт санкционного давления в суде доказать легко, но вот добиться его квалификации как обстоятельства непреодолимой силы, существенного изменения обстоятельств (hardship) или основания для невозможности исполнения (есть и такое основание в законе) – практически из области фантастики, – поясняет эксперт.

«Кроме того, часто иностранные компании бойкотируют российские безо всяких государственных санкций, то есть добровольно не исполняют и не заключают договоры. А бойкот не является санкцией, поэтому нет даже теоретического шанса сослаться на него как на обстоятельство, освобождающее от ответственности».

Алексей Гавришев | управляющий партнер адвокатского бюро AVG Legal

Классические примеры наступления форс-мажора, указываемые в договорах, – это обстоятельства непреодолимой силы, такие как землетрясения, наводнения, государственные перевороты вроде тех, что происходили в странах Африки, а также военные действия, которые сегодня идут на территории Украины. Представитель одной из инвестиционных фирм, базирующихся в Лондоне, полагает, что факт санкционного давления на российский бизнес очевиден, и странно, что в судах просят дополнительных доказательств.

– Финансовые ограничения влияют на логистику. Выросли расходы и сроки доставки товаров из Западных стран. России объявлена полноценная блокада по суше, с моря и с воздуха, – говорит он. – И чтобы получить товары сегодня, скажем, из Германии, Англии или Франции, компания должна сначала направить товары в Белград, затем самолетом переправить их через Турцию в РФ. В парламентах западных стран открыто говорят, что эти санкции отрицательно отражаются на их национальных экономиках. Почему в России это нужно доказывать?

По мнению собеседника, не только военные действия, но и решения парламента страны, указы главы государства о запрете поставок каких-либо товаров, оказывающих влияние на бизнес, стоит относить к наступлению форс-мажора.