На этой неделе Заводской районный суд огласил приговор по делу экс-гендиректора Саратовского полиграфкомбината Александра Калашникова и бывшего исполнительного директора предприятия Николая Кузюткина. Оба признаны виновными в совершении преступлений, предусмотренных ст. 290 части 5 и 6 УК РФ - получение крупной взятки в составе организованной преступной группы. Всего следствие насчитало 5 эпизодов.
Суд приговорил Александра Калашникова к 10 годам, а Николая Кузюткина к 10 годам и 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима с последующим запретом занимать руководящие должности в течение 5 лет. Назначены штрафы в размере 7,5 млн рублей каждому. При этом обвинение просило для обвиняемых максимальный срок, 15 лет лишения свободы и штраф до 12 млн. рублей.
Свою позицию до вынесения судебного решения озвучил в беседе с «БВ» Николай Кузюткин. Свой вины он не признал, дело считает ангажированным.
Сделка с акциями, сделка со следствием...
- Все, в чем я виновен, согласно позиции обвинения - это в том, что я работал в один и тот же период времени на одном предприятии с Сысоевым и добросовестно выполнял свои обязанности, - заявил он. - Обвинение против меня строится на показаниях единственного человека, заместителя гендиректора по логистике Дениса Сысоева, который заключил сделку со следствием.
Дело Сысоева суд рассматривал в особым порядке – то есть, без исследования доказательств. Бывший заместитель гендиректора 30 ноября 2022 года получил удивительно мягкий приговор: 4 млн рублей штрафа и запрет в течение 4 лет занимать определенные должности. Хотя ему вменялось 11 эпизодов взятки, общая сумма которой превышала 10 млн рублей (!).
Из всех троих обвиняемых Сысоев единственный признал себя виновным и активно сотрудничал со следствием. Все его «сотрудничество» свелось к сокрытию реальных обстоятельств получения им откатов и выдвижению явно притянутой за уши версии о том, что наличная выручка от продажи вторсырья – это и есть взятка. Напомним, что взятка – это корыстное преступление, предусматривающее личную выгоду получателя. Однако бесспорно установлено, что никакой выгоды для себя Николай Кузюткин от продажи отходов не получал.
По версии следствия, исполнительный директор был важным звеном в преступной группе – вот только никто так и не смог объяснить каким. Что должен был делать для получения «откатов» человек, который в силу своего должностного положения ни к закупкам материалов, ни к продаже вторсырья отношения не имел? Как видно из материалов дела, в большинстве случаев Сысоев действовал один и прекрасно обходился без помощи Кузюткина и Калашникова.
Как полагает сам бывший исполнительный директор, дело вовсе не в отходах производства, а в том, что следствию гораздо выгоднее считать работу руководителей предприятия деятельностью ОПГ, чем разбираться с отдельным взяточником. Вскрыть организованную группировку — хороший способ продвинуться по карьерной лестнице. Тем более на фоне громких заявлений политического руководства региона о сомнительной приватизационной сделке по полиграфкомбинату.
Именно поэтому, уверен Кузюткин, после задержания Сысоева, который попал в поле зрения правоохранителей в июне 2021 г., прошли обыски у всего руководства, в том числе у него самого в рабочем кабинете.
Бывший топ-менеджер подтвердил, что на полиграфкомбинат через Сысоева действительно поступали наличные денежные средства, но это были так называемые внереализационные доходы от продажи вторсырья и отходов производства, а не откаты, как их расценивает следствие. Раньше макулатура просто вывозилась как мусор, ее же продажа помогла увеличить доходы комбината, особенно в непростой ситуации банкротства, когда счета предприятия были арестованы.
В этой ситуации можно было бы говорить о нарушении кассовой дисциплины, но ни о каких взятках, предполагающих, прежде всего, корыстный мотив, не идет и речи. Все полученные деньги, до последнего рубля, шли на нужды предприятия. Это подтверждает и главный бухгалтер полиграфкомбината, и главный инженер.
Никаких доказательств, что Кузюткин как-то с этих денег обогатился, нет. Занимался реализаций отходов исключительно Сысоев, при этом подчиненным Николая Кузюткина он не являлся. Исполнительный же директор в силу своих должностных обязанностей к закупкам и работе с контрагентами отношения не имел и занимался исключительно экономикой и производством.
Обыски, отметил Кузюткин, проводились в крайне жесткой форме с участием вооруженных правоохранителей. На даче визитеры высадили окно, хотя никто не собирался им препятствовать. При этом ничего существенного, что подкрепило бы версию обвинения, при обысках найдено не было, говорит он.
Тем не менее, следствие добилось, что исполнительный директор был отправлен в СИЗО, где он провел 8 месяцев. После изменения меры пресечения, Кузюткину было запрещено контактировать с любыми сотрудниками полиграфкомбината, и лишь в ноябре этого года с разрешения суда он уволился.
- Следствие утверждает, что Сысоев снимал крупные суммы со своих банковских карт и приносил Калашникову наличными. Но анализ счетов показывает другое, что он не снимал деньги со своих карт, а наоборот регулярно их туда вносил, причем этих карт на него, его друзей и родственников было оформлено штук 15, - рассказал Николай Кузюткин.
Действительно, проведенная в ходе судебного разбирательства банковская экспертиза показывает, что в период с октября 2016 года и вплоть до своего задержания в июне 2021 года Сысоев не снимал денег со своих счетов вообще, а, следовательно, не мог их передавать ни Кузюткину, ни Калашникову. Однако суд постарался закрыть на эти документы глаза.
Как полагает сам обвиняемый, за громким уголовным делом могут стоять интересы каких-то третьих лиц и не факт, что даже следствию они точно известны. По его мнению, все началось с попыток приватизировать полиграфкомбинат. Региональное руководство, напомнил Кузюткин, неоднократно просило Росимущество сохранить профиль предприятия, в итоге было принято решение не продавать его единым комплексом, а разделить на профильные производственные и непроизводственные активы, чтобы офисные площади приватизировались отдельно от цехов. Программа реструктуризации недвижимого имущества полиграфкомбината была направлена на утверждение в Росимущество в апреле 2021 г., одновременно в мае 2021 г. была предпринята попытка продать комбинат по старому – единым объектом, но провалилась. После этого, в июне 2021-го и был арестован Денис Сысоев.
- Кто-то решил, что мы мешаем приватизации, - высказал свою версию Николай Кузюткин.
В сентябре того же года сделка наконец состоялась. Весь Саратовский полиграфкомбинат был при первоначальной цене его акций в 329 млн рублей достался покупателю по минимальной цене - 164,5 млн. При общей площади его недвижимости в 40 тысяч кв. метров, это в 16 раз ниже тогдашних среднерыночных цен.
В октябре того же года Денис Сысоев заключил сделку со следствием. После этого момента, подчеркивает Кузюткин, тот несколько раз менял свои показания.
«Воздушная тревога» для собственника или что у нас в подвале
Приватизация по таким низким расценкам сразу вызвала массу вопросов. Спикер Госдумы Вячеслав Володин даже заподозрил в этой сделке сговор и предложил контрольно-надзорным органам проверить ее законность. Областная прокуратура отреагировала на его обращение, но никаких нарушений не выявила.
На тот момент предприятие уже банкротилось. Новый собственник пообещал сохранить производство. Сейчас готовится крупный проект по реновации зданий полиграфкомбината, которому предстоит преобразование в многофункциональный комплекс из производственных и офисных площадей. Между тем, под самой сделкой, по словам Николая Кузюткина заложена очень большая «мина».
- У полиграфкомбината, как известно, два больших здания. Одно, 5-этажное, входит фасадом на улицу Чернышевского, другое, в 11 этажей, находится в глубине квартала и под ним расположено бомбоубежище. По закону, приватизировать его нельзя, о чем наше предприятие уведомляло Росимущество. Но его руководство ТУ Росимущества решило, что проще будет сначала продать комбинат, а затем отобрать убежище по суду. В итоге помещение вернули государству, но без земельного участка. А это нонсенс! - рассказал Кузюткин. В решении по делу №А57-17459/2021 указано, что помещение бомбоубежище находится в подвале 11-этажного корпуса и основной вход в него из фойе комбината, то есть с частной территории.
Почему на историю с убежищем не обратила внимания прокуратура, когда проводила проверку, неизвестно. Но примеры того, как надлежит изымать у предприятий такие стратегические объекты как бомбоубежища, в судебной практике уже есть, причем они относится к Саратову. Не случайно в упомянутом решении по полиграфкомбинату есть ссылка на позицию Верховного Суда по компании «ПирроГрупп», обосновавшейся со своим производством на площадях покойного Саратовского авиазавода.
Если подробности приватизации 11-этажного здания, а именно оно идет под реновацию первым, вскроются, то вся сделку по приватизации полиграфкомбината может быть оспорена. Как умеет оспаривать такие соглашения Росимущество, причем не взирая на сроки давности, Саратов уже насмотрелся. А пока вопрос не решен окончательно, все вложения новых собственников, судьба здания и предприятия висит в воздухе. Резонный вопрос: кому выгодно держать инвестора «на крючке», а топ-менеджеров — отправить за решетку?
- Свое дело я расцениваю как заказное, связанное с приватизационной сделкой. Этим объясняется и поспешность заключения Сысоевым Д.Н. сделки со следствием, и мое заключение под стражу сразу после продажи акций. Прошу прокурора Саратовской области С.В. Филиппенко организовать проверку соблюдения Сысоевым Д.Н. всех положений его досудебного соглашения, с учетом выявленных в суде фактов. Также прошу руководителя СК России А.И. Бастрыкина инициировать проверку изложенных мной обстоятельств. Подробные письменные объяснения готовятся, - заявил Николай Кузюткин.