Вот уже пятый год семейству Александра Плешакова удается избежать личной ответственности за махинации и хищения
В конце ноября судья экономколлегии Верховного суда Ирина Букина отказала в рассмотрении спора, возбужденного конкурсным управляющим авиакомпании «Трансаэро» Алексеем Белокопытом против ее владельцев Александра и Ольги Плешаковых, а так же их дочерей Натальи и Татьяны. По мнению Белокопыта, акционерам были необоснованно начислены дивиденды за 2013 г. в размере 60 миллионов рублей.
Очень хочется верить, что основанием для решения г-жи Букиной (обладательницы медали ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени) стали какие-то недочеты в оформлении спора командой конкурсного управляющего, а не иные причины. В противном случае останется лишь признать, что коррупционные связи и «телефонное право» в нашей стране по-прежнему остаются выше закона.
Ничем иным нельзя объяснить то, что люди, ответственные за различные махинации, а то и прямые хищения, с легкостью уходят от правосудия, а люди, порой имеющие крайне мимолетное отношение к «Трансаэро», напротив, оказываются фигурантами крайне сомнительных уголовных дел.
Вторая по величине российская авиакомпания, «Трансаэро» окончательно встала на прикол в сентябре 2015 года, завершив четвертьвековую историю своего успеха с клеймом круглого должника. Однако удивительным, с точки зрения экспертов рынка, было не то, что столь мощное с виду предприятие рухнуло едва ли не в одночасье, а то, что ему вообще удалось столько продержаться.
«Господа Плешаковы, успешно топили свой бизнес на протяжении многих лет.
Удивительно, что компания вообще смогла так долго продержаться на плаву.
Ведь она ни одного года не генерировала прибыль» – комментировал крах авиаперевозчика директор сети турагентств «Розовый слон» Алексан Мктрчян.
В истории «Трансаэро» вообще много удивительного, начиная с самого ее появления.
Согласно официальной версии, в 1990 году 26-летнему инженеру Александру Плешакову пришла в голову замечательная идея. Он обратился в Аэрофлот, у которого арендовал пару самолетов, с помощью которых стал возить репатриантов в Израиль. Дело пошло, со временем Плешаков обзавелся новыми машинами, начал открывать новые направления. С развитием бизнеса свое хрупкое, но надежное плечо подставила Александру его верная супруга Ольга. А там подросли и дочери, тоже включившиеся в семейное предприятие.
Трудно сказать, многие ли верили, что в 90-х годах любой молодой инженер вот так запросто мог прийти в Аэрофлот, чтобы арендовать авиалайнер, да еще тут же открыть международный рейс. С маршрутным такси и то не так просто все. Поэтому можно сразу забыть сказку о «прозорливом и успешном» бизнесмене Плешакове. Вместо этого лучше обратить внимание на его генеалогическое древо.
А точнее – на его мать, главу Международного авиационного комитета (МАК) Татьяну Анодину. Прежде, чем создать и возглавить эту организацию, выпускница Львовского политехнического института довольно резво поднималась по карьерной лестнице в Министерстве гражданской авиации СССР. Злые языки поговаривают, что красавица Таня щедро, но расчетливо дарила свою благосклонность мужчинам, обладавшим властью, что и обеспечило ей такую быструю карьеру.
Одним из весьма близких друзей Анодиной был, по утверждению ныне покойного Сергея Доренко, будущий глава Службы внешней разведки и глава российского правительства Евгений Примаков. И дружба эта была столь тесной, что, поговаривают, будто ее плодом и стал Саша, получивший фамилию отчима – министра радиопромышленности СССР, Героя Социалистического труда генерал-полковника Петра Плешакова. Возможно, это лишь досужие домыслы, а то, что первый рейс в Тель-Авив «Трансаэро» совершила уже через неделю после назначения Примакова главой СВР – только совпадение.
Режим фантастического благоприятствования, действовавший в отношении этого авиаперевозчика все годы его существования, очевидно, тоже сам собой сложился.
Плешаковы с необыкновенной легкостью открывали новые, весьма выгодные маршруты, хотя у их конкурентов на это уходили годы. А в декабре 1994 г. Распоряжением правительства Российской Федерации за номером 1898-р «Трансаэро» получила право беспошлинного ввоза самолетов, оборудования и запасных частей к ним иностранного производства.
Первоначально беспрецедентные льготы, дававшие Плешаковым невиданное преимущество перед конкурентами, были введены на пять лет, но в 1999 г. их продлили еще на такой же срок. А вот в 2004 г. время преференций закончилось. Плешаковы, однако, не обратили на это никакого внимания и взяли в лизинг еще полтора десятка «Боингов», привычно положив положенные государству таможенные платежи в свой карман.
В 2006 г. такая невнимательность чуть было не аукнулась Плешаковым серьезными проблемами. В ходе плановой проверки таможенных служб при московских аэропортах, команда аудитора Счетной палаты Российской Федерации (СП) Владимира Панскова обнаружила, что через Домодедовскую таможню беспошлинно прошла целая эскадрилья самолетов «Трансаэро». При этом ущерб государству составил сумму, эквивалентную $ 300 млн. Запахло жареным.
Любому другому бизнесмену в такой ситуации только и оставалось бы, что сушить сухари. Но Александр Плешаков просто посетил кабинет тогдашнего главы Счетной палаты Сергея Степашина, откуда вышел честным предпринимателем, а аудитор Пансков и его подчиненные превратились в мошенников и коррупционеров. Когда они отказались изъять из своего отчета информацию о махинациях «Трансаэро», к делу подключились коррумпированные силовики, начавшие шить дело на принципиальных сотрудников СП.
Лишь передав материалы проверки другому, более понятливому аудитору, и написав заявление об отставке, Пансков смог сохранить свободу, а возможно – и жизнь.
Беда в том, что со времен Ежова и Ягоды наши правоохранительные органы унаследовали правило: есть дело – должен быть приговор.
Коль скоро непосредственным фигурантам сфабрикованного дела удалось соскочить с крючка, оборотни в погонах начали искать новую жертву. И им это удалось: под руку подвернулся не кто-нибудь, а член Совета Федерации, президент Ассоциации российско-армянского делового сотрудничества (АРАДЕС) Левон Чахмахчян.
В результате тщательно разработанной провокации, главную роль в которой с большим удовольствием исполнил сам Александр Плешаков, Чахмахчян, его сотрудник по АРАДЕС и его родственник, имевший отношение к СП РФ, были осуждены Мосгорсудом в 2008 году. И, хотя сейчас почти все сотрудники силовых ведомств и органов юстиции, принимавшие участие в этом грязном деле, так или иначе получили по заслугам, а дело Чахмахчяна готовится к рассмотрению в Европейском суде по правам человека, судьбы людей безвозвратно сломаны, и говорить о восстановлении справедливости еще рано.
Но вернемся к семье Плешаковых-Анодиной. Несмотря на режим наибольшего благоприятствования и невиданные преференции от государства, «Трансаэро» постоянно сидела по уши в долгах. В начале нулевых это привело к тому, что самолеты авиаперевозчика оказались буквально прикованы к земле. У поставщиков топлива, которым Плешаковы задолжали изрядную сумму, лопнуло терпение, и они напрочь отказывались заправлять лайнеры в кредит. В тот раз чету выручил бизнесмен Магомед Муталибов.
В свое время Муталибов и сам немного занимался авиаперевозками и, когда его познакомили с Плешаковыми, он увидел в них лишь молодых, энергичных предпринимателей, а в «Трансаэро» – перспективную, динамично развивающуюся компанию. Поэтому, когда авиаперевозчика поразил топливный кризис он, недолго думая, пришел им на помощь. Связавшись с главой крупнейшей в то время топливной компании, Муталибов под личные гарантии убедил его обеспечить заправку самолетов.
Свои слова он подкрепил залогом в виде четырехкомнатной квартиры в престижном районе Москвы, обставленной антиквариатом. Предполагалось, что когда Плешаковы рассчитаются с долгами, залог вернется гаранту.
Но вышло иначе. Ни квартиры, ни дорогостоящей обстановки Муталибов больше так и не увидел. Взамен, вроде как из благодарности, Плешаковы предложили ему приобрести(!) пять процентов акций «Трансаэро». Не увидев в этом предложении ничего странного, бизнесмен согласился. Однако, поскольку сам он уже к тому времени вышел из авиабизнеса, акции были оформлены на его сына, Эскерхана Муталибова. Но и Эскерхан не проявлял большого интереса к авиаперевозкам, да ему было и не до того: он тогда учился в Оксфорде, а позже начал там же преподавать.
Зато о судьбе этих пяти процентов акций весьма переживали сами Плешаковы.
Буквально спустя год они обратились к Магомеду Муталибову с просьбой оформить доверенность на право голосования этим пакетом на Ольгу Плешакову: это, якобы, было необходимо для того, чтобы помочь ей получить пост генерального директора авиакомпании.
Спустя несколько лет, когда акции Трансаэро стали активно торговаться на Московской бирже, Муталибовы решили продать свою долю, которая на тот момент должна была стоить не менее $55 млн. Но не тут-то было! Как выяснилось, их акции путем ряда перепродаж оказались во владении Александра Плешакова. При этом чета бизнесменов с тех пор упорно делает вид, что никаких Муталибовых они никогда в жизни не видели, а правоохранительные органы не менее упорно отказываются видеть в этой истории явное преступление. Не интересует стражей порядка и то, что один из основных свидетелей этой аферы внезапно скончался во сне, а второй бесследно исчез по дороге из дома на работу.
Еще одним источником дохода Плешаковых-Анодиной стали кредиты различных банков.
Просто удивительно, с какой легкостью ссужали средства «солидной компании» различные кредитные организации от ВТБ и Сбербанка до малоизвестного АКБ «Международный финансовый клуб». И лишь спустя два года после краха «Трансаэро» правоохранители выяснили, что при заключении кредитных договоров Трансаэро предоставляла «не соответствующую действительности бухгалтерскую отчетность, завысив стоимость наиболее ликвидных оборотных активов». Какие-то крохи компания впоследствии возвращала кредиторам, но изрядная доля оседала на офшорных счетах ее владельцев.
В итоге, по некоторым данным, ушлая семейка увела из государственного бюджета, карманов инвесторов и собственных сотрудников до четверти триллиона рублей. Сразу после краха «Трансаэро» Плешаковы покинули Россию, а вскоре к ним присоединилась и Татьяна Анодина, буквально бросившая в беспорядке рабочий кабинет. Сейчас они, по разным данным, скрываются не то на своей вилле во Франции, не то в Баку.
Это, однако, не столь важно, поскольку, по всей видимости, ни одна правоохранительная структура в нашей стране не собирается привлекать их к ответственности. Вместо них снова пытаются сделать крайними различных стрелочников, вроде арестованного еще в октябре 2018 г. бывшего арбитражного управляющего Михаила Котова. Его обвиняют в злоупотреблении полномочиями, что привело к хищению активов авиаперевозчика, на сумму больше миллиарда рублей.
Возможно, в этой истории еще рано ставить точку. Но пока печальная реальность в очередной раз убеждает нас: при правильных связях можно все.